Елена Зингер Галингер

Когда одна старая уже женщина покинула этот мир, дети ее очень горевали. Плакали и переживали. Они и сами были немолоды, за пятьдесят. Но они почувствовали себя сиротами. Хотя мать не так уж пеклась о них, не так уж лелеяла. Сначала вместе с отцом воспитывала, как могла. Они оба врачами работали, времени было не так уж много: ясли, детский сад, школа с продленкой... Кормили, одевали, делали замечания. Раз в год ездили в отпуск на море. На две недели. И в саду выращивали урожай вместе. Потом дети тоже поступили в мединститут. Сами учились, родители помогали, кормили. Потом дети свои семьи создали, родили своих детей. А потом и внуки у них появились. Обычная жизнь. Отец умер в шестьдесят, - много работал, надорвал сердце. А мама вот прожила за восемьдесят... И не была она слишком ласковой. Слишком внимательной. Любила. Воспитывала. Помогала. Но взрослые дети плакали как маленькие, так тосковали по маме. И пришло время делить наследство: квартира, гараж, сад, деньги, ценные вещи. Даже

Одна женщина разочаровалась в жизни. Это слишком красивые слова, - она не понимала, что с ней. Просто жить не хотелось. Слишком жизнь тяжела и бессмысленна, разве нет? Надо работать на невыносимой работе, дорабатывать до пенсии. Надо платить за квартиру. Вообще за все надо платить. Надо смотреть в зеркало на свое стареющее лицо. Оно так быстро меняется, - как осенний лист, желтеет и засыхает. Морщины. Тусклый взгляд. Хоть красься, хоть не красься - лучше не станет. Старое ненакрашенное лицо и старое накрашенное лицо - вот и вся разница. Муж, которого женщина горячо любила, ушел от нее два года назад. Просто взял и ушел. Несчастья бывают будничными, ничего интересного, трагичного. Просто сказал, что встретил другую женщину. Надо быть честным. Поэтому честно говорю: я тебя разлюбил давно. Мы чужие люди. Два года я люблю и живу. У меня новая жизнь. Квартиру оставил пока. Дочь же растет, закончила школу, поступила в колледж на парикмахера. Ушел. И жизнь ушла вместе с ним. Тоже буднично