Политолог Армен Гаспарян армянам: Делайте, что считаете правильным, главное – потом не пожалеть.

В эфире проекта Армана Ванескегяна "На самом деле" на радио Sputnik Армения российский журналист, писатель и политолог Армен Гаспарян изложил свое видение процессов, происходящих в Армении и в регионе Южного Кавказа. Ниже — ключевые мысли собеседника.
Азербайджан: главное, чтобы результат диалога не привел Армению к новым потерям
Честно говоря, трудно представить себе обсуждение вопросов Южного Кавказа в формате Москва – Вашингтон на нынешнем этапе. Отношения России с Азербайджаном сейчас далеки от благополучных, в том числе из-за того, что в Баку в тюрьме находятся наши коллеги из Sputnik Азербайджан. Очевидно, что это не способствует развитию диалога между странами.
Что касается Армении, то напомню: премьер-министр Пашинян в Вашингтоне согласился на упразднение Минской группы по карабахскому урегулированию, а ведь именно ее работа отражала российскую позицию. Поэтому сегодня не вполне ясно, какое слово здесь может или должно сказать Москва. Если кровь перестанет литься — это замечательно, и Россия многократно заявляла об этом. Но рассчитывать на скорую нормализацию отношений между странами не приходится. Даже через поколение сближение будет сложным, а уж тем более невозможно ожидать перемен в одночасье. За последние тридцать пять лет накопилось слишком много взаимного негатива. Фактор вражды, который долгие годы подпитывал конфликты, никуда не исчез и не может исчезнуть мгновенно.
Если же диалог все-таки начнется — это можно только приветствовать. Однако важно, чтобы в результате переговоров Армения не потеряла новых позиций. Последствия удара по национальному самосознанию в ноябре 2020 года ощущаются и сегодня, как и чудовищная полемика вокруг церкви весной-летом этого года. Теперь же на повестке — вопрос так называемого "Зангезурского коридора" или "дороги Трампа", смысл которого обществу до сих пор внятно не объяснили.
В историографии есть выражение "горе побежденным". И если поправки в Конституцию по требованию Баку еще можно назвать сравнительно "легким" шагом, то публичные заявления о "Западном Азербайджане" уже куда серьезнее. Ведь подобные идеи в нашем регионе очень быстро переходят из теоретической плоскости в практическую.
Россия: не исключаю, что на Аляске вопрос Южного Кавказа все-таки обсуждался
Что может или должна делать в подобной ситуации Россия, до конца не ясно. На протяжении многих лет она предпринимала все возможное и невозможное. Сейчас же, как представляется, основная задача премьера Пашиняна — это контакты с вашингтонской администрацией. Россия и сегодня, как всегда, готова сделать многое для бывших советских республик, этот фактор остается неизменным. Другое дело, что политическая составляющая последних лет несет в себе больше негатива, чем позитива.
Предполагаю, что на Аляске обсуждались не только вопросы, связанные с Украиной, но и тема Южного Кавказа. И если по этому поводу не было опубликовано заявлений, возможны два объяснения: либо пока не возникла необходимость, либо еще не настало время. Нередко бывает так, что итоги судьбоносных международных переговоров становятся известны уже потомкам, а не современникам. Такова международная практика, и от нее никуда не уйти.
Если говорить о влиянии региона на российскую внутриполитическую ситуацию, отмечу: мне не близко деление Кавказа на Северный и Южный. Такое разграничение в свое время ввели британцы, которые стремились искусственно дробить этот регион, и позднее оно закрепилось в политическом и экспертном лексиконе. Между тем в России внимательно следят за процессами, происходящими на постсоветском пространстве. Это сфера наших геополитических интересов, вопросы международной безопасности и стратегической стабильности.
При этом Россия никогда не стремилась навязать свою точку зрения. Ее позиция всегда была предельно ясна: если считаете, что так будет лучше для вас — пожалуйста, действуйте. Главное, чтобы впоследствии не пришлось об этом жалеть, и чтобы итогом не стал хаос, подобный тому, что мы видим сегодня на Украине. Определенные опасения в отношении Армении, безусловно, существуют.
Помимо этого, есть и такие факторы, как Таможенный союз, ЕАЭС, ОДКБ, где Армения сейчас находится в весьма неопределенном статусе, напоминающем троцкистскую формулу "ни мира, ни войны". Есть и российская военная база в Гюмри. И когда в конце августа появляются сообщения о планах каких-то активистов провести акции с призывами едва ли не к ликвидации российского военного присутствия в Армении, это, мягко говоря, не может восприниматься в России положительно.
Церковь: К вопросам религии необходимо относиться предельно тактично
Это и вопрос церкви, от которого все, буквально все люди, с которыми я общаюсь, были потрясены. Особенно тональностью, с которой власть позволяла себе обращаться к настоятелю церкви. Мы же все это видели на Украине, как это начиналось, как происходило, верно? Плюс к этому – фактор "Зангезурского коридора", или как бы его сейчас не называли. Вопрос ведь является злободневным не только для Армении и Азербайджана, а еще и для Ирана.
Насколько я знаю, Пашинян, вроде бы, уже извинился за какие-то нападки на церковь, но осадок то все равно остался., ведь это ну очень уж напоминало Украинский сценарий. Особенно его заявление о том, что он готов лично написать устав армянской церкви.
В этот момент многие мои коллеги буквально онемели. Ведь это все-таки две разные вещи - быть бывшим редактором оппозиционной газеты, прийти к власти через “революцию шагов”, в итоге стать премьер-министром. Но церковный вопрос - это действительно другое, и к церкви необходимо тактично относиться.
Иран: вряд ли “дорога Трампа” воодушевляет и вдохновляет Тегеран
Если судить по реакции премьера Пашиняна, иранский фактор для него либо действительно не имеет значения, либо же он получил — не буду гадать от кого — твердые гарантии того, что на позицию Тегерана можно не обращать внимания. Однако политическое руководство Ирана неоднократно заявляло, что подобный расклад для него неприемлем. Это означает лишь одно — в регионе возникает новый виток напряженности.
В Тегеране существуют вполне серьезные опасения, что вслед за так называемой "дорогой Трампа" на Южном Кавказе могут появиться вооруженные контингенты стран, отношения с которыми у Ирана, мягко говоря, далеки от дружественных. И речь идет о силах, которые окажутся прямо на иранской границе. Очевидно, что такая перспектива не может вызывать воодушевления в Тегеране. При этом не стоит сводить проблему исключительно к вероятности присутствия американских военных — опасения касаются гораздо более широкого круга игроков.
Вновь уместно вспомнить выражение "горе побежденным". Армения проиграла войну, и теперь вынуждена исполнять волю победителей. Причем речь идет не только об Азербайджане — свою роль сыграла и Турция. Современные реалии таковы, что путь от теории, даже самой фантастической, до практики зачастую оказывается очень коротким. Достаточно взглянуть на трагедию сектора Газа, чтобы убедиться в этом.
Несомненно, что все эти риски учитываются иранскими политиками. Ведь речь идет о событиях, которые могут разворачиваться непосредственно на пороге их страны, у государственной границы. Логично ожидать, что Тегеран будет реагировать на них самым активным образом.