О декабристах.

Отрывок из романа Виктора Арышева "Вкус золота. Жизнь и смерть Императора Всея Тайги". Том 1.Глава 5. Читает автор.
"... И куда летели пушечные ядра, 14-го декабря того же года, под вечер, на Сенатской площади, в городе Санкт-Петербурге? Если случайного, праздношатающегося народа было перебито более тысячи человек. Из них 80 женщин, 150 детишек и полусотня лиц во фраках и шинелях, то есть чиновников и достопочтенных граждан. По счастью, среди невинно убиенных не оказалось Андрея Яковлевича Попкова, который наблюдал за разыгравшейся трагедией с Васильевского острова. Не долетали ядра до другого берега Невы. Купец не мог понять: что происходит? Кто в кого стреляет и почему при этом, гибнут люди? Неужели смута? Но к этому ведь нет ни малейших предпосылок. Российская империя – великая держава. После победы над французами и вовсе, - главная на всей Земле. В стране всё тихо и спокойно, нет никаких волнений, крестьяне не бунтуют... Коммерции советник, на протяжении многих лет занимающийся поставками продовольствия военным, был уверен, что и армия надёжна. В её рядах ещё немало оставалось доблестных солдат и офицеров, не так давно, 13 лет назад, разбивших Бонапарта. Ветераны и определяют патриотическое настроение в армии. А генералам и подавно жаловаться не на что. Кто мог затеять эту смуту? Не иначе как враги Отечества.
Что вам сказать на этот счёт? Андрей Яковлевич не ошибался. Пора, наверное, опровергнуть устоявшееся мнение о том, что декабристы являлись патриотами своей Отчизны. Скорее наоборот. Как ни печально расставаться с романтическими бреднями, показанными в «Звезде пленительного счастья», но следует признать неоспоримый факт. Так называемое восстание декабристов, которого на самом деле не было, - была лишь робкая попытка, - есть не что иное, как масонский заговор против России. Поскольку все руководители и большинство активных членов этой неудачной заварушки были представителями враждебных нашему Отечеству масонских лож. В чьих целях было разрушение России. Достаточно взглянуть, хотя и запоздало, - раньше это было просто недоступно, - на проект «Первой русской конституции» Сергея Муравьёва-Апостола, по которой должна была жить Россия в случае победы заговорщиков, или же на «Манифест» князя Трубецкого, регламентирующий безотлагательные действия после захвата власти. В этих документах много интересного для пытливого ума. Вот тебе, казалось бы, - «Свобода, равенство и братство». По пунктам... «Отмена крепостного права». Ну что же, - главный козырь. Только почему крестьяне остаются без земли? К чему всё это может привести? Нетрудно догадаться. «Отмена всех сословий». Знакомая, однако, песенка, - «Кто был никем, тот станет всем». Опять же хаос, и как минимум, - гражданская война. «Свободное тиснение», - то есть свободное книгоиздательство, а, следовательно, отсутствие цензуры. Благое начинание, казалось бы, но чересчур взрывоопасное. В начале 19-го века об этом не могло идти и речи в любом из европейских государств. Любая власть не устояла бы после такой свободы. «Уничтожение монополии на соль и винокурение». После этого, вообще, на государстве можно было ставить крест. Нет казны – нет государства. И прочее, и прочее... Любой из этих пунктов можно назвать, по меньшей мере, неразумным. Но есть один, по-настоящему безумный пункт. «Уничтожение действующей армии». Вот те на! Не реформировать, не реорганизовать победоносную, сильнейшую в мире действующую армию, а прямо-таки взять да уничтожить. А что взамен? Какая-то «народная внутренняя стража»... До этого уж точно сами декабристы не могли додуматься. Кто же всё-таки стоял за ними, а? И, кстати говоря, вы не заметили, что программа декабристов на удивление совпадает с программой партии большевиков перед Октябрьским переворотом?
Царя по счастью не успели декабристы загубить. Хотя и цель была поставлена, всё в том же Манифесте Трубецкого. А вместе с императором и всю его семью. И всех Романовых туда же. А знаете ли сколько их было, этих самых Гольштейн-Готторпов? Если только у Александра I было девять братьев и сестёр. Поболее, однако, чем всех декабристов вместе взятых. Коих насчитывалось всего 120 человек, в трёх разных обществах. Солдатики и нижние чины не в счёт. Их просто вывели на площадь, как пушечное мясо, на расстрел. А вовлекли их в эту мясорубку жесточайшей ложью. Сообщив, что настоящий император, Константин, закован в кандалы и ожидает казни. И жена его – полячка с труднопроизносимым именем, - томится за решёткой. Вот солдаты и кричали: «Да здравствует, Конституция!», смеясь при этом, дескать, что за имя у неё дурацкое такое... Всё это было бы смешно, если бы этот маскарад не закончился столь драматично. По меньшей мере триста человек погибло, ни за что и ни про что. А среди них, вот удивительно, - ни одного барина. А почему? Картечь не выбирает: кто голубых кровей, а кто холопских. Всё дело в том, что провокаторы покинули обманутых солдат, как только дело жареным запахло. Рылеев, Якубович, Панов, Бестужевы и прочие, и прочие... Тонка кишка у декабристов оказалась. А многие и вовсе не пришли. Князь Трубецкой, к примеру, - тоже мне, - диктатор липовый. А были и такие декабристы, - рыцари без страха и упрёка, - кто был сначала на мятежной стороне, а потом переметнулись на обратную. В том числе поручик Анненков. Он успел даже сходить в атаку на своих товарищей. «Кавалергарды – век недолог...» Того ли нам поручика обрисовал Мотыль в «Звезде пленительного счастья»? Мадемуазель Поли... Шарман... А почему в этой киношке нам не показали, как Полина Гёбль доставила в острог, в пустой водовозной бочке, деревенскую бабёнку для услады трём десяткам декабристов? Та ещё была модистка...
По началу новоиспечённый император был непреклонен в отношении смутьянов. 36 из них были приговорены к смертной казни. Пятеро к четвертованию, а остальные к отсечению голов. Вот, тебе и просвещённый век. Но снисходя к мольбам приговорённых и учитывая их чистосердечные признания, Николай I смягчил участь раскаявшихся грешников. Всех послать в Сибирь, на каторгу. Не смог простить он только пятерых. Михаил Бестужев-Рюмин дерзил ему на следствии, хотя практически не говорил по-русски. Как ни странно и другой приговорённый к смертной казни, - Сергей Муравьёв-Апостол, - так же очень плохо знал родной язык. Тем не менее, умудрился написать проект той самой конституции, призывающей к свержению самодержавия. За что и пострадал. У Кондратия Рылеева таких проблем не наблюдалось. Его стихи читала вся Россия, в том числе и сам Николай Павлович. Но этот виршеплёт хотел убить его детей, - на эшафот! Пётр Каховский заведомо не мог рассчитывать на милость Государя. Во-первых, этот шляхтич сам вызвался на роль цареубийцы. А во-вторых, кто бы ему простил хладнокровный выстрел в спину генералу Милорадовичу? Какого человека загубил! На снисхождение царя вполне рассчитывал главный заговорщик Павел Пестель. На первом же допросе он выдал всех своих товарищей и без утайки рассказал о роли каждого из них. Но в ходе следствия ему были предъявлены дополнительные обвинения. В частности ему ещё вменили казнокрадство. Причём на совершенно фантастическую сумму: 100 тысяч рублей. Не помогло полковнику и заступничество его отца – крупного сановного чиновника, бывшего генерала-губернатора Сибири".