Царь Пётр I сгноил первую жену и казнил сына, а вот жену своего покойного брата он ценил.

В 1683 году формальными правителями Руси считались малолетние братья-цари Иван и Пётр. На самом деле страной руководила их старшая сестра царевна Софья. Властная женщина боялась, что её вот-вот могут отодвинуть от управления государством. 17-летнего Ивана она не опасалась: он был слабоумен и болезнен, а вот 11-летний бойкий Пётр внушал серьезные опасения. Он, несмотря на малолетство, уже высказывал собственные суждения по государственным вопросам, зачастую расходившиеся с мнением Софьи, а стоявший за коронованным подростком клан Нарышкиных мечтал дорваться до власти.

Софья даже думала, не извести ли младшего единокровного брата, но от греха смертоубийства царевну отговорил её любовник Василий Голицын. Он предложил более изящный план: женить Ивана и дождаться рождения его наследника. Это позволит отодвинуть Нарышкиных от престола, а юного Петра можно будет по-тихому постричь в монахи. Иван будет объявлен недееспособным, а регентом при его маленьком сыне на долгие годы станет Софья. На сём и порешили.

Девушка Прасковья из Подмосковья

Осенью 1683 года в Кремль свезли потенциальных царских невест. Обычно их смотр-конкурс проходил в несколько этапов. Будущий жених общался с боярышнями, расспрашивал их, даже подсматривал, как они спят: тихо или беспокойно. На этот раз отбор закончился очень быстро. Иван хоть и был подслеповат, сразу остановил свой выбор на 19-летней Прасковье Салтыковой — статной пышнотелой красавице с длинными косами. Возможно, выбор за малахольного брата заранее сделала Софья, а Иван, как всегда, не посмел ей перечить.

Невеста принадлежала к древнему роду, история которого восходила к XIII веку. Среди её предков имелись государственные деятели, военачальники и изменники. Её отец Александр Салтыков служил воеводой в Енисейске. Его вызвали из Сибири в Москву, обрадовали известием, что он скоро станет царским тестем и попросили сменить имя. Почему-то Софье хотелось, чтобы её невестка имела отчество Фёдоровна, возможно, в память покойного брата Фёдора Алексеевича. Обрадованный Салтыков против переименования не возражал. Вместе с новым именем он получил боярский чин и отправился управлять богатым Киевом.

Венчание Ивана Алексеевича и Прасковьи Фёдоровны состоялось 9 января 1684 года. Царский брак освятил патриарх Иоаким. После пышного пира молодоженов проводили в спальню. На следующее утро согласно традициям, новобрачных по отдельности отвели в баню. Дворянки, помогавшие новой царице, внимательно осмотрели её ночную рубашку, но не обнаружили на ней никаких следов. Медицинский осмотр показал, что царь Иван в первую брачную ночь пренебрег супружескими обязанностями.

Ход дальнейших событий показал, что с выполнением этих обязанностей Иван вообще не очень спешил. Планы Софьи оказались под угрозой срыва. На третий год супружества Ивана по Кремлю прошел слух, что Прасковья беременна, но он оказался ложным: у переевшей за обедом царицы всего лишь сильно вспучило живот. По-настоящему забеременела царица лишь на пятом году семейной жизни. Узнав об этом, Нарышкины срочно женили подросшего Петра. Судьба Софьи повисла на волоске.

Планы властолюбивой царевны рухнули, когда в марте 1689 года Прасковья родила девочку — женщины не имели права на наследование трона. Вскоре после этого царевна Софья окончательно потеряла власть и была отправлена в монастырь. Счастливым Ивану и Прасковье до этих политических пертурбаций большого дела не было. Царь Иван наконец-то распробовал вкус семейной жизни, и царица начала приносить потомство чуть ли не ежегодно. Она родила пятерых девочек. Две из них, правда, не дожили до трёх лет, зато маленькие Екатерина, Анна и Прасковья росли здоровыми и смышлеными.

Царица Прасковья жила обычной жизнью московской государыни. В детстве она получила весьма поверхностное образование и до самой смерти читала и писала с трудом. Зато она даже в солидном возрасте очень любила сказки, которые ей рассказывали приживалки, специально размещавшиеся рядом с покоями царицы. Прасковья охотно смеялась над шутками и кривляньями многочисленных шутов, карлов и карлиц. При этом она, как и её супруг, была глубоко набожна, соблюдала все посты, выстаивала многочасовые службы, много жертвовала священству и нищим.

Весёлая вдова: из-под короны в синюю яму

В начале 1696 года царь Иван Алексеевич скоропостижно скончался. Это мало кто заметил, просто под царскими указами вместо двух подписей осталась одна. Овдовевшую после двенадцати лет супружества Прасковью продолжали величать царицей и оказывать ей подобающие почести. Царь Пётр относился к снохе с подчеркнутым уважением, а она ни в чем не перечила ему. По всей Москве уже вовсю гудели всешутейшие соборы, устраивавшиеся Петром.

По первому зову венценосного деверя Прасковья наряжалась в шутовской костюм и принимала участие в пьяных гуляниях и шествиях. Зачастую царь с собутыльниками заваливались к ней в гости в село Измайлово, находя там радушный прием. Вдовая царица и сама была желанной гостьей на шумных гулянках друзей Петра. Иногда она допивалась до того, что её приходилось оттаскивать домой на носилках. Именно в те годы Прасковья пристрастилась к алкоголю, расстаться с которым у неё не хватило сил до конца жизни.

За двором снохи Пётр поставил следить сержанта Семёновского полка Василия Юшкова. Молодой ветеран военных кампаний был на 13 лет моложе Прасковьи и очень ей понравился. Уже вскоре Юшков распоряжался дворцом в Измайлово не как приказчик, а как полновластный хозяин, тем более, что распоряжения он зачастую отдавал из царицыной спальни. Дела он вёл крайне плохо, но Прасковья всячески защищала своего фаворита и вставала на его сторону в любом конфликте. Юшков окончательно обнаглел и грозил царицыным гневом даже собственному отцу, с которым находился в ссоре.

В 1708 году Пётр повелел всей своей родне переселиться в новую столицу. Прасковья, никогда не перечившая деверю, подчинилась и на этот раз. Со вздохом оставив измайловский дом с милыми её сердцу карлами, сказочницами и юродивыми, она переехала в Санкт-Петербург. Пётр подарил снохе большой участок земли на берегу Невы неподалеку от своей резиденции. В 1712 году Прасковья Фёдоровна была посаженной матерью на пышной свадьбе Петра и Екатерины.

Царь не оставлял своим вниманием и племянниц. Анну он выдал замуж за герцога Курляндского, а Екатерину за герцога Мекленбург-Шверинского. Подле матери осталась только младшая дочь Прасковья.

Прасковья Фёдоровна в Петербурге начала скучать. Скрашивать однообразные дни ей помогал алкоголь. Она радовалась любому гостю, сама подносила на выбор крепкие вина, наливки и водку, причем угощение требовалось распивать только вместе с хозяйкой. Куда бы ни отправлялась вдовствующая царица, при ней всегда имелось несколько бутылок крепких напитков.

К своим дочерям царица относилась по-разному. Семейная жизнь обеих герцогинь оказалась одинаково несчастливой, но мать реагировала на это диаметрально противоположно. За милую Катю она болела душой, и, в конце концов, та вернулась из Германии в Петербург с маленькой дочкой Елизаветой-Катариной-Кристиной, которую в России перекрестили в Аню.

К средней дочери Прасковья Фёдоровна относилась гораздо суровее. Когда Анна в Митаве завела роман с приставленным к ней дворянином Петром Бестужевым-Рюминым, мать не только осыпала её гневными письмами с упреками, но и послала в Курляндию своего брата, чтобы он на месте разобрался с развратной племянницей. Анне пришлось искать заступничества у императрицы Екатерины. После высочайшего ходатайства, Прасковья Фёдоровна, скрепя сердце, формально простила среднюю дочь.

Все эти переживания, а также неумеренное употребление алкоголя подорвали здоровье вдовствующей царицы. Она обрюзгла, ноги ей отказывали. Большую часть времени Прасковья проводила в постели, а по городу её таскали на носилках. Месяцами о 50-летней женщине, которую за глаза уже называли «старухой», ничего не было слышно, но порой Прасковья показывала свой крутой нрав. Как-то подьячий Василий Деревнин раздобыл любовное письмо царицы к Юшкову и попытался шантажировать фаворита. Тот сразу наябедничал любовнице, и та обрушила на Деревнина весь свой царственный гнев.

Перепуганный подьячий сбежал в Москву, но по настоянию Прасковьи был объявлен в розыск. Деревнина поймали, выпороли и привезли в Петербург. На допрос злодея в Тайную Канцелярию прибыла на носилках царица Прасковья. Для начала она отлупила Деревнина своей клюкой, а затем приказала жечь ему лицо свечой. Перепуганные канцеляристы не смели перечить ни царице, ни её слугам. В конце концов, неудачливому шантажисту облили голову водкой и подожгли. С большим трудом полумертвого Деревнина удалось вырвать из рук оскорбленной в лучших чувствах женщины. Такой жестокостью родственницы заинтересовался сам Пётр. Он вник в детали, приказал выпороть слуг снохи, ставших по её приказу палачами, сослал Деревнина в Сибирь, а ябедника Юшкова — в Нижний Новгород. Саму Прасковью император даже не отругал.

Пётр вообще относился к снохе с несвойственным ему доверием, причем даже в гораздо более серьезных делах. Во время следствия по делу царевича Алексея, тот показал, что тетка была в курсе его заговорщицких замыслов и даже одобряла их. Почти все обвиненные в сочувствии к царевичу, поплатились за это, если не жизнью, то свободой, однако информация про Прасковью Фёдоровну Пётр объявил наветом и оставил без внимания.

Лето и осень 1723 года выдались для царицы утомительными. Сначала она участвовала в увеселительном плавании императора по Балтике, затем пышно праздновала тридцатилетие своей дочери Прасковьи. Организм не выдержал этих развлечений и торжеств. В конце сентября царица тяжело заболела. К ней приехал Пётр, который провел у постели умирающей два часа. 13 октября вдовствующая царица Прасковья Фёдоровна скончалась. Её похороны стали первой большой траурной церемонией в Петербурге. Императорской усыпальницы в Петропавловском соборе ещё не существовало, поэтому царицу похоронили в Александро-Невской лавре.

Только после смерти властной матери её младшая дочь смогла выйти замуж за любимого человека. Дворянин Иван Дмитриев-Мамонов не был ровней особе царских кровей, поэтому их брак считался морганатическим. Через 7 лет после смерти матери её средняя дочь Анна Иоанновна стала российской императрицей. Она умерла бездетной и передала власть своей племяннице Анне Леопольдовне, той самой маленькой девочке, которую перекрестили в Аню по требованию её бабушки, вдовствующей царицы Прасковьи Фёдоровны…
#ТайныИстории #ЖенскийСледВИстории