Я ненавижу водить машину. Потому что постоянно опаздываю. И каждый раз, как бы нечаянно перестраиваясь в крайнюю левую, даю себе слово, что сегодня - в последний раз. А уж завтра выйду пораньше.
Я ненавижу водить машину. Потому что не могу дотянуться с водительского кресла до орущей сзади Лильки, у которой постоянно соска выпадает изо рта, и от этого мне совсем не слышно радио. Хоть как-то надо же быть в курсе событий.
Я вообще ненавижу ездить. Дома куда лучше. Дома можно сидеть с Лилькой в обнимку в кресле-качалке, она будет без конца мусолить титьку, а я буду читать Ваньке Чуковского. Он обожает Чуковского, почти всего наизусть знает, а все равно, только Чуковского ему подавай. А когда девчонки придут со школы, их можно не торопясь покормить борщом, а они будут рассказывать про школу, без конца перебивая друг дружку.
Лилька
Как хорошо - целый день дома. Но я знала, на что шла, когда поддалась этому розовому цыплячьему искушению - искушению родить еще парочку розовых пяточек. Лилька - чудесная. Старшие ее тискают до икоты, а она не плачет, только пыхтит и улыбается во весь беззубый ротик. Почему нельзя всех накормить титькой, чтобы не ездить на эту дурацкую работу.
Ненавижу эту дорогу! Две полосы, слева - фуры, впереди - какая-то блондинка на шевроле. Ей бы трактор водить с такой скоростью. У меня дитё орет, дамочка, подвинься! Тут еще школьники сзади ржут, как кони! Тоже мне, скромницы-отличницы.
- Можно потише? - не, не слышат они. - Можно потише!? - снова ору я, так что в горле зачесалось. Но Лилька все равно громче. Врубаю радио на всю. Давлю на гашетку. Пытаюсь обойти блондинистый шевроле справа. Ай, зараза! Ну чего тебя понесло вправо!
Хлопок, удар, дым из-под капота. Лилька притихла. Я даже бибикнуть этой дуре не успела.
- Вы что, совсем? Права где купили? - у блондинки оказывается отвратительный говор. Из Вологды, что ли?
- Слушай ты, курица, я тебе мигала, ты вообще в зеркало не смотришь? Зачем ехать в крайней левой, если ты тормоз? - дети высунули испуганные мордашки. Я прикусила язык и слова, готовые было сорваться, застряли в зубах.
- А нечего мне мигать! Я правил не нарушала! Как хочу, так и еду! А обгон справа запрещен, между прочим! У вас вон, детей полная машина, а вы летите!- у блондинки плохие зубы и черная юбка вся в белых волосах. Кошатница.
Пока ждали дэпээсников, страховщиков, я прикидывала, сколько дней теперь не смогу таксовать. На ремонт доджика опять в долг придется брать.
Вечером уложила всех, читать на ночь не стала. Ванька уснул в слезах - пришлось наподдать, почему нельзя с первого раза слушаться? В прихожей пиликнул домофон, муж пришел как всегда усталый и понурый. Почему-то сразу вспомнился анекдот про жену, приготовившую отбивные, пиво, включившую футбол. Муж ее с порога спрашивает - сильно разбила? Но мне не смешно, я сразу выдаю все новости, без анестезии.
- Таня! Ну как ты могла! Как можно так влететь! Ладно, бампер. Еще и радиатор! Крыло и бампер на замену! Как не менять, к тебе тогда никто в машину не сядет! - Мишка ругается, ходит по комнате туда-сюда. На меня наваливается что-то лавинообразное, накрывает с головой.
- Сколько можно! Сколько можно так жить! Если б ты зарабатывал нормально, я бы сидела дома! Как все нормальные матушки! Я больше не могу, мне надоело! Я родила пятерых детей! Я заслужила жить по-другому! Уходи из своей церкви! Ненавижу всех попов! Ненавижу всех! - лавина отступает, оседая на щеках солеными ручьями, Мишка, молча, обнимает, гладит по голове, как маленькую.
- У тебя телефон пиликает, Тань, возьмешь?
На дисплее Катя. Единственная подруга, перед которой можно не притворяться.
- Привет, Танюш, - Катя всегда спокойная и рассудительная, вот кому в таксисты надо, - Как дела?
Я рассказываю быстро, сбивчиво, не брезгуя приукрасить и преувеличить.
- Ну, вот так. А у вас чего нового? Как пассажир? Уже, небось, толкается? - Катя седьмого ждет.
- Тань, с малышом у нас не очень.
- В смысле? Опять токсикоз? Или уже отеки?
- Мы сегодня ездили в ЦПС. Это уже пятое узи. Сказали, что у малыша порок сердца. - Катя говорит как-то приглушенно, - У него половина сердца не развивается. В остальном - нормальный малыш. Как только родится, сразу умрет. - Катя молчит. Я тоже.
- Подожди, Кать, может, они чего напутали, может, вам съездить еще где-нибудь, проконсультироваться? Знаешь, эти узисты, нам вместо Ваньки Маньку прочили. Пока он не родится, надежда есть.
- Все точно. Мы сегодня в Бакулевку ездили. Там, говорят, такие операции делают. Тридцать процентов детишек выживают. Это же много - тридцать процентов. А в ЦПС сказали, надо прерывать беременность, шансов нет, зачем мучить ребенка. Ну как же я его мучаю, если он там живет, развивается, толкается. По размерам он даже на одну неделю больше других. Ему сейчас там хорошо. Как я могу его - раз - и убить? Пусть родится, крестим, а там - как Бог даст. По крайней мере, ему будет не страшно. Знаешь, как они на таком сроке прерывают? Руки отдельно, ноги отдельно, голову в последний момент вакуумом. - Катя молчит. Я слышу всхлипы, не знаю, что сказать. Никогда не умела утешать.
- Катюш, ты совершенно права. Вы у Бога на особом счету. А избавиться от такой беременности - это все равно, что покончить с собой, узнав, что у тебя рак. Надо претерпеть до конца, - я не могу больше говорить, закусываю губу.
- Да, мы тоже так думаем. Пусть проживет хоть два дня, но он будет чувствовать, что мы его любим. И потом, вдруг операция все-таки благополучно пройдет. Ты прости, что я на тебя все так вывалила. На самом деле все не так уж плохо. Было бы хуже, если б он родился, а мы бы не знали, что ему сразу нужна операция. И хорошо, что мальчик. Я так девочку хотела, а теперь думаю - здорово, что мальчик. Как девочке потом детей рожать с таким сердцем? А мальчик от здоровых ничем отличаться не будет, только спортом нельзя будет заниматься. А когда ему 18 будет, можно будет пересадку сердца делать.
Катя говорит спокойно, размеренно. Меня душат слезы. Чтобы Катька не услышала, зажимаю телефон кухонным полотенцем.
Потом я что-то еще говорю, мы прощаемся. Иду рассказывать Мишке, он ушел к детям. Сидит в темноте и смотрит, как они сопят. Я сажусь рядом и реву. Не от жалости, от стыда.
Эдельберг Анна
Присоединяйтесь к ОК, чтобы посмотреть больше фото, видео и найти новых друзей.
Комментарии 14
Дай Бог, чтобы детки рождались здоровыми!
Благодарю Вас, отец Георгий!