Предыдущая публикация
Я подарю тебе любовь
За спиной Михаила что-то вдребезги разбилось, а из кухни кто-то закричал: «— Ах ты! Ишь ты! Ай! Брысь отсюда!». Из приоткрытой двери выбежала кошка и стала носиться по залу в поисках выхода, на всех рыча. На всех, кто ее пытался остановить.
*****
Маша сидела за столиком в кафе и медленными глотками пила кофе, а Михаил вытянулся «оловянным солдатиком» рядом. В одной руке он крепко держал лист бумаги, другой — наводил порядок на голове, приглаживая торчащие в разные стороны непослушные волоски.
— Маша… — парень поправил очки указательным пальцем и посмотрел на неё взглядом, которым обычно смотрят на тех, в кого влюблены по самые уши. — Я хочу кое-что тебе сказать…
— Ну!
— Точнее, не сказать, а прочитать тебе кое-что, — поправил себя Михаил, краснея как мексиканский помидор. — Ты не против?
— Миша, я вся во внимании, — ответила Маша. — А ты мне ещё чашечку кофе закажешь?
— Конечно.
Через несколько минут Михаил принес ароматный кофе, приготовленный по «особому рецепту» бездушной кофемашиной (в кафешке, где по вечерам зависали студенты мединститута, баристы никогда не требовались и официантов тоже отродясь не было).
За прилавком находился только молодой парень с неким безжизненным выражением лица, который большую часть времени лениво переключал каналы на телевизоре с помощью пульта, в два слоя перемотанного скотчем, а сразу за ним на стене висел такой же белый лист формата А4, как у Миши в руках, на котором большими буквами написано: «САМООБСЛУЖИВАНИЕ».
Михаил тихонько откашлялся, приличия ради отвернувшись в сторону, а затем, повернувшись к Маше, стал выразительно читать то, что было от руки написано на смятом листке:
Я подарю тебе любовь…
Маша поперхнулась кофе и, поставив чашку сначала на блюдечко, а потом вместе с этим блюдечком на стол, стала протирать салфеткой губы, обнажая свою белоснежную улыбку, от которой у Миши частенько кружилась голова.
Однако сейчас будущий стоматолог был максимально собранным и даже чересчур серьезным.
«Уж не предложение ли руки и сердца он решил сделать?». Девушка, закинув ногу на ногу, с любопытством смотрела на своего однокурсника и с нетерпением ждала продолжения. Он не заставил себя долго ждать:
Я подарю тебе любовь,
Отдам с лихвой и без остатка,
Луна и…
В этот момент на столике стал громко вибрировать телефон. Михаил вдруг запнулся, покраснел, а потом с чувством некого презрения посмотрел на железяку.
«Он, понимаешь, душу изливает, а какой-то бездушный аппарат с электронными мозгами смеет его тут перебивать!».
— Да, Андрюш. Нет, я не дома. В кафешке сижу. Нет, из наших нет никого. Только Миша. Не придумывай, никакое это не свидание. Он вообще уже домой уходит.
Маша посмотрела на Михаила строго, нахмурив брови, и показала ему рукой на выход: «Давай, уходи».
— А ты скоро будешь? Хорошо, жду.
Девушка положила телефон на столик, достала косметичку и стала водить помадой по губам.
— Миш, ну что стоишь? Некогда мне сейчас. А за кофе спасибо. И за доклад спасибо, без тебя бы не справилась.
Послав парню воздушный поцелуй, Маша снова поднесла помаду к губам и, остановившись в паре миллиметров, задумалась.
Какая-то мысль промелькнула в ее глазах (что бывало редко) и она добавила:
— Слушай, скинь мне это стихотворение в Одноклассниках, я потом с девчонками почитаю. Или ссылку дай на автора.
— Так это я сам автор… Сам написал. Для тебя.
— Серьезно? Ну молодец! Никогда бы не подумала, что ты стихи сочиняешь. — Она замолчала, копошась в своих мыслях, которые попрятались от хозяйки в самых дальних уголках ее светловолосой головы.
— Стоматолог-романтик это очень круто! Будешь читать стихи пациентам, чтобы анестезию не тратить зря. — Маша сама пошутила и сама же рассмеялась со своей шутки.
Заметив, что парень потупил взгляд, она вмиг стала серьезной:
— Миш, не обижайся, я в хорошем смысле слова. Вот я кофе обожглась, и даже ничего не чувствовала, пока ты читал!
— Совсем ничего?
— Совсем ничего.
С трудом разглядев через запотевшие очки его разочарованный взгляд, она вдруг поняла, о чем он:
— А-а, ты про чувства? Нет, ну красиво. Но будто незавершенное стихотворение…
— Так я же не дочитал до конца, — оживился стоматолог-романтик, раскрывая лист. — Можно я продолжу? Я быстро.
За спиной Михаила что-то вдребезги разбилось, а из кухни кто-то закричал:
— Ах ты! Ишь ты! Ай! Брысь отсюда!
Из открытой двери выбежала кошка и стала носиться по залу в поисках выхода, на всех рыча. На всех, кто ее пытался остановить.
Она резво запрыгнула на прилавок, потом легкой походкой пробежала по стоявшим в ряд стульям, развернулась возле туалета, пробежала между ног «типа бармена», который бросив пульт от телевизора, помчался ее ловить, и не придумала ничего лучше, чем забраться сначала ПОД, а потом НА столик, за которым сидела Маша.
— Убери её! Миша, убери!
Пытаясь поймать кошку двумя руками, Михаил совершенно случайно перевернул чашку с кофе и Маша от удивления так округлила свои глаза, что, казалось, еще немного, и они станут похожими на глобусы.
Потом она стала ругать своего однокурсника, да не приличными словами, которыми обычно с ним разговаривала, а теми, которые запрещены для использования в общественных местах. Слава Богу, детей в кафе не было.
— Не подходи ко мне! Пошел вон! И писульки свои дилетантские забери!
Михаил молча забрал со стола скомканный лист бумаги с пятнами кофе и направился к выходу. Он даже забыл извиниться. Страх и ужас сковал его не только по рукам и ногам, но и захватил в плен его язык, запретив издавать членораздельные звуки.
Это был провал.
За такое во времена Сталина расстреливали на месте. Но парень не боялся расстрела.
Он боялся потерять свою музу. С первого курса самый умный студент курса мечтал только о том, чтобы растопить глыбы льда в сердце блондинки, в которую влюбился с первого взгляда. Что он только для этого не предпринимал: поил ее горячим ароматным кофе в кафешке с самообслуживанием, бесплатно писал для нее доклады и курсовые по клинической фармакологии и терапевтической стоматологии. А на пятом курсе он созрел для чего-то большего: стал сочинять стихи. Она его вдохновила на это.
Михаил был уверен, что слова о любви способны растопить даже Антарктиду.
Вот только из этой гениальной затеи ничего не получилось. «Эх, если бы она дослушала до конца…».
Да и не могло ничего получиться, потому что Маша — девочка, слепленная из другого теста.
Миша был из дрожжевого, а она из слоеного. Такой девушке совсем не нужен был худощавый очкарик, веривший в любовь.
Пользоваться его услугами было удобно, но воспринимать всерьез — извините.
Тем более что сама Маша видела себя с Андреем, который учился из рук вон плохо (это их и объединяло), но был при деньгах, на которые можно было купить не только кофе из кофемашины. На эти деньги он водил ее с подругами по ночным клубам, угощал коктейлями и иногда делал подарки. Еще у Андрея был богатый папа, который обещал купить сыну частную стоматологическую клинику, и она, Маша, могла работать там заведующей. Вот, с кем нужно было крутить любовь. Пусть и по расчету.
Но Миша об этом не знал.
Он строил планы, мечтал, писал стихи, надеясь, что слова любви сделают свое дело.
Но сейчас был провал.
Пролетел он как фанера над Парижем. Его план с треском разошелся по швам. «Она меня не простит! Никогда!».
Михаил вышел на улицу и его, еле стоявшего на ногах, подхватил легкий ветерок. Вслед за ним выбежала кошка, в последний момент протиснувшаяся через узкую щель.
Два живых существа, умеющих любить искренне и до беспамятства, оказались выгнанными из приличного заведения. Совпадение? Не думаю.
Они шли по одному тротуару, проходили под одними фонарями.
Потом одновременно остановились, посмотрели на пустую скамейку, отстраненно стоящую от фонарного столба, который освещал центральную ее часть, и решили устроить привал, не сговариваясь друг с другом.
Михаил достал из кармана куртки сложенную вчетверо газетку, постелил её аккуратно и сел сверху.
Кошка посмотрела на парня в очках и тоже запрыгнула на скамейку, пристроившись рядом. Из другого кармана Миша достал скомканный лист бумаги. Развернув его, он стал бегать глазами по кривым строчкам.
Там, куда упали из-под очков соленые капли, буквы читались хуже, расплываясь вместе с увеличивающимися в размерах мокрыми пятнами.
Парень в десятый раз за сегодняшний день скомкал несчастный лист бумаги и положил его обратно в карман.
«Стихи вместо анестезии…» — а в этом что-то есть. Он улыбнулся и снял очки.
Посмотрев на кошку, ему вдруг в голову пришла идея.
Хотя он тут же отбросил ее: читать стихи животным ночью на улице. Нет, за такое можно загреметь в другое медицинское учреждение, никак не связанное со стоматологией.
«Но ведь людей вокруг нет! — твердил Михаилу его мозг, которому идея однозначно понравилась. — Почему нет?».
Миша облокотился на спинку, закрыл глаза и представил Машу, с которой так неловко получилось. Представил и стал читать стихи, с чувством, толком и расстановкой:
Я подарю тебе любовь,
Отдам с лихвой и без остатка
Луна и звезды, небо, ночь…
Твоя улыбка так прекрасна!
Я подарю тебе любовь,
Да, навсегда! Не на мгновенье,
Дарить я буду вновь и вновь,
Любить я буду без сомненья.
Я подарю тебе любовь,
Тебе одной, родной, любимой
Я подарю тебе любовь,
Что б ты была со мной счастливой.
В глазах моих горит огонь,
В душе надежды тлеет уголь,
Я подарю тебе любовь,
И буду рядом, если нужен.
Взбудораженное воображение рисовало перед глазами образ блондинки Маши и руки Михаила непроизвольно потянулись к ней.
Нащупав что-то теплое, Миша обнял это что-то и прижал к груди. Девушка хотела вырваться из его объятий, но парень был настроен серьезно: «Сколько можно ждать, надо действовать! Здесь и сейчас!». Больше он ее не отпустит.
Громкий смех вернул его в реальность.
Он открыл глаза и увидел, что рядом стоит молодая красивая девушка, а в руках у него кошка.
Та самая кошка, которая сидела рядом с ним на скамейке. Только если раньше она смотрела на него с любопытством, то сейчас была удивлена. Она пыталась вырваться, хотя и не особо усердствовала: как и Маше в кафе, ей было безумно интересно, чем всё закончится.
— После такого признания в любви вы просто обязаны стать её хозяином! — сказала незнакомка.
— Что? — не понял Михаил.
— Ну вы же кошке сейчас в любви признавались? Или кому-то еще? Может быть, Луне? — ткнула она пальцем в небо. — Или фонарю? Хотя это вряд ли, фонарь ведь мужского рода.
Михаил покраснел и выпустил кошку, которая спрыгнула на тротуарную плитку и подошла к девушке, задрав хвост.
— Меня Настя зовут. А вас?
— Миша. Можно просто Михаил. Точнее наоборот, — парень так растерялся, что слова его путались.
Девушка взяла кошку на руки и стала гладить ее по голове. Михаил сложил руки на коленях и сидел тихо, словно нашкодивший ребенок в ожидании приговора свыше за свои содеянные дела.
— Миша, мне понравилось ваше стихотворение. Вы же сами его написали, верно?
— Сам.
— Я вот тоже стихи пишу, но получается не очень. Больше люблю читать и слушать. У вас есть еще?
*****
Первые лучи солнца осторожно и не спеша скользили по тротуару и стенам зданий, и добравшись до парня с девушкой, стали карабкаться вверх, желая пощекотать их подбородки.
Всю ночь напролёт Михаил рассказывал Насте свои стихи, все, которые помнил на память, а потом стал сочинять новые прямо на ходу. Девушка с упоением слушала, а кошка Мурка лежала между ними, обеспечивая «музыкальное сопровождение» своим урчанием.
*****
Не помешает немного ясности: девушка оказалась рядом со скамейкой не случайно: она искала Мурку, которая малость «загуляла», что было на нее совсем не похоже.
Вот и пошла Настя ее искать.
Проходя мимо скамейки, она увидела, как молодой парень рассказывает стихи ЕЁ кошке, а потом схватил ее в руки и собирался поцеловать. Даже если бы она была случайной прохожей, вряд ли бы смогла пройти мимо: ТАКОГО в кино не покажут.
P. S.
Рассказ написан по наитию души и без какой-либо морали. Хотя уверен, что кошка вполне себе может быть музой для творческих личностей. Она может вдохновить, настроить на минорный/мажорный лад и умеет быть хорошим слушателем. А еще я уверен, что дарить любовь нужно тем, кто достоин, а это те, кто ценит и отвечает взаимностью, кто умеет слышать и слушать, кто сам умеет любить!
(с) Заметки о животных /Дзен Яндекс
#рассказы
Следующая публикация
Нет комментариев