Слон. Руми.

Для развлеченья люда в край неблизкий
Однажды был доставлен слон индийский.
Его в конюшне темной поместили,
А любопытных посмотреть пустили.
Те вкруг слона кружком сомкнулись плотным
И ощупью знакомились с животным.

Один из них нащупал хобот: «Ба!
Слон – это водосточная труба!»
Тот ухо взял: «Ничуть и не бывало:
Слон – это что-то вроде покрывала!»
А этот оказался близ ноги:
«Слон – это столб! Пожалуйста, не лги!»
А кто-то гладил бок: «Скажу я вам,
Что слон напоминает мне диван!»
«Слон – это вещь прямая, как алиф!»
«Нет, слон – сплошной наклон, сплошной извив!»...

...Ночной ли мрак, или умов затменье
Мешают нам сойтись в едином мненье?
Когда б в конюшню ту внесли лампаду,
Тотчас бы истина открылась взгляду!


Притча иллюстрирует споры и трения, вплоть до взаимного неприятия и ожесточения,
между представителями разных религий и философских учений. Между тем, по смыслу
притчи, каждый из них воспринимает лишь часть Истины, всю же ее в целом способен обнаружить только свет «лампады», т. е. достоверное, «зрительное», восприятие, осуществляемое с помощью духовной интуиции (айн алйакин). Таким образом, светом подлинного знания обладает лишь озарённый мистик, остальные пребывают в «ночном мраке» неведения – и потому односторонни в своих суждениях. Сюжет об ощупывании слона в темноте (или слепыми) был распространен в суфийской литературе и до Руми –
например, у Санаи (первая пол. XII века). В русской поэзии похожий образ встречается у
А.К. Толстого, изобразившего Правду воспринимаемой каждым по-своему, со своей точки зрения (стихотворение «Правда»):