Свадьбы не будет.

(часть 4)
Матери любят своих детей. И желают им всего самого лучшего. Как и Светлана – любит свою Маню и желает ей самого лучшего. В этом любая мать признается. Но не каждая признается в том, что бывают такие моменты, когда с этим самым любимым дитятей хочется, р-р-р-р-р-р, не знаю, что сделать!!!
Что за ребенок! За все время отношений с «женихом» родителям – ни мур-мур. Даже больше – ни одной фотки в соцсетях. Нет, фоток у Мани предостаточно. Молодых людей – навалом. А вот, конкретно, кто из них «так», поклонник, а кто – истинная, единственная любовь – непонятно!
В Светкину душу закрались подозрения, что всю эту кампанию дорогая дочечка устроила для того, чтобы нарядиться в ярко-красное, с позолотой сари и прочувствовать на себе прелесть и красоту таинственного индийского свадебного обряда. Дуреха и, конечно, дрянь бессердечная! Не жалко ни родителей своих, ни родителей таинственного жениха, ни самого жениха, кстати.
А может, это вообще замануха? И дуру-Маню ждет не свадьба, а… бордель?
В общем, накачавшись ядреной смеси валерьянки и коньяка, Светлана и Олег, поди во что обряженные по торжественному поводу, к одиннадцати утра подъехали к ЗАГСу. Оба напоминали американских зомбарей: ошарашенные, нервно подергивающиеся, с бешено вращающимися глазами.
Манька ждала папу и маму в фойе (не догадалась на улицу выйти, зарраза). Рядом с ней родителей Маньки ждал ее спутник-жених-любовь всей Манькиной жизни, индус, который уже не совсем индус. Даже на индуса не очень-то и похож. Скорее, на болгарина. И глаза голубые. Вкупе с аккуратной трендовой бородкой смотрелся вполне себе по-европейски, разве что кожа на тон смуглее, чем у обыкновенных русаков.
Манька, гордая за своего красавца, «давила лыбу». Красавец тоже разулыбался и учтиво поклонился будущим родственникам. Улыбка у парня была хорошая. У Светланы чутье на хорошие улыбки. Паренек-то неплохой… Ну, тем хуже для него!
- Знакомьтесь, это Алеша, - Невеста, наконец, соизволила представить своего спутника.
Алеша улыбался во весь рот. На хорошем русском сказал:
- У меня мама русская. Она была категорически против имен, которые выбирал отец и бабушка. Ее никто не переспорит. Вот и…
Все остальные вопросы – потом. Чету молодоженов вызвали. Маленькой группкой засеменили в зал. Манька, тайком от Алеши сунула в Светину ладонь мятную жвачку:
- Могли бы и не пить накануне, - укоризненно шепнула она матери.
Матери хотелось от души треснуть дочь по голове. Прям, руки чесались! Еле сдержалась!
- Фамилия какая у тебя будет теперь, чудовище?
Манька фыркнула недовольно:
- Мария Шарма, мама. Все, идем!
Через несколько минут из дворца бракосочетаний выкатились новоиспеченные супруги, Мария Олеговна и Алексей Моханович Шарма. Супруги Бровкины, опьяненные дополнительной дозой шампанского, плелись следом.
До автобуса в Санкт-Петербург, откуда из Пулковского аэропорта должны были вылететь в Мумбаи молодые Шармы, оставалось несколько часов. Поэтому от посиделок в ресторане отказались и всей группой отправились к Бровкиным домой. Обсуждать нюансы предстоящей поездки в частности и жизни вообще.
Получалось все странно, но не так смертельно, как представлялось Светлане. Жить ребята собирались в России, а на Родину Лешки решили смотаться в свадебное путешествие. Лешка объяснил, что мать категорично заявила, что если не увидит русскую невесту воочию, то проклянет сына нафиг.
Почему Светлане не проделать с дочкой то же самое?
- Вы не волнуйтесь. Торжества начнутся через десять дней. Успеете взять отпуска или отгулы на работе. Мама с папой вас очень ждут и готовы возместить вам все ваши расходы. Какая же свадьба без родителей невесты? – Алексей был очень убедителен.
Светлане чесалось и свербило спросить, почему бы родителям Алешки не приехать на свадьбу в России? Но она вовремя прикусила язычок. Наверное, на это у далеких будущих родственников были важные причины. Злость на Маньку не проходила. Нахалка вела себя ужасно – валяла дурака и строила забавные рожицы папаше. Папаша не отставал и строил ответные рожицы Маньке. Бедный, бедный Лешка, куда ты влез, дурачок…
Лешка, кстати, Светлане очень понравился. Хороший, серьезный молодой человек. Почему, ну почему, спрашивается, почти все хорошие, правильные, милые молодые мальчики клюют на стихийные недоразумения, вроде их Маньки? Куда катится мир? Раньше такого не было, нет… Раньше-то парни с такими Маньками-раздолбайками и разговаривать бы не стали! Охохонюшки…
Лешка обстоятельно рассказал, что встретил Маню на выставке-ярмарке, посвященной Индии. Маня вообще обожала посещать подобные выставке. Алексей же работал там, как специалист, знающий традиции удивительной страны изнутри.
Маня выделялась из толпы. Нет, она не отличалась неземной красотой и фигурой. Но глаза Манькины притягивали к себе – колдовские, чарующие глаза. Обратив внимание на бейдж симпатичного консультанта, Маня пристала к нему с вопросами, довольно таки неглупыми. А стоит Маньке только рот открыть – все – туши свет, сливай масло: эта дева крепко цепляла любого своей харизмой. Вот и птенчик Лешка попался на крючок. И был счастлив, когда юная фея дала ему свой телефон.
Они долго переписывались в соцсетях. Маня жила в Тихвине, а он – в Петербурге, и жизнь его была сумасшедшей – частые командировки на Родину перемежались с Питерской работой. Калейдоскоп! И картинками из калейдоскопа Алексей делился с алчной, жадной до всего, что связано с Индией, Машей.
Почему не рассказывала о нем родителям? А она сама не знала, что обыкновенная дружба во что-то перельется. Она вообще мало о себе знает. Воображает себя независимой и сильной. Крутит мужчинами, как хочет и ни от кого не ждет подарков, поклонения и скорой женитьбы на себе. Считает себя вольной птицей. Как же! – Алексей хитренько так улыбнулся, - он тоже думал, что Маня ему не по зубам. Но у него был очень мощный козырь. Безграничное терпение и умение ждать.
- Я понял, что жить без нее не смогу. И поставил вопрос ребром. Мне не нужна подружка Маня, мне нужна Маня – жена. Я дал ей на раздумье целую вечность – сорок восемь часов!
Тем более, при содействии отца, Лешкина карьера пошла высоко в гору. Его кандидатура выдвинута в дип. представительстве – отношения России и Индии переживают небывалый экономический взлет. Лешка теперь – не консультант. Лешке теперь светит работа покруче, в крупной торговой компании. Но… Но там, несмотря на современный, не такой жесткий, как в СССР отбор кандидатов на должность, традиции все те же – представитель компании должен быть женат. И никаких гвоздей.
Манька, подумав сорок восемь часов, дала согласие на брак.
- А если бы не дала? – спросила Светлана.
- Значит, согласилась бы немного позже. Мы ведь созданы друг для друга. Мне никто не нужен, кроме нее. Ей никто не нужен, кроме меня. Это странно, пугающе, но это правда. Химия какая-то. Космос. Моя мама так про встречу с отцом рассказывала. Она так и говорила – космос. Он, мой отец, ее спас тогда. Морально, скорее… Девяностые, нищета, безнадега… мама пропадала в буквальном смысле… А потом они встретились с отцом. Мама мне все рассказала – отец никогда ничего подобного не говорил. Для него моя мама – божество, спустившееся с голубых небес на золотой колеснице. Северная богиня. Звезда!
- Она очень красивая, моя мама. Очень красивая и очень простая. К ней не прилипло ничего от роскошной жизни семьи отца. Папа принадлежит очень уважаемой династии. Из касты Вайшьи. Торговля – дело их жизни из поколения в поколение. А потом, когда СССР начали приглашать молодых людей к себе, мой дед уехал учиться в Ленинград. Потом и отец. И я – тоже. Но я решил остаться. Тянет. Маму – нет, ей не хочется возвращаться, а я не могу без России. Я даже климат индийский не выношу. Выродец, короче, как мы дома смеемся. Вы не переживайте, Светлана Васильевна, вы обязательно с ней подружитесь. С ней невозможно не подружиться. Не женщина – огонь. Верите ли, вся из себя такая воспитанная, но иногда любит, пока никто не видит, включить базарную хамку. Хоть в кино снимай. Так витиевато материться не умеет никто. Говорит, работала на рынке, где и научилась. Но при всем этом читает Достоевского и Шолохова запоем. И даже пытается писать сама. Правда, когда она берется создать что-нибудь этакое, драматическое, получается все равно смешно. Со слезами на глазах… И смешно…
У Светланы по спине побежал холодок. Значит, это правда. Химия случилась не только с ней однажды, но и с мамой Лешки – тоже. Есть Бог на свете, точно – есть.
С Алексеем прощались так, будто он давно, давно уже жил в семье Бровкиных. Может быть даже родился и жил невидимым ангелом. Хороший, милый, умный, мягкий, как чеширский кот. Их бесенок Маня рядом с молодым мужем становилась женственной, нежной какой-то, загадочной, наполненной любовью к нему и странным, заботливым участием – вроде бы жена, не мама: но во многих ее действиях иногда появлялись неуловимые на первый взгляд жесты: то воротник на пальто Лешке поправит, то невидимую ворсинку с плеча смахнет. Особенно подает ему салфетку. Особенно подливает ему чай…
И при всем этом продолжает дурачиться, хорохориться, хохмить и даже поглядывать на мужа с превосходством и немного сочувствующе, мол, бедный ты, бедный, мой Лешка… Как ты обмишурился, мой дружок!
«Дуркуй, дуркуй, милая. Ты еще не знаешь, как ты завязла, детонька моя» - язвительно подумала на прощание Света. Она пожелала Манечке самого лучшего: счастья и любви. О прочем боялась и думать – как бы не сглазить.
Олег обнял зятя и крепко пожал ему руку. Зять его не разочаровал. Света сердечно Лешку расцеловала. Она уже любила его, как сына. И ничуть не лукавила - Лешку невозможно было не любить. Как же повезло его матери. Наверное, она – очень хорошая мать, коли смогла воспитать замечательного человека!
..Ну, по части знаний об этой удивительной стране Светлана совсем уж дремучей не была. Благодаря Мане, она кое-как научилась разбираться в кухне, в кастах, в множестве религий, нравов, обычаев и профессий. Так что, подкована, на всякий пожарный случай.
Олег тоже был в курсе индийских традиций. Знал, что в Индии жара несусветная, а так же – несусветная грязища. Что коровы запросто гуляют по улицам. Что женщины вместо платьев надевают сари. Что индийцы ездят из города в город верхом на поездах. Что трущобы. Что дворцы. Что Тадж-Махал уже не кипенной белизны, а цвета слоновой кости. Что Ганг – священная река. Что в Варанаси страшно, как в фантастическом фильме про инопланетные города. И так же фантастически красиво. Что есть на улицах опасно для нежного европейского здоровья, и все, что индусу хорошо, русскому – смерть.
Нормально, в общем. Бровкины были в Турции и Египте, во Франции были, и в Сербии. Даже в Болгарии были. В Индии – никогда. То, что показывали в различных тревел-передачах про Индию, не нравилось ни Светлане, ни Олегу. От видов, традиций, быта и всего остального супругов Бровкиных мутило в натуральном смысле. А Мане – нравилось. Как посмотрела в пять лет «Зиту и Гиту», так и понеслась… А уж сколько покрывал, вуалевых штор и обыкновенного бабушкиного тюля она извела на «сари» - не посчитать. Частенько в школу убегала, забыв стереть со лба «бинди», красную точку, символ невесты, защищаемой двумя богинями, Сати и Парвати.
Танцевала до упаду под индийскую музыку и до дыр затерла все старые кассеты с записями индийских фильмов. Потом уже, став старше, пачками закачивала на флешку многочисленные «шедевры» Болливуда, над которыми Олег откровенно хохотал. Ну а что: Терминатор индийского производства – это бомба!
Садились в самолет в Пулкове и волновались, ожидание было предсказуемо. Хоть и обещал Лешка встретить дорогих гостей в аэропорту, все равно дергались. Аэропорт имени Чатрапати Шиваджи считался современным и комфортабельным, не хуже московского Шереметьево или Пулково, но картины, воображаемые воспаленными мозгами Бровкиных, рисовали что-то задрипанное, обшарпанное и убогое, типа сараев с плоской крышей и кучей попрошаек, залепленных зелеными мухами...
Окончание следует...