Почему поддержка глухих в обществе нам так необходима?

Специалисты службы поддержки оказывают значительное влияние на восстановление психического здоровья пациентов с нарушением слуха, однако количество специалистов службы поддержки для глухих довольно ограничено.
Где был специалист по взаимной поддержке глухих, когда он был так нужен мне?
Если кому-то и нужна была поддержка, так это мне. Я провела большую часть своей жизни (около 30 лет) без слуховых аппаратов, переживая огромное количество ситуаций, в которых я не могла слышать и не знала о средствах для более ясного слуха. Эти ситуации накапливались, и в один момент я поняла, что не могу больше это терпеть. Я обращалась за помощью ко всем подряд, мне нужно было просто поговорить для более полного понимания ситуации. Но я чувствовала, что большинству людей было плевать. Они не слушали или знали достаточно о теме, которую я пыталась лучше понять. Это приводило к гневу и нервным срывам. Под этим гневом скрывалась боль, которая сопровождалась слезами почти ежедневно в течение года после того, как я впала в депрессию.
Я начала прокладывать себе дорогу в мир глухих, но мне было достаточно трудно. У меня не было близких друзей со схожей проблемой, и я еще не общалась на языке жестов свободно. Я чувствовала себя отстраненной из-за того, что мой опыт сформирован миром слышащих. Эти два мира существовали, но я чувствовала, что никто не понимает мой. Я не ощущала себя настолько глухой, чтобы кто-нибудь мог понять, что привело меня туда, где я нахожусь сейчас, или хотя бы подтвердить мой опыт. Я продолжала задаваться вопросом, почему я не могу перешагнуть через это, в то время как у других людей было гораздо больше барьеров. Прошлые события продолжали всплывать на поверхность. Я не могла перестать зацикливаться на них. Потеря слуха сильно повлияла на мою жизнь. Она сыграла огромную роль в том, кто я есть и почему я делаю именно то, что делаю. Мне даже казалось, что я слышала слишком много, чтобы кто-то понял, каково это.
Шаги к исцелению
Мне хотелось, чтобы у меня было больше знакомых людей, с которыми я могла бы поделиться своим опытом и которые действительно понимали бы мою ситуацию. Именно тогда я начала писать для HearingLikeMe.com . Писательство оказалось исцеляющим методом, поскольку я впервые почувствовала, что я не одинока в своем опыте, и что людям действительно небезразлично то, что я хочу сказать.
Примерно в это же время я также начала узнавать о профессиональных службах поддержки. Я сразу же связалась с девушкой, специалистом взаимной поддержки, из моего города, так как надеялась, что у меня будет опора в местном обществе. Она знала о потере слуха очень мало, хотя это было моим основным запросом. Она была очень мила, слушала меня и делала все, что могла и знала, однако у нас возникли разногласия по некоторым вопросам, которые я хотела обсудить.
Кто же такой специалист взаимной поддержки?
Специалист взаимной поддержки — это человек с уже имеющимся жизненным опытом в решении проблем психического здоровья, который поддерживает других людей, преодолевающих аналогичные проблемы.
Специалисты поддержки помогают тем, что находятся рядом, выслушивают человека и обсуждают с ним его проблемы. Когда человек может поговорить о своих проблемах с психическим здоровьем с другими людьми, которые понимают, каково это, у него больше шансов на восстановление. Они также, как правило, способны и готовы внести свой вклад в общество.
Социальная поддержка оказывает значительное влияние на восстановление. Я считаю, что это шаг в правильном направлении к преодолению кризисов психического здоровья.
Нынешние службы для глухих и слабослышащих людей
Я увлеклась идеей взаимной поддержки глухих и слабослышащих людей. Я начала искать, существуют ли вообще такие службы. Я нашла такую программу в Миннесоте и сразу же связалась с ними, чтобы узнать больше. Я поняла, что это неудовлетворенная потребность. В США существует ограниченное количество глухих и слабослышащих специалистов по поддержке. Обществу необходимо увеличить это число.
«В обществе глухих существует потребность в службах поддержки и в услугах, ориентированных на восстановление», — пишет Джон Гурнарис в журнале American Medical Association (JAMA).
Что я бы хотела получить от службы взаимной поддержки
Место, где можно поделиться историями о потере слуха
Я почти 30 лет замалчивала свои истории. Я позволяла себе не слышать в некоторых ситуациях до тех пор, пока я не могла больше этого выносить. Когда я достигла предела, я не знала, где найти таких же, как я. Мне нужно было обсудить свои проблемы.
Местное реабилитационное сообщество, которое понимает, каково это
Я чувствовала себя одинокой на своем пути. Мне нужны были друзья в моем районе, которые понимали бы меня. Однако создание дружбы требует времени, а слабослышащих людей найти было трудно. Со временем я познакомилась с некоторыми людьми, но в то время они уже не боролись с тревогой и депрессией. Мне нужно было реабилитационное сообщество, но таких служб для глухих и слабослышащих людей не существовало.
Лучшее понимание того, как действует потеря слуха
Все, что я знала: иногда я что-то слышала, а иногда нет. Я не могла объяснить разные частоты или свой диапазон децибел. Я не понимала, что каждое состояние слуха отличается в виду расстояния, фонового звука, пространства и т. д.
Как не бояться постоять за себя
Для меня было важно научиться реагировать, когда что-то было непонятно. Прошу ли я человека говорить громче, делаю ли знак человеку, которого не слышу, или беру блокнот? А в группах? Останавливать ли всю группу, чтобы сказать всем, что я не слышу?
Способность разговаривать с помощью социальных выплат
Я никогда не знала о специальных льготах и выплатах. Но даже после того, как я узнала, я изо всех сил пыталась чувствовать себя достаточно глухой, чтобы мне разрешили их использовать. Когда ты слышишь и знаешь, как дорого обходятся переводчики, ты начинаешь чувствовать себя виноватым, даже просто попросив предоставить их.
Специалисты службы взаимной поддержки, знающие язык жестов
Я не могла слышать специалиста в кофейне из-за слишком сильного фонового шума. Мне нужны были специалисты, которые могли жестикулировать. Хотя я и могу балансировать между слышащим и слабослышащим мирами, бывают моменты, когда у меня нет такой возможности. Это заставляет меня чувствовать потребность/желание быть на связи с теми, кто знает ASL (язык жестов).
Возможность разговаривать с кем-то о новых звуках
Большую часть жизни я не носила слуховые аппараты. Однако, когда начала, звуки стали более интенсивными. Существовало множество фактов о звуке, которые я не понимала, поскольку то, как мой мозг интерпретировал звук, изменилось за время ношения слуховых аппаратов. Сейчас мне удалось приспособиться, и я довольна звуком в своих слуховых аппаратах Phonak. Но было бы неплохо поговорить с кем-нибудь об этом переходном процессе.
Изучение соответсвующих мер реагирования в обществе глухих
Я сталкивалась с множеством ситуаций, когда я начинала общаться с глухими людьми и не знала, как реагировать. Один пример: как мне вести себя, если в одной комнате есть и глухой человек, который жестикулирует, и слышащий, который не делает этого? Я хотела бы быть внимательной к глухому человеку, поскольку я понимаю, каково это присутствовать в разговоре, но оставаться в стороне. Я также не знала, что делать, если кто-то начнет разговаривать со мной.
Понимание своей роли в качестве человека, балансирующего между двумя мирами
Я считаю, что слабослышащим людям тоже нужен жестовый язык, и поэтому я обратилась к сообществу глухих. Мой опыт сформирован миром слышащих. Я хотела защищать тех, кто прошел через те же испытания, что и я. Я также была заинтересована в том, чтобы быть более активной в мире глухих, так как я ценю двуязычный подход к слабослышащим людям. Я чувствовала, что оба мира были частью меня, но не знала, что с этим делать.
Трудности
В наших сообществах существует несколько барьеров для служб взаимной поддержки.
Обучение
Текущие тренинги для служб поддержки в США не учитывают и не обсуждают проблемы глухих или слабослышащих.
«Имеющиеся учебные программы не предназначены для удовлетворения уникальных потребностей в обучении специалистов взаимной поддержки глухих и слабослышащих, чей предпочтительный язык — ASL, и при этом они не могут отразить уникальный жизненный опыт этого общества», — говорит Гурнарис в своей журнальной статье. «Несмотря на повышенное внимание к службам поддержки на национальном уровне, лишь немногие глухие прошли обучение по оказанию взаимной поддержки».
Финансирование
«Финансирование затруднено — создание программы взаимной поддержки может стать проблемой для некоторых организаций», — говорит Гурнарис. «Важно активно искать гранты через федеральные программы, государство, округа и частные фонды. Попытайтесь при необходимости использовать компенсацию Medicaid, но не считайте ее основным источником дохода».
Соответствующие навыки
«Глухого человека не следует нанимать в качестве CPSS (сертифицированного специалиста по взаимной поддержке) исключительно из-за его потери слуха», — говорит Гурнарис. «Организация должна сосредоточиться на квалификации и превосходных навыках межличностного общения».
Преодоление предрассудков, связанных с психическим здоровьем, в сообществах глухих
Я смогла найти глухих и слабослышащих людей благодаря своей решимости. Но что, если бы у нас был доступ к профессиональным специалистам по взаимной поддержке в каждом из наших сообществ? Они могли бы поддерживать людей, у которых нет сети поддержки и/или которые изолированы в своих сообществах.
Ни потеря слуха, ни глухота сами по себе не являются проблемами психического здоровья. Однако из-за барьеров, которые необходимо преодолеть, могут возникнуть трудности. В наших сообществах также есть люди, у которых в целом есть проблемы с психическим здоровьем. Они могли бы воспользоваться взаимной поддержкой и буквально просто нуждаться в доступе к этим службам, как и все остальное население. Для глухих и слабослышащих людей важно иметь четкую связь и людей, которые понимают культурные/коммуникативные барьеры.
Взаимная поддержка может помочь повысить осведомленность о проблемах психического здоровья в нашем сообществе. Она также могут стать причиной позитивных изменений. Так мы разрушаем предрассудки, связанные с психическим здоровьем.