ЛЕВ и  ЕДИНОРОГ* (1). 1*. (1*). - /На королевском гербе Великобритании — официальном гербе британского монарха — изображены единорог (соответствует Шотландии) и лев (соответствует Англии)/. /Перевод Александра Щербакова,1977 "Гербанты". /Пересказ Александра Флори,1992, 2003 г. "Бой за шахматную корону"/. В тот же миг по лесу побежала королевская рать — солдаты бежали сначала по двое и по трое, потом десятками и сотнями и, наконец, огромными толпами, так что, казалось, весь лес наполнился ими; Алиса испугалась, как бы ее не затоптали, и, спрятавшись за дерево, смотрела на них. Никогда в жизни ей не доводилось видеть солдат, которые так плохо бы держались на ногах: они то и дело спотыкались и падали, а стоило одному из них упасть, как на него тут же валился еще десяток, так что вскоре по всему лесу солдаты валялись кучами. За солдатами появилась королевская конница. У коней все же было по четыре ноги, но и они порой спотыкались, и, если уж конь спотыкался, всадник — такое уж, видно, тут было правило — тотчас летел на землю. В лесу началась кутерьма, и Алиса рада была выбраться на полянку, где она увидела Белого Короля — он сидел на земле и что-то торопливо писал в записной книжке. — Я послал всю королевскую конницу и всю королевскую рать! — воскликнул Король радостно, завидев Алису. — Ты шла лесом, милая? Ты их, наверное, видела? — Да, видела, — сказала Алиса. — Как тут не увидеть. Их там целые тысячи! — Точнее, четыре тысячи двести семь человек, — сказал Король, заглянув в записную книжку. — Я оставил себе только двух коней — они мне нужны для игры* (а*). И двух гонцов я тоже не послал — они в городе. Я жду их с минуты на минуту. Взгляни-ка на дорогу! Кого ты там видишь? * (а*). - /Кони нужны Королю для игры в шахматы, конечно. На них сядут два Рыцаря/. — Никого, — сказала Алиса. — Мне бы такое зрение! — заметил Король с завистью. — Увидеть Никого! Да еще на таком расстоянии! А я против солнца и настоящих-то людей с трудом различаю! Но Алиса его не слушала: она не отрываясь смотрела из-под руки на дорогу. — Там кто-то идет! — сказала она наконец. — Только очень медленно. И как-то странно! (Гонец прыгал то на одной ножке, то на другой, а то извивался ужом, раскинув руки, как крылья.) — А-а! — сказал Король. — Это Англосаксонский Гонец* (2*) со своими англосаксонскими позами * (b*). Он всегда так, когда думает о чем-нибудь веселом. А зовут его Зай Атс * (с*).

* (2*). - /Из примечаний к интерактивной образовательной программе «Зазеркалье» (Изд-во «Комтех», 1998): в Оксфорде в те годы увлекались старинной поэзией времен англосаксов. В начале 1863 года открылась для посетителей коллекция редких книг университетской библиотеки. Среди них была знаменитая средневековая рукопись «Жизнеописание Кэдмона» (ок. 1000 г.). Алису очень забавляли «англосаксонские позы» персонажей книги. Тенниел в своих иллюстрациях изобразил Королевского гонца именно в такой позе. В декабре 1863 года доктор Доджсон водил девочек на любительский спектакль в свой колледж. Ставили веселый фарс «Альфред Великий», костюм и декорации были стилизованы под старину. После спектакля было много шуток об англосаксонских королях, гонцах, манерах/. /Адаптированный перевод (без упрощения текста оригинала) из серии «Метод обучающего чтения Ильи Франка» («Английский с Льюисом Кэрроллом. Алиса в Зазеркалье» — М.: Школа иностранных языков Ильи Франка, Восточная книга, 2009)ср.: mayor — [шеэ] и hare [hеэ]/. * (b*). - /Здесь Кэрролл подшучивает над увлечением англосаксонской ученостью, которая была модной в его время. Хэрри Морган Эйрз в своей книге «Алиса Кэрролла» (Harry Morgan Ayres. Carroll’s Alice) воспроизводит некоторые изображения англосаксов в различных костюмах и позах из англосаксонской рукописи, хранящейся в Бодлеанской библиотеке в Оксфорде, которыми, возможно, пользовались Кэрролл и Тенниел. Энгус Уилсон  ((род. 1913 г.) — английский писатель. Роман «Англосаксонские позы» был опубликован в 1956 г.) поставил эпиграфом к своему роману «Англосаксонские позы» этот диалог. * (c*). - /Это, конечно, наш старый друг Мартовский Заяц. В главе 5 отмечалось, что второй гонец — это Болванщик, только что вышедший из тюрьмы, куда он попал в конце предыдущей книги. /Из примечаний к интерактивной образовательной программе «Зазеркалье» (Изд-во «Комтех», 1998): Гонцы — Haiga и Hatta — это явно перекочевавшие из «Алисы в Стране чудес» Мартовский Заяц (Hare) и Шляпник (Hatter). * (c*). - /Это популярная в викторианской Англии игра. Первый из играющих говорил: «Мою любовь зовут на А… Я его люблю, потому что он… Я его боюсь, потому что он… Он меня водил в… Он меня кормил… И живет он в…», подставляя слова, начинающиеся на «А». Второй из играющих повторял те же фразы, подставляя слова на «Б», и так далее до конца алфавита. Не нашедшие нужного слова выбывали из игры. Фразы бывали разные; выше цитировался вариант, приводимый в книге «Английские детские стихи и песенки» Джеймса Орчарда Хэллиуэла (James Orchard Halliwell. The Nursery Rhymes of England), которая пользовалась успехом во времена Кэрролла/. — «Мою любовь зовут на З»* (3*), — быстро начала Алиса. — Я его люблю, потому что он Задумчивый. Я его боюсь, потому что он Задира. Я его кормлю… Запеканками и Занозами. А живет он… * (3*). - /Это популярная игра викторианской эпохи. Первый игрок произносит еле- дующие строчки: «Мою любовь зовут на А…; Я его люблю, потому что он…; Я его боюсь, потому что он …; Он живет в…; Я его кормлю …; И живет он в …», используя слова, начинающиеся на А. Следующий игрок говорил слова, начинающиеся на Б, и так далее по алфавиту. Кто не мог подобрать нужное слово — выбывал из игры. Здесь Алиса подбирала слова на Н — Hare, Happy, Hideous, Ham-sandwich, Hay, Hill/. — Здесь, — сказал Король, и не помышляя об игре: пока Алиса искала город на 3, он в простоте душевной закончил ее фразу. — А второго гонца зовут Болванс Чик, — прибавил Король. — У меня их два — один бежит туда, а другой — оттуда. — Прошу Вас…* (4*), — начала Алиса. * (4*). - /В оригинале - "“I beg your pardon?",- said Alice. - Из примечаний к интерактивной образовательной программе «Зазеркалье» (Изд-во «Комтех», 1998):- "Снова Алиса попала впросак с выражением «I beg your pardon», но на этот раз со словом «beg» — «побираться, нищенствовать». — Не попрошайничай — сказал Король строго. — Порядочные люди этого не делают! — Я просто хотела сказать: «Прошу вас, объясните мне это, пожалуйста». Как это: один бежит туда, а другой оттуда? Я не понимаю… — Но я же тебе говорю: у меня их два! — отвечал Король нетерпеливо. Один живет, другой — хлеб жует. / Из статьи Н. Демуровой «О переводе сказок Кэрролла» (М., «Наука», Главная редакция физико-математической литературы, 1991) Наконец, выбор этого имени <Болванщик — С.К.> в «Стране чудес» определил и имя одного из англосаксонских гонцов в «Зазеркалье». Гонцы у Кэрролла наделены необычными и на первый взгляд совсем не английскими именами — Hatta и Haigha. К последнему имени у Кэрролла дается объяснение: «Не [то есть Король, представлявший гонцов Алисе] pronounced it so as to rhyme with «mayor». В сущности эти имена — варианты имен Halter (Болванщик) и Hare (Заяц), замаскированные диковинным правописанием. Тождественность этих героев явствует и из рисунков Джона Тенниела, работавшего в тесном контакте с Кэрроллом, и из ссылки на то, что Hatta — только что вернулся из тюрьмы, где отбывал наказание, и, наконец, из тона, каким говорят эти герои. В речи их сохранены характерные черты героев первой книги: у Haigha-Hare — тон более вкрадчивый; у Hatta-Hatter — просторечный/.

В эту минуту к ним подбежал Гонец: он так запыхался, что не мог произнести ни слова — только махал руками и строил бедному Королю рожи. — Эта молодая особа любит тебя, потому что ты задумчивый, — сказал Король, представляя Алису. Он надеялся отвлечь внимание Гонца, но тщетно Англосаксонский Гонец не бросил своих штучек, а только бешено завращал глазами и принялся выкидывать одно коленце чуднее другого. — Ты меня пугаешь! — сказал Король. — Мне дурно… Дай мне запеканки! К величайшему восторгу Алисы, Гонец тут же открыл сумку, висевшую у него через плечо, вынул запеканку и подал Королю, который с жадностью ее проглотил. — Еще! — потребовал Король. — Больше не осталось — одни занозы, — ответил Гонец, заглянув в сумку. — Давай занозы, — прошептал Король, закатывая глаза. Занозы Королю явно помогли, и Алиса вздохнула с облегчением. — Когда тебе дурно, всегда ешь занозы, — сказал Король, усиленно работая челюстями. — Другого такого средства не сыщешь! — Правда? — усомнилась Алиса. — Можно ведь брызнуть холодной водой или дать понюхать нашатырю. Это лучше, чем занозы! — Знаю, знаю, — отвечал Король. — Но я ведь сказал: «Другого такого средства не сыщешь!» Другого, а не лучше! Алиса не решилась ему возразить.

— Кого ты встретил по дороге? — спросил Король Гонца, протягивая руку за второй порцией заноз. — Никого, — отвечал Гонец. — Слышал, слышал, — сказал Король. — Эта молодая особа тоже его видела. Он, значит, не так быстро бегает, как ты? — Я стараюсь, как могу, — отвечал угрюмо Гонец. — Никто меня не обгонит!* (6*). * (6*). - /Никто меня не обгонит! — Здесь, как и ранее, Кэрролл обыгрывает понятие, получившее у логиков название «пустого множества»/. — Конечно, не обгонит, — подтвердил Король. — Иначе он пришел бы сюда первым! Что ж, ты теперь отдышался, скажи-ка, что слышно в городе? — Лучше я шепну вам на ухо, — сказал Гонец и, поднеся руки трубкой ко рту, нагнулся к Королю. Алиса огорчилась — ей тоже хотелось знать, что происходит в городе. Но Гонец гаркнул Королю прямо в ухо: — Они опять взялись за свое! — Это, по-твоему, шепот? — вскричал бедный Король, подскочив на месте и передергивая плечами. — Не смей больше так кричать! А не то живо велю тебя поджарить на сливочном масле! У меня в голове все гудит, словно там землетрясение! — Маленькое такое землетрясеньице, — подумала про себя Алиса. Вслух же она спросила: — Кто взялся за свое? — Как — кто? Единорог и Лев, конечно, — отвечал Король. — Смертный бой за корону? — спросила Алиса. — Ну, конечно, — сказал Король. — Смешнее всего то, что они бьются за мою корону! Побежим, посмотрим? И они побежали. На бегу Алиса твердила про себя слова старой песенки: Вел за корону смертный бой со Львом Единорог* (d*). Гонял Единорога Лев вдоль городских дорог, Кто подавал им черный хлеб, а кто давал пирог, А после их под барабан прогнали за порог. <стихотворение в пер. Д. Орловской>. * (d*). - /Как указывают Иона и Питер Оупи в «Оксфордском словаре детских стихов», соперничество между Львом и Единорогом насчитывает не одну тысячу лет. Полагают, что этот стишок появился в начале XVII в., когда в результате союза между Англией и Шотландией был принят новый британский герб, на котором шотландский единорог и британский лев поддерживают, как и поныне, королевский геральдический щит/. /Адаптированный перевод (без упрощения текста оригинала) из серии «Метод обучающего чтения Ильи Франка» («Английский с Льюисом Кэрроллом. Алиса в Зазеркалье» — М.: Школа иностранных языков Ильи Франка, Восточная книга, 2009): - “Лев и Единорог сражались за корону. Лев бил Единорога и гонял его по всему городу. Кто-то дал им белого хлеба, кто-то дал им черного, Кто-то дал им пудинга с изюмом и изгнал их из города* (7*)”. В оригинале — «Some gave them plum-cake and drummed them out of town» (drum — барабан; to drum — бить в барабан, барабанить; изгонять)/. /Перевод Владимира Азова (Ашкенази), 1924 г.: - "Раз за царскую корону бился Лев с Единорогом. Одолев, Единорога Лев гонял по всем дорогам. Кто им хлеба дал, кто булки, кто дал пряника обоим, И из города прогнали с барабанным громким боем". <стихотворение в пер. Т. Щепкиной-Куперник> — Кто… победит… получит… корону? — спросила Алиса, тяжело дыша. — Ну, нет! — сказал Король* (е*). — Что это тебе в голову пришло?

* (е*). - /Если Кэрролл имел в виду соперничество между Гладстоном и Дизраэли, dizraeli) тогда этот диалог приобретает очевидный смысл. (Бенджамин Дизраэли (1804-1881) — английский государственный деятель Консервативной партии Великобритании. Два раза был премьер-министром Великобритании (на фото слева). Уильям Юарт Гладстон (1809-1898) — английский государственный деятель и писатель. Четыре раза был премьер-министром Великобритании (на фото справа). Кэрролл, придерживавшийся в политике консервативных взглядов и не любивший Гладстона, сочинил две превосходные анаграммы из его полного имени William Ewart Gladstone: «Wilt tear down all images», «Wild agitator! Means well!» (см.: «The Diaries of Lewis Carrolb, vol.II, p.277). https://www.youtube.com/watch?v=H8R0Vg50C9Q

— Будьте так добры… — проговорила, задыхаясь, Алиса. — Давайте сядем на минутку… чтоб отдышаться немного. — Сядем на Минутку? — повторил Король. — И это ты называешь добротой? К тому же Минутку надо сначала поймать. А мне это не под силу! Она пролетает быстро, как Брандашмыг! За ней не угонишься!

У Алисы от бега перехватило дыхание — она не могла в ответ сказать ни слова. Молча они побежали дальше, пока не увидели, наконец, огромную толпу, окружившую Льва и Единорога, которые бились так, что пыль стояла столбом… Поначалу Алиса никак не могла разобрать, где Лев, а где Единорог, но, наконец, узнала Единорога по торчащему вперед рогу. Они протиснулись вперед и стали рядом со вторым Гонцом, Болванс Чиком, который наблюдал бой, держа в одной руке чашку с чаем, а в другой бутерброд. — Его только что выпустили из тюрьмы, — шепнул Зай Атс Алисе. — А когда его взяли, он только что начал пить чай. В тюрьме же их кормили одними устричными ракушками. Вот почему он так голоден. И, подойдя к Болванс Чику, он нежно обнял его за плечи. — Как поживаешь, дитя? — спросил он. Болванс Чик оглянулся, кивнул и снова принялся жевать. — Хорошо тебе было в тюрьме, дитя? — спросил Зай Атс. Болванс Чик снова оглянулся: из глаз его упали две слезы — и опять он не сказал ни слова. — Что же ты молчишь? — нетерпеливо вскричал Зай Атс. Но Болванс Чик только откусил еще хлеба и запил его чаем. — Что же ты молчишь? — воскликнул Король. — Как тут они дерутся? Болванс Чик сделал над собой отчаянное усилие и разом проглотил большой кусок хлеба с маслом. — Очень хорошо, — отвечал он, давясь. — Каждый из них вот уже около восьмидесяти семи раз был сбит с ног! — Значит, скоро им подадут черный хлеб и пирог? — спросила, осмелев, Алиса. — Да, уже все готово, — отвечал Болванс Чик. — Я даже отрезал себе кусочек. Тут бой прекратился, и Лев с Единорогом уселись, тяжело дыша, на землю. — Перерыв — десять минут! — закричал Король. — Всем подкрепиться! Гонцы вскочили на ноги и обнесли всех хлебом. Алиса взяла кусочек на пробу, но он был очень сухой. — Вряд ли они будут сегодня еще драться, — сказал Король Болванс Чику. — Поди, вели барабанщикам начинать! Болванс Чик кинулся исполнять приказание. Алиса молча смотрела ему вслед. Вдруг она оживилась. — Смотрите! Смотрите! — закричала она. — Вон Белая Королева! Выскочила из лесу и бежит через поле!*(g*) Как эти Королевы носятся! * (g*). - /Белая Королева идёт на поле с8. Ей, собственно, нечего бояться - Конь ей ничем не угрожает, тогда как она могла бы его взять. Этот глупый ход весьма характерен./   — Ей, видно, кто-то грозит, — проговорил Король, не поднимая глаз. Какой-нибудь враг! Тот лес ими так и кишит! — Разве вы не поспешите ей на помощь? — спросила Алиса, не понимая, почему он так спокоен. — Ни к чему! Ни к чему! — сказал Король. — Она так бегает, что ее не догонишь! Все равно что пытаться поймать Брандашмыга! Но, если хочешь, я сделаю о ней запись в своей книжке… Он открыл книжку и начал писать. «Она такое милое и доброе существо», — произнес он вполголоса и взглянул на Алису. — Как писать «существо» — через «е» или «и»?

Рисунок выше - /Э. Назарова/. Мимо, сунув руки в карманы, прошествовал Единорог. — Сегодня я взял верх, — бросил он небрежно, едва взглянув на Короля. — Слегка, — нервно отвечал Король. — Только зачем вы проткнули его насквозь? — Больно ему не было, — сказал Единорог спокойно. И пошел было мимо. Но тут взгляд его упал на Алису. Он круто повернулся и начал разглядывать ее с глубочайшим отвращением. — Это… что… такое? — спросил он наконец. — Это детеныш, — с готовностью ответил Зай Атс. Он подошел к Алисе и, представляя ее, широко повел обеими руками, приняв одну из англосаксонских поз. — Мы только сегодня ее нашли! Это самый настоящий, живой детеныш живее некуда!* (  *)/ * (8*). - /«As large as life, and QUITE as natural» — обычный в Англии прошлого века оборот речи, подчеркивающий подлинность, естественность чего-либо. Кэрролл первым вставил TWICE вместо QUITE, и в результате получилась новая идиома. Живет в языке до сих пор и означает «в натуральную величину», «во всей красе» или «собственной персоной» (шутл.)/. — А я-то всегда был уверен, что дети — просто сказочные чудища, заметил Единорог. — Как ты сказал? Она живая? — Она говорящая, — торжественно отвечал Зай Атс. Единорог задумчиво посмотрел на Алису и проговорил: — Говори, детеныш!

Губы у Алисы дрогнули в улыбке, и она сказала: — А, знаете, я всегда была уверена, что единороги — просто сказочные чудища! Я никогда не видела живого единорога! — Что ж, теперь, когда мы увидели друг друга, — сказал Единорог, можем договориться: если ты будешь верить в меня, я буду верить в тебя! Идет? — Да, если вам угодно, — отвечала Алиса. — Подавай-ка пироги, старина, — продолжал Единорог, поворачиваясь к Королю. — Черный хлеб я в рот не беру! — Сейчас, сейчас, — пробормотал Король и подал знак Болванс Чику. Открой сумку — да поживее! — прошептал он. — Да не ту, там одни занозы! Болванс Чик вынул из сумки огромный пирог и дал его Алисе подержать, а сам достал еще блюдо и большой хлебный нож. Как там столько уместилось, Алиса понять не могла. Все это было похоже на фокус в цирке. В это время к ним подошел Лев*(d*) — вид у него был усталый и сонный, глаза то и дело закрывались. — А это что такое? — спросил он, моргая, голосом глухим и глубоким, словно колокол*(9*). * (9*). - /a deep hollow tone… — Колокольня с большим колоколом под названием Том. Глубокий низкий звук колокола был знаком каждому жителю Оксфорда. Именно этот колокол имел в виду Кэрролл, говоря о голосе Льва. Большой внутренний двор колледжа Крайст Черч получил название Том Квод. Дом декана Лидделла находился в северо-восточном углу двора).

*(10*). - /Современники Кэрролла полагают, что Лев и Единорог на рисунке Тенниела были задуманы как карикатуры на Гладстона и Дизраэли.** Доказательств тому нет, но они и вправду напоминают карикатуры Тенниела из «Панча», изображающие этих двух политических деятелей, которые часто выступали друг против друга. Гладстон, Уильям Эварт (1809-1898) — английский политический деятель и писатель; лидер партии либералов, четырежды премьер-министр Англии (1868-1874; 1880-1885; 1885-1886; 1892-1893). Дизраэли, Бенджамин (1804-1881) — английский политический деятель и писатель; лидер партии консерваторов, в 1868 г., а затем с 1874 по 1880 г. — премьер-министр Англии/. — Попробуй отгадай! — воскликнул радостно Единорог. — Ни за что не отгадаешь! Я и то не смог! Лев устало посмотрел на Алису. — Ты кто? — спросил он, зевая после каждого слова. — Животное?.. Растение?.. Минерал?..* (11*) Не успела Алиса и рта раскрыть, как Единорог закричал: — Это сказочное чудище — вот это кто! * (11*). - /Animals, vegetables, minerals. Популярная в Англии игра, в которой один игрок загадывает существительное, принадлежащее одному из упомянутых классов, а другие отгадывают его, задавая вопросы, при условии, что ответ может быть только “да” или ”нет”/.

Рисунок выше - /P. Newell/. — Что ж, угости нас пирогом, Чудище, — сказал Лев и улегся на траву, положив подбородок на лапы. И, взглянув на Короля и Единорога, прибавил: — Да сядьте вы! Только смотрите мне — пирог делить по-честному! Королю, видно, не очень-то хотелось сидеть между Единорогом и Львом, но делать было нечего: другого места для него не нашлось. — А вот сейчас можно бы устроить великолепный бой за корону, — сказал Единорог, хитро поглядывая на Короля. Бедный Король так дрожал, что корона чуть не слетела у него с головы. — Я бы легко одержал победу, — сказал Лев. — Сомневаюсь, — заметил Единорог. — Я ж тебя прогнал по всему городу, щенок, — разгневался Лев и приподнялся. Ссора грозила разгореться, но тут вмешался Король. Он очень нервничал, и голос его дрожал от волнения. — По всему городу? — переспросил он. — Это немало! Как вы гонялись через старый мост или через рынок? Вид со старого моста не имеет себе равных…* (12*). * (12*). - /Вид со старого моста не имеет себе равных… — Возможно, название пьесы американского драматурга Артура Миллера «Вид с моста» (1955) навеяно этим эпизодом. Если это так, пьеса приобретает дополнительные обертоны, придающие ей особую выразительность/. — Не знаю, — проворчал Лев и снова улегся на траву. — Пыль стояла столбом — я ничего не видел. Что это Чудище так долго режет пирог? Алиса сидела на берегу ручейка, поставив большое блюдо себе на колени, и прилежно водила ножом. — Ничего не понимаю! — сказала она Льву (она уже почти привыкла к тому, что ее зовут Чудищем). — Я уже отрезала несколько кусков, а они опять срастаются! — Ты не умеешь обращаться с Зазеркальными пирогами, — заметил Единорог. — Сначала раздай всем пирога, а потом разрежь его! Конечно, это было бессмысленно, но Алиса послушно встала, обнесла всех пирогом, и он тут же разделился на три части. — А теперь разрежь его, — сказал Лев, когда Алиса села на свое место с пустым блюдом в руках. — Это нечестно! — закричал Единорог (Алиса в растерянности смотрела на пустое блюдо, держа в руке нож.). — Чудище дало Льву кусок вдвое больше моего!* (е*). * (е*). - /«Львиную долю» — выражение, взятое из басни Эзопа, в которой рассказывается о том, как звери делили добычу. Лев потребовал себе четверть как глава зверей, еще четверть — за свое несравненное мужество и еще одну четверть — для жены и детей. Что же до последней четверти, заключил Лев, любой из зверей может поспорить с ним из-за нее/. — Зато себе оно ничего не взяло, — сказал Лев. — Ты любишь сливовый пирог, Чудище?

Не успела Алиса ответить, как забили барабаны. Она никак не могла понять, откуда раздается барабанная дробь, но воздух прямо дрожал от нее. Барабаны гремели все громче и громче и совсем оглушили Алису. Она вскочила на ноги и в ужасе бросилась бежать, перепрыгнув через ручеек. …………………………………………… …………………………………………… Краем глаза она увидала, как Лев и Единорог поднялись с места, разгневавшись, что их оторвали от еды, а потом упала на колени и зажала руками уши, тщетно стараясь приглушить этот отчаянный грохот. — Если сейчас они не убегут из города, — подумала она, — тогда уж они останутся тут навек!