Еще в XII веке в песнях миннезингеров говорится о беседке из белого шиповника, в которой могли укрыться двенадцать рыцарей.
Миннезингер Вальтер сложил такие стихи:
Когда цветы поднимаются из травы,
как будто они улыбаются солнцу
рано утром в майский день,
и маленькие птички сладко распевают
свои лучшие песни;
какую другую сладость имеет мир,
которая бы так могла радовать?...
О шиповнике писал и К. Г. Паустовский: "По сторонам тропы высокими и крутыми стенами стоял шиповник и цвел таким влажным и алым огнем".
Белые и желтые цветы шиповника любил французский поэт Шатобриан.
Однажды он решил подарить букет любимой женщине и с огорчением увидел, что цветы по дороге увяли. Шатобриан хотел извиниться, но женщина с улыбкой заметила:
"Увы, мой друг, цветы умирают раньше, чем слова".
Поэтично и с искренней простотой об этом растении сказал Н. А. Холодковский:
В дни роскошного расцвета,
Когда приходит жар и зной,
Шиповник, милый вестник лета,
Пленяет нас своей красой.
В цикле стихотворений "Армения" Осип Мандельштам написал:
Руку платком обмотай и в венценосный шиповник,
В самую гущу его целлулоидных терний
Смело, до хруста, её погрузи. Добудем розу без ножниц.
Но смотри, чтобы он не осыпался сразу —
Розовый мусор — муслин — лепесток соломоновый —
И для шербета негодный дичок, не дающий ни масла, ни запаха.
Н.Заболоцкий "Гомборский лес" :
Меж клёном и буком ютился шиповник,
Был клён в озаренье и в зареве бук,
И каждый из них оказался виновник
Моих откровений, восторгов и мук.
Стихи о шиповнике переводили Константин Бальмонт и Самуил Маршак.
В стихотворении Перси Биши Шелли "Вино шиповника":
Шиповник раскрылся под нежной луною,
Я сладко упился медовым вином,
Которое феи вливают волною
В цветочные чаши, сбирая на нём.
Перевод Константина Бальмонта, 1907
Роберт Бернс
"Зима пронеслась" :
Шиповник расцвёл для проснувшихся пчёл.
Поют коноплянки в честь вешнего дня.
Их в гнёздышке двое, сердца их в покое.
Моя же любовь разлюбила меня.
Перевод Самуила Маршака, 1969
А Арсений Тарковский в 1962 году написал:
Я завещаю вам шиповник,
Весь полный света, как фонарь,
Июньских бабочек письмовник,
Задворков праздничный словарь.
Едва калитку отворяли,
В его корзине сам собой,
Как струны в запертом рояле,
Гудел и звякал разнобой.
Когда-то из шиповника была выведена первая роза.
Только никто не может ни назвать имя садовника, который это сделал, ни сообщить, когда это произошло.
Не менее четырех тысячелетий назад - вот и все, что можно сказать.....
Комментарии 6
"Шиповник, наверное, с весны ещё пробрался внутрь по стволу к молодой осинке, и вот теперь, когда пришло время осинке справлять свои именины, вся она вспыхнула красными благоухающими дикими розами. Гудят пчёлы и осы, басят шмели, все летят поздравлять и на именинах роски попить и медку домой захватить".
И снова обращаюсь к работе Михаила Крепса. "О поэзии Иосифа Бродского.":
"В стихотворении "Шиповник в апреле"И.Бродского прежде всего оказывается отмененной сама
традиция любования цветком как тема для поэзии уже исчерпанная, во всяком
случае, в ее банальном варианте. Да и шиповник у него вовсе не цветок, а
куст, да тому же еще кривой и голый, так как дело происходит в апреле. Шиповник из божественного миропорядка
(вместе с примитивно понятой идеей воскресения) устраняется, становясь
"адовым исчадьем", и "храмом на крови" -- выражение, которое следует
понимать буквально, то есть не "спаса на крови", а на крови построенного.Однако агрессивность шиповника имеет в основе
своей не нападение, но самозащиту, вернее, борьбу за выживание в этом
"недостоверном" мире, ведь все усилия шиповника диктуются стремлением
предохранить будущую зелень и бутоны. И все ж умение ку
...ЕщёИ снова обращаюсь к работе Михаила Крепса. "О поэзии Иосифа Бродского.":
"В стихотворении "Шиповник в апреле"И.Бродского прежде всего оказывается отмененной сама
традиция любования цветком как тема для поэзии уже исчерпанная, во всяком
случае, в ее банальном варианте. Да и шиповник у него вовсе не цветок, а
куст, да тому же еще кривой и голый, так как дело происходит в апреле. Шиповник из божественного миропорядка
(вместе с примитивно понятой идеей воскресения) устраняется, становясь
"адовым исчадьем", и "храмом на крови" -- выражение, которое следует
понимать буквально, то есть не "спаса на крови", а на крови построенного.Однако агрессивность шиповника имеет в основе
своей не нападение, но самозащиту, вернее, борьбу за выживание в этом
"недостоверном" мире, ведь все усилия шиповника диктуются стремлением
предохранить будущую зелень и бутоны. И все ж умение куста
свой прах преобразить в горнило,
загнать в нутро
способно разомкнуть уста
любые. Отыскать чернила.
И взять перо.
Негативная оценка "адово исчадье, храм на крови" заменяется в конце
стихотворения апофеозом умению куста "свой прах преобразить в горнило". Действительно, поэт, как и шиповник, есть "храм на крови",
переплавляющий "свои же листья" ради собственного же возрождения.Таким образом, стихотворение -- форма борьбы поэта со временем, из
которой он должен выйти победителем. "