Возмущённый шар встопорщился шерстью, в которой вдруг появились острые иглы, как у дикобраза. Но ни одна из них даже не коснулась рук девочки, впрочем, та и не задумалась над этим вопросом. Для неё всё было само собой разумеющимся. Как и то, что странный комок шерсти с иголками читает мысли.
— А кто ты? - почему-то шёпотом спросила Маришка, - и как тебя зовут?
— Ёкай... - неуверенно ответил шар и быстро взглянул на девочку,— ты боишься меня?
— Неа, - заверила Маришка, — зачем? Ты же мой!
— Как твой?! - задохнулся шар, — у меня не проявилась метка принадлежности, я свободный!
— Мой-мой. - замотала головой Маришка, — я же чувствую!
— А как? - заинтересовался шар, — как чувствуешь? Я вот ничего не чувствую!
— А я - да, — твёрдо произнесла девочка, — у меня вот тут, — и она пальчиком показала на середину живота, где по её разумению, должно было находится сердце, — вот тут тепло и светится внутреннее солнышко! Я чувствую что очень тебя люблю и никому в обиду не дам! И ты любишь меня! А ещё мы очень дружим!
Пока Маришка всё это рассказывала, глаз у существа становился всё больше и больше.
— И я люблю?! — на выдохе произнёс меховой шар.
— А то! — кивнула с абсолютной уверенностью Маришка, — ты ж ко мне летел! Вон, даже кусты малины поломал, так спешил!
— Даааа? — неверяще прошелестел шар, а потом, словно чего-то испугался и очень тихо добавил: — а я монстр... из Японии... страна такая... меня изга … изгну.. в общем, выгнали меня, вот!
— Зачем?! — ахнула Маришка, прижимая ещё крепче ёкая. Иголки из шерсти исчезли, но девочка этого даже не заметила. — Как они могли! Такого маленького! Хорошенького! Беззащитного! На глазах Маришки блеснули слёзы: — я вот тебя никогда не выгоню!
— Долго старались, - сощурил свой глаз меховой монстр, — даже буддийских монахов приглашали! Я им показал! Я им устроил! Я им...
Тут ёкай замолчал, наконец, до него дошло, о чем говорила девочка. — То есть, ты меня по-настоящему любишь и я смогу жить всегда с тобой?! Но понимаешь, мы — ёкаи, мы... — тут меховой шар тяжело вздохнул, зажмурил глаз и решительно произнёс: мы плохие! Мы страшные! А ещё мы людей обижаем, а когда они нас боятся — мы забираем их жизненную силу!
Екай приоткрыл глаз и прошептал: «Но я не хочу чтобы тебе было плохо, ты единственная, кто угостил меня... наверное, нужно сказать, чтобы ты меня оставила, но и без тебя мне не хочется быть...»
Хвост монстра грустно повис, а Маришка, которой только сейчас признались, что она нужна и с ней хотят быть, воспряла духом: «Так это ж здорово! Я не буду тебя обижать, и всё будет хорошо! Я тебе ещё дам колбасы! Пойдём домой, а? Правда надо пройти очень осторожно, чтобы бабушка с мамой не заметили, просто ты не похож на котика или собачку, вдруг они мне не разрешат тебя завести...
— А котика разрешат? — хитро прищурившись, спросил монстр. И улыбнулся этакой приветливой улыбкой акулы-людоеда. — Ты не бойся, мы ёкаи, волшебные, нас главное, обижать нельзя!
Когда Маришка вернулась домой, на её руках сидел прехорошенький котёнок, иссиня-черного цвета, с огромными золотыми глазами. Шерсть, пушистая и блестящая, закручивалась крупными кольцами, а на ушках торчали кисточки — как у рыси. Сама мордашка поражала совершенно умным, прямо-таки человеческим выражением, как будто кот понимал речь.
Мама с бабушкой ахнули, увидев такого красавца и, взяв его на руки, принялись гладить, нахваливать и угощать. Котёнок ел всё: и сметану, и хлеб, и мясо... так что с кормёжкой проблем не возникло. А вот с легализацией...
— Он потерялся, его наверняка хозяева ищут, — уверенно заявили мама с бабушкой, — видно же, что породистый! Надо фотографию в газете напечатать, вдруг, кто из туристов потерял... а ещё на магазине и на нашем заборе повесим: если рядышком нашла, вполне возможно, кто-то из соседей потерял...
Как Маришка ни плакала, как ни уговаривала, а объявления мама с бабушкой развесили. Не поверили, что котёнок не имеет хозяина. Ещё и Маришку пристыдили: вдруг его ищут, переживают, а мы себе заберём, получится — украли!
Ёкай Маришку успокаивал, даже на дурацкое имя «Барсик» согласился, лишь бы хозяйка не расстраивалась. А что до каких-то владельцев потерянного котёнка — то откуда им взяться? Никто не придёт!
Но они пришли. Та самая Лидочка со своей мамой. Сказали, что им породистого мейн-куна подарили, у знакомых аллергия на кошачью шерсть, вот и отдали. А то, что раньше котёнка не показывали — так не хотели смущать Маришку, она так мечтала о питомце...
Барсика мама с бабушкой отдали, когда Маришка в магазин за хлебом побежала. «Так даже лучше,— рассудили женщины, — а то переживать будет... привязалась же...»
Соседи тут же подхватили удивлённо мявкнувшего ёкая и очень быстро ушли.
Всю ночь Маришка проплакала. Бабушка с мамой не знали, чем утешить, начали обещать, что купят другого котенка на рынке в ближайшее воскресенье, но девочка ничего не хотела слушать. Ей вообще, кроме Барсика, никто не был нужен.
На следующий день, рано утром, как только взошло солнце, Барсик был отдан Маришке прямо в руки заикающейся соседкой. Бледная женщина, стуча зубами, долго извинялась, чуть не кланяясь в пол, просила прощения, что обманула — дочке очень фотография породистого котёнка понравилась, вот и уговорила забрать...
А почему сейчас вернули? Женщина, пряча взгляд, лепетала про проснувшуюся совесть, про то, что отец семейства оказался против нового питомца, да и доченьке Лидочке котёнок не подошёл, не ласковый...
Не договорив, соседка убежала домой, пряча расцарапанные руки.
— Это ты её так? — спросила Маришка, не испытывая к соседке ни капли жалости. — И правильно! Нечего воровать чужих питомцев!
Прижав Барсика к груди, девчушка потёрлась носиком о его ухо с кисточкой, чихнула и побежала на кухню кормить котёнка. А ёкай, блаженно щурясь, думал: сказать или не сказать? Ведь он не царапал тех глупых людей, посмевших покуситься на его любимую — теперь-то уж ёкай точно знал, что это такое «любовь»! так вот, его любимую хозяйку. И в качестве мести разодранные руки — это даже не серьёзно… его такие мелочи не успокоили бы. Нет! Месть тёмного японского духа была куда как страшнее...
Когда соседки принесли чёрного пушистого котёнка домой, Лидочка радовалась: "Видишь, мамочка, я права была — это очень дорогой, породистый котёнок! Мы его даже продать можем, а потом купить мне велосипед! Или оставим себе — будем котят потом продавать!»
Девочка решила взять Барсика на руки, тот выглядел ласковым... и заверещала во весь голос, пытаясь скинуть с себя клубок когтей и зубов. Когда котёнок спрыгнул с рук, Лидочка напоминала жертву маньяка-парикмахера: одежда порвана в клочья, волосы - прямо над левым ухом - как будто срезаны острейшим лезвием, а на лбу - три кровавые борозды.
Царапины кровоточили, мама, ругаясь, мазала их зелёнкой, а потом с веником долго искала агрессивного гостя под кроватями, чтобы наказать. Гость не находился: котёнок словно испарился, даже к мискам с едой не вышел.
К слову, домашняя пятнистая кошка Мурка с котятами, тоже пряталась. На руки не шла, злобно фырчала, от еды отказывалась. К ночи ближе, когда с работы пришёл отец, поиски котёнка были остановлены: Сам выйдет, как проголодается!
Историю с обретением дорогого мейн-куна, хитростью выманенного у родственников Маришки, отец семейства воспринял равнодушно, буркнув, чтобы его эти нюансы не касались. И если кот начнёт царапать обои или гадить мимо лотка, получат на орехи все: и жена с дочерью тоже.
Легли спать. И вот тут-то всё и началось... Сначала зашипела Мурка, котята ей вторили. Потом по полу раздались цокающие, шкрябающие шаги, как будто кто-то, с огромными когтями, разгуливал по комнатам...
Включённый свет ничего не дал: в доме посторонних не было, а домашние коты жались в одном из углов коридора. Отец, выругавшись, велел завтра же принесённого котёнка выбросить на улицу и снова лёг спать.
Но заснуть не успел: вой, страшный, протяжный, с клацаньем зубов, раздался около его уха. Мужчина подскочил как ошпаренный, сердце выскакивало из груди от ужаса, руки тряслись, ноги подгибались. Он судорожно заколотил по выключателю — но свет не загорался. Вдруг напротив его лица распахнулись огромные, зловещие золотые глаза. Чуть ниже засветился зубастый акулий рот с длинным ярко-красным языком. Послышался зловещий шёпот:
— Мимо лотка нельзя гадить, да? А красть чужих котов можно?! Нуу-у, теперь я с вами навсегда, вы у меня сами в лоток ходить наччччнёте!
Комментарии 1