27 июня 1718 года в Санкт-Петербурге, по обыкновению торжественно и пышно, отмечалась девятая годовщина победы в Полтавской битве. И самым невероятным было то, что вечером, буквально накануне празднования, трагически оборвалась жизнь сына Петра I, царевича Алексея, имя которого и обстоятельства гибели до сих пор окружены массой домыслов и слухов…

Царевич с детства был обделен родительским теплом. Его мать, Евдокию Лопухину, Петр отправил в монастырь в Суздаль, где ее постригли в монахини. Свою законную супругу, к тому времени уже нелюбимую, царь без сожаления променял на любовницу Анну Монс, немку. Общаться сыну с матерью Петр категорически запретил, а у него самого времени, чтобы повидаться с сыном, почти не оставалось.

Но к сыну изначально Петр относился нормально. Он старался привлекать его к государственным делам, давал ответственные поручения, брал с собой в военные походы. Проявлял Петр заботу и об образовании сына. Учитель Алексея Гюйссен отмечал, что царевич «разумен далеко выше возраста своего, тих, кроток, благочестив». Он освоил несколько языков, изучал богословие, интересовался историей, филологией, математикой. Но был совершенно равнодушен к военным походам и сражениям, чем весьма огорчал отца.

Вскоре Петр надумал женить сына на иностранке и сам подобрал ему невесту – принцессу Шарлотту, приходящуюся родственницей австрийскому императору.

Алексей не решился идти против воли отца, и в 1711 году состоялась их свадьба. Жениху – двадцать один год, невесте – семнадцать.

Как и всякая девушка, София Шарлотта надеялась на счастье и, казалось, что этим мечтам удалось сбыться.

Алексея, воспитанного в строгом православии, беспокоило то, что его жена была лютеранкой; он надеялся, что по приезде в Россию, принцесса сможет понять и принять его страну и поменяет веру. Однако, София Шарлотта навсегда осталась немкой, а царевич не воспринял, по замечанию австрийского дипломата, «немецкого чувства и нрава». И все же вначале их отношения не омрачало ничто.

Однако, постоянные поручения отца, как раз в это время перенесшего театр войны в Померанию и старавшегося приохотить к делу и царевича, скоро заставили Алексея уехать от своей жены и оставить ее одну. София Шарлотта, искренно привязавшаяся к своему мужу, скучала без него, и опасалась за его жизнь, когда Алексею пришлось участвовать в походе под Штеттин.

Принцесса испытывала нехватку средств, ей постоянно докучали интригами и ссорами ее придворные, но Шарлотта пока еще была счастлива - она поверила в любовь мужа, в ее воображении рисовались картины семейного счастья.

«Я нежно люблю царевича, моего супруга, – писала в эти безоблачные дни София Шарлотта своей матери. – Я бы нисколько не дорожила жизнью, если бы могла ее принести ему в жертву или этим доказать ему мое расположение, и хотя я имею всевозможные поводы опасаться, что он меня не любит - мне кажется, что мое расположение от этого еще увеличивается...».

Увы, ее опасения сбывались - со временем становилось совершенно очевидно, что Алексей явно охладел к жене. Немало этому печальному обстоятельству содействовали его частые и длительные поездки по поручениям отца, во время которых он начал много пить.

О состоянии принцессы красноречиво говорят письма к родителям: «Я совершенно смущена, ввиду того что меня ожидает, ибо горе мое идет от человека слишком дорогого, чтобы на него жаловаться...»;
«Мое положение гораздо печальнее и ужаснее, чем может представить чье-либо воображение. Я замужем за человеком, который меня не любил и теперь любит еще менее, чем когда-либо…». 

Семейная идиллия закончилась...

Слишком уж разными по характерам, привычкам, вкусам, религии оказались эти молодые люди.

Выросшая в утонченной атмосфере Саксонского двора, усвоившая с детских лет западноевропейскую культуру, София Шарлотта так и не стала «своей» для русского общества, которое поначалу казалось весьма расположенным к немецкой принцессе. От нее самой зависело удержать симпатии русских, сойтись с ними ближе, увлечься их интересами, разделить их заботы и беды. Вместо этого София Шарлотта заперлась в своем доме, старательно избегая любых контактов с представителями родовитой знати, высокопоставленными сановниками. Она не предприняла даже попыток изучить русский язык, проникнуться духом нации, лишь по необходимости соблюдения придворного этикета с брезгливым недоверием посещала православные службы.

Раздражение вызывали бесконечные бытовые хлопоты, от которых принцесса была полностью избавлена у себя на родине, где жизнь была исполнена спокойствием и благополучием. София Шарлотта привыкла к правильному, комфортному образу жизни, где все заранее размерено, определено, вовремя припасено.

В Петербурге все было совершенно иначе. Ее многочисленные придворные, прибывшие с ней из Германии, без конца интриговали и ссорились между собой... Средств на содержание этой компании требовалось много, а свои щедрые обещания скуповатый Петр I не спешил выполнять. Вскоре деньги стали выплачиваться не в срок и далеко не сполна. Появлялись и совершенно непредусмотренные расходы, оплачивать которые Софии Шарлотте приходилось из собственного довольно худого кошелька. Все это совсем не напоминало сладкую жизнь при дворе Августа.

«Как к ней ни приду, все сердитует и не хочет со мною говорить», – жаловался царевич. 

Вскоре Алексей обзавелся любовницей – ею стала крепостная девушка Ефросинья Федорова. Вот ее-то он действительно любил, и очень сильно.

Несмотря на то, что отношения между Алексеем и Шарлоттой не складывались, свое главное предназначение принцесса выполнила – родила сначала дочь, а спустя год – сына. Но через 10 дней после родов в возрасте 21 года Шарлотта умерла.

К тому времени Петр, оценивающий своего сына в качестве преемника престола, окончательно в нем разочаровался, наблюдая его полное равнодушие к государственным делам, и особенно к делам военным.

В день, когда хоронили Шарлотту, Алексею передали письмо от отца. Петр писал сыну: «Горесть меня снедает, видя тебя наследника весьма на правление дел государственных непотребного... Лучше будь чужой добрый, неже свой непотребный», угрожая тем самым лишить его права на престол.

А буквально через несколько дней после похорон разрешилась от бремени и новая жена царя Екатерина (Марта Скавронская), родив на этот раз сына, которого назвали Петром.

После рождения «Шишечки» (так домашние ласково называли сына Петра и Екатерины), требования Петра к старшему сыну еще более ужесточились. Он принял твердое решение сделать престолонаследником своего новорожденного сына, а от Алексея стал требовать отречения от престола и пострига в монахи. Алексей дал свое согласие на постриг.

Но Петр боялся, что после его смерти с актом об отречении царевича никто считаться не будет и Алексей по закону унаследует престол, как старший сын. Выехав по военным делам в Копенгаген, он отправил оставшемуся в Петербурге Алексею письмо, в котором просил его срочно уведомить, постригся ли он и если постригся, то в каком монастыре. Если же нет, то требовал срочно, в течение недели, приехать к нему в Копенгаген. Видимо, все-таки Алексей не горел желанием ни постригаться, ни отказываться от престола. Письмо отца поставило его в безвыходное положение, и в отчаянии Алексей решил пуститься в бега. Сказав, что выезжает к отцу в Копенгаген, он уехал в неизвестном направлении в Европу вместе со своей любимой Ефросиньей, с которой мечтал пожениться.

Понимая, какую опасность представляет сбежавший сын, Петр отправляет в Европу двух надежных людей – дипломата Петра Андреевича Толстого и тайного агента Александра Ивановича Румянцева. Им предстоит найти царевича и во что бы то ни стало уговорить вернуться.

Вскоре Румянцев узнает, где скрывается царевич. После этого пускает в ход свой дипломатический талант Петр Толстой. Убедив австрийские власти, предоставившие убежище беглому царевичу, не вмешиваться в личные отношения русского царя со своим сыном, подкупив всех, кого только было можно, он приступает к переговорам с Алексеем. В ход идут и угрозы, и обещание отцовского прощения. И все-таки обманным путем посланникам Петра удалось добиться казалось бы невозможного – царевич согласился вернуться к отцу, которого он и боялся, и ненавидел. Единственным его условием было, чтобы ему разрешили жениться на Ефросинье и отпустили жить с ней в деревню. Конечно же, ему пообещали это.

Встретившись в Москве с отцом, Алексей подписывает свое отречение от престола в пользу малолетнего брата и просит отца простить его. «Я окажу тебе милость, – сказал Петр, – но только с тем, чтобы ты объявил о своих согласниках, которые тебе присоветовали бежать к цезарю». Не дав царевичу опомниться, перевели его в камеру Петропавловской крепости и начали организовывать судебный процесс.

Петр, не веря в организацию сыном заговора против него, считал, что всему виной примкнувшие к нему смутьяны. В ходе проводимого процесса было арестовано около 60 человек, многих из них пытали и казнили. Казалось, дело «царевича Алексея» близилось к завершению. Алексея освободили и отправили в Петербург.

Но вскоре для допроса в Петропавловскую крепость привезли Ефросинью. И хотя к ней не применялись никакие пытки, она дала такие обличительные показания против царевича, после которых дело пришлось возобновить. Именно ее предательство и решило судьбу царевича.

«Писал царевич письма по-русски к архиреям и по-немецки в Вену, жалуясь на отца. Говорил царевич, что в русских войсках бунт и что это его весьма радует. Радовался всякий раз, когда слышал о смуте в России. Узнав, что младший царевич болен, благодарил Бога за милость сию к нему, Алексею. Говорил, что «старых» всех переведет и изберет «новых» по своей воле. Что когда будет государем, то жить станет в Москве, а Петербург оставит простым городом, кораблей держать не станет вовсе, а войско – только для обороны, ибо войны ни с кем не желает. Мечтал, что, может, отец его умрет, тогда будет смута великая, ибо одни станут за Алексея, а другие – за Петрушу-шишечку, а мачеха глупа зело, чтобы со смутой справиться…»

Алексея вновь арестовали, на этот раз на допросах к нему уже применяли пытки.

Что же случилось, почему Ефросинья так подло повела себя по отношению к царевичу, который без ума ее любил? Возможно, ее заставили это сделать, угрожая в случае отказа убить сына, который недавно родился у них с Алексеем. Или же она стала жертвой обмана. Ей обещали, что после суда царевича приговорят к изгнанию, и они отправятся туда все вместе.

Есть еще одна версия, весьма печальная. Ефросинья уже давно была завербована графом Толстым и была его тайным агентом. И ей была обещана в случае успеха щедрая награда. И, действительно, после суда Ефросинья получила немалое вознаграждение, а также ей была дарована свобода.

Суд приговорил Алексея к смертной казни. Однако приводить приговор в исполнение не пришлось – царевич скончался. Было ему всего 28 лет. Что послужило причиной смерти – так и осталось неизвестным. По официальной версии, которая была озвучена, царевич скончался от апоплексического удара, возможно, не выдержав пыток или приговора. Однако, можно также пред положить, что Алексея тайно убили по указанию царя, чтобы избавить Петра I от позорного клейма убийцы собственного сына. Но то, что случилось на самом деле – так и осталось неизвестным.
#ТайныИстории