Самые жёсткие требования мы предъявляем к себе, а не к другим.

Есть такая странная штука: мы можем простить человеку практически всё — опоздание, забытое обещание, резкость, слабость, страх, даже глупость, но себе не прощаем ничего.
Себе — ни-ни.
Мельчайший промах превращается в самосуд.
Не успел? Значит, ленивый.
Устал? Значит, слабый.
Ошибся? Значит, бездарь.
Разозлился? Значит, не контролируешь себя.
Заплакал? Ну всё, сдался, позорище.
Мы к другим мягче.
К себе — как к врагу, который обязан быть идеальным, иначе нельзя доверять.
И что самое подлое: никто вокруг даже не догадывается, насколько тяжёлая эта внутренняя планка.
Снаружи всё выглядит прилично: нормальная женщина, нормальный мужчина,
работает, живёт, улыбается, шутит, держит дом, держит себя.
А внутри — бесконечный комитет, который круглосуточно проверяет: подходит ли твоя жизнь под стандарты, которые никто не утверждал.
Иногда кажется, что мы сами себе начальник, которого всю жизнь боимся.
И этот начальник никогда не доволен.
Ты сделал хорошо — мог лучше.
Ты сделал лучше — мог быстрее.
Ты сделал быстрее — мог не уставать.
И вот ты живёшь, как будто сдаёшь экзамен, который никто не принимает.
И никто не собирается ставить оценку.
Самое удивительное, что чем больше ты требуешь от себя, тем меньше понимаешь, почему другие вообще имеют право на слабость.
И в какой-то момент уже не завидуешь чужим достижениям — завидуешь чужому умению отдыхать без чувства вины.
Но знаешь, в какой момент это ломается?
Когда ты так выматываешь себя ожиданиями, что перестаёшь замечать, что у тебя вообще есть жизнь.
Есть тело, которое устало.
Есть желания, которые так и не родились.
Есть радости, которые ты даже не почувствовал, потому что был занят самобичеванием.
И только тогда, в какой-то грустный вечер, ты говоришь себе фразу, которую никогда бы не произнёс вслух: «Я же правда пытался».
Не идеально, не героически — но честно.
И вот в этот момент приходит тишина без самоедства.
Та редкая пауза, где ты впервые относишься к себе не как к проекту, а как к человеку.
А ты — как с собой разговариваешь?
Как с другом или как с вечным должником?