Управление общественными процессами со стороны концептуальной власти базируется на изменении характера взаимодействия, прежде всего, двух информационных систем: психики человека, управляющей его поведением, и информационной среды общества.

При этом в силу их взаимообусловленности концептуальная власть воздействует на психику человека как напрямую, так и через информационную среду (СМИ, образование, культура и т.п). Эффективность такого управления существенно возрастает за счет умелого сочетания воздействий на сознание и безсознательные уровни психики человека за счет формирования информационных матриц (систем стереотипов). В процессе управления обществом концептуальная власть формирует конкретную направленность протекающих социально-экономических и политических процессов, этапы общественного развития или меру его деградации, необходимой в интересах третьей стороны. Концептуальная власть – это высший иерархический уровень власти в системе социального управления. С её уровня формируется весь механизм якобы противостоящих друг другу партий и движений, с её уровня идет безструктурное управление по отношению к законодательной, исполнительной и судебной властям. Таким образом функции различных фидов власти в обществе и их алгоритмика взаимодействия между собой выглядит следующим образом:
1. Концептуальная власть разрабатывает замысел жизнеустройства общества (концепцию) и безструктурно имплицитно внедряет её в массовое сознание общества; она создаёт программное обеспечение для общества как информационной (культурной) суперсистемы и осуществляет её загрузку или перезагрузку по своему произволу
2. Идеологическая власть облекает замысел жизнеустройства общества (концепцию) в притягательные для общества формы, она полностью подчинена концептуальной власти и обслуживает только её интересы. Зачастую в обыденном сознании её называют властью СМИ. То есть идеологическая власть играет роль связующего звена между концептуальной властью и остальным обществом. Роберт Мертон полагает, что у революции, как и у любого другого социального действия, есть две стороны: первая – явная, или манифестируемая, и вторая - скрытая, или латентная. Явная сторона социального действия подразумевает осознаваемые мотивы, прокламируемые цели, программу и идеологию, а латентная указывает на объективные последствия революции, которая часто совершенно не соответствует заявленным намерениям. Таким образом, идеологическая власть предлагает обществу субъективную категорию мотива, а объективная категория мотива остаётся в скрытой форме.
3. Законодательная власть под воздействием идеологической власти пишет законы под разработанную концепцию, то есть юридически закрепляет её в виде правового поля. На протяжении истории многократно переписывались законы под конкретные декларированные цели концептуальной власти. Здесь вполне уместно привести ленинское определение права как интересов и воли господствующего класса, возведенных в ранг закона. Идеологическая власть при этом профессионально объяснит обществу, почему раньше какое-либо деяние было общественно опасно, а теперь нет (например, гомосексуализм: сначала одна крайность – уголовная статья, а теперь другая крайность – пропаганда психического отклонения).
4. Исполнительная власть проводит в жизнь общества (в основном с преобладанием структурного способа управления) концепцию согласно принятым законам и в рамках правового поля.
5. Судебная власть защищает юридически закрепленную концепцию от посягательств со стороны альтернативной концептуальной власти и подавляет несогласных, а также преступные элементы общества. При этом надо четко разделять понятия преступность и порочность, так как индивид может вредить обществу «по закону» или быть праведником вне порочного закона (то есть преступником для юристов).
Способы управления концептуальной власти нашли своё отражение в политических технологиях. А.Ф. Нагайчук полагает, что политические технологии проявляются в качестве неких матриц социально-политического взаимодействия, социально обусловленных и зависимых от сложившейся конфигурации интересов в обществе, институциональной структуры политики. Социальные интересы представляют в качестве основы любой политической технологии демократического общества. Технологии осуществления социальных интересов являются политическими и представляют собой завершающий этап технологизации активности социальных акторов в политической сфере. Концептуальная власть, отслеживая тенденции общественной жизни (в основе которых лежат социальные интересы), поддерживает те тенденции, которые соответствуют принятой концепции, и подавляют остальные тенденции, которые потенциально или реально противоречат избранной концепции управления обществом.
Суть метода концептуально-властного управления обществом состоит в том, что в общественное сознание внедряются стереотипы восприятия объективной реальности (нормы поведения, ритуалы, религиозные представления, политические пристрастия и т.д.), которые либо позволяют людям самостоятельно сформировать методологию управления (либо самоуправления) в нужном сегменте общества, либо не позволяют - для остальных сегментов общества. То есть в обществе происходит дозированное распространение знаний в части, касающейся так называемой элиты, и неполноценные либо искаженные знания для всех остальных людей. Примером чему может служить калейдоскопическое клиповое сознание, культивируемое западной популярной массовой культурой для большинства молодежи через СМИ.
Культура, как информация, передаваемая внегенетически от поколения к поколению , является основным средством, с помощью которого реализуется рассмотренные выше метод управления толпо-элитарным обществом. Для современной культурологической мысли это модель постмодернистской культуры. Формирование необходимой информационной среды для реализации метода – это уже удел идеологической власти. Она создает мифологию – систему взаимосвязанных мифов об устройстве мира, об иерархии богов, месте человека в мироздании. Затем мифы и мифология становятся достоянием искусства как формы культуры, и деятеле искусства придают мифам, по словам Мэнли П. Холла, «изысканную форму и делают их доступными для публики». В. А. Ачкасов и В. А. Гуторов считают, что политический порядок – это прежде всего ментальный порядок, и политические структуры существуют по большей части в видел социальных представителей, инкорпорированных в сознание людей. Вполне уместно в данном случае проведение аналогии с осуществлением так называемого коллективного безсознательного, архетипического, согласно концепциям К. Г. Юнга, Э. Фромма и др.
Одним из основных способов управления концептуальной власти является манипуляция общественным сознанием. Она предполагает способность субъекта управления осуществлять скрытое влияние на объект управления. В отличии от других способов осуществления власти, когда публично декларируются намерения (нередко и в письменной форме), при манипулировании акторы воздействуют друг на друга, не оповещая о своих желаниях и целях, т.е. объект не осознает, что на него оказывается давление. При манипуляции нет субъекта, отдающего приказ, и нет самого официального приказа в явной форме.
В.Г. Ледяев считает, что новые возможности в использовании манипуляций возникли в связи с современными открытиями в области биологии и психологии. Воздействие на мозг с помощью лекарств и электронных средств с целью изменения сознания и эмоций человека даёт субъектам власти мощные инструменты скрытого контроля над психикой людей и их деятельностью. В настоящее время в общественной, экономической и политической сферах деятельности активно развивается направление нейро-лингвистического программирования (НЛП), которое также может использоваться субъектом социального управления для манипуляции объектами социального управления. Учитывая опасность этих технологий в случае их безконтрольного применения в обществе, западный исследователь Д. Ронг. считает манипуляцию самой безчеловечной формой власти, даже более безчеловечной, чем физическое принуждение, где жертва по крайней мере знает, что является объектом чьей-то агрессии. Ю.В. Пую, подчеркивая анонимность манипулятора, пишет: «На групповом уровне манипулятор использует в своих интересах особенность группового поведения индивидов, их взаимодействия, взаимозависимости. Подчинив своей воле группу, манипулятор присваивает себе возможности этой группы. Он идентифицирует себя с ней, действует от её имени, но в своих интересах. Зачастую трудно понять, где истинный лидер группы, а где манипулятор, использующий её для решения своих задач. Манипуляции на уровне группы открывают больше возможностей, чем это имеет место в рамках межличностных манипуляций, поскольку в случае он может получить доступ к ресурсам, которыми обладает группа, и использовать их в своих интересах. С другой стороны, он всегда может переложить ответственность за свои действия на группу в целом или на отдельных её членов. Для того чтобы манипулировать группой, вовсе не обязательно быть её лидером».
Мы считаем что основные технологии манипуляции общественным сознанием применяются вне использования психотропных препаратов, психотронных генераторов и других достижений в биологии, химии или технике, то есть не на материальном уровне, а на уровне идеального общественного сознания (двойные стандарты, подмена понятий и т.п.)
Из книги: «Феномен концептуальной власти: социально-философский анализ». Солонько И.В