🌿 26 мая 1855 года был открыт знаменитый памятник скульптора П.

Клодта великому русскому баснописцу Ивану Крылову в Летнем саду.
Существует несколько версий о выборе места для памятника. Одна из них опирается на воспоминания поэта князя П. Вяземского:
"Он (Крылов) гулял или, вероятнее, сидел на лавочке в Летнем саду. Вдруг... его. Он в карман, а бумаги нет. Есть где укрыться, а нет чем... На его счастье, видит он в аллее приближающегося графа Хвостова. Крылов к нему кидается:
"Здравствуйте, граф. Нет ли у вас чего новенького?" — "Есть, вот сейчас прислали мне из типографии вновь отпечатанное моё стихотворение, — и даёт ему листок. "Не скупитесь, граф, и дайте мне 2-3 экземпляра". Обрадованный такой неожиданной жадностью, Хвостов исполняет его просьбу, и Крылов со своею добычею спешит за своим делом".
Таким образом, согласно этой версии, местоположение памятника было определено "деловым" интересом самого Крылова.
***
Как вспоминал один из современников, у выдающегося русского писателя Ивана Бунина (1870-1953) были "сложные отношения и счёты" с ветчиной. Однажды доктор предписал ему съедать свежую ветчину за завтраком. Прислугу Бунины никогда не держали и жена писателя Вера Николаевна (урождённая Муромцева, 1881-1961), чтобы не ходить с раннего утра в магазин за ветчиной, решила покупать её с вечера. Но не тут-то было!..
Каждую ночь Бунин просыпался, шёл на кухню и съедал ветчину. Так продолжалось с неделю. После чего Вера Николаевна стала прятать ветчину в самых неожиданных местах: то в кастрюлю, то в книжном шкафу... Но муж постоянно находил желанную ветчину в новой "хоронушке" и с удовольствием ее поедал.
Как-то Вере Николаевне всё же удалось спрятать ветчину так, что он не смог её найти. Но толку из этого не получилось. Вконец расстроенный искатель любимого продукта разбудил жену надрывным воплем:
— Вера, где ветчина? Чёрт знает что такое! Полтора часа ищу!!!
И Вера Николаевна, вскочив с постели, достала ветчину из укромного местечка за картиной и безропотно отдала её мужу...
***
Драматург и прозаик Леонид Андреев (1871-1919) в молодости, уже став популярным писателем, любил ходить в поддёвке, высоких лаковых сапогах и при этом носил импозантную чёрную бородку.
Летом 1901 года он сидел на палубе парохода, плывшего по Волге. К нему подошла, очаровательно улыбаясь, какая-то миловидная дама и с нотками неподдельного восторга в голосе заговорила:
— Ах, как я рада этой встрече! Как я безмерно рада! Наконец-то мне с вами удалось встретиться и познакомиться! Как я счастлива, что попала именно на этот пароход! Оказывается, и вы на нём плывёте! Такая честь для меня! Вы такой талантливый! Боже, какая сила!
Молодой писатель, весьма польщённый столь экзальтированными признаниями незнакомки, в изрядном смущении слушал её. И было от чего смутиться и возгордиться! Только совсем недавно вышла его первая книга "Рассказы" (напечатанная издательством "Знание" на средства Максима Горького и с авторским ему посвящением) - и уже такая известность среди читателей! Но вдруг дама-почитательница спросила покрасневшего от смущения писателя:
— Так когда же ваш концерт?
На недоуменный взгляд Андреева поклонница отреагировала уточняющим вопросом:
— Вы ведь дирижёр цыганского хора, который плывёт на этом пароходе?..
***
Как-то в 1924 году писатель Алексей Чапыгин (1870-1937) рассказывал знакомым литераторам о том, как в молодости чинил мебель у оперного певца Леонида Собинова (1872-1934).
Открыв Чапыгину дверь, певец сказал: "А пойдёмте-ка вглубь квартиры, там у меня мебельная богадельня — дворяне-стулья и дворяне-канапе".
Это в том смысле, пояснил рассказчик, что красное дерево — оно дворянское, а ежели, скажем, дуб или берёза, то это что же? Это будет из крестьян...
— А ежели табурет? - спросил один из слушавших.
— Табурет, — всхлипнул от смеха поэт Владимир Пяст (1886-1940), — он — скрывший своё социальное происхождение кулак!
А. Качанов