Сейчас принято издеваться, как над оскалом капитализма, над предложениями застройщиков, продающих в новых ЖК студии по 15-20 метров.

В Москве даже запретили строить квартиры, площадью менее 28 метров.
Но Загнали русских в узкие малометражки не злые капиталисты, а красная коммунистическая сволочь. Ленин и К считали свои дома и просторные отдельные квартиры буржуазным пережитком.
Ленин мыслил комнатами (квадратные метры возникли позже). Комнат у городских жителей старой России было слишком много, считал вождь, поэтому расселять новых жителей в реквизированные квартиры предлагал по такой формуле: К = N - 1, где К – количество комнат, а N – число жильцов.
Людей в квартире, таким образом, должно было быть на одного больше, чем комнат.
Так, по его мнению, они не должны были чувствовать себя «богачами» . Вот и начали уплотнять населения, заселяя в квартиры репрессированных буржуинов по 5-10 семей рабочих и красноармейцев.
Впрочем, среди разрухи и всеобщего запустения первых лет советской власти находились очаги благополучия: благоустройством Кремля и бывшей гостиницы «Астория» в Петрограде, где жила партийно-советская элита, занимались десятки дворников, сантехников и горничных. Число комнат по ленинской формуле определяли не все.
В частности, партийный наместник Петрограда Григорий Зиновьев занимал с женой пять комнат.
Власти могли распоряжаться жилыми помещениями как угодно. Тех, кто уже был обладателем жилой площади, «уплотняли» новыми жильцами. Когда невозможно было снять комнату, люди снимали «угол», т. е. часть комнаты, жили в коридорах, на кухнях. Домом для семьи могла стать кочегарка, сторожка, подвал, пространство под лестницей и даже ванная комната.
Обеспеченность москвичей жильем за вторую половину 20-х гг. снизилась с 5,8 до 5,2 кв. м на человека.
В Ленинграде было просторнее, но положение ухудшалось.
Теснее всех в крупных городах с населением более 100 000 человек жили в Иванове (4,3 кв. м на человека) и Новосибирске (4,1 кв. м). «Жилье», о котором здесь идет речь, далеко не всегда было жильем в нашем понимании – бараки и общежития тоже считались. «В общежитии Краснохолмской фабрики в Москве в мужской комнате на 60 кроватей – 80 человек, из них несколько жен рабочих с детьми.
Некоторые кровати заняты семьями. На полу – окурки и плевки»
При Сталине ситуация еще ухудшилась. В большинстве городов, становившихся центрами бурного строительства, норму жилплощади снижали до минимума. Стивен Коткин в статье «Жилище и субъективный характер его распределения в сталинскую эпоху» указывал, что средняя обеспеченность жильем в Магнитогорске в 1931–1932 гг. не превышала 2 кв. м на человека. Накануне войны она выросла до 4 кв. м (Жилище в России. Век ХХ: архитектура и социальная история. М., 2001).
Однако даже к этому времени три четверти жилья в городе составляли бараки и глинобитные дома.
ще важнее для системы власти было использование жилья как универсального инструмента давления и поощрения. Разговаривать было опасно даже в собственной комнате – перегородки были тонкими. Выражение мнений вслух могло закончиться потерей жилья по доносу соседей: арест освобождал вожделенные квадратные метры. По
Даже личная жизнь была, по сути, общественной. Об отдельной жилплощади большинство людей не могли и мечтать.
Ситуация стала лучше при Хрущеве, когда людей из коммуналок и бараков переселили в отдельные квартиры.
Однако и тогда обеспеченность человека была в среднем 15,3 кв. м общей площади. Даже у союзников по социалистическому лагерю было просторнее – 18–26 кв. м общей площади на человека. А в очереди на получение отдельного жилья можно было стоять по 15-20 лет.
То есть, при капитализме в России запрещают строить квартиры, площадью менее 28 кв. метров. И даже самая маленькая студия самого жадного застройщика это 18-20 метров.
А при "человечном" коммунизме наши бабушки и дедушки ютились при Ленине и Сталине в комнатенках, а то и просто барачных углах 4-6 метров.
И даже при Хрущеве 15 метров на человека было нормой.
Вы все еще хотите назад в СССР?