Как уложить детей спать – да так, чтобы они действительно заснули, а не вскакивали «в туалет», «попить» и «мне страшно в темноте»? И чтобы этот последний пункт ежедневного воспитательного процесса был не пыткой, а действительно временем воспитания, да хорошо бы еще и радостью для всех участников процесса? Каждая мама, каждый папа решают эти вопросы по-своему. Ведь задачи у всех родителей – свои, особенные. И дети у всех – особенные, и то, что уложит спать одного малыша, станет средством возбуждения другого. Тем более что сейчас так много деток с самыми разными заболеваниями. И способность уложить малыша с больным животиком и тем более с нервными нарушениями зависит больше от знакомства с хорошим врачом и вообще от готовности родителей к подвигам. Так что рецептам здесь не место. Зато есть место для рассказов о том, как родители справляются с этой интересной задачей. Всё суметь и всё успеть! А надо ли? Детско-родительская жизнь в учебное время – это постоянные попытки успеть. Успеть вовремя в школу, на дополнительные занятия, успеть сделать уроки, поесть. Приготовить, убрать, позвонить, заказать, купить – бесчисленные пункты в мамином ежедневнике, где расписание каждого ребенка накладывается на родительское. Но каким бы суетным и тяжелым ни был день, тем более важно вырваться из него и найти время для общения, для тишины. Очень важно устраивать общесемейный ужин – с красиво накрытым столом, со свечами, с чтением и разговорами… После еды – снова суета: убираемся на кухне, собираем одежду и портфели на завтра, готовимся ко сну. И вот это время, казалось бы – самое тяжелое, после рабочего дня, когда лишь бы дети угомонились, – именно оно и может оказаться временем тишины и согласия дома. Чтобы уложить детей к десяти часам, все текущие дела нужно закончить раньше девяти. Если что-то не успеваем – так тому и быть, не пытаемся прыгнуть выше головы и оставляем на завтра то, что могли бы сделать сегодня в том случае, если бы в сутках было часов на пять-шесть побольше. После душа все встаем на общую молитву. Зажигаем свечи у икон, выключаем свет. Всё, суета дня позади. «Отходим ко сну». Общая молитва у нас совсем не долгая, детская. Многие молитвы мы поем, то, что читаем, – дети читают по очереди. Поэтому, хотя молитва, да и сама ее атмосфера, действуют успокаивающе на детей, вечернее молитвословие не вызывает сонливости. «Да не зайдет солнце во гневе вашем» Мы целуем и обнимаем каждого ребенка. Это тоже важный элемент “ритуала укладывания” После молитвы мы целуем и обнимаем каждого ребенка. Это тоже важный элемент «ритуала укладывания». Если маленьких деток мы часто берем на руки, целуем их, то с более старшими детьми такие теплые отношения могут порой уходить на задний план. Вечерние объятия (впрочем, как объятия при прощании и при встрече) как неизменная часть «ритуала» отхода ко сну позволяют сохранить очень близкие отношения с детьми. Часто сплошные детские занятия, уроки и работа по дому заслоняют от нас наших детей. А здесь – возможность прикоснуться к своему детке, даже великовозрастному, сказать ему несколько ласковых слов, напомнить ему, что мама и папа любят его. Это еще и успокаивает ребенка любого возраста.

“Прости” перед сном помогает жить братьям и сестрам, которые днем поссорились “на всю оставшуюся жизнь” Перед сном мы все просим друг у друга прощения. Чтобы «Да не зайдет солнце во гневе вашем». Чтобы лечь спать без обид друг на друга. Чтобы примирение было частью жизни нашей семьи. Когда я была маленькой, после вечерней молитвы мы обязательно говорили друг другу «прости». Этот обычай есть в монастырях – по крайней мере в тех, где мне доводилось жить. Монахини перед сном кланяются друг другу в пояс и просят прощения, троекратно целуя друг друга в плечи. Конечно, это превращается в формальность, особенно у детей. Но эта формальность – напоминание о том, что мы должны жить в мире друг с другом, что мы обязательно должны просить прощения, если виноваты, и всегда прощать тех, кто нас обидел. И ещё: эта формальность весьма существенно помогает жить на свете братьям и сестрам, которые днем поссорились «на всю оставшуюся жизнь». Гордость и стыд, понимание того, что и вправду я совершила подлость, – всё это мешает признать свою вину. Но вот наступает вечер. И я могу – как будто как всегда – буркнуть: «Прости», и брат – может быть, не так быстро, как всегда, но всё же, как обычно, обязательно скажет: «Прощаю», и придется, как всегда, поцеловаться – и вот уже оказывается, что жизнь продолжается, что мы и вправду помирились, и брат действительно меня простил. Эта формальность помогает прощать, помогает помнить о том, что примирение необходимо и всегда возможно. Итак, дети в своих постелях. Теперь можно выключить свет, приказать никому не вставать и закрыть двери? Это удобно. Если дети достаточно большие, если у мамы еще много дел, если за день дети «достали», если петь им песни до хрипоты в течение часа, пока не угомонятся, – непомерно высокая расплата за долгожданную тишину в детской… Но в нашей большой семье все дети спят в одной комнате. Маленькие обязательно будут вставать, будут беспокоиться и от этого сами себе не дадут заснуть. Не дадут спать старшим, не дадут сделать эти самые неотложные дела маме, не дадут насладиться долгожданной тишиной и покоем родителям. Когда-нибудь, конечно, засыпают все, но вот когда этот час икс настанет сегодня? Читаем на ночь Так что дети в постелях – и мы включаем свет. Нижний, тихий свет над креслом в детской комнате. Мама садится в кресло и открывает книгу. Дети замирают в постелях – если они будут шуметь, мама накажет. Не будет читать. Говорят, что современные дети не читают. Для некоторых родителей это настоящая пытка – заставить детей читать. И учителя, и общественные деятели жалуются, что нынче дети не знают и не хотят знать настоящую или просто хоть какую-нибудь литературу, а вместе с ней – и культуру. Конечно, «современные дети» – понятие растяжимое и абстрактное, и многие и многие дети не только читают, но даже любят читать, и некоторые даже понимают, что же именно они читают. Полюбить книгу, научиться различать хорошую литературу и ширпотреб, научиться анализировать прочитанное – всё это задачи не для одного дня и не для одного десятилетия и не каждому «большому мыслителю» под силу. Но, тем не менее, мы стараемся приобщить детей к этой культуре – культуре чтения. И в каждой семье это приобщение происходит по-разному. Если весь день дым коромыслом, если едва успеваешь сделать самое-самое необходимое, то когда же читать книги, когда же читать детям и с детьми? Книга – вещь долгая. В безумной спешке современной жизни некогда остановиться для чтения. Время укладывания детей – самое удобное время почитать им Но вот это время укладывания детей и есть то самое, удобное время для чтения в нашей семье. Куда нам торопиться – всё равно надо уложить детей спать. Издавна детям читали сказки на ночь. Дети легче засыпают под мерный говор сказания. Детям спокойнее засыпать, когда мама рядом. И вот мы каждый день – за редким исключением – читаем детям на ночь книги. Дети хотят, чтобы мама оставалась с ними, а не уходила со своим «Спите, дети». Дети готовы слушать. И они будут слушать практически что угодно. А значит, это время – возможность прочитать детям практически что угодно. Мы читаем самую разную литературу. Чередуем условно «взрослую» и совсем «детскую». Дети, привыкшие к компьютерам и экшену в фильмах, с трудом воспринимают тягомотные поэмы, описания природы и тому подобное. А вот когда мама читает на ночь – под угрозой ухода и выключения света – любые поэмы оказываются интересными. И если поначалу дети просто терпят, особенно какое-нибудь длинное вступление, то впоследствии втягиваются, начинают следить за сюжетом, переживают прочитанное, просят почитать еще и еще. Постепенно дети начинают ценить и любить хорошую литературу. И при этом воспринимают книгу как один из интересных способов проведения времени, скоро начинают читать сами – для них это не насилие учителей над школьниками, не анахронизм, а просто неотъемлемая часть жизни. Можно, конечно, поставить аудиодиск. Но у такого варианта слушания книги есть свои минусы Иногда мы ставим детям аудиодиски, особенно в нештатных ситуациях вроде поездок, на даче или если появились неотложные дела. Но у такого варианта слушания есть свои минусы. Во-первых, самые интересные повести и рассказы интересны достаточно большим детям, тогда как малышам нужна именно мама, мамин голос, мамины руки. Старшие будут с удовольствием слушать диск, а младшие постепенно выползут из детской, и никакого укладывания не получится. Во-вторых, чтение серьезной литературы часто требует объяснений. Мама может в любой момент остановиться и прокомментировать что-то непонятное или – что еще важнее – правильно расставить акценты, объяснить слова автора с нравственной, христианской точки зрения, если в этом есть нужда. Дети и сами задают вопросы – и мама может тут же ответить на них. Иногда сюжет или какая-то мысль автора перекликается с нашими семейными событиями или проблемами – и мы можем прервать чтение разговором на эту тему. Тексты настоящих литературных шедевров изобилуют отсылками к другим литературным произведениям, к истории, культуре, очень часто – к Евангелию и религиозной жизни. И обратить внимание детей на такие моменты, может быть, прямо сейчас, может быть – позже, при случае, – это легче всего сделать родителям, когда они сами читают детям книгу. И именно такое чтение и оказывается не просто культурным времяпрепровождением, а действительным образованием для детей. И сказки, и классика. Для всех возрастов Мы читаем весьма легкую, но при этом хорошую литературу – например Чуковского, Алана Милна, Киплинга, Астрид Линдгрен, Анне-Катрине Вестли. Подобное чтение рассчитано на младших детей, но старшие тоже слушают с большим удовольствием. Читаем Гектора Мало, Фрэнсис Бернетт, Жюля Верна, Фенимора Купера, Стивенсона, читаем и перечитываем Клайва Стейплза Льюиса. Читали мы воспоминания о детстве Аксакова – его «Детские годы Багрова-внука», «Детство» Л.Н. Толстого, подобные воспоминания Клавдии Лукашевич, Ивана Шмелева. Когда детей в семье много, и мама одна на них на всех, и читает всем одновременно, получается, что чтение «вырастает» вместе со старшим ребенком. Когда он был совсем маленьким, мы читали на ночь русские сказки, Шарля Перро и Маршака. Когда старший был готов слушать Жюля Верна, казалось, задача непосильная: трехлетнему малышу подавай «Репку», шестилетнему – «Эмиля из Лённеберги», старшим – «Таинственный остров». И вот тогда мы стали чередовать: в течение нескольких вечеров, пока не закончим, читаем книгу для малышей, а потом начинаем – часто на несколько недель – книгу для старших. И оказалось, что младшие дети охотно слушают действительно всё подряд, лишь бы мама читала. Не так давно мы прочитали “Мертвые души” Гоголя. Младшему слушателю было два года Не так давно мы прочитали «Мертвые души» Гоголя. Младшему слушателю было два года. Этот младший слушатель вряд ли что-то понял, но он не протестовал, а просто быстрее засыпал. Похоже, от скуки. Или от того, что мама сидела рядом, держала за ручку и что-то при этом говорила. А вот все остальные дети, включая пятилетнего, весело смеялись шуткам Гоголя и каждый раз просили почитать еще. Действительно ли все мои дети поняли, что же хотел сказать русский гений в своей бессмертной «поэме»? Да нет, конечно. Хотя вряд ли понимают этого автора многие и многие школьники, которые «проходят» «Мертвые души», читая текст в кратком пересказе. Да разве можем мы сами сказать, что действительно понимаем наших писателей? Зато, читая Гоголя, мы с детьми поговорили очень о многом. О России XIX века. Об отношениях между людьми. О страстях человеческих и о том, как они захватывают человека, – подобного материала более чем достаточно в этом произведении. А заодно дети полюбили Гоголя. И в течение нескольких недель ежедневно слышали образец чудесной, музыкальной русской речи. Да при этом еще и малышка наша достаточно быстро засыпала – чего еще желать? Таким образом мы читали и даже перечитывали «Повести Белкина» и другие произведения Пушкина, многие повести Гоголя, Диккенса, Достоевского, историческую литературу, читали «Илиаду» и «Одиссею» (после чего на одной из стен у нас появился нарисованный фломастером Одиссей с большим шлемом на голове). Периодически мы перечитываем для наших малышей что-то совсем детское, но в основном, что бы мы ни читали, всё это – действительно хорошее чтение и это действительно интересно читать. Интересно совсем не только детям, но и мне самой. Это оказывается для меня развлечением, отдыхом, радостью. Хорошую литературу всегда интересно перечитывать. Многое из зарубежной детской литературы я открываю для себя впервые – и тогда наравне со своими детьми я жду вечера, когда смогу узнать, «что же было дальше». Это здорово – когда время укладывания детей оказывается не очередным тяжелым заданием многодетного материнства, которое подразумевает необходимость укладывать малышей в течение многих лет подряд, а вот таким отдыхом. После беготни насыщенного дня такое чтение – возможность посидеть, расслабиться. Кресло стоит около кровати того малыша, которому сейчас год-два-три. Книга в одной руке, другая мамина рука – у малыша на головке. Или малыш может быть у мамы на коленях. Чем младше ребенок, тем легче он засыпает, именно физически ощущая мамино присутствие.

Мы читаем не так много – примерно в течение получаса. Обычно ребенок до четырехлетнего возраста засыпает к концу этого времени. Старшие дети просят «почитать еще» – но я, как правило, отказываюсь. Чтобы появилась эта просьба, я останавливаю чтение не на каком-нибудь описании, а «на самом интересном». Часто это делает сам автор, завершая главу неожиданным поворотом событий. И у детей появляется мечта – вот такая, легко выполнимая и, можно сказать, высококультурная: дочитать книгу. Если дети хотят подольше поиграть, не хотят идти в душ – что означает «мы не хотим ложиться спать», – у меня одна угроза: мы не успеем почитать. И дети вспоминают о том, что впереди их ждет самое интересное, и торопятся поскорее лечь. Мамина молитва После того, как я закрыла книгу, дети двух-пяти лет уже спят. Те, кто постарше, конечно, уже усталые, но всё еще под впечатлением от прочитанного. Теперь задача – уложить и их или всех, если не заснул никто. Я остаюсь в комнате, но свет выключаю. Говорю: «Я не буду уходить, побуду с вами и помолюсь». И обычно дети просят почитать и молитвы вслух. Свет погашен, зажигаю свечу – и читаю псалмы вслух Я очень люблю Псалтирь. Когда у меня было всего двое малышей, мне было трудно найти время для подобного чтения. Но теперь я читаю эту чудесную, утешительную книгу, когда укладываю детей. Свет погашен, зажигаю свечу – ее огонек не только настраивает на молитву, но и успокаивает детей. Читаю псалмы вслух, нараспев, негромко. От подобного чтения обычно засыпают и старшие дети. Но при этом дети слушают песни царя Давида, и удивительные образы этих песней, слова, которые формируют отношение к жизни, фразы, ставшие частью всей мировой культуры, а главное – обращенность царя и пророка к Богу – всё это дети впитывают «как губка». «Записывают на подкорку». Под эти слова они засыпают. Обычно это происходит к концу одной «славы». Моя мама часто, уложив нас спать, сама вставала на молитву. Один из ярких образов моего детства – это горящие лампады перед иконами в серебряных окладах и мама, которая молится за нас. И я знала, что мама «поручила» нас всех Господу, Богородице. Конечно, я тогда не думала о таких вещах. Скажу больше – я воспринимала наши общесемейные молитвы, невероятно длинные, с полным вычитыванием всех возможных правил, как весьма тягостную повинность (именно поэтому в своей семье мы сократили вечернее общесемейное правило буквально до десяти минут). А вот мамина молитва казалась, наоборот, какой-то радостью, уверенностью, как будто предстоянием – предстоянием за нас, за детей – перед Богом. При этом я никогда не говорю детям: «Пора заканчивать чтение, потому что надо еще помолиться». Если поставить вопрос так, то получится, будто молитва – это препятствие на пути к удовольствию от чтения. Будто именно из-за молитвы мы перестали читать, да еще и остановились «на самом интересном». Дети воспримут ситуацию, несомненно, именно так. А что может быть страшнее, чем когда молитва для детей оказывается противоположностью радости? Или слова «Ох, опять молиться»… Поэтому время окончания чтения знаменует у нас либо конец главы, либо – время, например 22:00. То есть «независимое обстоятельство». А молитва получается – когда читать в любом случае «запрещено», это уже личное дело мамы, которая не хочет оставить своих деток засыпать одних в темноте и поэтому решила помолиться не в своей комнате, а при детях. В пост, во время подготовки к Причастию или в других подобных случаях и папа, и мама читают службы, каноны, акафисты – точно так же, вполголоса при свече. И дети так же потихонечку засыпают. Такие «неколыбельные» колыбельные Когда учила древнегреческий, ежедневно пела церковные песнопения на греческом в качестве колыбельных для детей Редко, но бывает, что и к концу чтения Псалтири дети не заснули, даже самые младшие – это если они долго спали днем или если очень возбуждены. Тогда наступает время для классики жанра – пения. Колыбельные, коих бесчисленное множество, любые «грустные» – минорные, успокаивающее песни, снова – молитвы. Иногда душа так просит петь, что сама не замечаю, как дети давно спят, и продолжаю петь и петь. Но всё же, представляя всю пользу пения на ночь как усыпляющего средства и прекрасного, весьма действенного способа музыкального воспитания малышей, я, тем не менее, не всегда в восторге от этого зачастую бесконечного пения. И к тому же всегда стремлюсь совместить что-нибудь с чем-нибудь, два в одном, четыре в одном… Поэтому на тот случай, если дети не заснули после чтения и Псалтири, у меня подготовлена какая-нибудь песня, которую я хочу выучить. Для этого приходится петь одну и ту же песню, а то и всего один куплет много раз подряд. Дети от такой монотонности засыпают, а я успеваю выучить намеченный отрывок. Это может быть песня на английском языке – как один из легких и интересных способов освоения языка, расширения словарного запаса. Когда я активно осваивала древнегреческий, мне очень помогло ежедневное пение церковных песнопений на греческом в качестве колыбельных для детей. А заодно и дети преодолевают хоть в какой-то мере языковой барьер. Получается уже не два, а целых три в одном. Если и все эти способы не срабатывают, остается запастись терпением. Тоже два в одном – и детей укладываешь, и тренируешь такое нужное и такое редкое качество, как умение не раздражаться. Такое необходимейшее качество для семейной жизни и такое труднодостижимое… Но, слава Богу, дети редко проявляют способности к тому, чтобы вынести столько усыпляющих средств подряд. Правда, если малыши как раз уже заснули, а не спят только старшие дети, я не совершаю подобных бдений в детской. Если это обычный трудовой день учебного года, старшие дети, скорее всего, сами быстро заснут. Чтобы не провоцировать возникновение детских страхов и чтобы дети чувствовали себя спокойнее, в детской у нас всегда горит лампадка, на даче – ночник. Еще можно использовать светодиодные неяркие гирлянды, которые достаточно безопасны, дают приглушенный свет и при этом делают комнату нарядной и радостной. В любом случае дети уже не покидают своей спальни – «детское» время закончилось. Итак, полчаса чтения книги, пять-десять минут Псалтири и буквально пять минут пения обычно помогают заснуть всем детям. Моим, по крайней мере. Это время образования детей, время их воспитания, время погружения в культуру. Это время, которое дети провели с мамой. Это время, когда за окном темнело, дети засыпали под теплыми одеялами… И «кротко озаряла комнату лампада, мать над колыбелью, наклонясь, стояла…» Самое важное дело И вот вопрос: что же делать маме в это чудесное время, когда еще не очень поздно, когда в квартире наступает вожделенная тишина, когда в темноте детской комнаты наконец раздается тихое посапывание всех детей? Можно переделать все оставшиеся дела. Помыть, убрать, приготовить… Но ведь всё это можно будет сделать и завтра, и далеко не всё делать обязательно. Есть гораздо более важные и необходимые вещи, чем дела по работе или по хозяйству. Это – самое хрупкое в сегодняшнем мире дело, и это гораздо важнее тех тряпок, полов, кастрюль и сковородок, ради которых мы часто забываем о гораздо более важных предметах. Святитель Иоанн Златоуст: “Если муж и жена единомысленны, то и дети их воспитываются хорошо” Любовь, единодушие, единомыслие между супругами – вот что важнее всех на свете хозяйственных забот, важнее «всестороннего» развития и обучения детей, важнее всех педагогических изощрений и неотложных дел. Как говорил великий вселенский учитель и святитель Иоанн Златоуст, «если они единомысленны, то и дети их воспитываются хорошо, и слуги благоустроены, и соседи, и друзья, и сродники как бы наслаждаются их благовонием»1. Если полы сверкают, если на плите самые изысканные и полезные яства, если дети обучаются в лучших гимназиях и говорят на пяти языках – какой в этом во всем смысл, если муж и жена – чужие друг другу люди? Папа – на работе и в Интернете, мама – в многолетней круговерти ежедневных изматывающих, пусть часто и творческих, забот о детях. Муж и жена трудятся на благо семьи – и при этом порознь. Теряется любовь и единомыслие – разрушается брак. Разрушается брак – и вслед за этим фундаментом рушится всё здание дома этой семьи, рушится малая Церковь, рушится весь окружавший этот дом мир. «Ничто так не укрепляет нашу жизнь, как любовь мужа и жены. Как при потрясении основания ниспровергается всё здание, так и при супружеских раздорах разрушается вся наша жизнь… вся вселенная наполняется смятением, войною и раздорами»2, – так говорил Златоуст, и что можно добавить? Пусть всего десять минут – главное, чтобы муж и жена были в это время вместе Выстроить и сохранить единодушие и любовь в браке – одна из важнейших задач супружества3. Здесь мелочей не бывает, и мелочи-то как раз часто и оказываются важнее всего. И среди этих мелочей есть банальная необходимость просто общаться друг с другом. Даже когда много работы, даже когда много детей. Вернее, тем более когда много детей и самый непростой период жизни в браке – беременность, кормление, забота о младенцах – продолжается много лет. Время, когда дети уложены спать, и оказывается тем драгоценным временем, в которое муж и жена могут «сверить часы». Дети спят, и можно – и я уверена: нужно – побыть вдвоем. Час или всего двадцать минут, пусть всего десять минут – это не важно, главное, чтобы муж и жена были в это время вместе. Поговорить о том, что сегодня произошло, согласовать планы. Выбрать новые обои для комнаты. Попить чаю с шоколадными конфетами. Выйти на террасу, посидеть рядом, укрывшись пледом. Посмотреть фильм. Послушать музыку (тихо, чтобы не разбудить детей, спящих в соседней комнате, и соседей, которые явно еще не спят наверху, внизу и со всех сторон). Выпить по бокалу хорошего вина. Пусть и выполнить что-то по работе или сделать что-то по дому – но только вместе. И в любом случае – это время для настоящего, полного примирения в том случае, если хотя бы тень недопонимания возникла между супругами – когда нет полного согласия, муж и жена просто не имеют права лечь спать. Особенно подобное общение важно в пост, когда супруги по согласию «уклоняются друг от друга» ради «поста и молитвы». Это время – не для того, чтобы загрузить еще одну стирку или подольше посидеть за компьютером и не для демонстрации «высокой духовности» одного из супругов, а для более близкого душевного и духовного соединения. Можно вместе почитать какие-то книги, например небольшие фрагменты из творений отца Иоанна (Крестьянкина), владыки Антония Сурожского, святителя Иоанна Шанхайского, святителя Феофана Затворника, дорогого и любимого святителя Иоанна Златоуста. Это время – возможность помолиться вместе, не учитывая, что вокруг дети, не поглядывая за ними одним глазом… В общем, всё зависит от самих супругов, от сегодняшнего настроения, от дня недели, от планов на завтра. В разгар рабочей недели это может быть буквально пять минут перед сном. Но каким бы ни было такое общение, важно, чтобы оно вообще было по возможности именно каждый день. Конечно, такая схема «отхода ко сну» у нас не всегда работает, и обстоятельства складываются по-разному. Например, когда в доме грудной малыш, он живет у нас не в «детском», а в «мамином» режиме, и укладывается он во время кормления. Нарушается наш распорядок во время каких-то форс-мажорных ситуаций, в гостях, на каникулах. Накануне праздников мы с детьми читаем что-то о наступающем дне, иногда не читаем вообще, а обсуждаем что-то. Но всё же вот такой сложившийся порядок укладывания детей помогает достаточно спокойно и вовремя уложить спать всех наших малышей. А то, что они все действительно заснули и не очень поздно, позволяет родителям каждый день делать для своих детей, для всего мира вокруг самый драгоценный подарок – укреплять любовь друг ко другу, строить свой дом в согласии, единодушии и единомыслии. Анна Сапрыкина 1 Иоанн Златоуст, святитель. In epistulam ad Ephesios // Иоанн Златоуст, святитель. Полное собрание творений. Т. 11. Кн. 1. С. 166–167. 2 Там же. С. 166. 3 Церковь молится о «единомыслии супружества» во время Евхаристического канона – центрального события Литургии. Текст этой молитвы составлен, по преданию, святителем Василием Великим: «Помяни, Господи, предстоящия люди, и ради благословных вин оставльшихся, и помилуй их и нас по множеству милости Твоея: сокровища их исполни всякаго блага, супружества их в мире и единомыслии соблюди, младенцы воспитай, юность настави, старость поддержи…» (Анафора Василия Великого; ср. анафора Григория Богослова. PG. 36 713 C). Григорий Богослов так восхвалял своих родителей: «Супружество их равночестно, согласно и единодушно…» (Gregorius Nazianzenus. In laudem sororis Gorgoniae // Григорий Богослов, святитель. Собрание творений. 1994. Т. 1. С. 178). http://pravoslavie.by/page/ulozhit-detej-spat-vremja-vospitanija-obrazovanija-i-edinomyslijabrmaterinskie-zametki