Что касается той истории с саваном, то о ней стало известно от самого Есенина, который в отчаянии как-то поведал её своей гражданской жене, Надежде Вольпин. А случилась эта история, когда ему тогда было 16 лет, и он заболел тифом. Тиф тогда – это был практически приговор человеку. А уж столь слабый юный организм, каким в 16 лет обладал будущий поэт, и вовсе не должен был позволить ему выжить. Понятно, что похороны в те времена, да ещё и для столь несостоятельной семьи, которая была у Сергея, дело хлопотное и затратное. Приготовиться нужно было заранее, но разве стала бы любящая мать делать это у кровати своего больного ребёнка?!
«Я лежал в тифу, бредил в жару… А мать открыла сундук, достала толстенный кусок холста, скроила… пристроилась к окну.
Сидит, слёзы ручьём… А сама живенько так пальцами снуёт!.. Шьёт мне саван! Смерти моей ждала! Десять лет прошло, а у меня и сейчас, как вспомню, сердце зайдётся обидой, кажется, ввек ей этого не забуду! До конца не прощу!», - говорил Есенин. А Надежда Вольпин потом вспоминала: «К тому дню он ещё мало что рассказывал мне о детстве своём, о неладах в семье. Всё же я поняла: саван саваном, но есть что-то поважнее, чего он «ввек не забудет» матери. Стараюсь одолеть в нём это «непрощение»: от него, думаю, больно ему самому. Да и «до конца не прощённую» мать мне вчуже стало жалко…»
⠀
Парадоксально, но даже при таком детстве Сергей Есенин смог глубоко возлюбить свою мать - причём настолько, что создал из неё таинственный священный образ: «Ты одна мне помощь и отрада, ты одна мой несказанный свет». И ситуацию, при которой Татьяна Фёдоровна не могла быть со своим сыном Сашей, Есенин принимал сочувственно, сопереживал. В стихотворении «Песнь о собаке» он трогательно до слёз изобразил материнскую собачью тоску об отнятых щенятах. Максим Горький удивлялся тому, что читая это стихотворение, Есенин всегда плакал, для него осталось тайной такое прочувственное переживание. А ничего таинственного в этом не было, если учесть, что плакал он не о судьбе неизвестной собачонки - он плакал о судьбе собственной матери, которую, несмотря ни на что очень любил…
⠀
Да, она была неласкова к своим детям. Но всегда жалела их и любила по-своему. Сострадательность была настолько присуща Татьяне Фёдоровне, что она готова была жизнь положить ради того, чтобы облегчить страдания другим. Как рассказывала Екатерина Есенина, «если к человеку пришла беда, то она одна из первых поможет ему. В годы гражданской войны в селе свирепствовал тиф. В редком доме не было больных. Люди не ходили туда, где кто-нибудь болел. А мать наша не думала в то время о себе. Она навещала больных и помогала им чем могла… И удивительно, как будто за её доброту, нас миновала беда. В нашей семье никто в те годы не заболел тифом».
⠀
Самое нежное и трогательное стихотворение, посвящённое матери, Сергей Есенин написал за год до своей смерти. То самое «Письмо матери» он прочитал ей, сидя за столом с самоваром, приехав погостить домой. 23 сентября 1925 года Татьяна Фёдоровна в последний раз видела сына живым, а через три месяца его не стало.
⠀
Родители приехали на похороны сына в Москву, и одна из возлюбленных Сергея Есенина, актриса Камерного театра Августа Миклашевская, вспоминала это так: «Мать Есенина стояла спокойно, с каким-то удивлением оглядывая всех. В день похорон нашли момент, когда не было чужих, закрыли двери, чтобы мать могла проститься, как ей захочется. … Ей было 50 лет, когда она похоронила сына. И эта утрата стала горестным рубежом в её дальнейшей жизни».
⠀
После смерти сына Татьяна Фёдоровна в основном жила на скромную пенсию, но особенно тяжко ей было в годы войны. Уже много лет, как она похоронила мужа, но отказывалась переезжать к детям. В 1946 году 72-летней Татьяне Фёдоровне продлили права литературного наследства сына, дали пенсию союзного значения и предоставили в Москве квартиру, где она и жила до самой смерти в 1955 году. Свой земной путь простая рязанская крестьянка завершила в 80 лет, обретя вечную жизнь в стихах своего гениального сына. Её похоронили на Ваганьковском кладбище в Москве рядом с могилой Есенина.
⠀
К тому моменту Татьяна Фёдоровна успела оставить много воспоминаний о старшем сыне, а незадолго до смерти у неё взяли получасовое видео-интервью. И пусть отношения матери и сына не всегда были однозначными, а методы её воспитания правильными — благодаря этому видео не остаётся сомнений в том, что она действительно любила своего Серёжу и очень гордилась им.
«Жил хорошо, - рассказывала она, - слушался во всём, не отказывал мне ни в чём и не безобразничал, как другие. Все им восхищались. … Каждое лето приезжал он в деревню. Или до заграницы, или после был дома, домой обязательно ездил каждое лето. Приедет… Мы радостно его встречали. Подарки нам привезёт. Как было хорошо, весело. И соседей всех угостит, стариков… Всё было хорошо…»
⠀
Комментарии 5