– Вечернее правило заканчивается повседневным исповеданием грехов.

Какую связь вы видите между исповедью и этой ежедневной молитвой?
– Видите, о правиле я скажу так: можно правило «вычитывать», так же как можно службу «выстаивать», или можно молиться благодаря этому правилу. Когда вы читаете молитву, вы можете «отчитаться» и сказать: «Прочел, и я с Богом квит». Вы, конечно, этого не скажете, потому что язык не повернется, но, в сущности, порой бывает так. или можно сказать: «В эту молитву один из святых (и часто его имя надписано над молитвой) вложил свой опыт Бога, и покаяния, и себя самого, и всего. Через эту молитву я могу приобщиться к его опыту. Я ее постараюсь читать так, чтобы она вонзилась в мою душу, чтобы она меня пронзила». И если в результате вместо целого правила будет прочитана одна молитва, это совершенно все равно. Это опять таки не моя выдумка, а пишет об этом Феофан Затворник: если ты имеешь правилом вычитывать вечерню и прочтешь первую строчку, и она тебя ударит в душу, и ты остановишься и будешь ее повторять и повторять, и как бы в нее вдумываться, вживаться, и она будет в те бя вживаться, и пройдет все время, которое у тебя есть на молитву, – считай, что ты совершил вечерню. Тогда как если ты просто протараторил какое-то число молитв, это совсем не значит, что ты помолился, Богу совершенно не нужно, чтобы еще один человек Ему вслух прочел эти молитвы. Эти молитвы даны нам для того, чтобы мы стали живыми людьми, – Бог и без них жив. И поэтому; если в повседневном покаянии мы выливаем всю свою душу и переживаем его глубоко, мы покаялись. А «покаяться» значит обернуться всем существом к Богу и соединиться с Ним верой, надеждой, любовью, сокрушением сердца, радостью о Нем. И порой я слыхал, как люди говорили: «Я начал молиться, и это со мной случилось, а потом мне пришлось вычитывать десять других молитв, и с каждой молитвой это погасало во мне», – потому что человек не был способен пережить все последующие молитвы с такой же силой.
Ведь подумайте: возьмите просто вечерние и утренние молитвы. Над ними имена разных святых. Неужели мы воображаем, что можем, просто потому, что пришло время молиться, стать перед Богом и как бы отождествиться с опытом Василия Великого, Иоанна Златоустого, Марка Подвижника, Симеона Метафраста, того, другого, третьего и десятого, то есть стать как бы суммой их покаяния, покаяния каких-нибудь десяти подвижников? Дай Бог, чтобы я мог краем души пережить то, что говорит один из них, остальное я могу прочитывать внимательно, с тем, чтобы оно стало частью моего сознания, внутреннего опыта, чтобы следующий раз не начинать сначала, а что бы это было продолжением. Но если какая-нибудь молитва нас так поразит, что заполнит все сознание, всю душу, лучше на этом остановиться и остаться вдвоем с Богом, а не вдвоем с книгой, говоря Богу: «Я к Тебе вернусь, когда кончу правило».
Это относится к вечернему правилу, к утренним молитвам, это особенно относится к молитвам перед Святым Причащением. При нормальном течении жизни мало у кого есть возможность перед каждой Литургией вычитывать все правило с достаточным вниманием: из-за времени, из-за усталости, из-за обстоятельств. И я часто советовал людям, которые имеют намерение причаститься, скажем, в следующее воскресенье: разделить правило на шесть-семь дней, чтобы каждую молитву прочесть так, чтобы она дошла до сознания, до сердца, до воли, чтобы через нее стать другим человеком, и в конце этого стать способным подойти к Чаше через молитву, которую мы читаем последней: Верую, Господи, и исповедую... Она есть именно покаянная молитва, которая в себе содержит все покаяние, как каждая молитва содержит покаяние.
Есть еще один момент. Порой при чтении той или другой молитвы нас охватит радость, ликование от встречи с Богом (конечно, не о себе самих). И нет никаких сил и возможностей втиснуть себя потом в сокрушение, в плач о своих грехах. В такие моменты надо оставаться со своим ликованием, потому что это ликование, радость, благоговение – момент, когда мы с Богом. Это нам подарок от Бога; как же мы можем Ему сказать: «Да, но сейчас время читать другие молитвы»?! Этого нельзя делать!
Митрополит Антоний Сурожский