И в глубине души у каждого Бог есть.
Но мы Его не слышим и не видим.
Кому - то сладко льём из мёда лесть,
Кого - то просто молча ненавидим.
Мы обнимаем тела пустоту
Целуя синий лёд замёрзших губ
И говорим, но каждый о своём -
Один, как мудр он, а другой, как глуп.
Мы держим путь не ведая куда,
Бежим без направления суетясь,
Остановиться б надо, постоять,
Смиренно к лику Твоему припасть.
Просить прощения, плакать за грехи,
Своим уставшим душам дать покой.
Наполнить сердце радостью любви
И просто в жизни быть самим собой.
Не искушаться блеском мишуры
Запутавшись не зная, как же жить?
Имея всё, не жаждать - н и ч е г о.
Мы пьем вино, но не оно должно нас пить.
А всё, есть - Ты. Ты каждому
Алексей Плещеев
Он шел безропотно тернистою дорогой...
Он шел безропотно тернистою дорогой,
Он встретил радостно и гибель и позор;
Уста, вещавшие ученье правды строгой,
Не изрекли толпе глумящейся укор.
Он шел безропотно и, на кресте распятый,
Народам завещал и братство и любовь;
За этот грешный мир, порока тьмой объятый,
За ближнего лилась его святая кровь.
О, дети слабые скептического века!
Иль вам не говорит могучий образ тот
О назначении великом человека
И волю спящую на подвиг не зовет?
О нет! не верю я. Не вовсе заглушили
В нас голос истины корысть и суета;
Еще настанет день… Вдохнет и жизнь и силу
В наш обветшалый мир учение Христа!
1858
Тайная вечеря
Татьяна Лазаренко
Иисус, зная, что Отец Его все отдал в руки Его,
И что Он от Бога исшел и к Богу отходит,
встал с вечери, снял с Себя верхнюю одежду
и, взяв полотенце, препоясался. Потом влил
воды в умывальницу, и начал умывать ноги ученикам
и отирать полотенцем, которым был препоясан.
Ин.13, 3-5
Так скудно в юдоли тесной!
Но близок конец пути.
От мира к Отцу Небесному
Пришел Его Час взойти.
Все ведая изначально,
Еще до начала веков,
Спаситель на Вечерю тайную
Собрал Своих учеников.
Исполнясь вселенской скорби,
Главу перед ними склонив,
Усталые пыльные стопы
Апостолам кротко омыл.
Ему воспротивился Симон:
«Тебе я не дам хоть на миг,
Коснуться руками Своими
Стоп недостойных
Когда отгремел сорок пятый год...
Алексей Станислав Когда отгремел сорок пятый год
Развеялся дым над передовой
Отсверкали салюты и в свой черёд
Пехота вернулась домой
Были сняты винтовки с усталых плеч
Сапоги с отшагавших ног
Но долго ещё повседневная речь
Звенела сталью штыков
Коротким был победителей пир
И слишком долгим отзвук боёв…
И дети в играх делили мир
На наших и на врагов
Всю эту всемирность человеколюбивого закона Христова, все это отношение человека к человечеству может из нас перенести всяк на свое небольшое поприще. Стоит только всех тех людей, с которыми происходят нам частыя неприятности наищекотливейшия, обратить именно в тех самых ближних и братьев, которых повелевает больше всего прощать и любить Христос. Стоит только не смотреть на то, как другие с тобой поступают, а смотреть на то, как сам поступаешь с другими. Стоит только не смотреть на то, как тебя любят другие, а смотреть только на то, любишь ли их сам. Стоит только, не оскорбляясь ничем, подавать первому руку на примиренье. Стоит поступать так в продолжение небольшого времени, и увидишь, что и
Звезды меркнут и гаснут. В огне облака.
Белый пар по лугам расстилается.
По зеркальной воде, по кудрям лозняка
От зари алый свет разливается.
Дремлет чуткий камыш. Тишь – безлюдье вокруг.
Чуть приметна тропинка росистая.
Куст заденешь плечом – на лицо тебе вдруг
С листьев брызнет роса серебристая.
Потянул ветерок, воду морщит-рябит.
Пронеслись утки с шумом и скрылися.
Далеко-далеко колокольчик звенит.
Рыбаки в шалаше пробудилися,
Сняли сети с шестов, весла к лодкам несут…
А восток все горит-разгорается.
Птички солнышка ждут, птички песни поют,
И стоит себе лес, улыбается.