Расчёты «Бук‑М3» уничтожают снаряды HIMARS и крылатые ракеты «Storm Shadow» на СВО

Расчёты зенитно-ракетных комплексов «Бук-М3» из состава противовоздушного соединения группировки войск «Центр» организовывают постоянное воздушное прикрытие подразделений, находящихся на переднем крае нашей обороны в районе города Красноармейск.
Основные задачи зенитчиков в настоящее время – поражение малой беспилотной авиации противника и перехват снарядов реактивных систем залпового огня, которые, как показывает практика, несут угрозу не только российским военнослужащим, но и мирному населению глубоко в тыловых районах. Ежедневно расчёты ЗРК совершают по нескольку пусков, которые в подавляющем большинстве случаев оказываются успешными.
– За последнее время мы больше всего работали по целям баллистическим, – рассказывает заместитель командира зенитно-ракетной батареи Никита Чуплыгин. – Уничтожали выпущенные снаряды американских систем HIMMARS, ещё была пара английских крылатых ракет «StormShadow». Вот последние – цели довольно сложные. У любых крылатых ракет два типичных признака. Первый – дозвуковая скорость порядка 1000 километров в час. Второй – они всегда летят низко, не больше, чем в 30-40 метров над землёй, огибая притом рельеф местности. Это и делает «StormShadow» потенциально непростой целью. Но мы на своём опыте показали, что можем сбивать их без проблем.
Необходимо отметить, что каждая уничтоженная воздушная цель иностранного производства означает не только предотвращение ударов по тыловым районам. Это также предупреждает их эксплуатацию украинской пропагандой, которая падка на красочное освещение использования оружия своих западных покровителей и создание мнимой видимости его технологического превосходства.
Безусловно, российские зенитно-ракетные системы способны ликвидировать любую воздушную цель в силу своих высочайших технических характеристик. Однако никакая техника, пусть даже самая современная, не способна работать с максимальной эффективностью без слаженных действий экипажей и устойчивого взаимодействия их с другими подразделениями и соответствующими службами.
– Во-первых, – продолжает заместитель командира, – ЗРК представляет собой целую систему. Слово «комплекс» нет просто так появилось в аббревиатуре. В этот самый комплекс помимо пусковых установок входят пункт управления, радиолокационная станция, несколько огневых установок и транспортно-заряжающие машины. Все элементы работают как один организм. В том числе благодаря высокой выучке расчётов: несмотря на максимально возможную автоматизацию, человеческий фактор всё ещё один из самых значимых в нашей работе. Во-вторых, наше прямое начальство взаимодействует с другими компонентами структуры ПВО. Мы никогда не действуем сами по себе. Оперативные дежурные всегда получают данные о целях, которые потенциально могут войти в радиус действия наших средств, и сразу же передают их на пункты управления. Задач-сюрпризов не припомню. Мы находимся в состоянии готовности к поражению воздушных объектов ещё до того, как они засветятся на наших собственных радарах. ПВО – это не отдельные комплексы, а большая многослойная система. Только так она и может действовать организованно и эффективно.
Хотя зенитно-ракетные комплексы и предназначены для защиты неба, в новых реалиях боя им требуется точно такое же прикрытие с земли, как для любой иной техники.
– FPV-дроны – это не наша цель, – уточняет Никита. – С такими угрозами мы боремся стандартным способом. Мобильные группы с ружьями и средствами подавления поддерживают нас постоянно. Мы в полной мере адаптировались к текущим условиям. Хотя не буду отрицать, что работы у нас очень много и действовать приходится на износ. Наверное, это первый военный конфликт, в котором обе стороны настолько активны в небе. Беспилотники позволяют всем действовать более уверенно. Они – расходный материал и не более того. С другой стороны, мы каждый день учимся бороться с ними настоящим образом. Я знаю, что мы не только победим, но и извлечём из всей этой борьбы самый передовой опыт. Ни у кого больше не будет таких навыков уничтожения различных воздушных целей, как у российских военнослужащих.