... Я стоял против нее. Мы долго молчали; ее большие глаза, исполненные неизъяснимой грусти, казалось, искали в моих что-нибудь похожее на надежду; ее бледные губы напрасно старались улыбнуться; ее нежные руки, сложенные на коленях, были так худы и прозрачны, что мне стало жаль ее.
-- Княжна, -- сказал я, -- вы знаете, что я над вами смеялся?.. Вы должны презирать меня. На ее щеках показался болезненный румянец. Я продолжал:
-- Следственно, вы меня любить не можете... Она отвернулась и облокотилась на стол, закрыла глаза рукою, и мне показалось, что в них блеснули слезы.
-- Боже мой! -- произнесла она едва внятно. Это становилось невыносимо: еще минута и я бы упал к ногам ее.
-- Итак, вы сами видите, -- сказал я сколько мог твердым голосом и с принужденной усмешкою, -- вы сами видите, что я не могу на вас жениться, если б вы даже этого теперь хотели, то скоро бы раскаялись.
Мой разговор с вашей матушкой принудил меня объясниться с вами так откровенно и так грубо... Вы видите, я играю в ваших глазах самую жалкую и гадкую роль, и даже в этом признаюсь; вот все, что я могу для вас сделать.
Какое бы вы дурное мнение обо мне ни имели, я ему покоряюсь... Видите ли, я перед вами низок. Неправда ли, если даже вы меня и любили, то с этой минуты презираете?..
Она обернулась ко мне, бледная, как мрамор, только глаза ее чудесно сверкали.
-- Я вас ненавижу... -- сказала она.
Я поблагодарил, поклонился почтительно и вышел.
Присоединяйтесь — мы покажем вам много интересного
Присоединяйтесь к ОК, чтобы подписаться на группу и комментировать публикации.
Нет комментариев