С.С. Боим. Линогравюра «Выстрел Авроры» 1962 г.

Начнем с названия. Такой штурм мы видели в художественных фильмах Эсфири Шуб и Сергея Эйзенштейна.
В действительности ничего подобного не происходило.
Штурм Зимнего — такой же эффектный пропагандистский штамп, как и «залп “Авроры”», поскольку
Пушки «Авроры», ударь они залпом, снесли бы всю Дворцовую набережную.
Был один холостой выстрел бакового орудия.
По Зимнему били из Петропавловской крепости, но крайне неудачно и неумело.

Но вернемся к штурму. Более неприспособленного и не годного к обороне здания, чем Зимний дворец, в революционном Питере отыскать было трудно.
Он открыт для обстрела со всех сторон, в том числе с Невы и с крыш соседних домов.
Но оттуда никто не стрелял, и никакой огневой поддержки «штурмующим» с крыш не было.

«Штурм» поддерживали около десятка боевых кораблей.
Поверим в версию, что «Аврора» не пошла дальше Николаевского моста (ныне — мост Лейтенанта Шмидта), опасаясь сесть на мель.
Но, во-первых, мелей в Неве отродясь не было.
А во-вторых, почему другие суда, с меньшей осадкой, не стали прямо напротив Зимнего?
Боялись, что фарватер заминирован?
Нева с оживленным судоходством, да еще в центре города, не минировалась. Это знали все горожане.

Легенды о том, что Зимний готовился к обороне, не выдерживают самой поверхностной критики.
Обычно указывают на штабеля дров на Дворцовой, якобы игравшие роль баррикад.
Но дрова здесь хранились для отопления, и если представляли опасность, то не для нападавших, а для обороняющихся, поскольку при попадании из орудия превратились бы во «вторичные снаряды» и завалили всех, кто за ними скрывался.
Штабеля дров также мешали бы стрельбе из подвальных окон, если бы там были устроены, как положено, огневые точки.

Гарнизон Зимнего — смехотворно мал.
Рота ударниц, некоторое число юнкеров — их недостаточно даже для того, чтобы разместить цепью по периметру дворца.
Это прекрасно поняли три сотни 14-го Дон­ского полка — того, что в июле подавил большевицкий мятеж.
Поэтому они покинули дворец, увезя с собой и два орудия казачьей батареи.
И хотя Керенский в своих мемуарах истерично обвиняет казаков в предательстве, их присутствие во дворце ничего не изменило бы.
Два орудия, несмотря на доблесть и мастерство артиллеристов, были бы абсолютно бесполезны.
Со двора они стрелять не могли. Выкатить их на прямую наводку на площадь?
Но как выясняется, оттуда никто не наступал.
Бить с набережной по кораблям?
Две полевые пушки против крейсерских орудий главного калибра и почти сотни стволов с других кораблей...

Штурм Зимнего дворца. Кинофильм «Октябрь». Реж. Сергей Эйзенштейн. 1927. СССР

Зимний изначально оказался обречен, но взять его все-таки было непросто, хотя бы из-за размеров.
Двух с половиной тысяч матросов хватило только на оцепление района. Как пишет Джон Рид, была суббота, люди шли в баню, и их очень раздражали матросы, что стояли, взявшись за руки и не пропуская никого по улицам вблизи дворца.
У них была задача не подпустить к Зимнему подкрепления. Но подкрепления не было.

Вопреки киношным батальным сценам штурма, где буквально вся площадь покрывается толпой примерно в 15 —20 тысяч штыков с каждого направления, на самом деле «штурмующих» было всего от 600 до 1 000 человек.
Они толпились под аркой Главного штаба, частью на Миллионной улице и в Александровском садике.
Эсеровским, анархистским и большевицким комиссарам с большим трудом удавалось удерживать людей, чтобы те не разошлись.

Когда небольшая часть «штурмующих» под действием не то агитации, не то спирта выкатилась на площадь, хватило одной пулеметной очереди — скорее всего, с балкона дворца, поверх голов, — чтобы они «брызнули» обратно.

Женский батальон смерти, добровольцы на площади перед Зимним дворцом 25 октября 1917 года. / Государственный Эрмитаж

Так что ни с Дворцовой площади, ни с Миллионной улицы, ни со стороны Адмиралтейства на Зимний никто не наступал.
Казаки, подчиняясь приказу (чьему? кто приказал? где приказ? а он ведь, несомненно, был!), в 21.40 беспрепятственно ушли через площадь, по Невскому проспекту, в казармы на Обводный канал.
Где с 20 октября, заблокированные броневиками большевиков, никакой помощи Временному правительству оказать не могли да и не хотели...

Чего ждали нападавшие? Команды из Смольного.
Командовал Ленин. Чего же ждал он? И это еще одна загадка «штурма» Зимнего.

В середине октября 1917 года атаман Дутов в своем интервью одной из российских газет сказал, что для захвата власти и смены правительства не нужны крупные войсковые части.
Достаточно хорошо организованной группы подготовленных и вооруженных людей.
Он говорил об этом, имея в виду казачий крестный ход.
Керенский, опасаясь за свою шкуру, разводя демагогию о спасении революции, крестный ход запретил и тем самым продлил свою жизнь «диктатора» ровно на пять дней.
Так вот, не толпы пьяных солдат и накокаиненных матросов в революционном порыве ворвались в штаб Временного правительства — в него вошла со стороны Зимней канавки и набережной группа, как мы теперь говорим, «спецназа»: 200 офицеров-егерей, прибывших из Финляндии, где стоял нетронутый и не участвовавший в боях Северный фронт.
Им командовал дон­ской казак генерал Черемисов — большевик, прямо подчинявшийся Ленину.

Боевая группа егерей прибыла на Финляндский вокзал спецпоездом. Далее на грузовиках, а может быть, и в пешем строю (расстояние от вокзала до дворца ровно 3 км) они дошли до казармы комендантской роты на Зимней канавке, где размещался госпиталь.
Оттуда часть егерей вошла в Зимний через застекленный переход. Увидев направленные на них сверху, из окон казармы, ружейные стволы, юнкера бросили пулемет на мосту через Зимнюю канавку, и другая часть егерей беспрепятственно вошла в здание дворца через открытый вход Эрмитажного театра.

По темным залам Зимнего до комнаты, где находились министры Временного правительства, их провели служители дворца и собственные разведчики, которые находились во дворце с утра 25 октября.

«Спецназовцы» блокировали и разоружили юнкеров и ударниц. Позволили юнкерам разбежаться.
Ударницы, держа дисциплину, остались в строю.
И тогда впустили группу «революционных трудящихся». Те спокойно прошли мимо штабелей дров в центральные ворота, которые стояли распахнутые настежь.
Прибывшим передали военнопленных.
Антонов-Овсеенко арестовал министров.

След от пули в окне Зимнего дворца. Петроград, октябрь 1917 года.

Были ли боестолкновения во дворце? Жертвы?
Думаю, что в момент действия егерей — нет.
А вот когда под утро они так же незаметно, как вошли, отбыли из дворца, — вот тогда начались иные события, о которых совет­ские историки говорили неохотно.

Утром началось массовое мародерство.
Но для грабителей сокровища Эрмитажа ценности не представляли.
Волокли посуду, белье, срезали кожаную обивку с диванов на модные тогда куртки-кожанки.
К полудню у входов встала охрана. Но она могла защитить только дворец. А главной целью мародеров были подвалы — там хранился запас коллекционных вин.
Они-то и привлекали штурмующих. Пьяные валялись рядами по всей Миллионной. Повальную пьянку удалось остановить пулеметами только через несколько дней анархистам Центробалта.
Все драгоценные вина вылили в Неву.

Когда в городе узнали, что Временное правительство низложено и власть захватили большевики, начались демонстрации протеста, восстали юнкера.
26 октября большевики расстреляли несколько студенче­ских митингов, всех восставших юнкеров и остававшиеся в патрулях казачьи разъезды.
С этого началось «триумфальное шествие совет­ской власти».
Считается, что ударниц этапировали в Белоостров. Троих по дороге матросы изнасиловали.

Теперь, много лет спустя, можно только воскликнуть: какое счастье, что штурма не было!
Ведь даже небольшой бой превратил бы эту величайшую сокровищницу мирового искусства в гору пепла...
В этом смысле мы должны быть благодарны егерям Черемисова.
В ином же, я думаю, они не ведали, что творят и чем их профессиональная боевая работа обернется для России...

Борис АЛМАЗОВ

«Секретные материалы 20 века»