"Возвращение домой": праздничный вечер театра «Современник» в честь юбилея Галины Волчек и возвращения театра на Чистые пруды Что в мире может быть священней, чем наши предки и долги? Пришла эпоха возвращений в родные клетки и круги. Вернулся крепкий дух эпохи, пора выматыванья жил. Пускай его не помнят лохи, но я-то помню, я-то жил. Вернулись верные приметы – полуподпольные поэты С шакальим трепетом в груди, И средней дальности ракеты, и повсеместные запреты И скоро даже худсоветы - что позади, то впереди. Вернулось всё, что было главным. В кармане – фига, в книге – мысль. Вернулся Крым в родную гавань, теперь на очереди Минск. Вернулся страх перед расплатой для всех, кто дружит с головой. И год не то семидесятый, не то вообще сороковой. Бойцы театра и эстрады, артисты, странники, чтецы! Не врите мне, что вы не рады. Вернулась молодость, отцы! Вернулась очередь на сутки, ночами, как заведено. Все повторяют наши шутки и ищут в них второе дно. Талант опять важнее денег, и, к вящей радости среды, опять вернулся "Современник" к себе на Чистые пруды. Он вплыл, как Крым в свои пенаты, в родной, проверенный редут. Того и жди, что завтра Штаты за это санкции введут. Театр, давно уже не юный, Воспетый в одах и молве, Опять становится трибуной, И Волчек, та, что во главе, в родимом зданье, вновь открытом, пускает дымные клубы. И строит всех, и бьет копытом при звуке боевой трубы. Такое чувство, что на марше, борьбой и юностью дыша И папа мой – Ефремов-старший, и Евстигнеев, и Кваша Как будто Бог подмогу выслал, вернул нам наши миражи И все опять имеет смысл – Галин Борисовна, скажи?! За наше старо-новоселье я буду пить со всей Москвой. Хоть я и так всегда с похмелья, и лишь поэтому живой.