Пакт Риббентропа-Молотова — и мифы о нем

23 августа 1939 г. в Москве главами ведомств иностранных дел Германии и СССР, соответственно, Иоахимом фон Риббентропом и Вячеславом Молотовым был подписан «Пакт о ненападении» между двумя странами. Параллельно также был согласован и текст секретного протокола к нему, наличие которого долгое время не подтверждалось советской стороной, а также частью историков и публицистов. С тех пор эти документы не дают спокойно спать антисоветчикам и русофобам всех мастей.
Так что даже 2 апреля 2009 года известное особо концентрированное сборище этой публики из Европарламента даже провозгласило отмечать так называемый «Международный день памяти сталинизма и нацизма» именно 23 августа — в день подписания вышеупомянутого Пакта, «разделившего Европу на сферы влияния». К наиболее ярким примерам лживых мифов на основе этого подхода можно привести пару цитат. Первая — от ведущего «радиоголоса» потомков тех, кто, собственно, и начал Вторую мировую войну — «Немецкой волны», — содержащая комментарии по поводу официальной публикации российскими источниками оригиналов этого самого «секретного протокола»:
«Но почему так важно было доказать наличие этого секретного документа и почему в Москве с таким упорством отказывались признать его существование? Дело в том, что наличие договоренностей о разделе Восточной Европы между двумя диктаторами начисто перечеркивало официальную советскую версию о стремившемся оттянуть войну "миролюбивом" Сталине. Он уже, что называется, задокументированно представал агрессором, который вместе с Гитлером развязал Вторую мировую войну, аннексировав страны Балтии, часть Польши, Бессарабию и Северную Буковину».
Не вызывает особого удивления и почти полный унисон вышеизложенной пропагандисткой чуши со стороны доморощенных «либероидов» — в частности, настоящей «звезды» журналистики подобного пошиба Николая Сванидзе и «профессора-историка Андрея Зубова»:
«Пакт Молотова-Риббентропа оттянул начало войны, позволив СССР подготовиться к ней»:
«Это широко распространенная точка зрения, но она глубоко неправильная. Во-первых, потому что она аморальна: Советский Союз вступил в сговор с нацистской Германией — это аморальный факт. Этот сговор подразумевал раздел территорий других государств. Эстония, Латвия, Литва, Польша, Финляндия оказались поделенными между СССР и Германией — это также глубоко аморальный факт. Во-вторых, подписав пакт Молотова-Риббентропа, мы оказались союзниками Германии, и именно из-за этого Германия начала войну в Польше. Если бы мы объявили о том, что мы — союзники Англии, Франции, Польши, и в случае нападения на Польшу — окажем ей помощь, — то Германия никогда бы не осмелилась на Польшу напасть».
***
Да уж, столь неистовая ненависть к собственной стране, пусть даже и десятилетия назад, просто зашкаливает. Заставляя откровенно передергивать элементарные общепринятые понятия — даже похлеще «западных патронов», «агентами влияния» которых с давних пор является такая публика. Для начала — почему же сразу «сговор» и почему «аморальный»? А, ну да, с позиций современного послезнания, конечно. Десятков миллионов жертв, миллионов замученных в концлагерях евреев, десятков тысяч разрушенных городов и сел. Только ж ведь в августе 1939 года ничего этого еще не было! А был вполне себе «рукопожатный» для практически того же, что и сейчас, «мирового сообщества» самых богатых империалистических хищников — Гитлер. С которым не «сговор», конечно, — а договор («это другое!» — понимать надо!) совсем недавно, в сентябре 1938 года, в Мюнхене, — заключили главы правительств ну просто рафинировано-демократических Англии и Франции. Кстати, обнародованные вскоре ими «декларации о мире», в обмен на разрешение Третьему Рейху оккупировать Судетскую область Чехословакии, де-факто были теми же самыми «пактами и ненападении». Во всяком случае, как минимум британский премьер Чемберлен прямо с трапа самолета громко провозгласил встречавшим его журналистам: «Я привез вам мир!»
Началась эта «рукопожатность» фюрера германской нации, кстати, гораздо раньше — еще в 1935 году, когда на сходном с Мюнхенским «междусобойчике» Германию фактически возвели в ранг равноправного партнера ведущих мировых держав, — а не побежденной в ходе Первой мировой войны страны. «Проглотив» официальное денонсирование Гитлером 18 марта 1935 года Версальского мира — с его ограничениями, в частности, по немецким вооруженным силам. Так что Лондон вскоре даже заключил с Берлином официальное соглашение по военно-морскому флоту, который ранее побежденным немцам иметь фактически запрещалось. А теперь им разрешили его строить воистину ударными темпами — одних только линкоров до полудесятка. Главное, — чтобы кораблей любого класса по тоннажу было не больше трети от соответствующих британских показателей. Хотя и этого было достаточно, чтобы Кригсмарине сравнялось по мощности с флотами Франции и Италии. Тем более по подводным лодкам великодушные «бритиши» разрешили братским по духу «носителям нордического характера» иметь фактический паритет — к будущей радости «птенцов Деница», гитлеровского гросс-адмирала и командующего подводными силами, в войну здорово «порезвившихся» на коммуникациях союзников. А потом уже разное, «по мелочам» — вроде отсутствия реакции на ввод Вермахта в демилитаризованную Рейнскую область, аншлюс Австрии. Первый венский арбитраж Гитлера осенью 1938 — с перекройкой «версальских» чехословацких границ в пользу Венгрии, оккупация уже всей этой страны весной 38-го…
***
Кроме того — ну с какого перепугу страны-подписанты договора о ненападении вдруг становятся союзниками — как это следует из бредовых утверждений доморощенной либеральной «демшизы» и ее «духовных отцов» и заказчиков с Запада?! Это что ж, и Франция с Англией после Мюнхена-38 союзниками Гитлера стали? И Япония, подписавшая в 1940 году договор о ненападении с СССР тем самым превратилась в «советского союзника»? На литературных форумах в случае обнаружения в обсуждаемой книге «логики» такого пошиба форумчане обычно участливо спрашивают: «Аффтар, ну и забористые у тебя грибочки — поделись рецептиком!»
«Этот сговор подразумевал раздел территорий других государств»…
Сорри, во-первых, не «раздел территорий», а раздел сфер влияния. Ну, если дословно: «сфер взаимных» (то есть пересекающихся) интересов», — которые, естественно, нуждались в предварительном согласовании мирным путем, чтобы не пришлось решать их путем военным. То есть абсолютно то же самое по форме, чем занимались, например, союзники по антигитлеровской коалиции в Тегеране в 1943 году, Ялте и Потсдаме в 1945-м. Когда, например, Черчилль до чертиков желал включить в свою сферу влияния Балканы, — но вынужден был отступить перед консолидированной позицией Сталина и Рузвельта. Ведь последнему, уже добившемуся от заокеанских «кузенов»-англосаксов согласия на демонтаж своей колониальной империи, дабы американскому неоколониализму уже ничто не препятствовало доминировать в якобы «свободном» мире, тоже не улыбалось увеличение влияния Лондона в ключевом регионе Европы.
Да, собственно, и сама фундаментальная философия деятельности Организации Объединенных Наций по тому же Рузвельту — это концепция «четырех полицейских». Ведущих мировых держав: США, СССР, Англии и Китая, — каждая из которых должна будет следить за порядком в своей зоне ответственности. То есть — той самой «сфере влияния». Это потом Трумэн попытался заменить эту схему однозначным доминированием «мирового жандарма» США при почти постоянном «одобрямсе» их «младших партнеров», — да не получилось. Во всяком случае, пока Советский Союз был сверхдержавой с массой заметных союзников до горбачевской «катастройки». И кстати, хотя западные политики и их якобы «свободные» СМИ в годы «холодной войны» и клеймили нас «империей зла», — но сам принцип раздела сфер влияния в мире все равно фактически признавали. Ну, а под конец 30-х Германия стараниями того же Запада тоже стала мощнейшей мировой державой — так что удивительного, что Советский Союз вел с ней переговоры и даже заключал договора, в том числе и о «сферах влияния»?
***
Во-вторых же, под каким таким микроскопом с кривыми линзами критики соглашения 23 августа 1939 года увидели этот самый «договор о разделе стран и территорий»? Тем более текст «Секретного протокола» достаточно краток — имеет смысл привести его полностью.
«При подписании договора о ненападении между Германией и Союзом Советских Социалистических Республик нижеподписавшиеся уполномоченные обеих сторон обсудили в строго конфиденциальном порядке вопрос о разграничении сфер обоюдных интересов в Восточной Европе. Это обсуждение привело к нижеследующему результату:
В случае территориально-политического переустройства областей, входящих в состав Прибалтийских государств (Финляндия, Эстония, Латвия, Литва), северная граница Литвы одновременно является границей сфер интересов Германии и СССР. При этом интересы Литвы по отношению Виленской области признаются обеими сторонами.
В случае территориально-политического переустройства областей, входящих в состав Польского государства, граница сфер интересов Германии и СССР будет приблизительно проходить по линии рек Нарева, Висла и Сана. Вопрос, является ли в обоюдных интересах желательным сохранение независимого Польского государства и каковы будут границы этого государства, может быть окончательно выяснен только в течение дальнейшего политического развития. Во всяком случае, оба правительства будут решать этот вопрос в порядке дружественного обоюдного согласия.
Касательно юго-востока Европы с советской стороны подчеркивается интерес СССР к Бессарабии. С германской стороны заявляется о ее полной политической незаинтересованности в этих областях.
Этот протокол будет сохраняться обеими сторонами в строгом секрете».
Итак, абсолютно никаких союзнических обязательств советской стороны по отношению к стороне германской (военной помощи, разрешению транзита войск и военных грузов, проч.) в тексте документа нет. Кроме того, в начале его важнейших пунктов стоит очень важное словосочетание «в случае, если». То есть никакого «приглашения к агрессии» Берлина в отношении «несчастной Польши» (которая еще осенью 38-го готовилась идти в поход на «проклятых большевиков» с доблестными воинами Рейха) в «протоколе» не было, и нет. Максимум, что там можно найти — то, что отдаленно напоминает модное ныне выражение «красные линии». В том числе — в прямом смысле слова, с определением границ, за которые Германия обязуется не заходить. Которые, кстати, в целом соответствовали границам Российской империи до начала Первой мировой войны. Но даже их потом Москва согласилась отодвинуть на восток — практически полностью приведя к так называемой «линии Керзона», главы британского МИД до начала 20-х годов, рекомендовавшего именно по ней провести границу между Страной Советов и Польшей. Поляки, правда, своих «западных партнеров» тогда не послушались, — оттяпав изрядный кусок исконно русских земель западных Белоруссии и Украины.
***
Говорить о некой «аннексии» Литвы, Латвии и Эстонии также не приходится. Для начала — это были опять же территории, которые перешли к Российской империи еще в 18 веке. Причем Латвия и Эстония в обозримом прошлом никакой зримой государственности не имели, — переходя из рук в руки все новым победителям вроде Ливонского Ордена или Швеции. И в годы Гражданской войны там было немало революционеров, — не сумевших победить лишь потому, что силы Страны Советов к началу 20-х были слишком уж истощены. С другой стороны, даже в отсутствии советских попыток повлиять на ситуацию в этом регионе в 20—30 годах, удерживать власть местные националистические элиты могли только с помощью жестких диктатур, — не оставлявших места даже куцей формальной демократии. Так что завоевывать эти «временно независимые» страны даже и не пришлось — там в 40-м году прошли вполне демократические выборы, референдумы о вхождении в СССР — с последующей реализацией принятых на них решениях. Так что в итоге даже армии бывших прибалтийских стран практически в полном составе вошли в состав РККА. О Бесарабии и Северной Буковине и говорить нечего — там в начале 20-х в антирумынских восстаниях участвовали десятки тысяч человек!
А после воссоединения этих регионов с СССР летом 1940 года в Румынию из них выехало около сотни тысяч человек, — а вот приехало из той же Румынии втрое больше! Но, кстати, возвращение земель, ставших российскими еще накануне Отечественной войны 1812 года, состоялось лишь в конце лета 40-го года — почти ровно через год после подписания Пакта о ненападении. Потому что не в «сговоре Гитлера со Сталиным» было дело, — а в том, что румынские правящие круги в своей «многовекторности» искали хороших отношений и с Третьим рейхом, — но при этом состояли в военном союзе и с Францией тоже. Готовой послать войска в поддержку Бухаресту — если бы тот решился удерживать военным путем захапанные им при распаде Российской империи территории. Но после катастрофического разгрома «галльских петухов» военная помощь с их стороны мелким антисоветским шавкам у границ СССР стала уже, хм, проблематичной.
Кстати говоря, именно «бессарабский вопрос» скорее всего и стал причиной засекречивания пресловутого дополнительного протокола к Пакту 23 августа. Москве не было резона раньше времени «дразнить гусей», Румынию и ее союзника Францию, — да и Гитлер, обхаживающий румынские элиты на предмет союзничества, тоже не хотел так уж откровенно обозначать их реальную ценность для себя: где-то под «номером шесть».
***