В галерее современного искусства a—s—t—r—a прошла выставка Михаила Крунова «Надкультурный Абсолют или чувственное исследование времени».

Экспозиция представляла направление сайенс-арт, где эстетика связана с научной, интеллектуальной программой. Основная задача художника — романтизация и продвижение научных достижений, описывающих мироздание. «Сноб» поговорил с Михаилом Круновым о взаимосвязи искусства и науки, восприятии пространства и времени и его цикличности:
Как вы определяете баланс между традиционной живописью, минимализмом и научными идеями в своих работах? Как вы пришли к идее объединить философию, науку и искусство в одном проекте?
«Моё творческое видение развивалось свободно — всю жизнь я преподавал. В советский период не испытывал давления рынка или идеологии. Это очень важно для художника. В молодости на моё мировоззрение влияла восточная философия, русские космисты — Николай Фёдоров, Владимир Вернадский, Константин Циолковский. Моим поколением они воспринимались как пророки, предсказавшие полёт человека в космос. Как люди, которые научными концепциями «расширяли» сознание до планетарного масштаба.
Поэтому к границе науки и искусства я «подошёл» естественно. Изучал фундаментальные проблемы квантовой физики, математики, космологии, используя доступные мне художественные методы. Это привилось ещё в детстве. Когда я не понимал что-то в математике или в истории, с помощью рисования карандашом я составлял наглядные модели. Так я приходил к осознанию сложного через пластическое обобщение и упрощение».
Какие конкретные методики и подходы вы используете в создании своих произведений? Какой вы видите роль эстетики в ваших работах?
«Начиная работу, я не ставлю себе какие-то эстетические задачи. Если идея красива, то постепенно во время работы гармония и эстетика появляются сами, как следствие решения более глубоких задач».
Русский космизм, особенно идеи Николая Фёдорова, оказал значительное влияние на ваше творчество. Можете ли вы рассказать, как именно его концепции вдохновили вас?
«Ещё в ранней юности я начал читать книги Николая Фёдорова. Как и многие поколения философов и литераторов, в том числе Фёдор Достоевский и Лев Толстой, я попал под влияние его мировоззрения. Идеи космизма Николая Фёдорова, Владимира Вернадского и Константина Циолковского были очень популярны в советские времена. С их учениями я познакомился в раннем возрасте.
Мои работы из серии «Генетический код» связаны с именем и учением Николая Фёдорова. Он стремился объединить всё человечество для одного общего дела и вечной жизни. Фёдоров помог мне увидеть человека как эволюционирующее божественно-космическое существо, способное управлять природными силами. Своей верой и безупречной жизнью Николай Фёдоров доказал силу его учения. Вся русская литературная и философская мысль XIX и XX веков многим ему обязана.
Биосфера и ноосфера Владимира Вернадского — также новый уровень научно-художественного восприятия целостности мира. «Сфера разума» — решающая геологическая сила, живое и неживое находится в системной, космической взаимосвязи. Всё это я ощутил на пленэре, когда выходил писать картины. И отразил в своих композициях 90-х годов — в серии «Горизонты». В ней пейзаж «обобщается» до двух, трёх пятен и представляет планетарную структуру. В этих работах, также представленных на выставке, я попытался передать то самое ощущение целостности».
Как путешествия и знакомства с восточной философией повлияли на ваше восприятие времени и пространства в искусстве?
«Путешествия, новые впечатления, безусловно, расширяют кругозор. Любая встреча, прочитанная книга, интеллектуальная беседа могут стать источником вдохновения для художника. Сама жизнь обогащает, углубляет творческую личность. При этом очень важна сосредоточенность и концентрация на своей деятельности.
Однако не могу сказать, что я уделяю особое внимание категории времени. С ним связаны движение и скорость, пространство и энергия, целая цепочка физических понятий. В процессе медитации в Индии я почувствовал, что время — иллюзорная категория, а искусство ещё больше убедило меня в этом».
Ваши работы часто затрагивают темы цикличности времени и бесконечности. Как вы видите взаимосвязь между микро– и макрокосмосом в своих произведениях?
«Меня до сих пор удивляет, как на холсте 1×1 могут размещаться абстрактные микроскопические структуры, модели космического пространства. Конечно, здесь проявляется абстрактное мышление людей, человек присутствует в каждой композиции как «мера всего». При виде подобных работ на ум приходят разные ассоциации — о бесконечности и многообразии мира. Однако самое главное размышление касается места человека в мироздании.
Долгое время меня увлекали пластические, цветовые построения, связанные с цикличностью времени. Они происходят из древних индийских концепций, где протяжённые эпохи циклично сменяются — Золотой, Серебряный, Бронзовый и Железный века («Кали-юга» — название времени, в которое мы живём, согласно индуистским текстам). В этих композициях цвет приобретает символическое значение и связан с «человеческим бытием». Цикличность же просматривается в больших исторических и личностных (микроскопических) периодах».
Как вы считаете, что важнее в вашем творчестве — конечный результат или процесс исследования и поиска?
«Делая первый шаг, мы уже определяем, каким будет второй. А третий совершаем, используя опыт двух предыдущих. Так путь становится бесконечностью, а цель часто определяется в процессе движения. Точно так же, как действие рождает видение. Это похоже на броуновское движение молекул и атомов, но иногда на творческом пути знание намного отстаёт от ощущения. Я высоко ценю чувственное начало как в искусстве, так и в науке».
Каковы ваши планы? Есть ли новые проекты, связанные с исследованием темы времени и пространства, которые вы хотите реализовать?
«Выставка, безусловно, раскрывает видение художника, мотивирует его. Поэтому у меня появляются новые идеи, творческие замыслы. Сейчас я с удовольствием работаю с визуальными структурами живой клетки. Для меня это знание высшего порядка».
Фото: Денис Лапшин