Предыдущая публикация
Памяти писателя-коммуниста
22 декабря 1936 года ушёл в бессмертие Николай Алексеевич Островский — выдающийся советский писатель-коммунист, чей личный подвиг и нетленные произведения стали ориентирами в выборе жизненного пути для миллионов, автор знаменитого романа «Как закалялась сталь».
«Если бы кто-нибудь спросил меня, в чём наибольшее счастье человека, я ответил бы: это счастье работать в нашей великой Советской стране, бороться за дело социализма, быть в передовых рядах комсомола, в рядах партии Ленина — Сталина» (Н. А. Островский).
1 октября 1935 года Николай Островский награждён орденом Ленина. 1935 год он считал самым счастливым в своей жизни. Зная, что ему осталось очень мало жить, он использовал каждый час, чтобы быть «полезным», дописать новую книгу. Он говорил:
«Я буду жить и сопротивляться, пока будет жить хотя бы одна-единственная клетка моего тела. И никто не посмеет сказать: «Он мог бы ещё жить!»
Исчерпав все возможности в борьбе с неумолимой смертью, Островский умер 22 декабря 1936 года, почти сразу после окончания работы над первой частью книги «Рождённые бурей». Он был похоронен в Москве, на Новодевичьем кладбище...
ТРИУМФ ВОЛИ НИКОЛАЯ ОСТРОВСКОГО
22 декабря 1936 года в восьмом часу вечера, в Москве, на Тверской, один человек произнёс: «Я стонал? Нет? Это хорошо. Значит, смерть не может меня пересилить». Он умер через полчаса. Умер непобеждённым - гордо и достойно. Звали его Николай Островский. Ему было 32 года.
«Его роман, будучи невысоким по художественному уровню, а также крайне политизированным и некритичным, практически забыт». Подобные слова о главном произведении Николая Островского «Как закалялась сталь» можно прочесть в целом ряде современных справочников и энциклопедий. Слова эти лживы насквозь.
Чтобы опровергнуть эту ложь, достаточно посмотреть на статистические данные по самым тиражным книгам последних 100 лет. Согласно подсчётам, самый крупный совокупный тираж у эпопеи Джона Толкина «Властелин колец»: чуть меньше 100 млн экземпляров. Роман Островского на этом фоне выглядит вполне респектабельно - примерно 60 млн. «Примерно» - потому что в гонке участвует Китай, где книга вышла тиражом 15 млн. И это ещё не предел - «Как закалялась сталь» в Поднебесной считается дефицитом, а китайской молодёжи идут навстречу и тираж постоянно допечатывают.
Недостаток пафоса
Разумеется, при желании это можно списать на идеологическое давление: дескать, вот он, результат тоталитарной пропаганды. Тем более что примеры есть - мало ли беспомощных книг появлялось только потому, что «наверху приняли решение»?
Может, и так, но к Островскому это не имеет ни малейшего отношения. Можно издать роман умопомрачительным тиражом, но заставить людей купить и прочитать его - всё-таки слабо. Маленький пример: в 1934 г. луганский студент-филолог Марченко написал в журнал «Молодая гвардия» возмущённое письмо (он хотел взять в библиотеке «Как закалялась сталь», но выяснилось, что в очереди на книгу стоят 176 человек): «Почему так поступают с читателями? Допечатайте, пожалуйста, чтобы хватило на всех!»
Спустя 8 лет, в самую лютую зиму 1942 года, в блокадном Ленинграде «Сталь» переиздают по инициативе горожан. Текст набирают в полуразрушенном здании. Тираж печатают, крутя машины руками, поскольку нет электричества. И распродают 10 тыс. экземпляров за два часа.
Это СССР. Но вот письмо, которое Островский получил из штата Квинсленд (Австралия): «Если бы не повреждение ноги, я бы работал и откладывал деньги на поездку к Вам, моему любимому русскому писателю». А вот весточка из тюрьмы болгарского города Стара-Загора: «После долгих мытарств один экземпляр книги «Как закалялась сталь» наконец получен. Уже двое из нас её прочли, а предстоит прочесть всем 250 политзаключённым… Я в восторге от книги, а товарищ, который сейчас её читает, ни на момент не отрывается от неё».
О том, что книга не примитивная агитка, но большое литературное событие, говорили многие иностранные рецензенты. Английское издание Daily Worker публикует некролог: «То, что Островский умер таким молодым, является потерей не только для СССР, но и для литературы всего мира». Положим, это газета британских коммунистов. Но вот как отозвался на прижизненное издание «Стали» еженедельник Reynold’s Illustrated News: «Островский в известном смысле гений».
«Гений», «новатор», «гордость и слава поколения», «светоч для многих тысяч людей», «олицетворение мужества» - это всё о нём. И говорят не какие-нибудь подхалимы. Авторы последних двух определений - нобелевский лауреат, писатель Ромен Роллан и поэт, член Гонкуровской академии Луи Арагон.
Может показаться, что пафос высоких слов зашкаливает. На самом деле его явно недостаточно. То, что своей жизнью и работой показал Островский, вообще сложно описать словами.
Болезни
В юности - три тифа и дизентерия. Потом болезнь Бехтерева (воспаление суставов и позвоночника), глаукома и слепота, поражение сердца, фиброз лёгких, почечнокаменная болезнь и регулярные пневмонии. На этом фоне постоянно происходит следующее: «У меня камень разорвал желчный пузырь, получилось кровоизлияние и отравление желчью. Врачи тогда в один голос сказали: «Ну, теперь амба!» Но у них опять не вышло, я выцарапался, снова напутав в медицинских аксиомах». Так писал Островский за 4 месяца до смерти. Конечно же, его лечили. Но даже лечение часто доставляло боль. Так, в 1927 г. ему назначили серные ванны на курорте Горячий Ключ. Расстояние от Краснодара (а это 46 км) писатель преодолевал 6 часов. За это время он 11 раз терял сознание от боли. Но молчал.
Девять лет непрерывного страдания. «У больного застывают сначала крупные, а потом и остальные суставы. Он превращается в живое изваяние - конечности находятся в разных положениях, в зависимости от того, как они были залиты лавой болезни» - вот самое приблизительное описание того, как жил Островский.
Последние годы жизни
Осенью 1927 г. прозаик отправил рукопись автобиографии «Повесть о котовцах» своим товарищам в Одессу. Но книга потерялась на обратном пути, ее дальнейшую судьбу отследить не удалось. Николай стоически принял эту новость, он продолжил писать. В 1929 г. Островский полностью потерял зрение. После неудачного лечения в санатории он решил перебраться в Сочи, а затем в Москву.
Слепота заставила писателя впервые в жизни задуматься о самоубийстве. Но он не хотел прекращать борьбу, поэтому изобрел специальный трафарет. С его помощью он написал новую книгу «Как закалялась сталь». Зачастую трафарета было недостаточно, поэтому прозаик диктовал тексты своим родственникам, друзьям, соседям и даже девятилетней племяннице.
И жил, надо сказать, не то чтобы роскошно. Знаменитую квартиру на Тверской, ставшую его последним пристанищем, этот «любимчик советской власти» получил только в 1935 г. Вместе с орденом Ленина. Что было до этого, может рассказать сам писатель: «Я не чемпион по блату. Пусть рвачи пролезают, занимают квартиры, мне от этого не жарко. Место бойца на фронте, а не в тыловых склочных дырах. Цель моей жизни - литература. Лучше жить в уборной и писать, чем добиваться квартиры».
«Его главной чертой было правдолюбие. Он был внутренне заряжен на поиск справедливости» - так отозвался об Островском критик Лев Аннинский. Очень русская черта. И, как ни странно это звучит в отношении пролетарского писателя и коммуниста, очень христианская. Недаром писатель Андре Жид, навестивший Островского, сказал: «Я видел современного Иисуса Христа, который сам написал революционное Евангелие».
Автор: Константин Кудряшов
Мы — поколение, которое уже невозможно вернуть в то время, из которого мы вышли.
Дети, которые возвращались из школы пешком —
с тяжёлым портфелем за спиной и одной мыслью:
быстро сделать уроки и бежать во двор.
Не к экранам, а туда, где ждали друзья, шум и смех.
Мы делали бумажные самолётики
и запускали их так высоко, будто они могли долететь до облаков.
Прятались под одеялами, играли в прятки,
делились жвачками и маленькими секретами.
Наши «сокровища» — стеклянные шарики, фантики, мелкие находки —
хранились в коробочках, как самое ценное.
Нашими площадками были дворы,
а не торговые центры и не кафе.
Нашими альбомами были не облака,
а толстые семейные книги с фотографиями и подписями от руки.
Мы говорили «мама» и «папа»,
а не современными словами.
Шептались с братьями и сёстрами под одеялом,
боясь, что взрослые услышат.
Мы жили во времени, когда для родных не существовало «потом».
Встречи были настоящими,
радости — искренними.
Мы мечтали не о телефонах и подписчиках,
а о велосипеде, мячах и настоящих друзьях.
Это поколение уходит.
Медленно, но неизбежно.
И оставляет после себя не просто воспоминания —
а тепло, искренность и жизнь, прожитую по-настоящему.
Мы знали, что такое детство.
И самое главное — мы его прожили.
"Удобно и безопасно!"
Сенатор Шейкин (Маткин) популярно объяснил россиянам, для чего в стране собираются провести регистрацию мобильных в базе уникальных номеров мобильных устройств (IMEI).
"Каждое зарегистрированное устройство при необходимости можно будет быстро и централизованно отключить от всех сетей", - сообщил он.
Причем, судя по всему, мобильниками дело не ограничится. "Законодательная конструкция позволяет в дальнейшем распространить аналогичные подходы и на другие устройства с модулями сотовой связи: планшеты, а при необходимости и ноутбуки со встроенными модемами".
Да и причём тут MAX?
MAX в этой всей "инфраструктуре" выполняет роль цифрового стукача, следящего за вашей жизнью (где вы находитесь, с кем и о чем общаетесь и т.д.) в реальном времени. Принимаемые законодательные инициативы, это не "про безопасность", это про социальный рейтинг.
Просто напоминаем, есть множество безопасных мессенджеров (с функцией звонков), работающих без ограничений на территории РФ: Signal, Session, Element X, Element X, Briar. Кроме того, для связи можно использовать децентрализованную социальную сеть BASTYON, так же с поддержкой шифрованных аудио и видео звонков.
Маршал Василевский: "до сих пор не понимаю, зачем Хрущёв оклеветал Сталина?"
Долгие годы маршал Василевский состоял в хороших отношениях с Никитой Хрущёвым. Во время войны они вместе посещали войска, вместе летали в Ставку, совместная работа ладилась. В послевоенные годы их дружба также сохранялась. Но все резко изменилось в 1956 г., когда Хрущёв, вдруг, стал публично обрушиваться на Сталина (к тому времени умершего) за его якобы некомпетентные военные решения.
Вот что пишет по этому поводу в своих воспоминаниях Василевский:
«Надо сказать, что Н. С. Хрущёв на тех фронтах, где я был представителем Ставки, он, как член военного совета этих фронтов и член Политбюро ЦК партии, всегда держал со мной самую тесную связь и чуть ли не всегда выезжал со мною в войска. И в тех случаях, когда Ставка вызывала меня и командующего фронтом в Москву, а командующего фронтом (где он был членом военного совета) и его не вызывала, он не раз обращался ко мне с просьбой позвонить И. В. Сталину и попросить разрешения лететь вместе, так как у него имеются срочные и важные вопросы в ПУР к А.С. Щербакову. Сталин всегда такие разрешения давал, и мы улетали в Москву и возвращались вместе.
Хорошие отношения были у меня с Н. С. Хрущевым и в первые послевоенные годы. Но они резко изменились после того, как я не поддержал его высказывания о том, что И. В. Сталин не разбирался в оперативно-стратегических вопросах и неквалифицированно руководил действиями войск как Верховный Главнокомандующий. Я до сих пор не могу понять, как он мог это утверждать. Будучи членом Политбюро ЦК партии и членом военного совета ряда фронтов, Н. С. Хрущев не мог не знать, как был высок авторитет Ставки и Сталина в вопросах ведения военных действий. Он также не мог не знать, что командующие фронтами и армиями с большим уважением относились к Ставке, Сталину и ценили их за исключительную компетентность руководства вооруженной борьбой».
Маршал Василевский не понимает, зачем Хрущев оклеветал Сталина. А я вот думаю, что одна из ключевых причин - тщеславие. Посмотрите на Хрущева, посмотрите на Сталина - это люди из разных весовых категорий. Интеллект, память, глубина мышления, манера себя держать, и т.д. и т.п - все не в пользу Никиты. Я уж не говорю о заслугах перед страной и авторитете в народе. Затмить такого человека собственными достижениями у Хрущева не было никакой возможности. И потому... он стал поливать имя Сталина грязью. Подлый, но эффективный метод, ведь гораздо проще конкурировать с «кровавым тираном», чем с «великим вождем».
Можно констатировать, что тщеславие Хрущева очень дорого обошлось и Советскому Союзу, и всему коммунистическому движению.
Автор: Дмитрий Голубов
Фильтр
загрузка
Показать ещё