Об Ольге Берггольц, об её стихах военных лет уже написано много: «И разве не достойно удивления хотя бы уже одно то, что голос Великого солдата, каким был в ту пору Ленинград, принадлежал женщине, совсем молодой тогда поэтессе, столь мужественно взявшей на себя такую «мужскую» роль воина-певца». 27 января 2024г. была годовщина полного снятия блокады Ленинграда. 16 мая 2025 года исполнится 115 лет со дня рождения Ольги Берггольц, которую называли «блокадной музой», «голосом надежды» блокадного Ленинграда, – поэтессы, ставшей символом несгибаемого духа. В блокадном Ленинграде не было света и тепла, воды и хлеба. Гремели разрывы бомб и снарядов, горели здания, дымились руины. Обессиленных, истощенных людей в темноте промерзших квартир порой объединяло только радио. Её голос звенел в эфире более трёх лет. … И гордости своей не утаю Что рядовым Вошла в судьбу твою, Мой город, в званье твоего поэта. … И люди слушали стихи, Как никогда, - с глубокой верой, В квартирах чёрных, как пещеры, У репродукторов глухих. Защитников Ленинграда вдохновляли ее выступления по радио. Стихи становились для них «хлебом, которого выдавали все меньше и меньше, патроном, который можно было вогнать в ствол винтовки». Став мужественным певцом осажденного Ленинграда, эта молодая женщина превратила поэзию в боевое оружие. Из воспоминаний Ольги Берггольц. «Передачи начинались, например, так: «Фриц, ты напрасно пришёл к нам. Ты найдёшь под Ленинградом свою могилу. Тебя обманывают твои генералы. Ленинград нельзя победить. Ты запомни это, Фриц!» Потом я ещё говорила от имени немецкой генеральской могилы: «Мы, немецкие генералы, говорим вам из могилы под Ленинградом: остановитесь, немцы! Ленинград вам всё равно не победить. Это говорим вам мы, немецкие генералы». Гитлер считал ее своим личным врагом наравне с московским диктором Юрием Левитаном, поэтессу заочно приговорили к расстрелу сразу после взятия города. В конце 1941г. ее с тяжело больным мужем должны были эвакуировать из Ленинграда, но Николай Степанович Молчанов умер, а Ольга Федоровна осталась в городе. Она не смогла проводить его – от голода опухли ноги, не было сил дойти до кладбища. Николая похоронили в общей могиле вместе с другими блокадниками. Был день как день. Ко мне пришла подруга, не плача, рассказала, что вчера единственного схоронила друга, и мы молчали с нею до утра. Какие ж я могла найти слова? Я тоже ленинградская вдова. Стихотворения Берггольц тех трагических дней были строги и скупы по словам, в них не было богатства красок, они были просты. Всего две краски: белая, как снег, и черная, как дым городских пожарищ, - присутствовали в ее лирике, но всегда звучала надежда. Ведущий: Пронзительные стихотворения поэтессы из самого сердца блокадного Ленинграда дают читателю возможность увидеть его жизнь изнутри: А город был в дремучий убран иней. Уездные сугробы, тишина. Не отыскать в снегах трамвайных линий, одних полозьев жалоба слышна. Скрипят, скрипят по Невскому полозья: на детских санках, узеньких, смешных, в кастрюльках воду голубую возят, дрова и скарб, умерших и больных. В блокадном 1942-м она создала свои лучшие поэмы, посвященные защитникам Ленинграда: знаменитый "Февральский дневник" (отрывок из которой вы только что слышали) и "Ленинградскую поэму". В блокадном 1942-м она создала свои лучшие поэмы, посвященные защитникам Ленинграда: знаменитый "Февральский дневник" (отрывок из которой вы только что слышали) и "Ленинградскую поэму". В 1942 г. друзья уговорили ее ненадолго слетать в Москву. Ольга Берггольц вспоминала: "Я не доставила москвичам удовольствия видеть, как я жадно ем… Я гордо, не торопясь, съела суп и кашу…" И при первой же возможности - назад, в Ленинград, в блокаду. Ведущий: Из ее "московского" письма: "Тоскую отчаянно… Свет, тепло, ванна, харчи - все это отлично, но как объяснить им, что это вовсе не жизнь, это сумма удобств. Существовать, конечно, можно, но жить - нельзя. Здесь только быт, бытие - там…" «Здесь (в Москве) не говорят правды о Ленинграде…». «…Ни у кого не было даже приближенного представления о том, что переживает город… Не знали, что мы голодаем, что люди умирают от голода…». «…Заговор молчания вокруг Ленинграда». «…Здесь я ничего не делаю и не хочу делать, — ложь, удушающая все же!» «Смерть бушует в городе… Трупы лежат штабелями… «По неофициальным данным умерло около двух миллионов…». «А для слова — правдивого слова о Ленинграде — еще, видимо, не пришло время… Придет ли оно вообще?..» В ночь с 18 на 19 января 1943 года ленинградская блокада была прорвана. Справедливо, что именно Ольге Берггольц доверили сообщить новость по радио. Люди услышали: «Ленинградцы!» Милые друзья! Товарищи по оружию и всем тяготам фронтовой жизни! Блокада прорвана. Поздравляем вас, дорогие! Это ещё не окончательная победа, но радостное её предвестие. Мы соединились со всей страной. Мы вдохнём теперь полной грудью и, как никогда, уверены, что недалека окончательная победа над фашизмом». Мне и самой порою не понять всего, что выдержали мы с тобою... Пройдя сквозь пытки страха и огня, мы выдержали испытанье боем. Но тот, кто не жил с нами, — не поверит, что в сотни раз почетней и трудней в блокаде, в окруженье палачей не превратиться в оборотня, в зверя... Счастье поэта – в признании значимости его слова Родиной. Для Ольги Берггольц это случилось, когда Ленинградский Совет депутатов трудящихся предложил ей сочинить надпись на Пискарёвском кладбище, которая должна быть высечена на гранитной стене. А она себя героем не считала: Я никогда героем не была, не жаждала ни славы, ни награды. Дыша одним дыханьем с Ленинградом, я не геройствовала, а жила…

Розы растут на братских могилах Пискарёвского кладбища. Более шестисот тысяч человек ленинградцев покоится здесь! Бесконечны гранитные плиты с высеченными датами: «1941», «1942». А она вспоминала, как пришла на кладбище и шла среди еще не оформленных курганов, а не могил. «Я поглядела вокруг, на эти страшнейшие и героические могилы, и вдруг подумала, что нельзя сказать проще и определённей, чем: Здесь лежат ленинградцы, Здесь горожане – мужчины, женщины, дети. Рядом с ними солдаты-красноармейцы… Всею жизнью своею Они защищали тебя, Ленинград, Колыбель революции, Их имен благородных мы здесь перечислить не сможем: Так их много под вечной охраной гранита. Но знай, внимающий этим камням, О.Ф. Берггольц была награждена орденом Ленина, орденом Трудового Красного Знамени и медалями. Но она самой дорогой наградой считала звание «муза блокадного Ленинграда». Именем Ольги Берггольц названа улица в Невском районе Санкт-Петербурга. На улице Рубинштейна 7, где она жила, открыта мемориальная доска. Ещё один бронзовый барельеф её памяти установлен при входе в Дом Радио. Строки О. Берггольц высечены на гранитной стеле Пискаревского мемориального кладбища: «Никто не забыт, ничто не забыто!» Ее диалоги с городом стали вызовом фашизму, гимном подвигу Ленинграда. Ее негромкий певучий голос, в котором слилась боль, страдания и героизм защитников Ленинграда, говорил правду о городе, ничего не украшая и ничего не сглаживая. Она ежедневно выступала по радио, обращалась к жителям осажденного города. И вся страна знала, что Ленинград и в кольце блокады продолжает жить и бороться. Библиотекарь сельской библиотеки пос. Светлый путь Ленина Кузьмина О.А.