38. Парад георгиевских кавалеров 26 ноября 1915 г.

39. Император на смотре георгиевских кавалеров. Посещение Императором фронта, особое внимание войскам Действующей армии, проникнутые патриотизмом ясные и четкие приказы, несомненно, поднимали дух войск, способствуя успеху в боях. Осенние сражения 1915 года действительно являлись переломными – бои на Серете, Виленская, Луцкая и Чарторийская операции - для всего Русского фронта. 5) Функция оперативного и стратегического руководства. Сам Император не считал себя квалифицированным специалистом в данной сфере. У него были отличные начальник Штаба и аппарат Ставки. Несмотря на это, ряд вопросов и в данной сфере оказался под непосредственным воздействием Николая II. Изменяется стратегия. Самым заметным было то, что стратегию ударов в расходящихся направлениях сменила реализация единого стратегического планирования. Так, оперативно-стратегическое планирование кампании 1915 г. подразумевало крупные наступательные операции в Восточной Пруссии и в Карпатах - на флангах стратегического построения Действующей армии, так еще и по расходящимся направлениям. Такое оперативно-стратегическое творчество обусловливалось как способностью Ставки направлять и координировать действия фронтов, так и очень широкими полномочиями командующих фронтами. Так, Главнокомандующий армиями фронта лишь «руководствуется» указаниями Верховного главнокомандующего, направляя «усилия подчиненных ему армий … к достижению поставленной цели, всеми способами, кои он признает нужными» [Положение о полевом управлении войск в военное время. СПб., 1914. С. 11]. Начиная с кампании 1916 года командующие фронтами реализовывали уже не свои замыслы (в общих чертах согласованные со Ставкой), а планирование Ставки. Ставка начала в прямом смысле этого слова управлять действиями своих фронтов. Статус первого лица в государстве - Верховного Главнокомандующего нейтрализовал все недоразумения и пробелы в сфере субординации. Стратегическая обстановка на Русском фронте к моменту принятия Императором главнокомандования была тяжелой. В Прибалтике в ходе Виленской операции германские войска развивали Свенцянский прорыв, планируя окружить часть армий Северного и Западного фронтов. 3 сентября немцы вошли в г. Вильно, а конная группа прорвалась в тылы 10-й армии. Но последняя маневренная операция на Восточном фронте своих целей не достигла – прорвавшиеся германские войска частично были оттеснены в нарочские болота, а частично уничтожены. Э. Фалькенгайн писал: «Русские армии 10-я, 2-я и 1-я атакуют всеми силами 10-ю армию и правое крыло Неманской, имея задачей прорваться до дороги Двинск - Вильна …» [Фалькенгайн Э. Верховное командование 1914 - 1916 в его важнейших решениях. М., 1923. С. 134]. Роль Императора проявилась на самом тяжелом и ответственном этапе Виленской операции. Николай II провел серию совещаний с генералитетом, требуя от представителей высшего комсостава стойкости, решимости и широкого применения всех форм оперативного маневра. Командующий 1-й армией генерал от кавалерии А. И. Литвинов в телеграмме от 08. 09. 1915 г., адресованной своим командармам, отмечает, что Император обратил внимание на то, что утрачена маневроспособность, и действия сводятся лишь сражениям в линейных формах при обязательном локтевом соприкосновении войск. Возможности охвата и прорыва «опасаемся до болезненности», и поэтому прорыв фронта роты-батальона становится предлогом для отхода корпуса. Император ожидает от всех военачальников решительных, смелых и предприимчивых действий, при этом подчиненных решению задач общей обстановки [Лемке М. К. Указ. соч. С. 66]. А ведь уяснение сути оперативно-стратегического маневра, стремление к такому маневру - одно из ключевых качеств военачальника. Николай II требовал такого маневра, причем со стороны армий обоих участвующих в операции фронтов – Западного и Северного. Так, командующий Северным фронтом Н. В. Рузский телеграфировал своим командармам П. А. Плеве (5-я армия) и В. Н. Горбатовскому (12-я армия) 4 сентября, что Император указал на то, что успех может быть достигнут лишь быстрыми и энергичными ударами как можно большими силами обоих фронтов, согласованных с наступлением 2-й армии, которая сосредотачивается в районе Ошмяны-Молодечно [Там же. С. 63]. Акцент указания Верховного Главнокомандующего делался на координации действий фронтов, сосредоточении максимальных сил и средств на направлении главного удара и энергичном маневрировании. Особое внимание уделялось разведке – как войсковой (в т. ч. кавалерийской), так и агентурной [Там же. С. 65]. Важное значение придавалось и массированию конницы – распоряжением Ставки была создана кавалерийская масса, в которую были включены 1-й Конный корпус, Сводный конный корпус, конный отряд Н. Н. Казнакова, 3-я Донская казачья дивизия и отряд А. С. Потапова. Ряд историков считает, что за формулировкой «Государь Император приказал» скрывается исключительно оперативно-стратегическая деятельность Начальника Штаба Ставки М. В. Алексеева. Но тот факт, что роль Николая II в оперативно-стратегических вопросах проявлялась непосредственно, свидетельствует телеграмма, адресованная как раз М. В. Алексееву, в которой Николай II сообщает ему, что разделяет соображения А. Е. Эверта о сосредоточении Гвардии в районе Молодечно-Вилейка [Там же. С. 71]. Это свидетельствует о руководящей и координирующей роли Николая II, а также о том что Император контактировал с командующими фронтами, вникал в оперативно-стратегическую обстановку и давал соответствующие указания. М. В. Алексеев характеризовался лишь как хороший технический исполнитель воли Главкома, не годящийся на первые роли – ни по характеру, ни по способностям [Отречение Николая II. Воспоминания очевидцев. С. 84]. Взвешенное руководство со стороны обновленной Ставки принесло результаты – и Виленская стратегическая операция завершалась в пользу русских, увидевших, что они вновь могут бить немцев. Переоценить эту операцию сложно. Один современник отмечал, что Виленская операция - операция, положившая предел наступлению германской армии в пределы России - была первым ответственным делом, от начала и до конца находившимся под личным руководством нового Верховного главнокомандующего [Дубенский Д. Н. Его Императорское Величество Государь Император Николай Александрович в Действующей армии. Июль 1915 – февраль 1916. Пг., 1916. С. 75]. Другой писал, что новая Ставка (тандем Николай II – М. В. Алексеев) с честью вышла из критического положения, побив смелый маневр германцев искусным контрманевром. Под влиянием Императора недавно столь растерянный М. В. Алексеев пришел в себя – и такое удачное сочетание различных по характеру людей как они, в те дни спасло армию от катастрофы [Спиридович А. И. Указ. соч. Т. 1. С. 213]. П. К. Кондзеровский также вспоминал, что когда в начале сентября 1915 г. пришел к начальнику Штаба, чтобы прояснить обстановку на фронте, М. В. Алексеев сидел за столом - с растерянным и тревожным видом. На вопрос, что с армиями и каковы дела на фронтах, Михаил Васильевич, взявшись за голову, полным отчаяния голосом ответил: «Какие теперь у нас армии? Наши войска погибли в Галиции и Польше. Все самое лучшее погибло, и теперь в полках сотни бойцов, нет снарядов и патронов. Как сдержать напор – не знаю, и положение крайне плохое. Ухожу делать доклад Императору». П. К. Кондзеровский, видя ужас и растерянность М. В. Алексеева, ушел от него в большой тревоге. Когда позже он вновь увидел начальника Штаба на Высочайшем завтраке, М. В. Алексеев стал другим человеком – держался бодро, разговаривал оживленно. На вопрос П. К. Кондзеровского о причинах такой перемены – возможно получены хорошие вести с фронта – он ответил: «Новых новостей нет. Но после доклада Императору я получил от него четкие указания. Он приказал отдать по всем фронтам приказ «Ни шагу назад», а прорыв немцев у Молодечно приказано ликвидировать войскам А. Е. Эверта. Даст Бог, справимся». Теперь, констатировал П. К. Кондзеровский, «напротив меня стоял другой человек» - не растерявшийся генерал, а уверенный в себе начальник Штаба Ставки, приводящей в исполнение волю Верховного главнокомандующего. Результат этого императорского приказа имел стратегические последствия [Очевидец // Русская летопись. Париж. 1921. Книга 1. С. 166-168]. Олейников Алексей #история #ПерваяМировая #государь