Историю России с ног на голову – или наоборот – перевернули те восемнадцать месяцев, что Петр I провел в Европе. И сейчас уже кажется, что царь поехал за границу именно ради таких вот исторических перемен, записанных в учебники. Но что на самом деле двигало молодым правителем, который, в отсутствие образования, опыта и даже мало-мальски серьезного плана действий отправился в это долгое путешествие? То, что на протяжении всей истории человечества влияет на поступки великих сильнее, чем логика и расчет. Это настоящая страсть, не поддающаяся делению на пункты и параграфы, та, что давала Петру энергию менять историю России.

Положение дел на момент отправления в путешествие

9 марта 1697 года (а точнее 7205 - ведь летоисчисление еще велось «от сотворения мира») из Москвы в сторону Прибалтики стартовало Великое посольство. Петру было двадцать пять; он уже успел познать все прелести государственных интриг, видел бунты и их жестокие подавления, умел бояться за жизнь – свою и матери, умел и пугать врагов потерей их собственной жизни.

Петр родился в 1672 году, он был первым ребенком царя Алексея Михайловича от Натальи Нарышкиной и четырнадцатым из всех официальных детей государя. Претендентами на трон долгое время были старшие братья Петра, а после провозглашения его царем вместе с братом Иваном страной правила Софья – на правах регента, а потому детство его проходило вдали от столицы, и мальчик был предоставлен себе и своим играм.

К тому времени, как Посольство отправилось в путь, царь уже восемь лет как управлял государством и три года как похоронил мать, царицу Наталью Кирилловну, имевшую большое влияние на сына. Он был женат на Евдокии Лопухиной, которая родила двух сыновей – младший, Александр, умер во младенчестве, а старшему, Алексею, будет суждено погибнуть позже вследствие гнева отца. Молодого Петра едва ли можно было назвать правителем-стратегом, или вдумчивым политиком, выстраивающим сложные схемы взаимодействия на дипломатической арене. Хорошего образования Петр так и не получил, зато с юных лет был общительным, умел находить общий язык с самыми разными людьми, а кроме этого, постоянно стремился к новым навыкам, умениям, что и привело его в итоге к главной, пожалуй, страсти всей жизни. В возрасте около пятнадцати лет он нашел в одном из амбаров в Измайлово старый английский ботик. Испытанное в водах реки Яузы, это судно затем было отправлено на Плещеево озеро, где Петр уже вовсю занимался новым любимым делом - создавая потешные полки и потешную флотилию, устраивая не то игры, не то военные учения, полностью погружаясь в процесс и вовлекая в него всех, кто оказывался под рукой.

Мальчик, который бредил кораблестроением

На тот момент единственный морской порт России находился в Архангельске, и царь, окончательно заболевший флотом и навигацией, неоднократно совершал оттуда небольшие путешествия на яхтах. Тогда он и поставил своей целью получить новые выходы к морю – и приблизился к этой цели, взяв в 1696 году крепость Азов. Но поскольку Керченский пролив оставался под контролем османов, требовалось освободить акваторию Черного моря от турецкого контроля. На севере Петр изучал возможность получения доступа к балтийским берегам.

Всем известно, чем закончилось Великое посольство и какие перемены оно принесло в жизнь русского государства. Календарь, европейское платье, бритье бород, множество нововведений в системе государственного управления, новые названия ведомств и должностей – кажется, что царь добросовестно исполнял предначертанный ему план. Но если попробовать приглядеться к Петру-человеку, а не политической фигуре, можно увидеть в этом путешествии много сентиментального и даже юношеского, подросткового.

Отправился он в путь под именем Петра Михайлова – инкогнито. Не то чтобы кого-то вводила в заблуждение такая конспирация - внешность русского царя была слишком заметной, да и скрывать свою личность Петр не собирался. Но неофициальный статус его позволял отступить от соблюдения разных церемониалов и чувствовать себя в поездке куда свободнее, будучи не связанным протоколом. Всего посольство насчитывало более двух десятков дворян и более трех десятков волонтеров, тех, что должны были перенимать премудрости европейских мастеров и потом применять их на родине. Среди полномочных послов значился Франц Лефорт из Немецкой слободы, швейцарец, чей авторитет был для Петра непоколебим с самого раннего детства царя. Лефорту царь был обязан и своим деятельным характером, требовавшим освоения все новых навыков, и интересом ко всему западному, и даже знакомством с Анной Монс, первой серьезной любовью.

Девушка из Немецкой слободы, дочь виноторговца, была куда милее сердцу Петра, чем дочь боярина Лопухина. Отправиться в тот мир, откуда была родом главная на тот момент женщина его жизни, было дополнительным стимулом к посещению европейских стран. Еще до отъезда в Европу Петр сделал попытку постричь Евдокию в монахини, но тогда это не удалось.

Разумеется, дипломатические задачи Посольства никак нельзя было отодвинуть на задний план – Петру за время путешествия довелось встретиться со многими правителями разных земель, и за полтора года Посольства были заключены ряд соглашений и союзов, предопределивших внешнюю политику России на ближайшее время. Петр решил польский вопрос, поддержав курфюрста саксонского Августа II и добившись его избрания королем Польши, подружился с Вильгельмом III Оранским, достиг договоренностей с Австрией. Царь произвел яркое впечатление на дам европейского высшего света. Жена ганноверского курфюрста так отзывалась в письме о Петре: «Это – государь одновременно и очень добрый и очень злой, у него характер – совершенно характер его страны. Если бы он получил лучшее воспитание, это был бы превосходный человек, потому что у него много достоинства и бесконечно много природного ума». При ближайшем рассмотрении путешествия «Петра Михайлова» по европейским странам на каждом его шагу видны не столько дамы, сколько корабли, судостроение, верфи и флот.

Маршрут посольства

Из Москвы посольство отправилось в Лифляндию, в Прибалтику. В Риге, в то время шведском городе, Петра заинтересовала крепость, но на ее осмотр губернатор разрешения не дал. Так город заслужил от царя прозвище «проклятого места». А вот в Митаве, столице Курляндского герцогства, гостям был оказан куда более теплый прием. Далее запланированный заранее маршрут изменился – визит в Австрию потерял свою актуальность, поскольку нужный России договор о союзе против османов уже был подписан послом Нефимоновым.

Далее Петр самостоятельно отправился морем в Кенигсберг, там состоялась встреча с курфюрстом Фридрихом III. Само Посольство прибыло на несколько дней позже. Затем путь лежал к Голландии. Здесь было о чем договариваться, России требовалась поддержка в создании антитурецкой коалиции. Но все же огромное количество времени царь проводил на верфях – сначала в городе Заандаме, где строили небольшие торговые суда. Потом Петр, стремясь освоить процесс создания больших кораблей, добился разрешения работать на верфях Голландской Ост-Индской компании в Амстердаме. Ради этого было заложено новое судно, и царь смог поучаствовать в процессе строительства с самого начала. 16 ноября 1697 года фрегат «Петр и Павел» был спущен на воду. Искусством голландцев в области строительства кораблей Петр был несколько разочарован: все мастера основывали работу лишь на личном опыте, не используя чертежей, без теоретической базы. За ней царь отправился в Англию. Там Петр провел время с января по апрель 1698 года, там вместе с Вильгельмом III Оранским принимал участие в зрелище учебного морского сражения с 12 крупными кораблями. В Англии царь изучал теоретические основы кораблестроения.

В мае Петр наконец отправился в Вену. Посещение Венеции и Рима пришлось отменить, так как из России пришли вести о восстании стрельцов, и царь принял решение возвращаться. Бунт был подавлен, пока Петр был в дороге. Великое посольство завершилось не только и не столько достигнутыми договоренностями – царь осознал, что не отвлеченными идеалами руководствуются европейцы при поддержке тех или иных держав, а скорее собственной практической пользой. В Россию возвращались закупив огромное количество снаряжения – прежде всего такого, что требовалось для запуска верфей – плотничий инструмент, парусное полотно, сукно, а еще оружие, навигационные приборы, медицинские инструменты и разные «диковинки». В Архангельск прибывали суда с иностранными специалистами, приглашенными для работы в России – всего около девятисот человек. Дворянами и волонтерами были осмотрены множество мастерских европейских мастеров, изучены основы строительства, медицины, разных прикладных наук. Весь этот огромный багаж знаний и технологий ждал лишь своего часа, чтобы начать преобразовывать тот московский уклад, что господствовал в стране веками. Но главным приобретением Петра стали его навыки в области кораблестроения и управления морскими судами, их оснащения по новейшим для того времени технологиям.

В августе 1698 года посольство возвратилось в Москву. Через несколько дней Петр окончательно избавится от ненавистной жены, отправив ее в Суздальско-Покровский монастырь, через два года поменяет летоисчисление в России, через пять на болотистых берегах Финского залива начнется строительство новой столицы. Позже появится и Петергоф – второй Версаль, расположенный на берегу Финского залива, с видом на морские горизонты.

Петр, без сомнения, был Великим, но стал ли он таким уже во время своего путешествия в чужие европейские земли? Или же следование за мечтой сделало его настоящим новатором и созидателем?... #ТайныИстории