Признание.

Было это в мае 1984 года. Замечательное было путешествие. Из Новгорода мы шли на специальном пароходике через Ильмень. Сенкевич тогда был всесоюзной телезвездой. В те годы, между прочим, природа «звёзд» была другая — не песни, не шоу, не куплеты, к примеру, вспоминаются три звезды: Каплер — он вёл передачи о кино, Сенкевич — «Клуб кинопутешествий» и Дроздов — «В мире животных». Когда мы приехали в Новгород, то пошли гулять по набережной. Идём втроём. Никто нас не замечает, никому в голову не придёт, что могут здесь оказаться Лихачёв и Сенкевич. Поэтому чувство прелестной свободы. Солнышко. Тепло. Вдруг бежит навстречу школьник, размахивая своим портфельчиком, видно, со школы, в том схожем с нашим беспечно-счастливом состоянии, чего-то напевает. Второй класс, не больше, это возраст, когда человеку не бывает скучно, собственного общества ему достаточно. Миновав нас, он умолк, вернулся назад, забежал посмотреть, глаза его округлились, прямо-таки выпучились, уставились — на кого? Конечно, на Сенкевича! Призрак? Бред? Инопланетянин! Он застыл в ужасе, открыл рот и закричал истошным голосом: «Аа-а! Мама! Мама!» — первое, что кричат все дети мира. Сенкевич сказал, что никогда ещё не получал такого искреннего признания своей славы.