Предыдущая публикация
Юбер де Живанши – аристократ Высокой моды
Если бы нужно было сказать о Юбере де Живанши только несколько слов, то, наверное, прозвучали бы они так: "Аристократ Высокой моды". Этого было бы достаточно. В них уложились бы и действительно аристократическое происхождение, и элегантная простота, которая отличала его творчество на протяжении долгих лет, и ассоциации, связывающие его имя с именем одной из самых прекрасных женщин в мире, Одри Хепберн.Сам же он стал одним из самых известных кутюрье не только во Франции, но и во всём мире. Вообразить моду XX века без Юбера де Живанши уже невозможно. Его работы можно было увидеть на подиумах, на страницах журналов, на киноэкранах. На самых знаменитых женщинах.
"От Живанши" – и этим всё сказано.
Юбер де Живанши, 1977г
Известный историк моды, Каролин Милбанк, писала о нём так: "Его работы оригинальны, но эта оригинальность всегда находится под контролем; ни один из его нарядов или ансамблей нельзя было бы назвать крикливым, подавляющим или неприятным. Более тридцати лет он, безупречный джентльмен, одевал своих клиенток, от юных дебютанток до пожилых матрон, в стиле, который был молодёжным и насмешливо-элегантным, чистым и скульптурным, освежающе женственным и в то же время вызывающим привыкание. Его клиентками были женщины, для которых элегантность – это не цель, это их стиль жизни. И для них он – последний бастион качества".
И... Он действительно был "последним бастионом". В ещё одном значении.
Юбер де Живанши – это живая история.
Последняя ниточка, связывавшая нас с золотым веком "от кутюр", Высокой моды.
Он не просто был знаком с этим миром, он был его частью. Имена, которые встречаются на страницах бесчисленных книг о моде – это имена людей, которых он знал, порой очень близко, и рядом с которыми работал. Эльза Скьяпарелли, один из самых экстравагантных дизайнеров XX века, прославившаяся ещё в 1930-х?
Живанши был её помощником.
Очаровательный Жак Фат, не только кутюрье, но и король парижских светских увеселений середины прошлого века?
Он был первым, кто дал работу совсем ещё юному Юберу.
Робер Пиге, воспитавший целый ряд модельеров, которым суждено было стать знаменитыми?
Живанши поработал и у него.
Коко Шанель, Великая мадмуазель моды?
Она относилась к нему весьма благосклонно.
Непревзойдённый испанец, Кристобаль Баленсиага, гениальный мастер? Он стал близким другом и наставником Живанши.
И это только старшее поколение – а ведь были ещё и коллеги-ровесники, и те, кто пришёл в моду позже...
На его глазах творилась мода XX века, в которую он вносил свой собственный, поистине блестящий вклад, и пока Юбер де Живанши был жив, можно было представить, что всё это находится на расстоянии вытянутой руки.
Однако он ушёл из жизни 10 марта 2018, и этот мир окончательно переселился на страницы книг и журналов...
Юбер Джеймс Марсель Таффен де Живанши родился в 1927, в Бове, в семье маркиза Люсьена Таффена де Живанши (это относительно молодой аристократический род – титул маркиза был получен их предком в начале XVIII века; его унаследовал старший брат Юбера, Жан-Клод, сам же он – граф).
Что касается родственников по материнской линии, то они были людьми искусства – его прадед, Пьер-Адольф Баден, был художником, занимался как жанровой, так и портретной живописью, а также посвятил себя производству гобеленов; его сын Жюль Баден, дед Юбера, продолжил дело отца – и в живописи (он был учеником знаменитого художника Камиля Коро), и в производстве великолепных декоративных тканей. Впрочем, если заглянуть на несколько поколений дальше, и там будут люди творческие. Словом, наследство юный граф получил яркое.
Отец Юбера умер, когда ему было всего три года, и воспитанием его и брата занимались мать и бабушка, очень элегантные дамы.
Позднее он вспоминал: "Когда я был школьников, в награду за хорошие отметки бабушка показывала мне свои сокровища – множество шкафов было заполнено разными образцами тканей, и все они меня буквально ослепляли своим великолепием.
Мог ли я предположить, что однажды сотни и тысячи метров тканей будут проходить через мои руки?"
Известный историк моды, Каролин Милбанк, писала о нём так: "Его работы оригинальны, но эта оригинальность всегда находится под контролем; ни один из его нарядов или ансамблей нельзя было бы назвать крикливым, подавляющим или неприятным. Более тридцати лет он, безупречный джентльмен, одевал своих клиенток, от юных дебютанток до пожилых матрон, в стиле, который был молодёжным и насмешливо-элегантным, чистым и скульптурным, освежающе женственным и в то же время вызывающим привыкание. Его клиентками были женщины, для которых элегантность – это не цель, это их стиль жизни. И для них он – последний бастион качества".
И... Он действительно был "последним бастионом". В ещё одном значении.
Юбер де Живанши – это живая история.
Последняя ниточка, связывавшая нас с золотым веком "от кутюр", Высокой моды.
Он не просто был знаком с этим миром, он был его частью. Имена, которые встречаются на страницах бесчисленных книг о моде – это имена людей, которых он знал, порой очень близко, и рядом с которыми работал. Эльза Скьяпарелли, один из самых экстравагантных дизайнеров XX века, прославившаяся ещё в 1930-х?
Живанши был её помощником.
Очаровательный Жак Фат, не только кутюрье, но и король парижских светских увеселений середины прошлого века?
Он был первым, кто дал работу совсем ещё юному Юберу.
Робер Пиге, воспитавший целый ряд модельеров, которым суждено было стать знаменитыми?
Живанши поработал и у него.
Коко Шанель, Великая мадмуазель моды?
Она относилась к нему весьма благосклонно.
Непревзойдённый испанец, Кристобаль Баленсиага, гениальный мастер? Он стал близким другом и наставником Живанши.
И это только старшее поколение – а ведь были ещё и коллеги-ровесники, и те, кто пришёл в моду позже...
На его глазах творилась мода XX века, в которую он вносил свой собственный, поистине блестящий вклад, и пока Юбер де Живанши был жив, можно было представить, что всё это находится на расстоянии вытянутой руки.
Однако он ушёл из жизни 10 марта 2018, и этот мир окончательно переселился на страницы книг и журналов...
Юбер Джеймс Марсель Таффен де Живанши родился в 1927, в Бове, в семье маркиза Люсьена Таффена де Живанши (это относительно молодой аристократический род – титул маркиза был получен их предком в начале XVIII века; его унаследовал старший брат Юбера, Жан-Клод, сам же он – граф).
Что касается родственников по материнской линии, то они были людьми искусства – его прадед, Пьер-Адольф Баден, был художником, занимался как жанровой, так и портретной живописью, а также посвятил себя производству гобеленов; его сын Жюль Баден, дед Юбера, продолжил дело отца – и в живописи (он был учеником знаменитого художника Камиля Коро), и в производстве великолепных декоративных тканей. Впрочем, если заглянуть на несколько поколений дальше, и там будут люди творческие. Словом, наследство юный граф получил яркое.
Отец Юбера умер, когда ему было всего три года, и воспитанием его и брата занимались мать и бабушка, очень элегантные дамы.
Позднее он вспоминал: "Когда я был школьников, в награду за хорошие отметки бабушка показывала мне свои сокровища – множество шкафов было заполнено разными образцами тканей, и все они меня буквально ослепляли своим великолепием.
Мог ли я предположить, что однажды сотни и тысячи метров тканей будут проходить через мои руки?"
модель в ансамбле от Живанши, 1955 г. vogue.
Когда мальчику было десять лет, его взяли в Париж, на Всемирную выставку, и именно тогда он решил, что посвятит себя моде.
Правда, мама и бабушка на это не рассчитывали, предполагалось, что Юбер станет, к примеру, архитектором, или, возможно, юристом.
Однако его неодолимо манили искусство и мода.
В своём интервью журналу "W" в октябре 1979 он рассказывал, как придумывал в детстве костюмы.
Когда ему было девять лет, то, объединив два своих увлечения, моду и архитектуру, он сделал модель, изображавшую комнаты в доме моды.
Там были представлены модели для воображаемых клиенток – среди них была, например, жена тогдашнего президента Франции, о роскошном гардеробе которой постоянно писали в прессе, и описания которого Юбер читал с огромным увлечением. "Конечно же, мой дом назывался "Живанши" и располагался на Елисейских полях!"
В семнадцать лет он уехал из Бове в Париж, чтобы учиться в Школе изящных искусств. Он мечтал работать у своего кумира, Кристобаля Баленсиаги, однако там юнца завернули, так что пройдут годы, прежде чем они встретятся, и Юбер станет одним из его близких друзей и самым верным учеником.
И первая работа, которую он в результате получил, была у Жака Фата, который был знаком с его семьей.
Оживлённый дом моды этого кумира парижских дам стал первой настоящей школой для Юбера.
Там он работал в первой половине дня, а затем отправлялся на занятия. По рекомендации художника Кристиана Берара, уже много лет вовлечённого в мир парижской моды, в 1946 Юбер перешёл к Роберу Пиге, а в следующем году он устроился к Люсьену Лелонгу, президенту парижского Синдиката Высокой моды.
Там он проработал около полугода, а затем Рене Карон представил его Эльзе Скьяпарелли, и Юбер стал её главным ассистентом, а также возглавил магазин на Вандомской площади.
Как вспоминал один из журналистов, "Юбер нравился всем! Если он вам не нравился, это был плохой признак. В обществе, которое строится на злопыхателях, шепчущихся за вашей спиной, Юбер де Живанши казался чужаком. Красивый, талантливый и пока ещё неизвестный дизайнер, он держал язык за зубами, и всегда хорошо думал, прежде чем говорить".
Когда мальчику было десять лет, его взяли в Париж, на Всемирную выставку, и именно тогда он решил, что посвятит себя моде.
Правда, мама и бабушка на это не рассчитывали, предполагалось, что Юбер станет, к примеру, архитектором, или, возможно, юристом.
Однако его неодолимо манили искусство и мода.
В своём интервью журналу "W" в октябре 1979 он рассказывал, как придумывал в детстве костюмы.
Когда ему было девять лет, то, объединив два своих увлечения, моду и архитектуру, он сделал модель, изображавшую комнаты в доме моды.
Там были представлены модели для воображаемых клиенток – среди них была, например, жена тогдашнего президента Франции, о роскошном гардеробе которой постоянно писали в прессе, и описания которого Юбер читал с огромным увлечением. "Конечно же, мой дом назывался "Живанши" и располагался на Елисейских полях!"
В семнадцать лет он уехал из Бове в Париж, чтобы учиться в Школе изящных искусств. Он мечтал работать у своего кумира, Кристобаля Баленсиаги, однако там юнца завернули, так что пройдут годы, прежде чем они встретятся, и Юбер станет одним из его близких друзей и самым верным учеником.
И первая работа, которую он в результате получил, была у Жака Фата, который был знаком с его семьей.
Оживлённый дом моды этого кумира парижских дам стал первой настоящей школой для Юбера.
Там он работал в первой половине дня, а затем отправлялся на занятия. По рекомендации художника Кристиана Берара, уже много лет вовлечённого в мир парижской моды, в 1946 Юбер перешёл к Роберу Пиге, а в следующем году он устроился к Люсьену Лелонгу, президенту парижского Синдиката Высокой моды.
Там он проработал около полугода, а затем Рене Карон представил его Эльзе Скьяпарелли, и Юбер стал её главным ассистентом, а также возглавил магазин на Вандомской площади.
Как вспоминал один из журналистов, "Юбер нравился всем! Если он вам не нравился, это был плохой признак. В обществе, которое строится на злопыхателях, шепчущихся за вашей спиной, Юбер де Живанши казался чужаком. Красивый, талантливый и пока ещё неизвестный дизайнер, он держал язык за зубами, и всегда хорошо думал, прежде чем говорить".
Юбер де Живанши и Беттина Грациани, 1952
За семь лет начинающий модельер смог поучиться у одних из самых лучших парижских мастеров той эпохи.
А в 1952, когда ему было всего двадцать пять лет, он открыл собственный дом моды, став самым молодым из тогдашних кутюрье.
Свою первую коллекцию он демонстрировал на пластиковых манекенах – нанять манекенщиц у него не хватало средств... Коллекцию он назвал в честь Беттины Грациани, известнейшей парижской манекенщицы, ставшей его пресс-агентом – модели, сшитые в основном из недорогого белого хлопка, имели большой успех, и немедленно вызвали волну копий и подражания.
Это было время, когда в парижской моде ещё царствовали Диор и Баленсиага, и по сравнению с ними Живанши казался молодым новатором.
Впоследствии он говорил: "Я мечтал об освобождённой женщине, которая не будет закована в броню из ткани. Всё, что я создавал, было предназначено для того, чтобы двигаться в этом быстро и плавно. Мои платья – это настоящие платья, супер-лёгкие, без набивки и корсетов, одежда, которая обволакивает тело, свободное от оков".
Он предлагал своим клиенткам юбки и жакеты, которые можно было комбинировать между собой в разных сочетаниях, и они пользовались огромным успехом.
Сьюзан Трейн, много лет работавшая американским редактором в парижском "Воге", писала: "Самые влиятельные редакторы модных журналов, и французские, и американские, буквально налетели на молодой дом моды и вознесли имя Живанши на вершину славы, одновременно создавая хаос из противоречащих друг другу советов и идей".
Однако в 1953 Юбер де Живанши, наконец, познакомился с Кристобалем Баленсиагой. "К тому времени у меня был уже свой дом моды. Однако эта первая встреча с господином Баленсиагой, человеком, которым я восхищался с юности, стала для меня потрясением. Его влияние на мою работу было огромно, и всё-таки я понимал, что мне ещё многому предстояло научиться. Я должен был признаться сам себе, что мало ещё что понимаю в выбранной профессии".
Если бы они встретились раньше, то Живанши смог бы стать его ассистентом, теперь же, когда он начал собственную карьеру, казалось, было уже слишком поздно.
Однако Баленсиага всё же стал его наставником, и годы, проведённые рядом со своим учителем и другом, стали неоценимым сокровищем, которое, как полагал Живанши, он получил от судьбы.
Он даже переехал на авеню Георга V, чтобы быть поближе к Баленсиаге, и они постоянно встречались, обсуждали эскизы, готовые коллекции и тысячи деталей и тонкостей. Когда Баленсиага закрыл свой дом моды, то всех своих лучших клиентов он направил к Живанши.
Тот впоследствии говорил, что два самых главных завета, которые получил от великого мастера, это "не жульничай" и "никогда не противодействуй ткани, у неё есть собственная жизнь".
За семь лет начинающий модельер смог поучиться у одних из самых лучших парижских мастеров той эпохи.
А в 1952, когда ему было всего двадцать пять лет, он открыл собственный дом моды, став самым молодым из тогдашних кутюрье.
Свою первую коллекцию он демонстрировал на пластиковых манекенах – нанять манекенщиц у него не хватало средств... Коллекцию он назвал в честь Беттины Грациани, известнейшей парижской манекенщицы, ставшей его пресс-агентом – модели, сшитые в основном из недорогого белого хлопка, имели большой успех, и немедленно вызвали волну копий и подражания.
Это было время, когда в парижской моде ещё царствовали Диор и Баленсиага, и по сравнению с ними Живанши казался молодым новатором.
Впоследствии он говорил: "Я мечтал об освобождённой женщине, которая не будет закована в броню из ткани. Всё, что я создавал, было предназначено для того, чтобы двигаться в этом быстро и плавно. Мои платья – это настоящие платья, супер-лёгкие, без набивки и корсетов, одежда, которая обволакивает тело, свободное от оков".
Он предлагал своим клиенткам юбки и жакеты, которые можно было комбинировать между собой в разных сочетаниях, и они пользовались огромным успехом.
Сьюзан Трейн, много лет работавшая американским редактором в парижском "Воге", писала: "Самые влиятельные редакторы модных журналов, и французские, и американские, буквально налетели на молодой дом моды и вознесли имя Живанши на вершину славы, одновременно создавая хаос из противоречащих друг другу советов и идей".
Однако в 1953 Юбер де Живанши, наконец, познакомился с Кристобалем Баленсиагой. "К тому времени у меня был уже свой дом моды. Однако эта первая встреча с господином Баленсиагой, человеком, которым я восхищался с юности, стала для меня потрясением. Его влияние на мою работу было огромно, и всё-таки я понимал, что мне ещё многому предстояло научиться. Я должен был признаться сам себе, что мало ещё что понимаю в выбранной профессии".
Если бы они встретились раньше, то Живанши смог бы стать его ассистентом, теперь же, когда он начал собственную карьеру, казалось, было уже слишком поздно.
Однако Баленсиага всё же стал его наставником, и годы, проведённые рядом со своим учителем и другом, стали неоценимым сокровищем, которое, как полагал Живанши, он получил от судьбы.
Он даже переехал на авеню Георга V, чтобы быть поближе к Баленсиаге, и они постоянно встречались, обсуждали эскизы, готовые коллекции и тысячи деталей и тонкостей. Когда Баленсиага закрыл свой дом моды, то всех своих лучших клиентов он направил к Живанши.
Тот впоследствии говорил, что два самых главных завета, которые получил от великого мастера, это "не жульничай" и "никогда не противодействуй ткани, у неё есть собственная жизнь".
Платье "Ландыш" от Живанши, 1955, из коллекции Метрополитен-музея
Мари-Жозе Лепикар, известная журналистка, писавшая о моде, так однажды охарактеризовала их отношения: "Баленсиаге нравилось учить, он был прирождённым учителем. Однако он нуждался в том, кто был бы его готов слушать.
Можно счесть, что этому испанцу из северных районов страны, с его взыскательным, гордым характером, простотой во вкусах, стремлением к идеалу, было самой судьбой предназначено встретить молодого протестанта, который воспитывался во французской провинции, в семье со старыми традициями, своей заботливой, элегантной матерью, которая очень рано овдовела. Они нашли друг друга.
Они стали отцом и сыном... бездетный мужчина и молодой человек, который потерял отца в раннем детстве..."
И неудивительно, что порой в журналах в заголовках обзоров новых коллекций их имена не просто писали рядом. Иногда это были просто инициалы, "B&G ", Баленсиага и Живанши.
Однако, несмотря на влияние Баленсиаги, у Живанши выработался собственный стиль.
Огромное внимание он уделял тканям, предмету своего детского восхищения, и когда появилась возможность, начал сотрудничать с производителями тканей, добиваясь нужных ему цветов и текстур. "В течение всех этих лет и создания коллекция, одни ткани нравились мне всегда больше, чем другие. Прелесть и аромат шёлка, мягкость бархата, шорох атласа – это опьяняет! Это восхищает! Цвета, блеск фая, переливы тафты, плотность парчи, нежность вставки из бархата – что за блаженство! Что за потрясающая чувственность!"
Что касается линий и форм, он старался делать их простыми, лаконичными, чистыми.
"Форма и силуэт должны подчёркивать достоинства тела", – полагал он, а небольшие, точные детали, изумительный крой и великолепные ткани, яркие цвета делали его одежду одновременно элегантной, и жизнерадостной.
Поклонницами стиля Живанши стало множество известных дам, от герцогини Виндзорской до Жаклин Кеннеди.
Так, именно в костюме от Живанши Жаклин присутствовала на похоронах своего мужа, а остальные дамы клана Кеннеди тоже были одеты в костюмы от известного французского кутюрье.
Мари-Жозе Лепикар, известная журналистка, писавшая о моде, так однажды охарактеризовала их отношения: "Баленсиаге нравилось учить, он был прирождённым учителем. Однако он нуждался в том, кто был бы его готов слушать.
Можно счесть, что этому испанцу из северных районов страны, с его взыскательным, гордым характером, простотой во вкусах, стремлением к идеалу, было самой судьбой предназначено встретить молодого протестанта, который воспитывался во французской провинции, в семье со старыми традициями, своей заботливой, элегантной матерью, которая очень рано овдовела. Они нашли друг друга.
Они стали отцом и сыном... бездетный мужчина и молодой человек, который потерял отца в раннем детстве..."
И неудивительно, что порой в журналах в заголовках обзоров новых коллекций их имена не просто писали рядом. Иногда это были просто инициалы, "B&G ", Баленсиага и Живанши.
Однако, несмотря на влияние Баленсиаги, у Живанши выработался собственный стиль.
Огромное внимание он уделял тканям, предмету своего детского восхищения, и когда появилась возможность, начал сотрудничать с производителями тканей, добиваясь нужных ему цветов и текстур. "В течение всех этих лет и создания коллекция, одни ткани нравились мне всегда больше, чем другие. Прелесть и аромат шёлка, мягкость бархата, шорох атласа – это опьяняет! Это восхищает! Цвета, блеск фая, переливы тафты, плотность парчи, нежность вставки из бархата – что за блаженство! Что за потрясающая чувственность!"
Что касается линий и форм, он старался делать их простыми, лаконичными, чистыми.
"Форма и силуэт должны подчёркивать достоинства тела", – полагал он, а небольшие, точные детали, изумительный крой и великолепные ткани, яркие цвета делали его одежду одновременно элегантной, и жизнерадостной.
Поклонницами стиля Живанши стало множество известных дам, от герцогини Виндзорской до Жаклин Кеннеди.
Так, именно в костюме от Живанши Жаклин присутствовала на похоронах своего мужа, а остальные дамы клана Кеннеди тоже были одеты в костюмы от известного французского кутюрье.
Ансамбли от Живанши, 1960-е, из коллекции Метрополитен-музея
Одной из самых известных клиенток Живанши стала Одри Хепберн, чей изысканный стиль, который так восхищал ей поклонников, создал именно он.
Сын Одри Хэпберн, Шон Феррер, так отзывался о нём: "Вместе они создавали её образ, вместе облекали её стиль в конкретные формы... И в результате их сотрудничества о ней часто отзывались как о самой элегантной и стильной женщине в мире. Однако корни этой элегантности – в их ценностях. И подобные корни – самые правильные, самые лучшие".
На небесах заключаются не только браки, но и творческие союзы.
Именно так и произошло с дуэтом Живанши-Хёпберн.
Когда в 1953, снимая фильм "Сабрина", режиссёр Билли Уайлдер решил выбрать роскошный парижский гардероб для своей героини, дочери шофёра, которая должна была появиться перед остальными героями преображённой, Одри выбрала Баленсиагу.
Тот оказался слишком занят, и тогда она решила обратиться к Живанши. Этот день стал началом дружбы, которая продлилась почти сорок лет...
Тогда Живанши тоже был слишком занят новой коллекцией, и предложил актрисе выбрать что-нибудь из уже готового. В титрах фильма его имя не появилось – все заслуги достались художнику по костюмам, Эдит Хэд. Одри было очень неловко... Но вскоре все уже знали, что именно Живанши эта прекрасная актриса была обязана своим безупречным гардеробом, как на экране, так и в жизни.
"Он не просто кутюрье, – сказала Одри однажды, – он создаёт личность человека".
А Живанши писал: "Фильм следовал за фильмом, а Одри носила одежду так талантливо, с таким вкусом, что создала стиль, который, в свою очередь, оказал огромное влияние на моду.
Её шик, молодость, манеры и силуэт всё больше становились предметом восхищения, и это окружало меня таким ореолом, на который я не мог бы и надеяться".
На этом фоне даже ставшее классикой "маленькое чёрное платье", которое носит героиня Хепберн в фильме "Завтрак у Тиффани", одно из самых знаменитых платьев в истории – всего лишь одна бусинка в роскошном ожерелье.
В декабре 2006 на аукционе "Кристи" был выставлен один из вариантов этого платья (для фильма их сделали несколько), и это вызвало огромный ажиотаж.
Почитаемое как неотъемлемая часть истории кино, это платье ушло за самую высокую сумму, которую когда-либо платили за платье из фильма. "Это одно из самых знаменитых чёрных платьев в мире, культовый предмет мира кинематографа, и мы рады, что сумма, вырученная за него, тоже поистине историческая", – сказала представитель аукционного дома, Сара Ходжсон.
А в 2010 компания LOVEFiLM, которая занимается видеопрокатом, провела опрос, в котором фигурировали известные наряды из известных фильмов. И чёрное платье из "Завтрака у Тиффани" затмило всех соперников!
Одной из самых известных клиенток Живанши стала Одри Хепберн, чей изысканный стиль, который так восхищал ей поклонников, создал именно он.
Сын Одри Хэпберн, Шон Феррер, так отзывался о нём: "Вместе они создавали её образ, вместе облекали её стиль в конкретные формы... И в результате их сотрудничества о ней часто отзывались как о самой элегантной и стильной женщине в мире. Однако корни этой элегантности – в их ценностях. И подобные корни – самые правильные, самые лучшие".
На небесах заключаются не только браки, но и творческие союзы.
Именно так и произошло с дуэтом Живанши-Хёпберн.
Когда в 1953, снимая фильм "Сабрина", режиссёр Билли Уайлдер решил выбрать роскошный парижский гардероб для своей героини, дочери шофёра, которая должна была появиться перед остальными героями преображённой, Одри выбрала Баленсиагу.
Тот оказался слишком занят, и тогда она решила обратиться к Живанши. Этот день стал началом дружбы, которая продлилась почти сорок лет...
Тогда Живанши тоже был слишком занят новой коллекцией, и предложил актрисе выбрать что-нибудь из уже готового. В титрах фильма его имя не появилось – все заслуги достались художнику по костюмам, Эдит Хэд. Одри было очень неловко... Но вскоре все уже знали, что именно Живанши эта прекрасная актриса была обязана своим безупречным гардеробом, как на экране, так и в жизни.
"Он не просто кутюрье, – сказала Одри однажды, – он создаёт личность человека".
А Живанши писал: "Фильм следовал за фильмом, а Одри носила одежду так талантливо, с таким вкусом, что создала стиль, который, в свою очередь, оказал огромное влияние на моду.
Её шик, молодость, манеры и силуэт всё больше становились предметом восхищения, и это окружало меня таким ореолом, на который я не мог бы и надеяться".
На этом фоне даже ставшее классикой "маленькое чёрное платье", которое носит героиня Хепберн в фильме "Завтрак у Тиффани", одно из самых знаменитых платьев в истории – всего лишь одна бусинка в роскошном ожерелье.
В декабре 2006 на аукционе "Кристи" был выставлен один из вариантов этого платья (для фильма их сделали несколько), и это вызвало огромный ажиотаж.
Почитаемое как неотъемлемая часть истории кино, это платье ушло за самую высокую сумму, которую когда-либо платили за платье из фильма. "Это одно из самых знаменитых чёрных платьев в мире, культовый предмет мира кинематографа, и мы рады, что сумма, вырученная за него, тоже поистине историческая", – сказала представитель аукционного дома, Сара Ходжсон.
А в 2010 компания LOVEFiLM, которая занимается видеопрокатом, провела опрос, в котором фигурировали известные наряды из известных фильмов. И чёрное платье из "Завтрака у Тиффани" затмило всех соперников!
Промо-фотография к фильму "Завтрак у Тиффани", 1961
Живанши никогда не останавливался на достигнутом. В 1957 он выпустил свой первый аромат, "L'Interdit" – он тоже были посвящен прекрасной Одри, и она же его рекламировала.
Вскоре возникла компания "Парфюмерия Живанши", во главе которой затем станет старший брат Юбера, Жан-Клод. Живанши начал, одним из первых кутюрье, выпускать прет-а-порте, в 1973 он запустил линию мужской одежды...
Все его начинания увенчивались успехом, однако он полагал: "Для тех, кого беспокоит качество, важна репутация. Успех – это не репутация, репутация – это то, что остаётся, когда вы уходите".
В 1988 Живанши продал свою компанию группе LVMH, а в 1995 представил последнюю свою коллекцию всем тем, кто на протяжении долгих лет работал в его доме моды.
На посту главного дизайнера его сменили сначала Джон Гальяно, затем Александр Маккуин, Джон Макдональд, Риккардо Тиши...
Все они стремились создать что-то своё.
Однако Юбер ди Живанши абсолютно прав – он ушёл, однако репутация осталась. И что бы ни делали его наследники, это не в состоянии, по крайней мере пока, затмить того, что делал он на протяжении своей полувековой карьеры в моде.
Живанши никогда не останавливался на достигнутом. В 1957 он выпустил свой первый аромат, "L'Interdit" – он тоже были посвящен прекрасной Одри, и она же его рекламировала.
Вскоре возникла компания "Парфюмерия Живанши", во главе которой затем станет старший брат Юбера, Жан-Клод. Живанши начал, одним из первых кутюрье, выпускать прет-а-порте, в 1973 он запустил линию мужской одежды...
Все его начинания увенчивались успехом, однако он полагал: "Для тех, кого беспокоит качество, важна репутация. Успех – это не репутация, репутация – это то, что остаётся, когда вы уходите".
В 1988 Живанши продал свою компанию группе LVMH, а в 1995 представил последнюю свою коллекцию всем тем, кто на протяжении долгих лет работал в его доме моды.
На посту главного дизайнера его сменили сначала Джон Гальяно, затем Александр Маккуин, Джон Макдональд, Риккардо Тиши...
Все они стремились создать что-то своё.
Однако Юбер ди Живанши абсолютно прав – он ушёл, однако репутация осталась. И что бы ни делали его наследники, это не в состоянии, по крайней мере пока, затмить того, что делал он на протяжении своей полувековой карьеры в моде.
Юбер де Живанши за работой, 1952
"Я всегда хотел создать что-нибудь, что не исчезнет, а переживёт меня – на пятьдесят, или даже, может быть, на сто лет", – говорил он.
Что ж, его детище существует уже больше семьдесят лет, и, сколько бы этот дом моды не проработал ещё, это уже немало.
А многое из того, что создал Живанши, включая чёрное платье в "Завтраке у Тиффани", точно переживёт и его, и нас, поскольку уже стало неотъемлемой частью истории моды, истории кино, истории культуры, а, значит, и истории как таковой.
Когда Живанши вынужден был оставить свой дом моды и уйти на покой, покой этот оказался весьма относительным.
Он занимался своим поместьем, коллекционировал работы художников XX века, от Пикассо до Жоржа Брака, и французскую мебель XVII и XVII веков.
По его словам, что бы он ни собирал, он искал произведения искусства, которые мог бы воспринимать не по отдельности, а в целом, наслаждаться гармонией, которую они образовывали. "Так же происходит и в портновском деле – материя должна гармонично сочетаться с формой".
"Я всегда хотел создать что-нибудь, что не исчезнет, а переживёт меня – на пятьдесят, или даже, может быть, на сто лет", – говорил он.
Что ж, его детище существует уже больше семьдесят лет, и, сколько бы этот дом моды не проработал ещё, это уже немало.
А многое из того, что создал Живанши, включая чёрное платье в "Завтраке у Тиффани", точно переживёт и его, и нас, поскольку уже стало неотъемлемой частью истории моды, истории кино, истории культуры, а, значит, и истории как таковой.
Когда Живанши вынужден был оставить свой дом моды и уйти на покой, покой этот оказался весьма относительным.
Он занимался своим поместьем, коллекционировал работы художников XX века, от Пикассо до Жоржа Брака, и французскую мебель XVII и XVII веков.
По его словам, что бы он ни собирал, он искал произведения искусства, которые мог бы воспринимать не по отдельности, а в целом, наслаждаться гармонией, которую они образовывали. "Так же происходит и в портновском деле – материя должна гармонично сочетаться с формой".
Юбер де Живанши в кабинете своего дома моды, 1987, и модель в платье из коллекции 1987 vogue
С годами Юбер де Живанши всё больше посвящал себя различным проектам, связанным с музеями.
Работал он в качестве эксперта и с аукционным домом Кристи, и, по его словам, это было похоже на приключенческий роман.
Однако самой главной заботой и одновременно самой большой радостью и гордостью Живанши, несомненно, был фонд Кристобаля Баленсиаги и музей, который открылся несколько на его родине, в Гетарии.
Как и Баленсиага, Юбер де Живанши свою долгую жизнь многих сделал прекрасными.
"Разве модельер не подобен волшебнику, который создаёт иллюзии, и, возможно, красоту?", - однажды сказал он.
Что ж, он был, несомненно, волшебником.
История моды.
С годами Юбер де Живанши всё больше посвящал себя различным проектам, связанным с музеями.
Работал он в качестве эксперта и с аукционным домом Кристи, и, по его словам, это было похоже на приключенческий роман.
Однако самой главной заботой и одновременно самой большой радостью и гордостью Живанши, несомненно, был фонд Кристобаля Баленсиаги и музей, который открылся несколько на его родине, в Гетарии.
Как и Баленсиага, Юбер де Живанши свою долгую жизнь многих сделал прекрасными.
"Разве модельер не подобен волшебнику, который создаёт иллюзии, и, возможно, красоту?", - однажды сказал он.
Что ж, он был, несомненно, волшебником.
История моды.
Следующая публикация
Комментарии 1