О вкладе Энгельса в марксистскую политэкономию

15 марта 1845 года, Фридрих Энгельс опубликовал свой шедевр социального анализа — «Положение рабочего класса в Англии». В этом году 200-я годовщина со дня рождения Энгельса. Ниже приведена короткая выдержка из грядущей книги Майкла Робертса о вкладе Энгельса в марксистскую политэкономию.
Энгельсу было всего 24 года, когда он написал «Положение рабочего класса в Англии». Он уже придерживался левых взглядов, когда отправился в Англию в конце 1842 года на работу в семейную фирму Эрмена и Энгельса – прядильную фабрику в Манчестере. Он прибыл в Англию всего через несколько недель после всеобщей забастовки чартистов 1842 года, которая, несмотря на провал, продемонстрировала потенциальную силу рабочих. Забастовка проходила по большей части в Манчестере и округах Ланкашира и Чешира – то есть в зонах текстильной промышленности. Англия на тот момент имела самую продвинутую индустриальную экономику в мире, будучи ареной промышленной революции. Она уже лидировала в мировом производстве хлопка, угля и железа. Её рабочий класс, организованный благодаря движению чартистов, также был самым продвинутым в мире.
Энгельс был в ужасе от бедности и страданий, которые он увидел в Манчестере. Город вырос за счёт хлопковой промышленности и представлял собой массу грязных трущоб. Высокая детская смертность, эпидемии и перенаселение были обыденными явлениями. До четверти населения города составляли ирландские иммигранты, загнанные сюда ещё худшими условиями в их стране. Нищета существовала в старых городах и сельских районах — как и в Германии — но рост больших городов усугубил эти условия.
Новый рабочий класс вскоре составлял большинство населения, так как из-за развития капиталистического производства старые ремесленники и их дети перешли в рабочий класс. Нужды промышленной индустрии привели к постройке фабрик и заводов, шла стремительная урбанизация. Промышленные города превратились в огромные города, которые Энгельс увидел, когда впервые посетил Англию.
По вечерам и выходным, когда Энгельс не работал на фирме своего отца, он ходил вместе со своей новой подругой, фабричной рабочей Мери Бёрнс, в разные рабочие кварталы. В книге он описывает в мельчайших подробностях условия жизни в этих городах, используя различные отчёты из прессы, официальных расследований и даже диаграммы построенных впритык домов, из которых состояли трущобы Манчестера. Энгельс суммировал положение беднейших людей: «В 1842 году количество нищих в Англии и Уэльсе составляло 1 430 000, из которых 222 000 были заключены в работных домах — Бастилиях закона о бедных, как называли их простые люди. — Спасибо человечности Вигов (британские либералы)! В Шотландии нет закона о бедных, зато бедных в достатке. Ирландия, между прочим, может похвастаться гигантским числом в 2 300 000 нищих».
Но книга Энгельса — гораздо большее, чем просто репортаж об ужасных условиях жизни рабочих. Это ещё и вплетённый в неё экономический анализ капитализма, позже развитый Марксом и Энгельсо; уже на этой стадии данный анализ являлся центральной темой. В начале Энгельс рассматривает, как промышленная революция преобразовала старые методы работы настолько, что создала целый класс наёмных рабочих — пролетариат. Механизация текстильной, угольной и железной промышленности сделала британскую экономику самой динамичной в мире, создав массу сетей снабжения — железные мосты, железные дороги, каналы — что в итоге вылилось в ещё большее развитие промышленности.
Энгельс описывает самую суть капиталистической системы. Конкуренция среди капиталистов заставляет их платить своим работникам максимально мало, в то же время пытаясь выжать из них всё больше и больше работы: «Если фабрикант может заставить девять рук работать на час больше в день, угрожая увольнением в связи с пониженной потребностью в работниках, он увольняет десятого и экономит на сумму его зарплаты. Это, в свою очередь, ведёт к конкуренции среди рабочих, создавая пул безработных, которых можно нанять, когда дело процветает и избавляться, когда оно ослабевает». Существование этой запасной армии необученных и безработных рабочих — в основном ирландских иммигрантов в городах 1840-го — удерживало на одном уровне зарплаты и условия жизни для всех рабочих.
Энгельс разработал теорию заработной платы. Она заключалась во внутриклассовой конкуренции между рабочими, которая была «острейшим орудием против пролетариата в руках буржуазии». Данный факт объясняет «усилия рабочих устранить конкуренцию посредством трудовых объединений». Когда профсоюзы не противостоят классу эксплуататоров, преимущество — на его стороне, так как он «обрёл монополию на все средства существования», и «его монополия охраняется силой государства». Профсоюзные объединения способствуют сохранению существующего уровня зарплаты и доли труда в производстве, что было доказано многими исследованиями.
Энгельс раньше Маркса начинает объяснять, как эксплуатировали рабочих, несмотря на «справедливую оплату рабочего дня за честно проделанную за день работу». Энгельс пишет: «Буржуазия предлагает пролетарию средства к существованию, но только за эквивалент — его труд — и даже позволяет ему иметь иллюзию свободы выбора, заключать контракт со свободным, непринуждённым согласием, как важный и осознающий свою важность участник, хотя он «по закону и по факту является рабом буржуазии». Таким образом, «современный рабочий кажется свободным, потому что продаётся не раз и навсегда, а по частям на день, на неделю, на год, и потому что не один собственник продает его другому, а он сам вынужден таким образом продавать себя, ибо он раб не одного человека, а всего имущего класса». Позже Маркс преобразует эту идею в категорию «рабочей силы» — объект, покупаемый нанимателями.
Ещё одна блестящая концепция, разработанная Энгельсом, предвосхитила всеобщий закон накопления Маркса и его дуалистическую природу. С одной стороны, механизация промышленности или введение новых технологий ведут к потере работы трудящимися, использующими устаревшее оборудование. С другой стороны, новые отрасли промышленности и технологии могут создавать новые рабочие места. Опять же, этот спор о влиянии технологий на рабочие места становится крайне актуален сегодня, с появлением роботов и искусственного интеллекта.
Энгельс описывает домашнее прядение и шитьё в условиях «постоянного увеличения спроса на внутреннем рынке и медленного роста численности населения». «Победа машинной работы над ручной» — это отражение конкурентного преимущества новых технологий, повлёкшее за собой «быстрый спад цен всех товаров потребления, процветание коммерции и мануфактуры, завоевание почти всех незащищенных иностранных рынков, резкое преумножение капитала и национального богатства»; и также «ещё более стремительное увеличение пролетариата» и «уничтожение частной собственности и гарантий трудоустройства для рабочего класса». Таким образом, индустриализация и внедрение машин уничтожают малые предприятия, гонят их работников и самозанятых на большие предприятия, где предоставляются рабочие места с более развитыми технологиями и меньшими ценами, и эти компании могут получить долю рынка на родине и за рубежом.
Эмпирическое наблюдение подтверждает тезис Энгельса. Карл Фрей считает, что ранние изобретения индустриальной революции были в основном трудозамещающими: «Если технология замещает труд в существующих задачах, зарплаты и доля национального дохода, накапливающегося по отношению к труду, может упасть. Если, напротив, технологическое изменение совершенствует процесс труда, то это сделает рабочих более продуктивными в текущих задачах или поспособствует появлению совершенно новой и трудоёмкой деятельности — тем самым увеличится спрос на труд».
Другими словами, разница между доходом и зарплатой постоянна в период, когда технологии в основном заменяли труд. Ремесленников во внутреннем хозяйстве заменили машины, на которых зачастую работали дети, у которых не было сил отстаивать свои права и которые часто работали за бесплатно. «Растущая доля капитала в доходах означала, что прибыль от технологического прогресса была очень неравномерно распределена: корпоративные доходы были захвачены промышленниками, которые вкладывали их в фабрики и машины».
Наблюдалась растущая пропасть между зарплатами и ростом производительности труда — это было связано с тем, что рабочих заменили новыми технологиями и номинальные зарплаты оставались неизменными. «Паузой Энгельса» Роберт Аллен именовал определенный период — особенно с конца Наполеоновских войн до того времени, как Энгельс прибыл в Манчестер.
"Пауза Энгельса» и «Положение рабочего класса в Англии», изображение №1
Тем не менее, Энгельс рассматривает также обратную сторону медали. Существуют «другие обстоятельства», например, повторное трудоустройство, вызванное затратами, понизившимися в связи с новой технологией: «Введение в промышленность рассмотренных выше средств, увеличивающих продукцию, приводит с течением времени к снижению цен на произведенные товары и тем самым к росту их потребления, вследствие чего значительная часть безработных рабочих, разумеется, после долгих страданий находит себе, наконец, применение в новых отраслях».
Энгельс страстно отвергал Мальтузианское толкование. Рост населения является результатом растущих возможностей трудоустройства, а не наоборот. Но этот довод не является оправданием капитализма, потому что новые рабочие места долго не держатся: «…если рабочему действительно удается найти занятие в новой отрасли труда, усовершенствования машин вытесняют его и оттуда, лишая его окончательно уверенности в завтрашнем дне».
И он отмечает взгляды самих рабочих: «Все рабочие единодушно утверждают, что с усовершенствованием машин заработная плата вообще понижается. И на каждом рабочем собрании в фабричных округах можно убедиться в том, что сами рабочие считают вопиющей ложью утверждение промышленной буржуазии, будто с введением машин положение рабочего класса улучшилось».
Был ли Энгельс (и рабочие с которыми он говорил) прав насчет отсутствия реального роста зарплат в Британии 1840-х годов? Экономические историки, в целом, согласны. «Пауза Энгельса» была подтверждена. В то время, как ВВП на душу населения рос, реальные зарплаты британского рабочего класса оставались относительно неизменными.
Два главных исследования «реальных зарплат» показывают, что они были более или менее одинаковыми с 1805 по 1820 гг., период экономической депрессии в Англии. Был подъем в 1830-х. Но во время «голодных сороковых», как их называли, общество столкнулось со значительном спадом реальных зарплат — в основном из-за растущих цен на еду, которые не были устранены вплоть до упразднения Хлебных законов в 1846. И в течении сороковых было два спада, в 1841 и 1847, охваченных в исследованиях Энгельса. К 1847 реальные зарплаты оставались неизменными в течении как минимум десяти лет.
"Пауза Энгельса» и «Положение рабочего класса в Англии», изображение №2
Заключение Энгельса состояло в том, что главными причинами низких зарплат были сила нанимателей над разрозненными рабочими, угроза машинизации и промышленный цикл при капитализме. Этот вывод актуален даже спустя 175 лет.
Майкл Робертс http://rwp.ru/2020/04/06/%d0%bf%d0%b0%d1%83%d0%b7%d0%b0-%d1%8d%d0%bd%d0%b3%d0%b5%d0%bb%d1%8c%d1%81%d0%b0-%d0%b8-%d0%bf%d0%be%d0%bb%d0%be%d0%b6%d0%b5%d0%bd%d0%b8%d0%b5-%d1%80%d0%b0%d0%b1%d0%be%d1%87%d0%b5%d0%b3%d0%be/