Матери сообщать не хотелось.

Примчится, конечно, сразу, издалека приедет, но сердце свое надорвёт. Алексей жалел мать, а женат он не был. С девушкой жили, но расстались не так давно. Решил из ситуации выкарабкаться самостоятельно.
Он прислушался. В палете он явно был не один.
– Здесь есть кто-то? – спросил он.
– Да, есть. Я думал Вы спите. Я сосед ваш, меня Сергей звать. А Вы Алексей, я знаю.
– Мы с Вами вдвоем?
– Да, это двухместная палата. Две кровати, окно, стол, санузел. Если что-то надо, не стесняйтесь, я помогу.
– Попить бы.
Алексей услышал скрип койки, шарканье больничных тапок, а потом звук наливаемой воды. Это было не скоро. Вероятно, рядом был человек пожилой, возможно старик.
Он взял Алексея за плечо, потом за руку и дал стакан.
– А который сейчас час? - спросил он потом.
– Вечер. Уже темно. Но за окном красиво очень. Снег серебрится под фонарём. Не кружит, тихо падает. Прохожие скользят. Зима, – вероятно его собеседник стоял у окна.
– Знаю. Убедился. Гололёд меня сюда и привёл. Чёртов гололёд!
– Ничего, врачи сказали, видеть будете. Потерпите чуток. Погода не может быть виноватой в людских бедах. Она сама по себе.
Сергей сказал это так спокойно и умиротворённо, что злость Алексея на непредвиденный на дороге гололёд и правда улеглась. Он уснул.
Проснулись они утром, когда пришла медсестра. Она заставила Алексея встать, помогла сделать необходимые утренние процедуры, подготовила к обходу. Соседом занималась меньше. Тот, видимо, справлялся сам, не требовал большой заботы медсестры.
А вот врач наоборот – у койки Алексея не задержался, а с соседом беседовал долго. Из услышанного Алексей понял, что у Сергея какая-то опухоль в голове, и она влияет на зрение. Это всё, что он понял из разговора.
А когда спросил потом Сергея, тот сказал, что какая-то дрянь завелась в мозгах. Больше Алексей не спрашивал о болезни. Почувствовал – не хочет сосед об этом говорить.
К Сергею приходила жена, помогала при необходимости и Алексею тоже. Угощала домашним невероятно вкусным борщом и пирожками. Женщина она была тихая, старалась не мешать, даже разговаривала с мужем потихоньку. Иногда соседу звонили сын и дочь.
Алексей о случившемся сообщил только на работу, велел там не суетиться, он справится. Уже немного и сам ориентировался в палате и санузле. Он звонил матери и врал, что всё у него хорошо. Сосед не вмешивался – всё понимал.
Вечерами от скуки Сергей рассказывал Алексею о том, что происходит за окном.
– Вон речку видно. Смотри-ка, рыбак на кромку вышел. Рискует брат, лед-то некрепкий ещё. А какой лес густой за рекой, Алексей, Вы не представляете!
Или...
– Ох, Лёш, сегодня все ветки деревьев в инее, они такие хрупкие. И облака плывут медленно и важно. Сказочная картина.
– Сергей, Вам бы книги писать. Не пробовали? - хоть рассказы соседа и были несколько грубоваты, но он так ярко и подробно описывал то, что происходит за окном.
– Неет, – засмеялся собеседник, – Многое в жизни пробовал, но это – нет, – а потом добавил, – Может и зря. Этот мир стоит описывать.
Сергей долгие годы работал шахтером. Рано вышел на пенсию и переехал с семьёй поближе к малой родине. Писателем он точно не был, но рассказывал практически литературно. Они вместе стояли у окна, держась за подоконник.
– Вон, смотри-ка, влюбленные гуляют на мосту. Холодно видать – он свой шарф на неё повязал. Бережёт. Вон пацаны с горки катаются, кто – на санках, кто – на картонках. Все в снегу, сорванцы.
От этих рассказов было тепло. И казалось Алексею, что это он сам, стоя у окна, всё видит.
Мир, и правда, стоит того, чтоб его видеть. Это Алексей почувствовал именно сейчас, именно благодаря рассказам соседа.
Глаза ныли, беспокоили, заставляя думать и переживать о будущем своём зрении. Он нервничал, жаловался соседу, сомневался в выздоровлении. А он должен видеть этот иней, этот закат, этих пацанов. Должен. Он только начинал свой жизненный путь.
Повязку не снимали четыре дня. Утром на четвёртый день Сергея выписали. За ним приехала жена, в очередной раз угостив домашним Алексея. Они простились по-доброму. Хорошие люди.
А после обеда Алексею, наконец, сняли повязку с одного глаза. Голова немного кружилась. Медсестра помогала ему дойти до палаты.
Она одной рукой открыла палатную дверь, и, придерживая Алексея, направилась к кровати. Он смотрел в пол, но вот случайно поднял единственный глаз на окно и застыл на месте – окно упиралось в рядом стоящее серое высокое здание, в глухую стену без окон.
– Что с Вами? Вам плохо?
Алексей смотрел в окно.
– Это моя палата? А разве у нас не река под окном? Мне Сергей говорил, что там, за окном, видит реку, парк, мост ...
Медсестра тихо покачала головой и ответила:
— Ваш сосед ничего не мог видеть. Он несколько лет уже слепой.
— Зачем же он все это говорил мне?
— Вероятно, чтобы поддержать Вас, — вздохнула медсестра, – У Сергея Иваныча онкология, к сожалению домой его выписали от того, что помочь ему врачи уже не в силах, – она развела руками и задумчиво добавила, – А ещё, возможно, он исполнил свою мечту. С Вами он был зрячим.
Вечером Алексей стоял у окна один, смотрел в глухую серую стену и ... видел всё: и реку, и лес, и облака. И весь этот мир, на необычайную красоту которого никогда не обращал внимания.
Теперь его жизнь будет другая ...
Автор: Рассеянный хореограф.