«Бесконечная дистанция...

»
Глава 43.
Еву разбудил звук. Тихий, словно колокольчик, звучащий издалека. Она лежала с закрытыми глазами и пыталась осмыслить, где она сейчас находится. На корабле Анта? Дома, в своей кровати? В пещере?
Было ощущение, что реальность и иллюзия перемешались, сон стал явью, а сознание было переполнено событиями настолько, что места в нём больше не находилось. Было мягко, удобно. Она приоткрыла один глаз. Перед ней предстала поверхность из непонятного материала, нежно обнимающего её силуэт.
Ева закрыла глаз обратно. «Значит, это был не сон», — пронеслось в голове. Звук колокольчика стал ближе. Мгновение спустя, Ева ощутила, что на край кровати кто-то присел. То, что это пилот, девушка не сомневалась.
Внезапно в нос ударил аромат свежесваренного кофе. «Откуда?» — подумала девушка, чувствуя, как благоговейное тепло разливается по телу. Ева наконец-то открыла глаза и осторожно приподнялась на локте, ощущая приятную слабость во всём теле после долгого сна. Рядом сидел Ант, держа в руках чашечку ароматного кофе, и терпеливо помешивал изящной серебряной ложечкой содержимое чашки. Полумрак комнаты контрастировал с ярким солнцем, струящимся сквозь прозрачный стеклянный купол, создавая странное, почти сюрреалистичное освещение.
Пилот заметил её взгляд и мягко улыбнулся, протягивая ей чашку с горячим напитком.
— Где ты нашёл кофе? — изумлённо прошептала девушка, чувствуя себя словно в волшебном сне.
Ант усмехнулся, проводя рукой по шелковистым прядям её волос, нежно укладывая непослушные локоны за аккуратные ушки.
— Просил... сделали, — ответил он загадочно. — Правда, пришлось немало помозговать, объясняя хозяину этой планеты, чего именно я от него хочу.
Она осторожно приняла из его рук теплую чашку и сделала крохотный осторожный глоточек. Напиток оказался немного другим, нежели тот, к которому привыкла девушка, однако вкус был настолько приятным и необычным, что буквально взорвался во рту фейерверком ощущений. Она почувствовала, как сердце забилось быстрее, наполнив её волнами блаженства, на глаза невольно навернулись слёзы.
Ева неспеша поднялась с кровати, стараясь не нарушить какую-то особую, почти осязаемую тишину пространства. Она стояла посреди комнаты, чувствуя себя несколько потерянной. Взгляд остановился на необычной тумбе. Казалось, она появилась ниоткуда — гладкие поверхности отражали приглушённый свет, придавая предмету загадочный вид. На тумбе был аккуратно уложен комплект одежды. Ткань выглядела совершенно иначе, чем все привычные ей материалы. Девушка шагнула ближе, взяла в руки то, во что ей предлагали облачиться. Материя буквально текла сквозь пальцы, скользя мягко и плавно, словно поток воды. Серебристый блеск играл на поверхности материала, создавая иллюзию мерцания. Это оказалась удивительная накидка, настолько тонкая и прозрачная, что казалось, её вовсе не существует. Длина до самого пола подчёркивала грацию фигуры, а вес был практически незаметен.
Под этой воздушной тканью обнаружился второй слой одежды: белоснежное нижнее бельё, идеально подходящее по размеру; узкие шорты длиной чуть выше колен, повторяющие каждую линию тела; майка с удлинёнными рукавами, подчеркивающая естественную красоту девушки. Каждый элемент костюма дополнял друг друга, образуя гармоничный ансамбль.
На полу рядом стояла обувь: элегантные черные сандалии с изящными ремешками, которые легко могли обхватывать лодыжку, даря чувство свободы движения.
Ева долго рассматривала предложенную одежду, пытаясь понять, какой смысл вложили создатели в этот набор. Наконец, вернув вещи обратно на место, девушка повернулась лицом к пилоту и тихо спросила:
— А где здесь можно умыться?
Ант лукаво улыбнулся, будто вспоминая что-то. Ева внимательно изучала его лицо несколько мгновений, затем едва уловимо кивнула, словно соглашаясь:
— Давай, мсти за все те моменты, когда я почти силой запихивала тебя в душ.
Он сделал шаг навстречу, осторожно обхватил ее стройную талию ладонями и глубоко вдохнул упоительный запах её спутанных после сна волос. Она чуть отступила, легко коснувшись ладонью одежды.
— Зачем тебе одеваться прямо сейчас? — спросил он тихо, наслаждаясь близостью.
— Что значит — зачем? Я ведь не могу выйти в таком виде, — недоумение отразилось на ее лице, когда она продемонстрировала ему шорты и тонкую майку.
Мужчина фыркнул, скрывая ухмылку:
— Да брось, кто еще увидит тебя здесь, кроме меня?
Она нахмурилась, расстроенная таким отношением, резко освободившись из его объятий и сделав два шага назад.
— А хозяин этой планеты разве не считается? — спросила она раздражённо.
Пилот громко рассмеялся, и смех эхом прокатился по тихой комнате, вызывая у нее чувство досады. Спустя мгновение он постарался принять серьезный вид, хотя это явно стоило ему усилий.
— Поверь мне, он смотрит на нас несколько иначе, нежели мы привыкли воспринимать друг друга, — произнес он наконец. — Для него мы всего лишь любопытная аномалия. Остальные существа вокруг — просто декорации, созданные для атмосферы.
Ева шумно выдохнула, пытаясь успокоиться и справиться с эмоциями.
— Ладно уж, пошли... — пробормотала она, улыбнувшись.
Помещение, куда пилот привёл Еву, абсолютно не походило на тот сумбурный отсек корабля с густым алым туманом, где они с Динкой проходили процедуру «обработки от загрязнений» после жуткого происшествия в лесу. Здесь царила атмосфера абсолютной чистоты и лёгкости, наполненная каким-то незримым светом и покоем.
Комната была невелика — всего лишь три на три метра. Каждая поверхность — стены, пол и даже потолок — отражали малейшее движение, создавая ощущение бесконечного пространства, будто границы реальности растворились в гладких зеркальных плоскостях. Единственным элементом интерьера оставалась загадочная светящаяся панель, парившая в воздухе посреди одной из стен, словно портал в другой мир.
— Посмотри сюда, — тихо произнёс пилот, осторожно подводя девушку ближе к сияющей поверхности. — Сначала прикоснись рукой вот сюда. Система проанализирует твои биометрические показатели и температуру тела.
Ева слегка вздрогнула, когда её взгляд упал на прозрачный прямоугольник, переливающийся изящными оттенками пурпурного света. Медленно протянув руку вперёд, она почувствовала небольшое сопротивление воздуха перед устройством.
Ант нежно перехватил её пальцы и аккуратно убрал руку назад.
— Подожди минутку, пока я выйду отсюда. И… разденься, пожалуйста, — добавил он с лёгкой улыбкой. — Затем появится шкала регулировки температуры. Просто двигай ползунок вправо, если захочешь тепла, или влево, если станет жарко. Не переживай, система сама подберёт идеальную температуру специально для тебя. Всё, я ухожу.
Быстро коснувшись губами её ладони, он бесшумно скользнул прочь, оставляя девушку одну среди зеркал. Ева инстинктивно попыталась окликнуть его, но двери уже сомкнулись позади пилота, отрезав её голос и оставив в одиночестве.
— Интересно, какой тут сюрприз для меня приготовлен? — задумчиво прошептала она, криво усмехаясь собственным мыслям, и решительно стянула с себя майку.
Ева робко ступила вперед, с волнением вытягивая перед собой руку. Ее сердце стучало чаще обычного, ладони едва дрожали от напряжения. Она с опаской дотронулась до гладкого материала панели, ожидая мгновенного отклика, но он не последовал. Секунды тянулись бесконечно долго; мысли путались, неуверенность росла. Уже решив повторить попытку, она почувствовала странное изменение в воздухе — легкое раздражение, напряжение, запах озона щекотал ноздри.
И внезапно, словно вспышка молнии прорезала тьму, панель вспыхнула ярким золотистым светом. Тонкая белая линия, едва различимая вначале, стала стремительно расширяться, превращаясь в четкую полосу индикатора. Сердце девушки замерло в ожидании следующего шага.
Осторожно, опасаясь спугнуть магию момента, она поднесла ладонь к линии и легко провела пальцем влево. Почти мгновенно помещение охладилось, наполняясь бодрящей свежестью, похожей на утренний ветерок, проникающий сквозь открытое окно ранней осенью. Легкий озноб пробежал по спине, заставляя кожу покрыться мурашками.
Решив проверить пределы возможностей системы, она двинула индикатор обратно вправо. Температура поднялась плавно и приятно, окружающее пространство наполнилось ароматами раннего летнего утра, туманного и теплого, смешанным с нотками влажной земли и пряных трав. Запахи были настолько реалистичными, что казалось, будто она действительно находится на лесной опушке, наблюдая, как солнце медленно и величественно поднимается над горизонтом.
Еще одно легкое движение вправо — и комната превратилась в настоящий летний полдень, горячий и тяжелый, пропитанный духотой и ожиданием приближающегося дождя. Пот выступил на лбу, дыхание участилось, тело напряглось от неожиданности столь резкого перехода.
«Нет, пожалуй, утро мне понравилось гораздо больше», — подумала она, возвращая регулятор в прежнюю позицию. Комфортная прохлада вернулась моментально, вновь окутывая мягким уютом и знакомыми ароматами.
Но прежде чем она смогла насладиться моментом, произошло нечто совершенно невероятное. Из ниоткуда начали появляться крупные, ослепительно-белоснежные снежинки. Совершенно невесомые, они кружились в воздухе, мягко касаясь обнаженной кожи. К удивлению девушки, они оказались удивительно теплыми. Они беззвучно падали сверху, плавились на коже и исчезали без следа, оставив после себя лишь восхитительное ощущение прохлады и чистоты.
Эти необычные снежинки танцевали повсюду, многократно отражаясь в зеркальных стенах, полу и потолке. Казалось, будто сотни тысяч копий самой себя окружают ее, каждая из которых была укрыта белым покрывалом из танцующих частиц. Прикосновения снежинок рождали неповторимые ощущения, похожие на легкие поцелуи, мимолетные и восхитительные.
Спустя короткое время сила притяжения неожиданно уменьшилась, и ноги девушки едва касались блестящей зеркальной поверхности. Ощущение невесомости захватывало дух, позволяя свободно парить в центре этого великолепия, заполненного миллионами отражений и завораживающим танцем белых искр. Все чувства обострились до предела, каждый вдох приносил новые впечатления, наполняя каждую секунду существования радостью и изумлением.
Это был незабываемый опыт, навсегда запечатлевшийся в памяти девушки, став частью ее личной сказки, подарившей веру в чудеса и красоту мира, скрытого за пределами обыденности.
Она потеряла счёт времени... Возможно, прошла одна минута, возможно — целый час. Временные рамки растворились, растаяв в объятиях чарующих тёплых снежинок, исчезающих на коже, словно мимолетное волшебство, оставляющее лишь трепетную память о своём присутствии. Каждый миг казался вечностью, наполненной чувствами и впечатлениями, которые сложно выразить словами.
Наконец, гравитация начала возвращаться к привычному состоянию. Невесомость медленно отступала, и ноги вновь ощутили твёрдую поверхность зеркального пола. Тёплый снег становился всё реже, пока последние снежинки не растворились в воздухе, оставив после себя лишь приятное чувство свежести и лёгкости.
Дверной проём беззвучно открылся, впуская мягкий приглушённый свет внешнего помещения. За порогом стоял пилот, пристально и спокойно глядя на девушку своими глубокими глазами цвета грозовой тучи. В его руках находился тот самый костюм, который ранее лежал на прозрачной тумбе в соседней комнате.
Ева стояла перед ним обнажённой, лишённая возможности говорить. Словно зачарованная, она смотрела на мужчину, испытывая сложную гамму чувств: растерянность переплеталась с доверием, робость — с внутренним спокойствием и уверенностью. Несмотря на свою уязвимость, она чувствовала сейчас некую внутреннюю силу и гармонию.
Их взгляды встретились, и в этот момент Ева ощущала между ними особую связь. Понимание без слов. Доверие без объяснений.
Она сделала шаг вперед, словно преодолевая невидимую преграду между собой и мужчиной, стоящим напротив. Его руки бережно опустили накидку на её плечи, мягкие складки ткани ласково обвили хрупкое тело, согревая теплом. Он прижал её крепче к своему телу, и Ева ощутила ритмичное биение его сердца, совпадающее с её собственным. Горячее дыхание коснулось щеки, оставляя на коже следы нежности и желания.
— Ты голодна? — прозвучал тихий, хрипловатый шепот прямо возле уха.
Ева едва заметно пожала плечами, не находя сил ответить вслух. Внутри бушевала буря ощущений, заглушавшая любые мысли о еде или отдыхе. Сейчас ей хотелось только одного — остаться рядом с этим человеком, чувствовать его близость и тепло.
— Тогда одевайся и пойдем, — произнес он, слегка отстраняясь и заглядывая ей глубоко в глаза. — Покажу тебе свою планету.
На лице мужчины мелькнула легкая улыбка, но в глубине взгляда таилась какая-то неизведанная тайна, притягивающая и пугающая одновременно. Этот незнакомый оттенок в его взгляде вызвал у нее внезапный порыв, сильнее любого физического голода.
Сердце Евы сжалось от нахлынувших чувств. Протянув руку, она дотронулась до его щеки, ощущая теплую упругость кожи. Глаза мужчины затуманились.
Подавшись вперед, она осторожно коснулась губами уголка его губ, едва ощутимым, трепетным движением. Почувствовав, как он затаил дыхание, она позволила себе стать смелее, прижимаясь теснее, отдаваясь этому мгновению целиком и полностью.
Поцелуй родился естественным, плавным, словно два потока воды сливаются в единый стремительный ручей. Его губы были сухими и горячими, но такими родными и долгожданными, что она забыла обо всём на свете. Руки сами собой обвили шею любимого человека, притягивая его ближе, пытаясь удержать этот миг навечно.
Время остановилось, растворилось в бесконечности взаимного порыва. Ни слова, ни звуки, ни внешние обстоятельства больше не имели значения. Остались лишь двое, сумевшие встретиться невзирая на непреодолимо огромное расстояние...
...Это была музыка, которой она никогда в жизни не слышала. Она лилась словно со всего пространства одновременно, проникая в душу и растворяясь в сознании, оставляя после себя ощущение самых лучших эмоций, которые пришлось испытать в жизни.
Если бы Еву спросили, какой музыкальный инструмент напоминает данное звучание, она навряд ли смогла бы ответить. Тихие переливы плавно перетекали в волны интенсивных аккордов, которые в свою очередь сменялись перебором тончайших струн, словно гениальный музыкант играл на серебряных паутинках в лазури заката.
Слушая эту мелодию, Ева видела будто бы случайно забытые, но такие родные ощущения: шум дождя по подоконнику в ночной тишине, плеск волн о прибрежные камни, вспышки молний в летних грозах и белый снег зимних метелей. Вспоминала моменты далекого детства: карусель во дворе, где она кружилась до такой степени, что весь мир сливался в одну пёструю полосу, слышала собственный смех и голос отца...
Эта музыка рождала воспоминания не разума, она рождала воспоминания чувств, воспоминания сердца. Она проникала в самые сокровенные глубины души, оживляла несбывшиеся надежды и восторги долгожданных успехов, заставляла переживать заново давно забытые моменты, пробуждала ощущения, которые казались безвозвратно утраченными.
Пилот провел рукой по холодной глади небольшого квадратного дисплея, легким жестом снизив уровень звука. Мелодия постепенно затихла.
— Понравилось? — поинтересовался он, поворачивая голову в её направлении.
— Очень, — прошептала девушка, всматриваясь в лицо мужчины.
Голос его, низкий и размеренный, эхом отражался в тишине кокпита, когда он давал короткие указания системе навигации на родном языке, мелодичном и певучем, будто эхо древних цивилизаций.
Они мчались над бескрайними водами океана в изящном двухместном лайнере, чья форма поражала своей асимметричной красотой — острый, устремленный вперед нос плавно переходил в округлую кормовую часть, напоминая одновременно хищную птицу и сверкающую каплю воды, застывшую в невесомости.
Интерьер салона дышал сдержанной роскошью высоких технологий. Округлый голографический экран, зависший в воздухе на уровне глаз, переливался оттенками синего и фиолетового, отображая маршруты, скорость и высоту полёта с почти гипнотической чёткостью. Сиденья были изготовлены из материала, настолько лёгкого и упругого, что казалось, тело буквально растворяется в нём, обретая идеальное положение для многочасового путешествия. Материал бережно облегал каждую линию тела, даря чувство абсолютного комфорта.
Справа от пилота располагалась уникальная приборная панель, представляющая собой ряд полупрозрачных светящихся сфер, мерцающих мягким светом. Каждая сфера несла ответственность за определённую функцию: одна управляла навигацией, вторая поддерживала связь с внешним миром, третья следила за состоянием двигателей и остальных жизненно важных систем. Эти сферы гармонично вписывались в общую концепцию дизайна, подчёркивая единство формы и функциональности.
Окна кабины являли собой чудо инженерной мысли — прозрачные мембраны, способные мгновенно адаптироваться к любым условиям внешней среды. Через них открывался захватывающий вид бескрайних просторов, однако стоило легчайшим движением пальца коснуться верхней кромки, как стекла моментально приобретали густой сероватый оттенок, надежно укрывая внутренний интерьер лайнера от чужих глаз.
На потолке мерцали тысячи крошечных светодиодов.
Все стены и перегородки лайнера были покрыты тонким слоем ультралёгкого композитного материала, прочного и устойчивого ко всем возможным воздействиям окружающей среды. Этот материал мог с лёгкостью выдерживать невероятные температурные колебания и серьёзные механические нагрузки, обеспечивая полную безопасность пассажирам.
Каждый элемент этой удивительной машины был продиктован заботой о людях, находящихся на борту, и стремлением к совершенству. И всё вместе это создавало неповторимый ореол гармонии. За окном судна раскинулась пленительная картина: величественный океан, чьи воды расстилались беспредельной гладью, сверкая всей палитрой оттенков бирюзовой и изумрудной гаммы. Чистая, прозрачная глубина манила загадочной тайной, а зеркало водной поверхности искрилось миллиардами золотых брызг, согретых щедрыми лучами местного светила. Кажется, будто природа создала этот пейзаж специально для того, чтобы вызывать восхищение и умиротворение одновременно. Взглянув вверх, Ева замерла, широко распахнув глаза. Над её головой величественно раскинулось огромное небо, переливающееся невероятными оранжево-золотистыми красками, плавно переходящими в глубокие сапфировые тона.
Внутри неё словно взорвалась целая галактика эмоций — главным образом удивление, приправленное капелькой восторженности. Никогда прежде она не думала, что способна увидеть настолько захватывающее и абсолютно невозможное чудо. Сердце бешено билось, кровь зашумела в ушах, и единственная фраза, способная выразить состояние девушки, прозвучала лишь мысленно: «Не-е-ет… ну разве такое возможно вообще?»
Она сидела неподвижно, жадно впитывая увиденное, боясь моргнуть и разрушить этот магический момент. Такое совершенство, такая красота — это превосходило всякое воображение, вызывая настоящий шок. Всё остальное потеряло значение, осталось одно огромное чувство потрясённого восхищения. Время от времени возникало вообще невероятное зрелище. Небо внезапно прорезали вспышки мощных электрических разрядов, стремительно низвергавшихся вниз сверкающими каскадами света. Молнии рождались далеко вверху, в верхних слоях атмосферы, и неспешно текли вниз, создавая причудливые танцы теней и бликов на зеркальной глади океана. Ант ловко управлял кораблем, совершая маневры, достойные виртуоза: то устремлялся вверх, взлетая ближе к вершинам облачных башен, то резко снижался, едва не касаясь поверхности океана, оставляя за собой сверкающую дорожку из водных всплесков. Он вел судно таким образом, что оно словно танцевало в пространстве, выписывая замысловатые фигуры и петли.
Лайнер неторопливо описал широкую дугу, огибая массивные платформы, величественно парящие над уровнем океана. Каждый поворот выполнялся плавно и гармонично, словно в замедленной съемке, давая Еве достаточно времени рассмотреть роскошные здания и незнакомые растения. Потом, завершив полный оборот, судно вновь уходило в вышину, воспаряя в сапфировое небо, чтобы спустя мгновение вновь нырнуть вниз, рассекая пространство острым носом корпуса и оставляя за собой длинные светлые следы.
Невероятные жители океанов бесчисленными стаями стремительно пересекали прозрачную толщу воды, иногда выскальзывая на поверхность, чтобы показать миру свои переливающиеся на солнце плавники и сверкающие чешуйчатые спины. Некоторые небольшие создания играли, словно хвастаясь акробатическими трюками, тогда как большие представители фауны демонстрировали свое величие и силу, грациозно разрезая воду широкими спинными плавниками.
Вся планета представляла собой единый голубой шар, покрытый сплошным океаном — без берегов и скал, лишь местами перемежающимся островками рифов, густо населенных множеством различных видов живых организмов. Все пространство вокруг дышало жизнью, свободой и необыкновенной гармонией, полностью подчинённой законам местной экосистемы.
Тем не менее, несмотря на всю красоту и девственную чистоту водного пространства, местное население избегало близкого контакта с океаном. Жители планеты предпочитали держаться подальше от бескрайних глубин, словно придерживаясь некоего негласного табу. В конце концов любопытство одержало победу, и девушка обратилась к пилоту с вопросом:
— Ваш прекрасный океан кажется таким пустым... и спокойным... почему никто не использует его потенциал? Ведь здесь могли бы появиться отличные понтоны, шикарные пляжи и места отдыха. Почему люди обходят его стороной?
Пилот задумчиво взглянул вдаль, словно выбирая правильные слова:
— Наша культура построена на ином отношении к стихиям. Вода для нас священна и одновременно опасна. Мы научились ценить её красоту издалека, не вторгаясь в её владения.
Ева немного удивленно приподняла бровь, не до конца понимая суть объяснения. Тогда пилот пояснил подробнее:
— Ты знаешь, главная причина осторожного отношения к воде коренится в физических условиях планеты. Гравитация здесь значительно превышает земную, и законы физики действуют иначе. Человек, погрузившийся в воду, мгновенно оказывается затянутым на огромную глубину, откуда выбраться самостоятельно практически невозможно. Даже опытные пловцы испытывают серьезные трудности, столкнувшись с силой притяжения, многократно превышающей земную.
Поэтому местные жители традиционно воспринимают воду как стихию, заслуживающую уважения и почтительности, но далекую от повседневного взаимодействия. На Земле небо не менее прекрасно, нежели наш океан, но лишь немногие увлекаются прыжками с парашютом. Точно так же и у нас: купание в океане воспринимается большинством как экстремальное увлечение, подобное вашему парашютизму. Существуют смельчаки, бросающие вызов стихии, но большинство предпочитает оставаться наблюдателями...
—————————
Егор сидел в своём привычном рабочем кресле посреди просторного открытого офиса, уставившись в экран ноутбука. Перед глазами пестрели разноцветные графики и бесконечные колонки цифр, словно застывший водопад бессмысленной информации. Монитор тускло мерцал холодным голубым светом.
Офис жил своей размеренной жизнью: кто-то тихо переговаривался рядом, слышался шорох бумаги, монотонное клацанье клавиш создавало фоновый ритм, похожий на капель весеннего дождя. Время от времени мимо проходили коллеги, обмениваясь короткими приветствиями, но Егор едва замечал их присутствие.
На столе лежали аккуратно сложенные папки с отчётами, стопка распечатанных документов, чашка остывшего кофе и ручка, которой он машинально барабанил по столешнице. Рука двигалась сама собой, выдавая волнение и внутреннюю тревогу мужчины.
Мысленно он находился сейчас совершенно в другом месте. То и дело перед глазами вставал образ Анны, которая вернулась домой лишь под утро, улыбающаяся и слегка растрепанная, будто бы провела в этом грёбаном парке чудеснейшую в своей жизни ночь... Представляя её прогулки по тёмным аллеям среди теней деревьев и фонарей, он чувствовал странную смесь тревоги и зависти. Почему-то казалось несправедливым, что ей удаётся жить настолько легко и свободно, тогда как сам он увяз в рутине и обязательствах.
Затем мысли плавно перетекли к Ольге — коллеге, которая буквально пару часов назад заглянула к нему с ароматным кофе в руках. Её тёмные волосы были небрежно собраны в хвост, глаза смотрели открыто и дружелюбно. Она предложила встретиться вечером, провести время вместе, но он едва нашёл какую-то нелепую отговорку, при этом почувствовав себя глупо и неловко. Теперь эта ситуация казалась ему абсурдной и тягостной.
Дальше воображение перенеслось к дому — точнее, к тому, что от него осталось. Сердце болезненно сжалось от осознания потери и бессилия. Именно этот кошмар заставил его обратиться в полицию с заявлением против Самойлова — именно его Егор подозревал в организации взрыва.
И вот теперь, сидя за рабочим столом, он внезапно осознал, что сегодня ровно в четыре часа обязан быть в полицейском участке, чтобы дать показания и подписать необходимые документы. И вдруг вспомнил, что пообещал Анне прийти домой именно в это время. Обещание было важным, значимым...
— Чёрт! — прошептал Егор, резко выпрямляясь в кресле. — Совсем забыл!
Его пальцы судорожно схватились за ручку, оставив след чернил на гладкой поверхности стола. Взгляд метнулся к настенным часам, стрелки неумолимо приближались к трём. Внутри нарастало чувство неоднозначности сложившейся ситуации.
Он тяжело вздохнул, откинулся на спинку кресла и закрыл глаза, пытаясь успокоиться и принять решение. Офис продолжал свою размеренную жизнь, но для Егора мир замер на мгновение, пока он боролся с собственными сомнениями и страхами.
Анна сидела дома, погрузившись в задумчивость, пытаясь отвлечься от гнетущего чувства одиночества. Тишину комнаты нарушал лишь тихий шелест страниц старой книги да едва слышное постукивание когтей по жердочке — верный признак беспокойства её нового подопечного-попугая. Подарок Егора оказался непростым испытанием: птица держалась настороженно, предпочитая сохранять дистанцию даже спустя несколько недель знакомства.
Сквозь окно струился мягкий свет, окрашивая стены золотистыми бликами, но Анне казалось, будто эти уютные блики лишь подчёркивают пустоту вокруг. Чтобы развеяться, она открыла ноутбук и углубилась в изучение советов по дрессировке попугаев. Экран мерцал холодным светом, отбрасывая голубоватые отсветы на лицо девушки, придавая её взгляду сосредоточенность студента перед важным экзаменом. Каждая статья, каждый видеоролик становились частью сложного пазла, складывающегося в голове Анны: терпение, регулярность занятий, поощрение лакомствами — всё это обещало успех, если приложить усилия.
Бросив мимолетный взгляд в сторону пернатого, внезапно заметила, что миска с кормом практически опустела. Сердце ёкнуло от тревоги: нельзя допустить, чтобы питомец остался голодным — крику будет столько, что оглохнуть можно. Быстро закрыв ноутбук, Анна встала и направилась к клетке. Осторожно распахнув дверцу, она замерла, ожидая привычной реакции, но на этот раз попугай лишь слегка нахохлился, пристально наблюдая за каждым движением хозяйки. Девушка медленно протянула руку с кусочком свежего яблока, задержав дыхание. Несколько секунд тянулись бесконечно долго, пока наконец клюв птицы робко прикоснулся к предложенному угощению. Улыбнувшись, Анна прошептала:
— Ну что, дружочек, будем учиться говорить?
Попугай молча посмотрел на неё, словно понимая каждое слово, и доверчиво склонил головку набок. Теплая волна благодарности и нежности захлестнула девушку, растопив лед одиночества, сковавший её душу. Этот маленький миг взаимопонимания воодушевил.
Быстро одевшись, Анна выбежала из подъезда, вдохнув свежий августовский воздух полной грудью. Тёплый ветер нежно касался щёк, играя прядями волос, и девушке показалось, будто сама природа ободряюще шепчет ей вслед. Шаги были легкими и уверенными, сердце стучало в предвкушении хоть какого-то развлечения.
Знакомый зоомагазин встретил её мягким освещением витрин и запахом кошачьего корма. Среди разноцветных упаковок взгляд остановился на яркой коробке с надписью «Амазон. Специальный рацион».
Анна уверенно двигалась сквозь оживлённую толпу покупателей, приближаясь к кассе. Она бережно прижимала к себе картонную коробку с кормом, словно она представляла собой невероятное сокровище. Взгляд невольно блуждал среди множества товаров, расставленных вдоль стен магазина. Коротким жестом Анна передала деньги за покупку, слегка задержавшись взглядом на спокойных движениях кассира, машинально проверяя каждую монетку сдачи. Уловив мимолетный шёпот музыки из динамиков над головой, девушка ещё раз окинула взглядом помещение, мысленно уже возвращаясь домой, где её ждал голодный пернатый приятель. В этот миг, погрузившись в собственные мысли, она почти не замечала происходящего вокруг, будто сама была частью тихой мелодии, звучавшей в магазине. Этот эпизод казался ей одним из тех незаметных моментов жизни, которые как-то вдруг вплетаются в ткань повседневности, оставаясь лёгкими воспоминаниями спустя годы.
Подойдя к двери квартиры, Анна потянулась рукой к сумке, намереваясь достать ключи от квартиры. Но пальцы пальцы так их и не нащупали. Сердце девушки тревожно сжалось, и она быстро прошарила остальные отделения сумки, надеясь обнаружить пропажу. Однако ключи словно растворились в воздухе. Следующим действием стало лихорадочное ощупывание карманов джинс, но там тоже царило разочарование.
На лице Анны отразилось беспокойство. Она отчётливо помнила, как аккуратно закрыла дверь квартиры, повернув ключ дважды, как делала это уже много раз раньше. Но вот куда положила ключи потом... Этот момент выпал из памяти, оставив неприятное чувство растерянности. Возможно, ключи случайно выпали, когда она доставала кошелёк?
Девушка нахмурилась, почувствовав досаду и раздражение. Ей захотелось проверить время, позвонить Егору и уточнить, когда тот намерен вернуться домой. Рука снова нырнула в сумку, но вместо мобильного телефона пальцы ощутили лишь шероховатость ткани да пару мелких монет. Телефона тоже не было. Вероятно, она оставила его дома, поспешив выйти из квартиры.
— Вот ведь дурёха! И надо же так! — тихо проворчала Анна себе под нос, пытаясь справиться с нарастающим чувством беспомощности.
Мысленно представляя голодного попугая, оставшегося без ужина, Анна направилась обратно к подъезду. Спустившись по ступенькам, она устало опустилась на деревянную скамью возле входа, прислонившись спиной к прохладной стене здания. Взгляд невольно устремился вдаль, туда, где резвились дети на ярко раскрашенной детской площадке.
Егор обещал вернуться около четырёх часов дня, а часы, когда она одевалась, показывали чуть больше трёх. Значит, оставалось совсем немного ждать. Анна вздохнула, расправляя плечи и устраиваясь поудобнее на скамье. Солнце ласково грело, даря приятное тепло и успокаивая нервы. День выдался удивительно ясным и тихим, будто специально создан для отдыха и спокойствия. Наблюдая за детскими играми, девушка постепенно расслаблялась, позволяя себе забыть о случившейся неприятности хотя бы ненадолго.
Сколько девушка просидела на лавке, она не знала, но знала одно: четыре часа давно уже миновали, а Егора всё не было. Время тянулось мучительно долго, превращаясь в вязкую субстанцию, в которой вяло ворочались ленивые мысли. Каждый новый звук заставлял девушку оборачиваться в надежде увидеть знакомую фигуру, но мимо проходили лишь незнакомцы, занятые своими делами.
Анна от безделья теребила край кофточки, ощущая, как солнце постепенно начинает терять свою дневную яркость, окрашивая небо мягкими золотисто-розовыми оттенками. Тень от подъезда удлинилась, легла косым пятном на асфальт, намекая на приближающийся вечер. Дети на площадке один за другим расходились по домам, уступая место подросткам, игравшим в футбол прямо посреди двора.
Легкий летний ветерок шевелил листья деревьев, создавая негромкое шуршание. Где-то неподалеку заливисто лаял пес, периодически прерываясь, чтобы перевести дыхание. Из раскрытых окон доносились приглушённые голоса, запах готовящейся еды и звуки включённых телевизоров.
Время от времени Анна порывалась встать и пойти прогуляться куда-нибудь, но каждый раз удерживала себя и продолжала сидеть и ждать, борясь с нарастающим с каждой минутой беспокойством и раздражением. Посидев ещё около получаса, Анна окончательно убедилась, что дальнейшее ожидание превратилось в совершенно бесполезное занятие. Внутри неё росло раздражение от собственной беспомощности и неопределённости ситуации. Она глубоко вздохнула, попыталась собраться с мыслями и принялась оценивать положение дел трезво и рационально. Достала из сумки небольшой кожаный кошелёк, открыв его аккуратным движением пальцев, быстро пересчитала деньги. Три тысячи двести рублей. Эта цифра вызвала у неё слабую улыбку. Денег вполне хватало на несколько приятных мелочей, способных улучшить её настроение. Мысленно перебирая варианты, Анна представила себе новый альбом для зарисовок, яркие графитные карандаши, чашечку горячего ароматного кофе и свежие хрустящие булочки с корицей.
Решив, что такой план гораздо предпочтительнее унылого сидения на лавочке, Анна быстрым движением стянула волосы в тугой хвост, закрепив его тонкой чёрной резинкой. Ощутив приятную прохладу на шее, она решительно поднялась со скамейки и твёрдым шагом направилась в сторону набережной. Шаги её становились всё увереннее, сердце билось ровно, а мысли постепенно освобождались от всех тревог и переживаний этого дня. Впереди приятный отдых и любимое занятие, которым она не баловала себя уже многие годы.
Пальцы Егора нервно скользнули по гладкой поверхности экрана телефона, когда он набирал давно знакомую последовательность цифр номера Анны. Аппарат ожил мягким голубоватым светом, мгновенно озарив напряжённое лицо молодого человека. На дисплее чётко проступило её имя, словно подчёркивая важность предстоящего разговора.
Сердце Егора пропустило удар, когда аппарат издал первый протяжный гудок ожидания. Гудки тянулись бесконечно долго, каждый последующий казался громче предыдущего, вторгаясь в монотонный гул офиса. Минута прошла, потом вторая... Третья... Время будто остановилось, растворившись в ожидании ответа, которого всё не было. Наконец, осознавая неизбежность, Егор с раздражением отбросил телефон обратно на стол и откинулся на спинку кресла. Мысленно прокручивая возможные причины отсутствия связи, он решил повторить попытку. Набирая номер повторно, он почувствовал, как ладони становятся влажными от напряжения. И вновь гудки потянулись бесконечно долго, создавая ощущение, будто время замедлилось до предела. Но и на этот раз результата не последовало — длинные гудки. Может, она в ванной, не слышит?
Взглянув на часы, Егор увидел, что стрелки неумолимо приближаются к половине четвёртого. Наскоро отключив компьютер, Егор собрал на столе документы, убрал их в ящик стола, папки распределил по полкам, напоследок ещё раз осмотрел своё рабочее место и спешно двинулся к выходу из офиса.
Продолжение следует...