8 января 1883 года родился художник Павел Николаевич Филонов, один из многочисленных буревестников и комиссаров революции, рушивший старую культуру, разлагавший красоту Божьего мира на атомы и лепивший из обломков фантасмагорию нового коммунистического рая на земле, который оказался адом в том числе и для своего создателя.

Это, пожалуй, самая крупная, неоднозначная и трагичная фигура русского авангарда 20-х годов прошлого века. Его яркая творческая индивидуальность не имела аналогов как в отечественной, так и мировой живописи. Он был одержим идеей земного рая при общем распаде, а восторженное признание его таланта в эпоху революционного разрушения старого мира соседствовало с долгим периодом гонений и творческого забвения в период утверждения на обломках уничтоженной культуры нового метода социалистического реализма.
Сам Филонов говорил о себе: «Я – художник мирового расцвета». Но большинство его работ оставляют у зрителя порой жутковатое впечатление, такое же, как и судьба самого художника.
Филонов родился в Москве в бедной семье кучера и прачки. Кроме Павла в семье было еще пятеро детей, каждый из которых обладал художественными способностями. Но из всей семьи серьезно искусством занимались только Павел и его сестра Евдокия, ставшая певицей. Рисовать он начал с трехлетнего возраста, а с 5 до 11 лет танцевал в кордебалетах и вышивал скатерти и полотенца на продажу, чтобы помочь родителям.
Павел с отличием закончил начальную школу, а когда семья переехала в Петербург, пошел учиться в живописно-малярную мастерскую. Но несмотря на явную одаренность юноши, его трижды не принимали в Академию художеств, объясняя это тем, что он недостаточно знает анатомию. Филонов стал вольнослушателем Академии, но быстро разочаровался в академическом образовании и много спорил с преподавателями, обозвал одного из профессоров «дураком».
В 1910 году он уходит из академии, считая, что совершенно готов к самостоятельной работе. В предвоенный период он много путешествует по России и за рубежом, рассматривая в своем художественном паломничестве подлинники великих мастеров. Он побывал в Палестине и Новом Афоне, пешком исходил города Италии и Франции.
Как и многие авангардисты того времени, Филонов стремился к теоретическому обоснованию своих взглядов на искусство, свои принципы он изложил в статье «Канон и закон», которая была опубликована в 1912 году, в которой жестко прошелся по всем художникам, называя их схоластами и рутинерами, сделав исключение только для любимых им Да Винчи и Айвазовского.
В 1916 году он прерывает свою творческую работу и уходит на фронт. Восторженно принял революции 1917 года. По возвращении с войны он с большим энтузиазмом принялся за создание нового пролетарского искусства. Двадцатые годы стали временем расцвета его творчества, он создает много работ посвященным гражданской войне и революции
В том числе, например, программная картина «Формула петроградского пролетариата» (на 4 фото), написання еще в годы гражданской войны. В центре картины — рабочий, чья фигура возвышается над едва различимым городом. Композиция картины построена на напряженных ритмах, создающих ощущение бурлящего и растущего движения. Здесь запечатлены все знаковые символы пролетариата, например гигантские человеческие руки — орудие преобразования мира. В то же время это не просто картина, а обобщающая формула, которая отражает Вселенную. Филонов как будто расщепляет мир до мельчайших атомов и тут же собирает его воедино, одновременно смотрит как в телескоп, так и в микроскоп.
Опыт участия в великих и чудовищных исторических событиях (Первой мировой войне и революции) оказал огромное влияние на творчество художника. Люди в картинах Филонова измельчены в мясорубке истории. Его работы сложны для восприятия, подчас мучительны — живописец бесконечно дробит целое, доводя его порой до степени калейдоскопа. Зрителю постоянно приходится удерживать в голове все фрагменты картины, чтобы в итоге уловить целостный образ. Мир Филонова — мир коллективного тела, мир выдвинутого эпохой понятия «мы», где частное и личное упраздняется.
Сам художник считал себя выразителем идей пролетариата, а коллективное тело, которое всегда присутствует в его картинах, называл «мировым расцветом». Однако возможно, что даже против воли автора его «мы» наполнено глубоким ужасом. В творчестве Филонова новый мир предстает безрадостным и страшным местом, где мертвое проникает в живое. В работах живописца отразились не столько современные ему события, сколько подсознательное предчувствие будущих ужасов такого вожделенного им советского строя.
Вместе с Казимиром Малевичем, Михаилом Матюшиным, Николаем Пуниным, Павлом Мансуровым он организовал Институт художественной культуры и в 1923 году возглавил в нем отдел общей идеологии. В 20-е годы Павел Николаевич создал цикл работ, посвященный гражданской войне, революции, рабочим. Кроме занятия творчеством Филонов выступал на диспутах, где утверждал и защищал принципы аналитического искусства.
Он не мыслил своей жизни без учеников. В любое время суток любому человеку, не спрашивая имени и фамилии, был готов часами делать "постановку на творчество", то есть раскрывать тайны аналитического метода. Такой многочисленной школы, как у Филонова, не было ни у кого из лидеров русского авангарда.
(что показательно - САМАЯ БОЛЬШАЯ ШКОЛА, самое большое количество учеников и почитателей, подражателей, как и у Маяковского, как и у Мейерхольда и у других ниспровергателей культуры "старого мира", сбрасывавших Пушкина с корабля современности. Эти "славные основоположники пролеткульта" ведь не только манеру рисунка, сценические приемы и новый тип рифмы в головы вбивали, а вот эту самую новую систему ценностей, антихристианскую, точнее сатанинскую, разлагающую гармонию богозданного мира на молекулы и атомы, из которых лепились адские монстры. Сколько мозгов они вывернули наизнанку, сколько душ покалечили, пока созданный им "земной рай" для пролетариата вместе с пролетариатом не прожевал и их самих? Теперь не знаем куда девать несколько поколений советских людей с атрофией всех человеческих качеств, уродство называющих красотой).
Между тем революционер м комиссар от искусства сам стал подвергаться преследованиям, его много раз допрашивали в ГПУ.
В 30-х годах художник был обвинен в контрреволюционной тяге к непонятному искусству, он был лишен заказов, работы, выброшен из художественной жизни страны, лишен права преподавания и подвергнут жесточайшей травле в печатных изданиях, приведших к разгрому «Школы Филонова» и срыву его персональной выставки.
В это тяжелое время его особенно поддерживала жена, Екатерина Серебрякова, с которой они прожили до самой смерти художника в любви, понимании и бережном отношении друг к другу. Когда Серебрякову парализовало, Павел заботливо ухаживал за ней, заново уча говорить, писать и ходить. Более десяти лет Филонов прожил в голоде и нищете.
Филонов бедствовал, но при этом все равно не терял творческой одержимости. 30 августа 1935 года он записал в дневнике: «Все время, начиная с первых дней июня, я жил только чаем, сахаром и одним кило хлеба в день».
В первые месяцы войны, находясь в блокадном Ленинграде, он все ночи проводил на крыше дома, охраняя его от зажигательных бомб, и упав с лестницы, уже не смог подняться. 3 декабря 1941 года художник Филонов скончался.
Екатерина Серебрякова писала о муже: «Если бы он говорил не красками.. а человеческим языком, он явился бы тем рычагом, который перевернул бы мир - и наступил бы рай земной». Но увы, творцы нового мира не говорили человеческим языком.