Боевые действия длятся уже более трех лет.

При этом фактически не происходит (кроме как на уровне энтузиастов и любителей) объединения, обобщения и анализа боевого опыта с дальнейшим применением этого опыта в войсках.
Литература, которая встречается по боевому опыту, обычно сильно ограничена. Методички подготовки - это отдельная тема (когда расчет ведется из того, что на подготовку штурмовых подразделений отводится 2 недели), а планы занятий абсолютно не соответствуют современным реалиям.
При этом многие военные «эксперты», в том числе с высокими званиями и должностями, войну анализируют явно по роликам и фотографиям с YouTube. Некоторые методички, выставленные за высокими звездами, кроме как туалетной бумагой назвать невозможно.
Что мешает создать подразделения инструкторов, которые будут собирать среди различных боевой опыт среди различных групп и формирований, анализировать его, обобщать и передавать в войска?
Например, начнем с низов. В дивизии есть взвод инструкторов, состоящий из 50 человек. Командир взвода обобщает боевой опыт работы и управления командира дивизии. Командиры отделений инструкторов работают с командирами полков. Остальные инструктора работают с батальонами и с ротами. Придумать систему, определяющую кто с кем работает - несложно. Инструктора, естественно, в полном составе со своим боевым опытом, реальным, а не фиктивным (знаем огромное количество «инструкторов», которые имеют множество госнаград и которые в реальности не приближаясь даже на 50 километров к ЛБС).
При этом опыт должен быть актуальный и постоянный. То есть инструктора непрерывно участвуют также в управлении, планировании и взаимодействии подразделений чтобы не терять актуальность боевого опыта и иметь понимание о текущем поле боя, а не о том поле боя, которое было полгода назад и уже могло устареть.
Собирая информацию от командира роты (а это значит, что помимо командира роты, они работают также с личным составом этой роты постоянно), они обобщают боевой опыт, выписывают и собирают методические учебные пособия.
Взвода инструкторов всех дивизий превращаются в инструкторскую роту армии. А инструкторская рота армии может быть превращена в батальон инструкторов округа, который будет формировать нужные методические пособия, анализировать и докладывать о реальном состоянии дел.
Также данный инструкторский состав может в других, например, армиях принимать экзамены, которые, к сожалению, проходят зачастую с грубыми нарушениями: завышение оценок экзаменуемых солдат и офицеров, экипажей боевых машин, а также подмену сдающих экзамены (когда одни и те же отличники сдают за всю роту, батальон или полк).
При этом инструкторы не обязательно должны иметь офицерские погоны и подписывать бессрочный контракт с ВС РФ. Как мы знаем, многие командиры ЧВК Вагнер (самого результативного подразделения) офицерами не были, а те кто были - своим званием никогда не кичились. При этом у личного состава было к ним абсолютное доверие в поставленных задачах, даже если они выглядели безумно невыполнимо (например, весь путь 3 ШО в начале 2016 года).
При этом сами инструктора должны раз в определенный период (4-6 месяцев) проходить жесткие квалификационные экзамены дабы место и должность не превращались в рассадник «своих», «блатных и нищих».
Но если инструктор не сдает аккредитацию, или подопечные инструктора не могут воплотить на практике навыки, которые должны были даваться инструктором, то этот же инструкторский взвод (рота или батальон) может смело стать штурмовым подразделением и самим выполнять задачи за необученный ими личный состав.
Вообще к институту офицерства имеется ряд вопросов, так как рост возможен только вверх, но никак не вниз - это делает его малоэффективным в условиях реальной войны и превращает в карьерную лестницу для людей, умеющих приспосабливаться, понравиться и быть удобным. Но не для людей чести, отваги и достоинства.
Постскриптум: и на вопрос высоких чинов и погон «ты че, дохуя умный?» я всегда отвечаю, что, как минимум, умнее задающего этот вопрос, несмотря на его положение.
Русич.