„Бесконечная дистанция...

”
Глава 13.
Машина быстро покинула городскую суету, оставляя позади шум улиц и яркий свет рекламных вывесок. Впереди дорога начинала плавно изгибаться. Высокие здания сменились редкими деревьями, прохожих почти не осталось — лишь редкие автомобили мелькали вдали. Пейзаж менялся медленно, но неумолимо — городское пространство уступало место сельским просторам, деревья тянулись навстречу солнцу, воздух наполнился свежестью полей и лугов. Лето вступило в полную силу. Полуденное солнце палило нещадно, прогревая асфальт, воздух наполнялся сладковатым ароматом трав и полевых цветов. Вокруг расстилались рощи и перелески, вековые дубы и сосны отбрасывали спасительную тень, клевер ковром устилал придорожные полосы. Легкий июльский бриз слегка шевелил верхушки деревьев, леса чередовались с открытыми пространствами, создавая неповторимый природный пейзаж.
На пассажирском сиденье Егор беспокойно заёрзал, ощущая неловкость из-за затянувшегося молчания.
— И всё же, куда мы едем? — вырвалось у него после долгой паузы.
Кузнецов лаконично успокоил его:
— Уже близко, сейчас сами всё поймёте.
Спустя десяток километров километров оказались в живописном уголке, где старые яблони и вишни обрамляли дорогу. Впереди среди зелени прятались редкие домики. Штакетниковые заборы защищали небольшие цветущие сады, где клумбы пестрели разнообразием цветов. Повсюду слышалось оживленное пение птиц, переплетающееся с жужжанием пчёл и комариным звоном.
Дорога вновь повернула, открывая взору бескрайние поля подсолнухов. Жёлтые соцветия, словно танцующие в такт солнечным лучам, манили взгляд. Вдали мерцало зеркало озера, играя бликами воды под сиянием солнца.
Глядя в ветровое окно автомобиля, Егор пытался разгадать цель поездки и предугадать события, ожидающие впереди. Фразы Кузнецова оставались для него совершенно непонятными, однако мужчина сдерживался от повторных вопросов. Летняя атмосфера в свою очередь приносила ощущение покоя; тревожное состояние медленно, но верно отступало под влиянием чарующей природы и безмятежности пейзажей.
Автомобиль плавно сбавил скорость и остановился километрах в двух от деревянных строений, окруженных пышной садовой зеленью. Маленький посёлок, насчитывающий около трёх-четырёх десятков домов, уютно расположился между фруктовыми деревьями и картофельными полями. Над некоторыми крышами лениво струились тонкие полоски дыма, источая приятный запах древесного очага.
— Дальше пешком пойдём, — объявил Кузнецов, покидая автомобиль и захлопывая дверцу.
Егор вышел вслед за ним, озадаченный, прикрывая глаза ладонью от яркого солнечного света. День стоял жаркий, середина лета давала себя знать, лёгкий бриз едва освежал, не принося ощутимого облегчения. — Зачем идти пешком? — недовольно пробормотал Егор, поправляя влажную от пота рубашку. — Нормальное место, дорога хорошая, можно было бы и прямо до нужного места доехать.
Медленно шагая вперёд, Кузнецов бросил взгляд через плечо, слегка усмехнувшись:
— Сначала вам лучше увидеть всё собственными глазами, прочувствовать обстановку этого места, и только после этого знакомиться с потенциальной тёщей. Или наоборот, не знакомиться. Выбор за вами.
Недовольство отразилось на лице Егора, когда он понял, что пояснений ждать бесполезно. Раздражение нарастало вместе с каждым шагом. Солнце беспощадно припекало плечи, лицо покрылось каплями пота, рубаха неприятно липла к коже, а ноги становились будто чугунными. Каждая фраза Кузнецова вызывала внутренний протест: встреча с матерью Евы должна была пройти естественно и свободно, а не превращаться в подобие спецоперации.
— Это издевательство какое-то, — проворчал Егор, обходя рытвину на дороге.
Кузнецов не обращал внимания на жалобы, шагал впереди, будто не замечая жары и неудобств. Егор усилием воли подавил раздражение, стараясь сосредоточиться на движении и не думать о воде и отдыхе. Чувствовал себя школьником, выполняющим навязанную родителями обязанность.
— Так что, покажете мне мою будущую тещу? — ядовито поинтересовался он, уже не скрывая злобы.
— Постараюсь, — спокойно ответил Кузнецов, не замедляя шага. — Но сначала советую осмотреться хорошенько. Посмотрите на местных жителей, послушайте их разговоры, попробуйте почувствовать атмосферу этого места. Ваше знакомство с Викторией Дмитриевной должно происходить осознанно, а не на эмоциях.
Егор хмыкнул, морщась от очередной порции солнечного жара. Ему хотелось пить, хотелось сесть в тень, выпить стакан ледяной воды, а ещё лучше пива и забыть о сегодняшнем дне. Но, вопреки этому своему желанию, он продолжал идти, ненавидя и ситуацию, и компанию, и собственную недальновидность. Настроение испортилось окончательно, но остановиться он не мог, успокаивало одно, что рано или поздно всё закончится, и он получит заслуженную сумму денег.
Они приближались к деревне, встреча с которой вызывала не самые приятные ощущения. С первого взгляда — типичная русская глубинка: деревянные дома, тесные дворики, огороды, палисадники с пионами. Но вскоре первое впечатление несколько изменилось: вокруг витала странная, какая-то чуждая атмосфера, наполненная неуловимой... ненормальностью...
Поселение было небольшим, насчитывало всего несколько десятков домов, расположенных почти вплотную друг к другу. Территория между строениями была гладкой, засыпанной мелким щебнем и тщательно притоптанной. Дворики, окружавшие дома, выглядели несколько неухоженными: в одних углы были завалены старым инвентарём, ржавыми инструментами, изломанными вещами, в других, напротив, пустовали, словно вычищенные для некоей определённой цели. Огороды, правда, зеленели буйством разнообразных овощей. Особенно удручающе выглядели фруктовые деревья, что росли вдоль улицы. Ветви были неестественно вытянуты, словно костлявые пальцы, стволы почернели, кора лопнула, обнажая трещины. Листья желтели и сохли, плоды отсутствовали вовсе. Казалось, сама природа взбунтовалась против пребывания людей в этом странном месте.
Местные жители также выделялись внешностью и поведением. Все они были здесь почему-то молодыми, младше сорока лет, и носили одинаковую одежду: мужчины спортивные костюмы чёрного цвета с длинными рукавами и свободными штанинами, женщины юбки ниже колен и закрытые кофты с длинным рукавом. Чёрная ткань лоснилась, будто была пропитана потом, источая слабый, тошнотворный запах.
Поведение жителей вообще вводило в ступор. Часть народа двигались быстро, активно, словно одержимые. Их глаза блестели лихорадочным блеском, лица были искажены постоянными улыбками, движения сумбурные, неловкие. Голоса большинства были высокими и напряжёнными. Другие же, напротив, двигались медленно, апатично, словно больные. Их лица были серыми, взгляд пустым, походка неуверенной, замедленной. Эти люди не реагировали на окружающих от слова совсем, и создавалось ощущение, что и не слышали тоже ничего вокруг. Ну, или не хотели слышать. Шли, словно роботы. Дети здесь отсутствовали. Старики тоже.
Особенно заметно было то, что люди этих двух разных типов не взаимодействовали друг с другом. Быстрые и активные не замечали медленных и апатичных, двигались отдельно, словно принадлежали разным мирам. Такая дисгармоничность усиливала ощущение патологической странности, добавляя в общую картину сюрреализма и тревоги.
В дополнение к внешнему виду и поведению жителей, в деревне царила странная атмосфера. Отсутствие животных, домашней птицы, детей и шума уличной сельской жизни. Создавалось впечатление заброшенности, словно это место было покинуто людьми в правильном понятии, оставив лишь фантомную оболочку живого мира. Редкие звуки казались чуждыми, словно воспроизводились искусственно. В душном, горячем воздухе витал тяжёлый, специфический запах, смесь химии и гнили. Он вызывал головокружение, тошнота подкатывала к горлу. Каждый шаг по направлению к центру деревни сопровождался нарастающим чувством тревоги и желания как можно скорее убраться отсюда.
Мужчины неторопливо вышагивали по центральной улице деревни, где атмосфера тревоги и странности медленно, но верно достигала своего апогея. Егора всё больше раздражала таинственность и молчание Кузнецова, который отказывался отвечать на вопросы и ограничивался короткими, лаконичными репликами.
— Я не пойду дальше, — резко остановившись, заявил Егор, сжав кулаки и выпрямившись во весь рост. — Я заплатил деньги за услугу: найти женщину по имени Виктория Дмитриевна. Не за экскурсию по местам паломничества наркоманов и религиозных фанатиков.
Кузнецов посмотрел на него с понимающей улыбкой, в глазах его сквозила усталость и сожаление.
— У вас есть основания беспокоиться, — произнёс он, присаживаясь на низкую лавку недалеко от забора. — Признаться честно, мне тоже не доставляет удовольствия столкнуться с подобным уровнем маразма и псевдонаучной пропаганды.
— Что значит «псевдонаучная пропаганда»? — возмущенно спросил Егор, не понимая сути происходящего. — Вы знали, что здесь творится? Вы специально привезли меня сюда, чтобы спровоцировать мое любопытство? На кой чёрт вам всё это надо?
Кузнецов отрицательно покачал головой, но выражение лица оставалось серьезным и задумчивым.
— Мы получили информацию о Виктории Дмитриевне, — объяснил он, глядя в глаза мужчине. — Но прежде чем мы зайдём непосредственно к ней, я хочу, чтобы вы всё это увидели своими глазами. Не беспокойтесь на тот счёт, что в этом месте вам может угрожать какая-либо опасность, эти чудики сами по себе мирные, даже чересчур. Их благодетельница не позволит привлекать к подобному месту лишнее внимание... Тем не менее... Нужно увидеть ещё кое-что. Это на самом краю поселения. Идёмте, господин Смирнов, идёмте...
Спустя минут пять подошли к окраине поселения, где их взору предстало четыре довольно больших кирпичных дома, окружённые просторной площадкой с бетонированным покрытием. Посреди площадки размещался квадратный стол, вокруг которого располагались лавки. За столом сидели пятеро человек, выглядевших крайне необычно. Сами по себе они были чрезвычайно тощие, кожа бледная, с сероватым оттенком, глаза тусклые, словно запотевшее стекло, без всякой смысловой составляющей. Несмотря на молодость — а визуально им можно было дать не более сорока лет, — лица выглядели изможденными, как у глубоких стариков. Человек, сидящий слева, безостановочно теребил пуговицы на своей чёрной кофте, тот, что справа, методично перекладывал мелкие камешки с ладони на ладонь, третий остервенело грыз ногти, четвёртый беззвучно мурлыкал что-то себе под нос, пятый непрерывно моргал, будто пытаясь избавиться от навязчивой соринки в глазу.
Несмотря на странность их занятий, все пятеро не обращали никакого внимания на Кузнецова и Егора, которые подошли и сели рядом за стол. Никто из этих пятерых не разговаривал, не улыбался, не реагировал на присутствие посторонних вообще.
Егор смотрел на этих людей, потрясённый увиденным. Он чувствовал, как волосы на затылке встают дыбом, а по спине пробегают мурашки. Воздух вокруг казался тяжёлым, спёртым, словно пропитанный неким дурманом. Голова начинала кружиться, дыхание затруднялось, мышцы напрягались, готовясь к действию.
— Что это за люди? — почти шёпотом спросил он Кузнецова, стараясь не привлекать внимания. — Почему они так выглядят? Что с ними сделали?
Однако стоило Кузнецову поздороваться с сидящими за столом, как картина тут же преобразилась. Пятеро людей разом отвлеклись от своих бессмысленных занятий и с живым интересом посмотрели на вновь прибывших, словно заметили их только сейчас.
— Здоровья вам, добрые люди, — учтиво сказал Кузнецов, садясь на ближайшую лавку. — Как ваши дела нынче?
На его вопрос ответил мужчина, сидевший ближе к углу стола. Был он худощавым, изможденным, с бледным лицом и близко посаженными глазами. Волосы его были чёрными и кудрявыми, зачёсаны назад и стянуты в хвост. Руки слегка дрожали, движения были неуверенными и слабыми. Голос его звучал хрипло, с заметным усилием:
— Сегодня гораздо лучше, чем вчера, — сообщил он, кивая головой. — Сказать точнее — сегодня нам принесли еду. Завтра принесут ли — неизвестно.
Остальные четверо поддержали его слова, повторяя фразу: «Лучше, чем вчера». В их словах не было радости или благодарности, только покорность и смирение.
— Почему вы живёте отдельно от других жителей? — спросил Кузнецов, внимательно всматриваясь в лица собеседников.
Ответил снова мужчина, остальные подтвердили его слова кивками и тихими поддакиваниями:
— Мы выбрали независимость, отказались от чудесного масла Благодетельницы. Остальные же как и прежде пользуются преимуществами. Но отказаться от даров Благодетельницы — значит отказаться от всего, кроме пищи и крыши над головой.
— Что значит «отказаться от всего»? — не понял Егор, озадаченно глядя на собеседников.
— Это значит, что никто из принявших предложение не захочет заботиться о нас, — объяснил мужчина. — Сами мы неспособны обеспечить себя пищей и средствами к существованию. Живем на подачках тех, кто соглашается принести еду или продукты. В благодарность просим их соблюдать правила общины и придерживаться традиций.
— Но разве нельзя попросить о помощи? — настаивал Егор, не в силах поверить в услышанное.
— Помощи просить бесполезно, — спокойно ответил мужчина. — Благодетельница насильно никого не держит, но и помогать не станет. Крыша над головой — единственное, что она может предложить. Вот эти кирпичные дома — своего рода приют для таких, как мы. Мы живем здесь до тех пор, пока организм не распознает свои естественные ресурсы.
—Что значит «распознает естественные ресурсы»? — настороженно уточнил Егор, стараясь понять смысл сказанного.
—Это значит, что наши тела сохраняют молодость и здоровье, пока мы пользуемся препаратом Благодетельницы, — терпеливо разъяснил мужчина. — Откажись от приема — и твой организм начнет стареть, теряя все накопленные до этого ресурсы. Наша задача — дождаться естественного очищения.
— Сколько же вам лет? — недоверчиво спросил Егор, глядя на изможденные лица собеседников.
— Всем здесь за семьдесят, — устало ответил мужчина. Выглядим мы моложе, потому что пользовались маслом.
Егор примолк, потрясенный услышанным. Он смотрел на пятерых людей, сидящих за столом, пытаясь понять, что же произошло с ними, почему они оказались в таком положении. Внезапно до него дошло, что перед ним самые что ни на есть настоящие жертвы некоего эксперимента, чья жизнь превратилась в борьбу за выживание и свободу.
Кузнецов же, внимательно выслушав предыдущее изложение, вновь обратился к мужчине:
— И как можно стать членом вашей общины? — спросил он, слегка усмехнувшись. Наверное, процедура сложная и длительная?
Человек напротив поморщился, словно вспоминая неприятное событие, но ответил спокойно:
— Совсем нет, — сказал он, чуть помедлив. Всё очень просто. Нужно поговорить с Благодетельницей. Она, конечно, не откажет, ей очень нужны люди. Просто останетесь в поселении и дождётесь её приезда. Она приезжает каждые два-три дня, чтобы записать данные. Процедура добровольная, никаких бумаг подписывать не потребуется. Просто живёте себе и живёте в деревне.
Получается, просто приехать и подождать? — уточнил Кузнецов, пытаясь понять механизм присоединения.
— Верно, — подтвердил мужчина, слегка улыбнувшись. Раз в неделю нам привозят специальное масло. Это особый день, праздник, масса радости. Масло дарит здоровье, а здоровье, в свою очередь, дарит безупречный внешний вид. Только вам-то это зачем? Вы и так выглядите вполне здоровыми.
Кузнецов хитро прищурился, улыбнулся и произнес:
— Хотим быть вечно молодыми, — ответил он, словно подразнивая мужчину.
Тот укоризненно покачал головой, глубоко вздохнул и сказал с сожалением:
— Зря вы это, молодые люди. Выбросили бы дурь из головы. Здесь находятся в основном люди больные, от которых и врачи-то почти отказались. Те, кому жить осталось не так уж и много. Есть, конечно, и дурачки, мечтающие о вечной молодости, но таких единицы, и обычно их мужья или родственники силой вывозят отсюда. Остальные просто хотят продлить жизнь хоть на немного. И знаете, что удивительно? Благодетельнице это удается.
— То есть масло действительно помогает? — скептически уточнил Кузнецов.
— Масло воистину творит чудеса, — убежденно произнес мужчина. Были случаи, когда сюда привозили онкологических пациентов, которым врачи давали считанные месяцы. Здесь они жили на несколько лет дольше, причем не мучаясь от боли и страданий. Просто засыпали однажды и больше не просыпались. Смерть наступает безболезненно, спокойно, словно человек просто погружается в глубокий сон.
Кузнецов перевел взгляд на Егора, который к этому моменту уже понял, что ситуация куда сложнее, чем представлялось вначале. Судя по словам жителя, Благодетельница и её препарат действительно обладали определенной эффективностью, но цена за получение подобных преимуществ была высокой: зависимость, изоляция и постепенное разрушение личности.
—————————
Покинув территорию студии, направились в сторону города. Повернувшись назад, Ант взглянул на спящих на заднем сиденье девушек, убедился, что состояние обеих относительно стабильное, и произнёс:
— Нам надо сейчас поехать к дому, где живёт родственница Евы. Ты бывал там, когда мы встретились впервые.
Артём тяжело выдохнул. Усталость предыдущих дней была настолько сильной, что он уже терял способность отличать правильное решение от неправильного. Логика подсказывала немедленно отправиться в больницу — девушки продолжали оставаться без сознания. Однако внутренний голос шептал, что противоречить пилоту сейчас неразумно. Артём сказал:
— Ладно, только сперва нужно заскочить на заправку, бензина не хватит добраться до деревни.
Ант утвердительно кивнул. По дороге до АЗС в салоне автомобиля царило полное молчание.
Заправка оказалась небольшой, скромной, окружённой старыми деревьями. Выкрашенная серовато-голубой краской колонка выглядела довольно потрёпанной временем, но работала исправно. Машину остановили, Артём вышел и принялся заливать бензин, внимательно следя за показаниями счётчика. Вскоре топливный бак наполнился доверху.
Воздух вокруг был пропитан ароматами горячего кофе, исходящего из небольшого придорожного кафе рядом с автозаправкой.
— Запах кофе чувствуется, — протянул Ант задумчиво.
— Так пойди и возьми нам обоим, — раздражённо буркнул Артём.
Ант заинтересованно взглянул на собеседника и некоторое время наблюдал за ним, ничего не говоря. Наконец Артём не выдержал:
— Что уставился-то? У тебя деньги вообще есть?
Ант вытащил из кармана джинсов приличную сумму денег.
— Хватит на кофе? — нерешительно поинтересовался он, демонстрируя деньги Артёму.
Тот едва сдержался, чтобы не засмеяться вслух.
— Этих денег достаточно, чтобы купить полкафешки! Где ты откопал такую сумму?
— Это Ева дала, ещё тогда, в парке.
— Понятно… Ну ладно, ступай, заказывай кофе.
Дорога до деревни заняла добрые полтора часа. Солнце безжалостно палило, жара стояла невыносимая. Несмотря на открытые окна машины, облегчения практически не ощущалось. Наконец, въехав в деревню, остановились перед домом тётки Ольги. Несколько сигналов клаксона – и вот уже дверь распахнулась, и на крыльце появилась пожилая женщина. Лицо её озарилось радостью при виде знакомого автомобиля, однако, подойдя поближе, женщина ужаснулась, заметив двух бесчувственных, белоснежных, словно полотно, девушек на заднем сидении.
– Что стряслось, Артём? Отчего привезти их сюда вздумал? Их немедленно к врачу везти надо, глянь только, какие они бледные!
Кое-как успокоив женщину, убедив оставить девочек покуда в покое, вошли в дом.
– Артём, – тихо начал пилот, – необходимо разобраться с местоположением корабля… Поиск по примерным координатам может затянуться надолго, а у Евы и Дины попросту нет такого запаса времени…
Артём буквально застыл, глядя на пилота ошарашенными глазами.
– Ты чего? Собрался их прямо сейчас тащить в лес в таком виде? С какой стати я должен вообще тебя слушать?!
Самообладание покидало Артёма стремительно; ситуация была совершенно нелепая и выходила далеко за рамки разумного. Подойдя к окну, уперевшись руками в подоконник, глубоко вдохнул и медленным выдохом попытался вернуть контроль над собой, пробормотал чуть ли не раздельно:
– А зачем вообще идти в этот лес?..
Пилот прекрасно осознавал эмоции приятеля. Последние дни действительно могли бы довести кого угодно до сумасшествия. Однако единственный шанс спасти девушек заключался именно в оборудовании на борту его космического судна.
– Нам жизненно важно найти мой корабль, – ровным голосом ответил пилот, – там есть аппаратура, которая поможет им обоим, особенно Дине, ведь воздействие на неё длилось дольше. Ваша земная медицина тут абсолютно бесполезна, даже просто привести её в сознание здесь невозможно. И уж тем более страшно представить последствия самостоятельного выхода из этого состояния.
Минуту Артём стоял неподвижно возле окна, даже не погружаясь в размышления о случившемся, а скорее сосредоточившись на восстановлении спокойствия и избегая приступа паники. Через некоторое время развернувшись к Ольге, внимательно наблюдавшей весь разговор со стороны, спросил:
– Ольга Сергеевна, у вас случайно нет ноутбука?
Женщина кивнула, указывая на соседнюю комнату:
– Есть, конечно... Там лежит...
– Пойдем, – коротко бросил Артём пилоту, – найдем сейчас твой корабль и определимся, как быстрее всего туда попасть...
Небольшая уютная комнатка привлекала взгляд массивной деревянной мебелью старинного образца. Стены украшали вышитые полотенца ручной работы, придававшие помещению особый шарм деревенской простоты. Деревянный пол слегка скрипел под ногами.
Ольга направилась прямиком к старому платяному шкафу, что стоял в углу комнаты. Аккуратно открыв дверцы, вынула компактный, немного потрёпанный временем ноутбук. Техника выглядела явно устаревшей, но вполне рабочей.
На небольшом круглом столе громоздилась стопка журналов и газет, которые поспешили убрать, освободив место для техники. Расположившись поудобнее, Артём и пилот включили ноутбук, ожидая загрузки операционной системы. Экран засветился тусклым светом, отражая голубоватые блики на лицах обоих мужчин.
Спустя пару минут они уже исследовали карту местности, обсуждая возможные маршруты подхода к месту нахождения корабля. Важно было подчеркнуть то, что главная цель состояла в минимизации пеших переходов, поскольку девушки находились в критическом состоянии и переносить их на дальние расстояния было крайне нежелательно.
После долгого изучения карты стало ясно, что наиболее оптимальным вариантом станет движение вдоль лесной дороги, ведущей сквозь густой хвойный лес. Этот вариант позволял максимально близко подъехать к точке предполагаемого расположения корабля. Конечно, дорога обещала быть ухабистой и труднопроходимой, но всё же предпочтительнее прямого пересечения леса пешком.
Выстроив предварительный план действий, оба мужчины переглянулись, понимая серьёзность предстоящей задачи. Теперь оставалось только надеяться, что найденный маршрут окажется верен и позволит быстро доставить пострадавших к необходимому оборудованию на корабле...
—————————
Капитан ФСБ Кирилл Васильевич Васильченко пребывал в крайнем напряжении. Всю дорогу до управления он испытывал тревожное и навязчивое чувство, будто нечто важное остаётся незамеченным, хотя и кажется очевидным. Покинув автомобиль, спешно направился в кабинет руководителя подразделения.
Проведённые там 40 минут оставили после себя смесь раздражения и разочарования. Вызов оказался по большей части формальным, многие обсуждаемые вопросы легко могли быть разрешены много позже. Вернувшись обратно в машину, капитан открыл планшет и запустил программу мониторинга. Красный индикатор на дисплее горел предупреждением: один из оснащённых трекером автомобилей удалялся от городской зоны, углубляясь всё глубже в лес. Решение пришло моментально: ударив по педали акселератора, Васильченко рванул вдогонку.
Его беспокоило осознание того, что путешествие займёт значительное количество времени, а после этого придётся потратить немалые силы на поиски среди лесных зарослей. Но главное беспокойство касалось возможной опасности для пассажирки этого автомобиля — вероятно, Евы Львович. Только бы успеть вовремя, предотвратить потенциальную угрозу!
Первоначально возникшее желание привлечь помощь сотрудников отпало столь же внезапно, как возникло. Объяснить самому себе причину отказа от подобного капитан не мог. Оставалось одно — двигаться вперёд, надеясь на удачу и собственную внимательность.
Кирилл, насколько это было возможно, старался вести машину размеренно, соблюдая правила и стараясь выглядеть невозмутимым. Внутри же бурлили противоречивые чувства: злость на собственное замешательство, беспокойство о судьбе девушки, чей образ всплывал в памяти снова и снова. Периодически поглядывал на экран планшета, проверяя позицию красного индикатора, обозначавшего автомобиль, в котором могла находиться Ева.
Когда же город остался позади, картина изменилась кардинально. Как только колеса коснулись гладкого асфальта скоростной трассы, нога автоматически втопила педаль газа. Машину ощутимо дёрнуло назад при резком наборе скорости. Спидометр неумолимо полз вверх, стрелка дрожала около отметки 160, иногда переваливая за пределы допустимого.
Мысли о девушке преследовали его неотступно. Кто эти люди рядом с ней? Куда они едут? Для чего? Тревожные вопросы рождали новые, ответы на которые были для него в данный момент недоступны. Привычное хладнокровие исчезало, уступая место раздражительности и беспокойству. Контуры встречных автомобилей мелькали мимо, образуя одну сплошную световую полосу. Сердце стучало гулко, каждая минута пути ощущалась словно целая жизнь. Желание знать правду, ещё большее желание защитить девушку, убедиться, что она вне опасности, толкало его к превышению всех допустимых норм.
Полчаса спустя заметил поворот на деревню. Постепенно сбросив скорость, свернул на узкую просёлочную дорогу, ведущую к деревне. Здесь уже пришлось притормозить окончательно, опасаясь последствий собственной поспешности. Взгляд невольно скользнул по пейзажу: старый деревянный заборчик, разноплановые дома с буйно цветущими палисадниками, привычные сельские постройки.
Как только выехал на твёрдый грунт деревенской улицы, волнение начало постепенно отступать. Минутная передышка позволила перевести дух, хоть ненадолго расслабиться и подготовиться к дальнейшим действиям. Но ожидание развязки оставалось прежним – острым, напряжённым, тревожащим.
Вот и первая улица деревни. Тут Васильченко снизил скорость окончательно, давая возможность глазам привыкнуть к спокойствию сельских улиц. Главное теперь – сохранять ясность мыслей и трезвость решений.
Дом, возле которого недавно останавливалась машина с трекером, капитан Васильченко вычислил мгновенно. Профессиональный опыт и чутье не подвели: подъездные дорожки, свежие следы шин, недавние отпечатки обуви на траве – все эти мелочи рассказали ему историю лучше любых слов.
Быстрым шагом подошел к дому, постучал в окно. Хозяйка – симпатичная женщина лет шестидесяти – тут же выглянула, отдернув цветастую шторку, и минуту спустя вышла на крыльцо. Представившись и объяснив суть дела, вошел во двор, предложив ей рассказать подробнее о том, кем ей приходится девушка по имени Ева Львович.
— Да какая ж беда такая творится-то? – волновалась Ольга. – Девочки мои были такие белые-белые, без сознания лежали в машине, Артём чего-то с компьютером возится... Говорили, земной врач им не поможет никак, куда-то еще ехать собрались... Я аж реву вся! Компьютер, предоставленный ею, содержал лишь открытую карту района, не пролившую и капли света на обстоятельства происходящих событий. Размышлял он далее недолго, отправился обратно к машине, включил планшет. Красная точка медленно продвигалась вглубь лесного массива, делая развороты и, по всей видимости, обходя возникающие препятствия. Приняв решение продолжить преследование, сел за руль и отправился в погоню. Пусть эмоции кипели внутри, профессиональные навыки брали верх, позволяя действовать расчетливо и целенаправленно.
Теперь оставалось лишь догнать эту весёлую компанию и выяснить, что за чертовщина происходит в целом.
Васильченко выехал из деревни, свернув на узкую грунтовую дорогу, ведущую в лес. Летний день близился к закату, лучи солнца проникали сквозь кроны деревьев золотистыми полосками, играя бликами на капоте автомобиля. Было около четырех часов пополудни, но внутреннее чувство подсказывало капитану, что ночь предстоит та ещё.
Дорога петляла между высокими соснами и дубами, укрывающими пространство прохладой и ароматом хвои. Машина подпрыгивала на корнях и камнях, кузов поскрипывал, протестуя против неровностей. Напряжение усиливалось с каждым пройденным километром, голоса сомнений вторгались в рассудок, шепча: «А вдруг ты потеряешь их? А вдруг вообще не успеешь? А вдруг это совсем не то, о чём ты предполагаешь?»
Глядя на дисплей планшета, капитан видел красную точку, неспешно двигающуюся по извилистой линии. Расстояние сокращалось медленно, каждый метр давался с трудом. Лес становился плотнее, ветви в буквальном смысле сплетались над крышей автомобиля, словно защищая собственную территорию от постороннего вмешательства.
Вдруг изображение на экране дёрнулось, пунктирная линия резко изменила направление, отклоняясь влево. Похоже, машина ушла с главной дороги, выбрав иной путь. «Хочешь поиграть в прятки? Давай сыграем!» – подумал Васильченко, выворачивая рулевое колесо на очередном изгибе лесной дороги.
Низкие кустарники царапали борта автомобиля, ветки хлопали по стеклу, оставляя после себя легкие полосы пыли. Светлая полоса дневного неба постепенно сужалась, и вечер обещал стать настоящим испытанием.
«Придется остаться здесь до рассвета...» – принял факт как непреложную данность капитан, глядя на часы. Оставалось несколько часов до наступления сумерек, а машина, в которой находились девушки, так и оставалась недосягаемой. Времени мало, возможностей мало, зато проблем предостаточно. Отделавшись от мрачных мыслей, Васильченко сконцентрировался на маршруте, ведя машину осторожнее, прислушиваясь к каждому шороху и скрипу. По сути своей ФСБшной ему нравилось это чувство ответственности, нравилось принимать сложные решения, видеть результаты собственных усилий. Но сегодняшний день приносил новую грань опыта, очередную проверку на прочность и выдержку.
День завершался плавно, растворяясь в мягком свете заката. Небо приобретало серовато-лиловые оттенки, предвещая наступление тёплой летней ночи. Незаметно для самого себя, капитан принял окончательное решение: он останется здесь до тех пор, пока не получит ответы на все вопросы. Во что бы то ни стало.
Продолжение следует...