ВАРВАРСТВО?

КОМУ МЕШАЛ МАЛИНОВЫЙ ЗВОН:90ЛЕТ НАЗАД В НОВОСИБИРСКОЙ ОБЛАСТИ ИСЧЕЗЛИ КОЛОКОЛА.

С середины 30-х годов в нашем регионе началась беспрецедентная кампания по изъятию церковных колоколов. Ретивые безбожники сбрасывали звонкие изделия с колоколен, для удобства при перевозке раскалывали их кувалдами на куски, сваливали разбитое в кучи, с которыми дальше не знали, что делать.

В середине 30-х годов с религией в СССР стремились покончить «окончательно и бесповоротно». Позади – избиение церковных кадров в 20-е годы, конфискация храмового злата-серебра и печатание из окладов серебряных монет со звездами и молотобойцами, поругание святынь. И вот власти решили снять с церквей все бронзовые колокола, которые состояли из 80 % меди и 20 % олова.

Заводам нужен металл
Повод для колокольного демонтажа нашелся грандиозный – индустриализация страны. Заводы-гиганты первых пятилеток – Сталинградский, Харьковский, Челябинский тракторные, Московский им. Сталина и Горьковский им. Молотова автомобильные заводы нуждались в цветном металле. Поэтому в высших органах государственной власти с пониманием отнеслись к запросу наркома тяжелой промышленности Серго Орджоникидзе на дополнительное выделение автотракторостроителям фондов цветных металлов.

Тут власть прибегла к плагиату, вспомнив об историческом прецеденте: после поражения от шведов под Нарвой Петр I повелел переплавить церковные колокола в пушки. Вот и в середине 30-х годов в ходе реконструкции народного хозяйства, не ослабляя фронта борьбы с «опиумом для народа», решено было поддержать индустриализацию за счет церковного имущества. Последовало закрытое постановление Совета труда и обороны.

Еще в 1929 году Гидроцветмет подготовил для ВЦИК справку, согласно которой общее количество церквей в стране составляло 49 015, а вес всех колоколов – 97 950 тонн. Есть где было разгуляться с учетом того, что предварительные изъятия колоколов дали такой экономический эффект: на 1 сентября 1930 года стоимость полученных материалов из колокольной бронзы в золотой валюте по ценам Лондонской биржи составила около 44 млн рублей. Губительный для церкви и кампанологии (науки о колоколах) документ подписал председатель Совета Народных комиссаров Союза ССР А. И. Рыков, которого в 1938 году поставили к стенке свои же товарищи-атеисты.

Антиколокольная идеология в Сибири
Судя по материалам новосибирского историка Владимира Познанского, на территории Западно-Сибирского края выполнять постановление по сбору лома бронзы поручили Сибирскому комбинату «Металлолом». Крайисполком отдал секретное распоряжение, чтобы все горсоветы и райисполкомы «немедленно выявили наличие колоколов, как неснятых с церковных колоколен», определили их вес и передали сборщикам, уполномоченным от комбината. Краевым постановлением местным органам советской власти предписывалось в срочном порядке изъять все церковные колокола.

На местах под конфискационные мероприятия стали подводить идеологическую базу. Например, Каргатский райисполком, по ходатайству советских и общественных организаций, постановил воспретить колокольный звон в селах Каргате, Суминском, Форпост-Каргате, Каргатском и Право-Бережном. Президиум Алтайского райисполкома, «принимая во внимание, что колокольный звон в селах Ново-Каменка, Никольское и Казанка мешает нормальной работе государственных учреждений и организаций, особенно школ, расположенных вблизи церквей», запретил звон в церквях этих сел.

На закрытом заседании Кыштовского райисполкома при участии начальника райотдела НКВД Соколова, районного прокурора Клочкова и начальника спецчасти райисполкома Тушнолобова приняли решение изъять колокола с церквей Мало-Красноярской, Чернаковской, Крутихинской и Орловской. Сбор колокольного лома возлагался на председателя сельсовета, на территории которых находились эти церкви. Положение обязывало всех председателей сельсоветов «все ранее изъятые колокола и оставшиеся в колхозах, используемые для сигнальных целей, также изъять и доставить в село Кыштовку». Сигналом для сбора селян, например, на случай пожара стал служить обломок рельса, подвешенный на столбе.

Колокола – в болото?!
Повсеместно свезенные в райцентры колокола оказались на базах, директора которых вскоре стали запрашивать руководство, кто заберет бронзовые изделия, чтобы снять их с баланса и освободить занимаемую полезную площадь. Председатели райисполкомов делали «ловкие ходы»: на имя председателя крайисполкома Грядинского писали отчеты об изъятии колоколов и одновременно запрашивали, как быть с ними дальше?

Так, из Верх-Чебулы в августе 1936 года Грядинскому писали, что «изъяты с церквей все пять колоколов весом 478 кг. Изъятые колокола хранятся в заготконторе райпотребсоюза». Но что делать с ними дальше – никто не знает, а на предыдущий запрос от 4 мая ответ не получен. Везти их на переплавку можно было только в Новосибирск – это далеко и накладно. Очевидно, что колокола, низвергнутые с церквей, оказались фактически никому не нужны. От них стали избавляться, поскольку обратный путь – на колокольню – был невозможен.

Сохранились глухие сведения, что колокола топили в озерах и болотах, сваливали в овраги и засыпали землей. Потом из воды и из-под земли люди стали слышать колокольные стоны. Такое происходит на Обском море возле прибрежных сел, из которых снятые колокола пытались увезти на баржах, но они утонули. Есть в НСО и озеро с необычным названием Звонки́ в Здвинском районе, что очевидно связано с антикампанологической кампанией. Колокола просят вернуть их на место, чтобы лечить людей и души людей.
ИСТОЧНИК:VN.RU