Мы как будто прокляты. Но вот за что - не пойму. Чем мы провинились - не знаю. По формуле Василия Шукшина "не жили богато - и не хуй начинать", никогда не было рая в России. При всех царях были и репрессии, и казни, и нищие. Какой-то страшный рок над нашей страной висит до сих пор. С одной стороны, борьба с коррупцией, но никто мне не объяснит, почему люди, похитившие из казны миллиарды, отбывают домашний арест в 13-комнатной квартире с няньками и уборщицами. Ничего не понимаю, ребята.. Лев Константинович Дуров /из интервью газете АиФ, 20.02.2013/.
России нужны не проповеди и молитвы, но пробуждение в народе чувства человеческого достоинства, столько веков потерянного в грязи и навозе; права и законы, сообразные НЕ с учением церкви, а со здравым смыслом и справедливостью, и строгое, по возможности, их выполнение. Виссарион Григорьевич Белинский.
Зелёный змий мне преградил дорогу к таким непоборимым высотАм, что я твержу порою: слава богу, что я не там. Он рек мне, змий, на солнце очи щуря: - Вот ты поэт, а я зелёный змей, закуривай, присядь со мною, керя, водяру пей; там наверху вертлявые драконы пускают дым, беснуются - скоты, иди в свои промышленные зоны, давай на "ты". Ступай - он рек, - вали и жги глаголом сердца людей, простых Марусь и Вась, раз в месяц наливаясь алкоголем, неделю квась. Так он сказал, и вот я здесь, ребята, в дурацком парке радуюсь цветам и девушкам, а им того и надо, что я не там. Борис Рыжий, 2000.
Мы так любим собак, котов, потому что им всё равно, кто ты: молод, стар, образован, успешен. Тот редкий случай, когда для кого-то ты просто человек. Михаил Жванецкий.
Я пришёл в мир добрый, родной и любил его безмерно. Ухожу из мира чужого, злобного, порочного. Мне нечего сказать вам на прощание. Виктор Петрович Астафьев /из предсмертной записи/ (1.05.1924 - 29.11.2001)
Я помню всё, хоть многое забыл, - разболтанную школьную ватагу, мы к Первомаю замутили брагу, я из канистры первым пригубил. Я помню час, когда ногами нас за хамство избивали демонстранты, и музыку, и розовые банты. О, раньше было лучше, чем сейчас! По-доброму, с улыбкой, как во сне: и чудом не потухла папироска.. Мы все лежим на площади Свердловска, где памятник поставят только мне. Борис Рыжий, Екатеринбург, 1999.