Чтобы простить — что-то в нас должно умереть.

Долгие годы я писала о стыде, смелости, уязвимости, вине...
и всегда обходила стороной прощение.
Не потому, что тема не важна.
А потому, что она — трудная. Слишком живая.
Слишком настоящая.
Я не могла найти прочную нить, которая бы связала прощение с тем, о чём я говорю всю жизнь.
Я собирала истории, анализировала интервью, выстраивала гипотезы — и снова разрушала их.
Любая догадка рушилась, стоило появиться новой истории, несовместимой с предыдущими выводами.
Прощение ускользало.
До одного момента.
Я услышала проповедь.
Обычный день. Обычное собрание. И вдруг — история:
мужчина, изменивший жене,
и женщина, не способная простить. Оба разрушены, оба в отчаянии.
И фраза проповедника, будто выстрел:
«Чтобы простить — нужно принять, что что-то умерло.
Прощение приходит только через смерть.
А за смертью — всегда горевание».
В этот момент у меня защемило
в груди. Всё, что я знала
и чувствовала, вдруг обрело форму. Я словно услышала щелчок — замок, который так долго
не поддавался, наконец открылся.
Прощение — это не просто великодушие. Это прощание.
Прощание с иллюзиями, надеждами, ожиданиями.
Прощание с властью быть правым.
С образом себя, с образом другого.
Иногда — с верой в то, что всё может быть «как раньше».
Мы горюем.
И если проживаем это горе до конца — только тогда появляется возможность простить.
Прощение требует не мягкости.
А мужественности. Оно требует силы прожить потерю.
И да — это страшно.
Потому что мы живые.
Потому что любим.
Потому что больно.
Архиепископ Десмонд Туту писал:
«Прощение — не акт благородства. Это форма выживания.
Это возвращение себе своей собственной жизни».
В его книге говорится: пройди путь. Назови боль. Расскажи историю. Дай прощение.
А потом реши — продолжить
или закончить. Не забыть.
Не оправдать. А исцелить.
Я больше не ищу простых ответов.
Я вижу, как сложно нам даётся
этот шаг — простить другого. Простить себя.
Особенно в любви.
Особенно там, где мы ближе всего. Где любим — и раним.
И теперь я задаю себе другой вопрос:
Что должно умереть, чтобы отношения смогли выжить?
Что я должна отпустить, чтобы по-настоящему вернуться к жизни?
Брене Браун