Мне всегда нравился рабочий класс.

Люди дела, иногда грубоватые, но конкретные. Понятно, произвел продукт – получил рубль. Честно и четко. Более того, люди, не лишенные нормального, человеческого, интеллектуального общения. Совершенно другие чувства у меня будила псевдоинтеллигенция – чуваки и чувихи, не читавшие в юности Александра Дюма, Фенимора Купера, Жюль Верна, Рафаэля Сабатини, Конан Дойля, Вальтера Скотта, Антона Чехова, Александра Пушкина, Михаила Салтыкова-Щедрина, Владимира Маяковского, Сергея Есенина, Илью Ильфа, Евгения Петрова, Бориса Пастернака, Эриха Марию Ремарка, Андрея Вознесенского и д.р., не слушавшие Владимира Высоцкого и Булата Окуджава, не знавшие про Михаила Жванецкого и Григория Горина. Такие зеркала без глубины отражения. Зато они на голубом глазу рассуждали про альбом БГ, пару песен ЦОЯ, Маргариту из Булгакова, раннего Пелевина и Сорокина, и странно подмешивали сюда Короля и Шута, плюс Ляписа Трубецкого. Страшный коктейль. Мне это всегда казалось пустозвонством. Пока я не подрос и не стал ходить на совещания и заседания. Я был шокирован, чиновники словно копировали неформальные вечеринки моей юности. Столько часов разговоров ни о чём! Намного приятней с сельмашевскими работягами, у которых конкретная цель – выпустить комбайн для уборки урожая на благо Родины. А болтунам стоит чаще молчать…