ДАЖЕ В САМЫХ ОТЧАЯННЫХ СИТУАЦИЯХ ЖИЗНИ, СОЗДАННЫХ НАШИМИ ГРЕХАМИ, ОСТАВЛЯЮЩИЙ ГРЕХ, И УПОВАЮЩИЙ НА БОГА, БУДЕТ ПОДДЕРЖАН ГОСПОДОМ, И ПРОСЛАВИТ ЕГО ДОВЕРИЕМ БОГУ!

"Псалом Давида, когда он бежал от Авессалома, сына своего. Господи! как умножились враги мои! Многие восстают на меня многие говорят душе моей: «нет ему спасения в Боге». Но Ты, Господи, щит предо мною, слава моя, и Ты возносишь голову мою. Гласом моим взываю к Господу, и Он слышит меня со святой горы Своей. Ложусь я, сплю и встаю, ибо Господь защищает меня. Не убоюсь тем народа, которые со всех сторон ополчились на меня. Восстань, Господи! спаси меня, Боже мой! ибо Ты поражаешь в ланиту всех врагов моих; сокрушаешь зубы нечестивых. От Господа спасение. Над народом Твоим благословение Твое." (Пс 3:1-9)
Давид, изгнанный из своего царства и пребывая в крайнем отчаянии во всех отношениях, все же призывает Бога и укрепляет себя Его обетованием вопреки великому страху, насмешкам врагов, жестоким нападкам и, наконец, самой смерти, стоявшей у него перед глазами. В конце псалма Давид, как сам, так и от имени всей Церкви, хвалится благополучным исходом.
1. Псалом Давида, когда он бежал от Авессалома, сына своего.
(1. Песня Давида, когда он бежал от лица Авессалома, сына своего.)
1) В какую великую скорбь вверг Давида домашний заговор, происшедший от вероломства его собственного сына, легко поймет каждый из нас, посоветовавшись со своим природным разумением. И зная, что это поражение было послано ему от Бога за его вину, то есть за бесчестие, нанесенное чужой жене, и за пролитие невинной крови, Давид мог бы совсем пасть духом и покориться страху, если бы, поддерживаемый обетованием Божиим, не надеялся на жизнь среди самой смерти. Далее, поскольку Давид не говорит здесь о своих грехах, следует знать, что в этом псалме содержится только часть его молитвы.
Нет сомнения, что Давид, наказанный Богом за прелюбодеяние и позорное предательство Урии, испытывал вначале тяжкие душевные мучения, но затем, смирившись перед Богом, собрался с духом, и, уверившись в обретенном прощении, спокойно помещает Бога на своей стороне, зная, что Он будет всегда защищать его царство. Давид жаловался по поводу сына и всех его сообщников именно потому, что знал: они нечестиво восстали для того, чтобы упразднить постановленное Богом. Поэтому, если Бог время от времени использует отверженных и преступных людей в качестве бича для нашего исправления, нам надлежит сначала подумать о причине и понять: мы претерпеваем только то, что заслужили. И помышление об этом должно привести нас к покаянию. Если же враги, скорее, нападают не на нас, а на Бога, в нас сразу же должно возникнуть следующее упование: мы непременно спасемся защитой Того, Чью обетованную нам благодать презирают и попирают эти люди.
2. Господи! как умножились враги мои! Многие восстают на меня; 3. многие говорят душе моей: «нет ему спасения в Боге».
(2. Господи, как умножились гонители мои; многие восстают на меня. 3. Многие говорят душе моей: нет ему спасения в Боге. Селах.)
Священная история учит, что Давид был не только лишен царской власти, но и покинут всеми. Так что у него возникло столько же врагов, сколько ранее было подданных. Ведь, хотя беглеца и сопровождали немногочисленные верные друзья, он остался невредим не столько из-за их охраны, сколько благодаря пещерам в пустыне. Поэтому неудивительно, что Давид испугался, увидев перед собой такое множество врагов. Меньше всего мог он предполагать, что с ним случится подобное несчастье. Но признаком редкостной веры Давида служило то обстоятельство, что, охваченный великим страхом, он все же решился возложить бремя своей печали на Бога. Действительно, единственное средство для успокоения наших страхов — возлагать на Бога все наши тяготы и заботы. Как и наоборот, те, кто не думает, что Бог заботится о них, неизбежно падут духом.
Кроме того, Давид еще выразительнее описывает перед нами превозношение своих врагов, говоря, что они нападают на него как на погибшего и безнадежного. Псалмопевец намекает, что смелость врагов усилилась от того, что, по их мнению, он был отвержен Богом. Возможно, эти слова также косвенно указывают на нечестие врагов, ни во что не ставивших помощь Бога в деле охранения избранного Им же царя. И этот второй смысл более вероятен. Ведь Авессалом не надеялся на благоволение Бога, но, вовсе забыв о Нем, думал победить собственными силами. Поэтому Давид намеренно вкладывает такие слова в уста Авессалома и ему подобных, дабы показать, что ярость их происходит от безумного и варварского презрения к Богу. Они словно за ничто почитали то обстоятельство, что Бог много раз чудесно избавлял Давида в самых больших опасностях и невзгодах. Ведь, даже если нечестивые, стремясь нас погубить, и не доходят до такого бесстыдства, чтобы открыто утверждать, будто нам ничем не поможет благоволение Божие, все же, либо приписывая все судьбе, либо отдавая будущую победу сильнейшему, и потому бесстрашно обрушиваясь на нас, что им безразличны гнев или милость Бога, они выказывают тем самым, что ни во что не ставят благодать Божию, и смеются над верующими так, словно охрана и защита Божия — дело совершенно пустое.
Перевод же некоторых толкователей: «многие говорят о душе моей», — не подходит к настоящему отрывку. Ведь, хотя предлог ל евреи порой употребляют именно в этом смысле, Давид хотел выразить здесь нечто большее, а именно, что насмешки врагов неким образом пронзают ему сердце. Поэтому, на мой взгляд, слово «душа» означает здесь вместилище чувствований. И этому предложению соответствует другое, имеющее противоположный смысл, которое мы прочтем в Пс 35:3 [В Синодальном переводе Пс 34:3 — Прим. пер.]: скажи душе моей: «Я — спасение твое».
Итак, Давид учит нас на собственном примере следующему: хотя бы весь мир единодушно подталкивал нас к отчаянию, слушать надо одного лишь Бога и всегда лелеять в себе надежду на обетованное Им спасение. И коль скоро нечестивые стараются как бы проломить наши души, их следует укреплять путем молитвы.
По поводу же слова «селах», толкователи между собой не согласны. Некоторые считают его знаком подтверждения, означающим то же, что и «истинно» или «аминь». Другие переводят его как «век». Но, поскольку סלל означает «возносить», наиболее вероятно мнение тех, кто думает, что это слово означает переход к верхним нотам во время совместного пения. Хотя наряду с этим надо придерживаться следующего: способ пения был приспособлен к конкретному тексту, и таким образом пение соединялось со своим содержанием или (как говорится) со своим материальным субъектом.
Подведем итог: Давид, пожаловавшись на то, что его надежду высмеяли так, словно помощь Божия бесполезна, делает акцент на этом тяжко ранившим его душу богохульстве. Но немного ниже он повторит это же слово с другой целью — намереваясь подтвердить собственное упование.
4. Но Ты, Господи, щит предо мною, слава моя, и Ты возносишь главу мою. 5. Гласом моим взываю к Господу, и Он слышит меня со святой горы Своей.
(4. И Ты, Иегова, щит для меня, слава моя, и возносящий главу мою. 5. Гласом моим я воззвал к Господу, и Он услышал меня с горы святости Своей. Селах.)
Начальный союз следует понимать в противопоставительном смысле. Ибо Давид, противопоставляя свой полный упования глас богохульной наглости врагов, утверждает, что он, что бы те ни говорили, все равно полагается на Слово Божие. Далее, то, что Давид еще раньше твердо понадеялся на избавление, явствует из следующего обстоятельства: он нигде не упоминает о наказании, посланном ему от Бога. Скорее, наоборот, опираясь на помощь Божию, Давид воодушевленно и смело выступает навстречу своим врагам, которые, желая свергнуть с престола законного царя, вели нечестивую и преступную войну. Наконец, еще ранее признав свою вину, теперь Давид принимает во внимание только текущие обстоятельства. Ведь, когда нечестивые мучают рабов Божиих, им надлежит, покаявшись в своих грехах и смиренно прибегнув к милосердию Божию, обратить свой взор на текущее положение дел и не сомневаться в том, что Бог поможет им в их несправедливых мучениях. И с особенно сильным упованием благочестивым следует воспрять в том случае, когда через их тяготы подвергается нападкам истина Божия. У них не должно вызывать сомнений, что Бог выкажет Себя верным Своим же Собственным обетованиям вопреки всем вероломным болтунам.
Могло бы показаться, что Давид, лишив себя славы и помощи Божией, напрасно приписывает себе все сказанное. Но, коль скоро он был убежден в том, что не совсем отпал от благодати Божией, и что избрание его до сих пор имеет силу, псалмопевец собирается с духом и продолжает надеяться на лучшее. Сначала, сравнив Бога со щитом, Давид хотел сказать, что огражден силой Божией. Кроме того, он также выводит отсюда, что Бог — его слава, коль скоро Бог будет стражем и защитником того царского достоинства, которого Сам же его и удостоил. Отсюда происходит упование Давида, и, высоко подняв голову, он смело выступает вперед.
5) Гласом моим к Господу. Давид заявляет: невзгоды никогда не ломали его, и насмешки нечестивых никогда не угнетали его до такой степени, чтобы он перестал обращаться к Богу. И то, что посреди скорбей Давид упражнял свою веру в молитве, служило для нее истинной проверкой. Ведь, если мы верим в обетования Божии, для нас будет весьма глупо, с одной стороны, пытаться порвать наши оковы, а с другой — утаивать от Бога наши воздыхания. И в словах Давида нет никакого плеоназма. Он упоминает о своем гласе, чтобы лучше выразить следующую мысль: как бы ни буйствовали нечестивые, он не будет молчать, и имя Божие ясно прозвучит в его устах. А это весьма трудно при таком жестоком искушении.
Возможно, что глас своего моления Давид также противопоставляет истеричным воплям тех, которые либо винят судьбу, либо проклинают Бога, либо безудержно плачут, то есть, буйным и бестолковым поведением выдают неумеренность своей скорби. Но мне кажется, что Давид прежде всего хотел сказать следующее: среди богохульств врагов, пытавшихся ниспровергнуть его веру, он не остается безгласным, но, напротив, взывает своим гласом к Богу, Которого нечестивые считали отвратившимся от пророка. Давид добавляет также, что взывал не напрасно, призывая всех благочестивых к тому же самому постоянству в молитвах.
Фразу же «с горы святости» или «со святой горы» некоторые неправильно толкуют как означающую небо. Я согласен с тем, что небо в других местах часто зовется святым дворцом Божиим. Но здесь, без всякого сомнения, Давид имеет в виду ковчег завета, уже помещенный на горе Сион. Он ясно утверждает, что был услышан именно с этой горы, хотя и вынужден был бежать в пустыню. Священная история, 2Цар 15:24, сообщает нам, что, когда священник Авиафар повелел левитам унести ковчег, Давид этого не потерпел. И в этом поступке воссияла великая вера сего святого мужа. Ибо, зная, что Господь избрал для ковчега именно это пристанище, Давид предпочел, скорее, быть отторгнутым от символа Божественного присутствия, и как бы от собственной утробы, нежели ввести новшества, нарушив небесное постановление. И теперь Давид хвалится тем, что, хотя его и лишили прямого лицезрения ковчега, пространственная удаленность последнего не мешает Богу быть к нему близким.
Давид хочет сказать, что придерживался здесь золотой середины: он, с одной стороны, не презрел видимого знака, установленного Господом из-за грубости нравов того времени, а с другой — не был суеверно привязан к определенному месту и не думал о славе Божией согласно плоти. Таким образом, когда Давид молился, он не напрасно сотрясал воздух, как обычно делают неверующие, которые, хотя и молятся сами, не уверены в том, к кому именно обращать свои молитвы. Он непосредственно обратился к скинии завета, откуда Бог обещал являть милость Своим рабам. Отсюда и молитвенное упование, причем не лишенное успеха. И сегодня, когда во Христе нам прямо явлено то, что некогда оттеняли образы закона, доступ к Богу стал для нас еще более легким, если только мы не уклоняемся с правильного пути добровольно и осознанно.
6. Ложусь я, сплю и встаю, ибо Господь защищает меня. 7. Не убоюсь тем народа, которые со всех сторон ополчились на меня.
(6. Я лег и спал, и встал, ибо Господь поддерживает меня. 7. Не убоюсь тем народа, которые со всех сторон разбили свои лагеря.)
Если сохранить в глаголах прошедшее время, Давид будет проповедовать свою чудесную и почти невероятную душевную стойкость. Среди стольких смертельных опасностей он засыпал совершенно спокойно, словно ему ничего не угрожало. Действительно, хотя бурные потоки забот и скорбей швыряли его в разные стороны, их без всякого сомнения утихомирила вера, и Давид, как бы ни скорбел, продолжал полагаться на Бога. Таким образом, благочестивые всегда побеждают любой страх, в то время, как нечестивыми, не уповающими на Бога, в малейших опасностях овладевает полное отчаяние. Некоторые усматривают в этих словах перемену времени, и переводят во времени будущем: я лягу и усну, — коль скоро глагол будущего времени тут же встречается во фразе «Господь поддержит меня». Но, поскольку здесь речь идет о непрерывном действии, не думаю, что в первых трех глаголах надо менять время.
И все же следует знать, что упомянутое спокойствие не относится прямо ко времени скорби или, по крайней мере, им не ограничивается. На мой взгляд, Давид, скорее, говорит о том, какое благо принесли ему вера и молитва, а именно: мир и душевную успокоенность. Эту мысль Давид выражает метафорически, говоря, что спокойно совершал обычные житейские дела. «Я, — говорит Давид, — не лежал на своей постели в бдении и беспокойстве, но беззаботно спал, хотя подобного сна не бывает у тех, кто тревожится и боится». Однако отметим, что Давид был таким спокойным благодаря защите Божией, а не по причине собственной глупости. Ведь и нечестивых усыпляет опьяненность их разума, когда они думают, будто заключили договор со смертью. Совершенно не так ведет себя Давид, который не имел бы покоя, если бы не опирался на силу Божию и не охранялся Его мощью.
И в следующем стихе он еще больше усиливает невыразимое упование, черпаемое всеми благочестивыми от защиты Божией. Ведь, коль скоро сила Божия безмерна, они выводят отсюда, что она останется непобедимой, несмотря на все нападки, ярость, прикрасы, и богатство мира сего. Действительно, мы непременно падем духом, если не припишем Богу подобной чести. Поэтому, подвергшись опасностям, научимся не мерить помощь Божию человеческими мерками, и потому презирать все, внушающее нам страх, потому что любые потуги людей против Бога есть откровенная глупость.
8. Восстань, Господи! спаси меня, Боже мой! ибо ты поражаешь в ланиту всех врагов моих; сокрушаешь зубы нечестивых. 9. От Господа спасение. Над народом твоим благословение Твое.
(8. Восстань, Господи, сохрани меня, Боже мой; ибо ты поразил в ланиту всех врагов моих; сокрушил зубы нечестивых. 9. Господу спасение. Над народом твоим благословение Твое. Селах.)
8) Восстань, Господи. Коль скоро в предыдущих стихах Давид хвалился своим спокойствием, могло бы показаться, что теперь он просит у Господа пребывать невредимым всю жизнь, и как бы говорит: «Господи, теперь, когда Ты поразил моих врагов, продли до конца эту Твою милость». Но, поскольку для Давида весьма привычно смешивать в своих псалмах разные чувствования, кажется более вероятным, что он, вставив упоминание о своем уповании, возвращается к уже начатой молитве. Итак, он просит о спасении, поскольку в тот момент находился в опасности.
Следующую же фразу о поражении врагов можно истолковать двояко: или так, что Давид, молясь, вспоминает о предыдущих победах, или так, что, ощутив помощь Божию и обретя желаемое, он соединяет с молитвою благодарение, к каковому мнению я охотно склоняюсь. Итак, во-первых, Давид говорит о том, что в опасностях прибегает к помощи Божией и смиренно молит Его о спасении. Во-вторых, о том, что благодарит за уже дарованное спасение и тем самым приписывает его Богу.
9) Господу спасение. Поскольку ל у евреев порой понимается מן, некоторые вполне уместно переводят: «от Господа спасение». Но я последовал более простому варианту: «Господу спасение». И этими словами Давид не только отстаивает роль спасителя и право получать хвалу за одним лишь Богом, косвенно противопоставляя Его десницу всем человеческим вспомоществованиям, но и говорит о том, что, угрожай нам хоть тысяча смертей, это не мешает Богу быть достаточным для нашего спасения. Больше того, Он тут же и без труда может выставить это спасение, всегда у Него пребывающее, на обозрение всего мира.
В конце псалма Давид утверждает, что все вышесказанное дано не столько ему лично, сколько всему народу, коль скоро зависящее от его царства вселенское благополучие Церкви никак не должно пострадать. Итак, он признает: замысел нечестивых был расстроен именно потому, что Бог заботится о спасении Церкви. И из этого мы также выводим, что Церковь всегда будет избавлена от всех зол, поскольку Бог, у Которого есть способность ее сохранять, никогда не лишит её Своей благодати и благословения.
​Наверное, лучшие в мире науки
Душой познаем в школе жизненных бед,
В борьбе, в испытаньях, в тоске и в разлуке,
Когда Бог в ночи посылает просвет,
Когда Он нам души, сердца открывает
К принятию чистых Божественных слов…
Как ценный металл лишь огонь закаляет,
Так дух укрепляется, взяв крест Христов.
За эту науку спасенья святую,
За скорби, за трудности в нашем пути,
Как ни было б трудно, пусть в даль голубую
Почаще спешим мы хвалу вознести!