Наконец, в 2015-м году нашёлся благодетель, который выкупил участок земли на перекрёстке улиц Полевой и Заречной под строительство храма. В день празднования собора Дивеевских святых, 27 июня 2015 года, на месте будущего строительства был установлен и освящён поклонный крест. А на рассвете 17 июля, в день и час убиения царственных мучеников, митрополит Нижегородский и Арзамасский Георгий совершил чин закладки и освятил фундамент нового храма. Его возвели всего за две недели; прямо перед прибытием крестного хода во главе с владыкой от стройки отъехал подъёмный кран, укладывавший последние плиты. Запоминающимся был момент, когда архиерейский протодиакон Андрей Железняков после освящения неожиданно для всех запел: «Русь называют святою…». Его замечательный баритон, усиливаемый звуковой аппаратурой, разносил над спящим селом слова этой потрясающей песни. Кажется, я тогда услышал её впервые, а может быть, впервые прочувствовал – так, что мороз по коже. На рассвете дня, в который расстреляли царя, при закладке его храма, среди застывших в мёртвой тишине людей, она звучала как само покаяние. Новый храм в Дивееве скопирован с церкви Святой Марии Магдалины в немецком городе Дармштадте, построенной по инициативе Николая II на личные средства императорской семьи, по проекту петербургского архитектора Л.Н. Бенуа. В Германии церковь стоит в буквальном смысле на русской земле: её туда специально привозили в вагонах – по два из каждой российской губернии. Дивеевский храм тоже стоит на насыпном возвышении, с тем лишь отличием, что за землёй далеко ехать не пришлось: она тут местная, самая что ни на есть русская, святая – Четвёртого Удела Пресвятой Богородицы. А покрывает её брусчатка с Канавки Царицы Небесной – ею вымощена церковная территория. Взору зашедшего внутрь предстаёт величественная мозаика, заполняющая всю внутренность алтарной апсиды – Божья Матерь на троне, копия с оригинальной мозаики из дармштадтского храма по эскизу Виктора Васнецова. Образа на иконостасе тоже списаны с оригиналов. Все храмовые иконы – исключительно писанные, большинство из них – с частичками мощей. Каждый будний день в 12 часов здесь поётся акафист святым царственным мученикам. Проводит его староста храма Алексей Бутусов, человек с необыкновенной судьбой: бывший офицер полиции, много лет отдавший уголовному розыску, неправедно осуждённый и прошедший места заключения, откуда вернулся глубоко верующим. Алексей был старостой тюремной церкви. Теперь его пост – здесь, в новом храме, по воле Божьей возникшем на родной земле. – Раньше это место относилось к деревне Вертьяново, которую в 1960-е годы объединили с Дивеевом. Церкви в ней никогда не было. Но было пророчество преподобного Серафима Саровского о том, что в Вертьянове будет своя церковь, и что оно будет городом. Можно сказать, что сейчас Вертьяново получило статус села, а мы являемся свидетелями исполнения этих пророчеств. Издавна было так, что Дивеево – это святость, а Вертьяново – противоположная сторона. В детстве я много рассказов слышал от стариков, что было тут много колдунов и ведьм, и народу буйного, разбойников. Особенно криминальным был этот самый район, по-местному – «Вышвырка». До наших дней здесь кровь проливалась – в 1996-м году на этом перекрёстке убили моего крёстного Валерия. Я не исключаю, что этот храм Промыслом Божьим оказался здесь для освящения местности, как те древние храмы, которые возникали на местах языческих капищ. Здесь, на нынешней территории храма, в баньке жила схимонахиня Варвара. Не она ли «отмаливала» это место?

Внутри храм довольно мал - его пространство способно вместить, кажется, человек 50–70. Но значение нового храма для Дивеевской земли видится огромным. Последний Российский император Николай II имеет самое непосредственное отношение к Дивееву и преподобному Серафиму Саровскому. Ведь это он подписал указ о прославлении угодника Божьего, он и возглавил торжества 1903-го года. Поэтому самодержец и его семья почитаются в Дивееве особо. Я спросил Алексея, как его связала судьба с Романовыми и этим храмом. – Род наш коренной, вертьяновский – все мои предки жили здесь, родня и сейчас большая. Многие были председателями, руководителями, служили в милиции. Существует семейное предание, что наш род идёт от казаков, которых оставил тут Иван Грозный во время Казанского похода, чтобы хранить на этой земле Православие. Когда я ещё был в исправительной колонии, мне однажды приснился сон, что я гуляю по Дивееву, и подходя к тому месту, где сейчас храм, вижу, что здесь много народу молится, и светящийся столп к небу восходит. Когда вернулся, познакомился с генералом Иваном Михайловичем Шеиным, благодетелем этого храма, и получив благословение благочинного, начал читать тут акафист. Здесь ещё был бетонный пол, окна затянуты плёнкой, леса стояли. Стройка тогда не двигалась, не было средств. Я жил в родительской квартире рядом, вставал рано и приходил сюда читать акафист. Было много сверхъестественных событий, в которые неискушённому человеку трудно поверить. На третий день, когда я вышел после акафиста, ещё затемно, вокруг храма стоял сильный запах палёной щетины. Даже домой он проник, мама его почувствовала. А иногда я приходил после акафиста совершенно без сил, падал и спал целый день. Такое бывает при отчитке одержимых. Но у меня была цель - чтобы здесь, на земле моих предков, совершалась Литургия. Когда я через все эти скорби пришёл к вере, Господь мне открыл, что всё в нашем мире замыкается на Литургии, она венец всему, только через Бескровное Жертвоприношение мы будем преображаться. А царственные мученики – это же семейные святые! Кому, как не им, молиться о создании и сохранении семьи, о мире и благополучии нашей родной земли? В чин чтения акафиста Алексей включает песню, услышанную ещё в местах заточения - пронзительный сербский кант «Наша вера Православна». Когда она раздалась под гулкими сводами храма в исполнении стройных мужских голосов (Алексею с недавних пор подпевает и помогает троюродный брат Василий), я невольно вспомнил то неожиданное выступление протодиакона Андрея при закладке храма. Староста признался, что эту песню он разучивал в заточении, как раз по записи Железнякова, попавшей к нему в посылке «с воли». Тюрьма стала для Алексея духовной академией, где он не только изучил православную веру, но и освоил на практике обязанности чтеца, алтарника, певчего. – Мне один батюшка там открыл, почему со мной все эти скорби произошли, – поделился Алексей. – Сказал: «Это Господь тебе делает подарок, чтобы ты за весь свой род молился». И я молюсь за всех родных – и почивших, и живых. Не все меня понимают. Кто-то крутит у виска, мол, крыша потекла, стал «умоленный». Когда я пришёл сюда, мне говорили: «Зачем тебе это надо? Брось ты всё, найди жену, купи машину, деньги зарабатывай…». Они о мирских благах думают и не понимают значения этого храма на нашей земле. Одна благотворительница сказала мне такие слова: «Алексей, я не один храм построила, и я знаю: храмы строятся миром!» Поэтому важно участие каждого человека, кто чем может: кто деньгами, кто физической силой, кто молитвой – каждый участвует в строительстве. А святые царственные мученики походатайствуют за них там, у Господа. Павел Сушков. Портал "Православие Ру" #ХрамыИМонастыри