Януш Корчак и Стефания Вильчинская Корчак и Вильчинская встретились в 1909 году в варшавском детском доме, где работала Стефания. Она выросла в богатой семье польских евреев, получила высшее образование в области естественных наук в Европе, а вернувшись в родной город, устроилась волонтером в приют, где вскоре заняла руководящую должность. Вместе с Корчаком в 1912 году она открыла уникальный Дом сирот для еврейских детей — в нём личность ребёнка ценилась выше всего. Управление приютом держалось на Стефании — она занималась организацией порядка в доме, общалась с юристами и спонсорами, следила за внешним видом детей и их занятиями. «Она вставала раньше нас и была последняя, кто ложился в кровать, работала даже во время болезни», — вспоминала Стефанию её воспитанница Ида Мерцан. В 1928 году панна Стефа, к которой обращались как к незамужней женщине, попросила называть ее пани: «Неприлично женщине, у которой столько детей, сколько у меня, называться панной». В течение четырех лет до войны Стефания несколько раз ездила пожить в кибуце в Эрец Исраэль. Но накануне вторжения немцев в Варшаву она вернулась к детям. Когда город сдался, друзья из кибуца предлагали Стефании уехать, но она отказалась, не в силах оставить воспитанников. Вскоре Дом сирот перевели в гетто, где Корчак и Вильчинская заботились о детях два года. Стефания организовала в подвале дома комнаты для больных детей, боясь отправлять их в местный госпиталь. Часами она сидела с ними, поддерживала и не давала сдаться болезням.

Воспитанники детского дома со директором Корчаком и пани Стефой (фото: Музей Варшавы) В августе 1942 года пришёл приказ о депортации детей из приюта в Треблинку. Тогда все уже знали, что оттуда не возвращаются. 6 августа 1942 года на Умшлагплац двинулась процессия детей. Они выстроились в чётверки, все были опрятно одеты и каждый нёс на плече сумку. За внешний вид этой чинной процессии была ответственна пани Стефа — она инструктировала детей класть лучшую обувь под кровать, а одежду недалеко, чтобы быть готовыми выйти в любую минуту. «Я никогда это не забуду… Это был не марш к поезду, это был молчаливый протест против бандитизма!» — вспоминал очевидец Наум Ремба. Ни Януш Корчак, ни Стефания Вильчинская не оставили детей, хотя друзья из польского подполья предлагали им бежать. Они сели на поезд до Треблинки, где по прибытии вместе с детьми были отправлены в газовую камеру и убиты. Стефании Вильчинской было 56 лет.