Предыдущая публикация
ЧАСТЬ ВТОРАЯ
Девушка из племени Аука
Со времени смерти пяти миссионеров я имел тяжелую ответственность снова и снова рассказывать перед многочисленными аудиториями историю их жизни и смерти, действовавшую потрясающе на сердца слушателей и чрез это Бог коснулся многих из них. Я видел сотни молодых людей посвящавших и отдававших. свою жизнь на служение Христу и желавших следовать примеру погибших, беззаветно преданных Господу миссионеров. В результате их смерти возникла новая жизнь. Господь Сам сказал об этом: "Истинно, истинно говорю вам: если пшеничное зерно, падши в землю, не умрет, то останется одно; а если умрет, то принесет много плода". Смерть пяти погибших миссионеров затронула жизнь многих людей; весть об этом пронеслась по всему миру, потрясла его.
В наше время людей трудно чем-либо заинтересовать. Каждый день в мире происходит так много трагических происшествий, о которых радио и телевидению сообщают в тот же день и люди узнают об этом, сидя у себя дома и они привыкли равнодушно относиться ко всему, и сердца даже верующих людей очерствели. И Бог допускает происходить событиям, подобных тому, что случилось на реке Курарай, чтобы пробудить людей от их безразличного состояния, и напомнить о том, что Бог может сделать. В этом мире Бог использовал смерть пяти миссионеров больше, чем какое-либо другое событие наших дней.
Многократно приходилось слышать вопрос: "Почему индейцы Аука убили этих пять человек и что в действительности произошло в тот день на реке Курарай?" Часть вторая этой книги как раз и посвящена истории о том, что случилось со слов самих индейцев Аука и о том, что случилось в тот памятный день на реке Курарай. Повесть о их смерти не может исчезнуть бесследно равно, как и события связанные с нею, и они так же затрагивают жизнь, как и сама смерть. То, о чем я хочу рассказать, прошу принять безо всякого предубеждения. Сядьте спокойно и послушайте.
Наш рассказ будет о другом месте Эквадора и по времени - за несколько лет до смерти пяти миссионеров. Дело происходило в одной из разбросанных по Эквадору "асиенде" (усадьбе) на порядочном расстоянии от Курарай. Усадьба носила название асиенда Ила, данное в честь огромных деревьев ила, растущих в той местности. И вот случилось такое дело, что в эту асиенду прибежала, спасая свою жизнь, молодая индианка из племени Аука. Ужасный страх, прививаемый с самого детства индейцами к испанцам и вообще ко всем европейцам и их оружию, не смог удержать девушку от бегства, ради спасения своей жизни, из своего племени Аука. Надо сказать, что Аука всегда подразделялись на две больших группы: одну, жившую в верховьях реки и другую - вниз по течению. Между этими группами всегда существовала вражда, выражавшаяся в постоянной мести за одного из убитых своих собратьев и в течение времени от этого погибли сотни Аука от рук своего же племени. Не удовлетворяясь этим, в среде этих групп также всегда были жертвы личной зависти, ненависти и злобы. Атмосфера бессмысленных убийств сопровождала всю историю Аука, поскольку они могли: ее запомнить. Они настолько специализировались в процессе убийства, что являлись предметом ужаса не только для индейцев, но и для европейцев. В тех же джунглях, но в другой части, жило не менее известное племя Хиваро, охотников за черепами, но и те опасались заходить на территорию Аука из страха быть убитыми; границы территории Аука были обильно политы кровью.
И вот, в один из таких моментов взрыва ненависти и жажды мести убийств в среде своей же группы для этой девушки Аука ничего не оставалось, как только бежать от своего племени, ради спасения своей жизни, и просить защиты у внешнего мира. Ее отец и другие члены семьи стали жертвами копий и стрел, и она бежала из своего дома так быстро, как только страх смерти может заставить. Как будто сам диавол гнался за ней о пятам и одновременно разжигал ненависть к ней в сердце одного из самых жестоких убийц племени Аука, по имени Мойпа, единственным удовольствием которого являлось пролитие человеческой крови. Не было никого другого в племени, кто мог бы остановить его и когда он начал избивать членов ее семьи, она решила, что единственная возможность спасения будет убежать от своего племени в окружающий мир. Она уговаривала свою мать бежать также, но пожилая женщина, с детства воспитанная в страхе перед другими людьми, не осмелилась и девушке пришлось бежать одной. Когда она прибежала в асиенду Ила, владелец любезно согласился принять ее и дал ей работу на полях вместе с другими индейскими девушками. Он сразу же признал ее, что она из племени Аука, так как была совершенно нагой и в ушах ее были проколоты особенно большие отверстия для кусков дерева, вставлявшихся в уши, как украшение. Конечно, она не могла говорить по-испански, тем не менее он согласился оказать гостеприимство полной страха девушке из ужасного племени Аука и спасти ее жизнь. Он поставил ее в те же самые жизненные условия, какие имели у него девушки из других индейских племен. Ее звали Дайюма, одним из женских имен племени Аука.
Новая жизнь Дайюмы
Шли года и Дайюма постепенно выучила испанский язык и могла вести разговоры с хозяином. Чаще всего другого, она уговаривала хозяина дать ей ружье и научить обращаться с ним, чтобы когда она вернется к своему племени, она могла отомстить за смерть своего отца. Она давно уже решила в своем сердце, что когда она будет постарше и физически сильнее, она вернется домой в джунгли, разыщет Мойпу, где бы он ни находился и убьет его. Таков был обычай у Аука, чтобы за смерть одного из них, убийца заплатил своей жизнью. Все стремления девушки были направлены к тому, чтобы приготовиться как следует к намеченной цели и выполнить ее. Казалось бы, что время постепенно изгладит такую ненависть, но в ее сердце злоба нисколько не утихала и желание отмстить за смерть любимого отца вспыхивало с новой силой. Только это одно могло помочь свести счеты и дать некоторое удовлетворение. Она была типичной представительницей племени Аука, все желания и мысли которого сводились к тому, чтобы убийство не оставалось не отомщенным. Дни и ночи проходили в изобретении путей и планов, какие могли бы послужить для выполнения ее желания отомстить, отомстить и снова отомстить. В ее душе это пламя горело неугасающим огнем, терпению приходил конец, но в то же время у нее не было возможностей сделать это, приходилось ждать.
Встреча Дайюмы с миссионеркой
Понемногу стал распространяться слух о том, что девушка из племени Аука живет в асиенде недалеко от территории племени Аука. Это была как раз такая весть, которую миссионерка Рахиль Сэйнт, сестра пилота Нафанаила Сзйнта, хотела иметь. Она принадлежала к миссии, занимающейся переводом Библии на разные языки (Вейклыф)), и она искала удобного случая установить контакт с этим племенем. Первым шагом к этому должно было послужить знание языка Аука, но как это сделать еще никто не знал. И когда она услышала о девушке из племени Аука, живущей в асиенде на границе племени, она почувствовала, что Бог посылает ей такую возможность.
С сердцем, переполненным благодарности Богу, при первой же возможности, она отправилась в асиенду, где жила Дайюма. После утомительного путешествия по предательским джунглям она добралась до асинды и рассказала владельцу о той цели, ради которой она прибыла. Хотя и не будучи особенно верующим человеком, он с симпатией отнесся ос Рахили и также к ее желанию, но в то же время поставил условием, чтобы изучение языка не отнимало у девушки того времени, которое она проводит на работе в асиенде. Рахиль была весьма обрадована и счастлива этой возможностью, через которую она чувствовала сердцем, что Бог открывает доступ к племени Аука.
Из дальнейших разговоров с хозяином она выяснила некоторые подробности, немного обескуражившие ее тем, что Дайюма пришла туда еще очень молодой девушкой и живет в усадьбе уже восемь лет, и возможно, думал хозяин, что она могла забыть многое из своего языка. Только время и практика могли показать, говорит ли она свободно на родном языке Аука, или, как Рахиль подметила, что она уже начинает смешивать свой язык с испанским. Дело осложнялось тем, что Рахиль сама знала испанский язык плохо и поэтому не могла уследить, когда Дайюма смешивала языки.
Рахиль скоро завоевала сердце девушки, и та привязалась к ней и с нетерпением ждала вечера, когда они могли бы сидеть вместе и стараться понять друг друга. Таким путем они изучали язык Аука; одна с горячим желанием принести свет спасения Аукам, а другая с сердцем горящим местью. Как Рахиль посвятила себя всецело на служение, так и единственным желанием индейской девушки было отомстить за смерть своего отца, но настал благоприятный день, когда Бог изменил все это к лучшему, о чем мы узнаем позднее.
Печальные вести с реки Курарай
Однажды, продолжая изучать язык Аука, Рахиль получила печальные вести. Ее брат Нафанаил Сэйнт, известный пилот, совместно с другими четырьмя миссионерами хотели установить прямой контакт с племенем Аука. Вначале дело шло благополучно, но затем Аука внезапно напали на миссионеров и убили их своими длинными копьями. Тело ее родного брата было предано земле на территории Аука. Рахиль была потрясена таким печальным известием, но не поколебалась в достижении своей цели. Она все еще желала достичь Аука Евангелием Христа, хотя ее брат уже поплатился жизнью за такую попытку. Рахиль теперь была уже лично заинтересована и с более глубоким желанием стремилась принести свет в мрачную жизнь дикого племени.
Дайюма, узнав о новом, целом ряде убийств племенем Аука, стала думать о том, кто бы мог быть предводителем всего этого? Не Мойпа ли злодей, который убил и ее отца? И кого они снова собираются убить? Все эти события и вести так сильно затронули сердце Дайюмы, еще горевшее жаждой мести, что для Рахили было много труда и усилий не дать девушке стать жертвой отчаяния и быть уже совершенно непригодной для дальнейшего изучения языка. Она стала избегать Рахиль, забивалась в какой-либо угол, сидела молчаливо и ее глаза сверкали ненавистью. Тогда Рахиль начала уговаривать ее и сказала, что теперь они в одинаковом положении - и та и другая потеряли своих дорогих родных, ставших жертвами копий Аука. Рахиль уверяла Дайюму, что она не питает никакой ненависти к этому племени, а наоборот, желает принести им свет спасения. Она говорила ей, что придет день, когда Христос изменит сердца этих людей и они навсегда перестанут убивать. Рахиль внушала бедной индейской девушке, что она должна иметь более лучшие желания и цель для своего племени, и что они обе вместе постараются выполнить эту светлую цель.
С возвращением экспедиции, разыскивавшей миссионеров и похоронившей их тела, пришли и новые вести, заинтересовавшие Рахиль. Ей сообщили, что в фотографической камере ее брата нашли фильм со снимками. Возможно, что один из снимков был сделан с трех индейцев Аука, которые приходили к миссионерам за день до их смерти. Может быть, Дайюма могла узнать кого-либо из них? Кто знает, а вдруг среди них окажется кто-либо из ее семьи?
Дайюма, узнав об этом, с большим нетерпением ожидала увидеть эти снимки. Рахиль заметила, что одна мысль об этом взбудоражила ее в высшей степени. Снимки весьма осторожно были проявлены, потому что они долго лежали в воде. Действительно на одном из них были сняты три Аука. Дайюма скоро увидит людей из своего племени. Сможет ли она узнать кого-либо из них? Ее волнению от нетерпения и ожидания не было границ.
Вы легко можете представить себе крик удивления, вырвавшийся из груди Дайюмы, когда среди этих трех она увидела свою мать и сестру... Но третьего не могла, узнать. Трудно описать эффект, произведенный этим снимком на Дайюму! Прошло уже девять лет с тех пор,, как она убежала из племени Аука, и невольно возникал вопрос: Жива ли еще ее мать или нет? Может быть и другие члены семьи избежали копий Аука и остались живы? Помнят ли они все еще ее, или окончательно забыли? Тысячи других вопросов, .связанных с жизнью ее племени, на которые она не могла найти ответа, осаждали ее. О, если бы этот снимок мог говорить!
Внезапно глубокое желание запало в ее грудь вернуться домой, чтобы израненное сердце могло успокоиться в знакомой обстановке при звуках родного языка. Однако, даже эти счастливые мысли теряли свою прелесть при мысли об убийце Мойпа и его длинных копьях, готового проливать кровь в любой момент. Она чувствовала, что пойти туда она еще не может. Теперь для Рахили было уже много труднее привлечь Дайюму к изучению языка, когда сердце ее было переполнено разными чувствами -и вопросами, а без хорошего знания языка достичь это племя для Христа представлялось нелегким.
Месяц за месяцем проходили в изучении языка. Рахиль совершенствовалась и в процессе изучения стало заметно, что и Дайюма восстановила многое из забытого. Частенько, когда Рахиль спрашивала ее название какой-нибудь вещи, Дайюма морщила лоб, стараясь вспомнить забытое название. Каждый лишний день изучения языка являлся шагом вперед к тому моменту, когда, наконец, Аука услышат о Том, Кто умер за них: на кресте, но многое еще должно было произойти прежде, чем стопы этих двух девушек могли вступить на землю племени Аука.
Появление двух других женщин Аука
Время шло и силою обстоятельств Рахиль и Дайюма должны были оставить асиенду Ила и жить в еще более отдаленном месте, когда неожиданно пришло новое 'известие из страны Аука. Сообщалось, что две женщины из племени Аука внезапно появились в поселении на реке Оглан и живут в районе племени Кечуа. Как только женщины появились в деревни, местные (индейцы немедленно отправили быстроногого гонца в. Арахуно уведомить об этом живущих там миссионеров., Не теряя времени, один из миссионеров вместе с гонцом прибыл в район племени Кечуа, в деревню на реке Оглан, для встречи с этими женщинами. Он захватил с собой небольшой фонограф для записи разговора с этими женщинами с тем, чтобы переслать ленту с разговором для Рахили и Дайюмы. Рахиль, зная как индейцы Аука стараются избегать соприкосновения вообще с кем-либо, опасалась, что эти женщины не задержатся и уйдут обратно. Поэтому немедленно решили, что Дайюма наговорит на ленту на языке Аука и попросит этих женщин задержаться на некоторое время.. Сказано - сделано. Поспешно сделали запись, в которой Дайюма объявила, кто она и где живет. Она просила этих женщин не бояться белых, что она живет среди них уже долгое время и что они относятся к ней очень хорошо и будут хорошо относиться также и к ним. Она просила их оставаться в деревушке на реке Оглане, пока она не придет к ним и не переговорит с ними.
Спустя несколько дней была привезена лента с реки Оглан, записанная миссионером. Сгорая от нетерпения, Рахиль и Дайюма включили ленту в аппарат, но,, ос их великому огорчению, запись была сделана плохо и неразборчиво; с большим трудом девушкам удалось, разобрать, что эти две женщины бежали также по причине бессмысленных убийств. Сердце Дайюмы охватило страхом за свою семью. Кто знает, может быть, в этой последней волне убийств погибли и все ее родственники. Она их уже не увидит и вместе с этим исчезает всякая надежда вернуться обратно домой. Она боялась также, чтобы не пострадали и добросердечные индейцы племени Кечуа, принявшие этих женщин. Она боялась, что это может случиться раньше, чем она сможет встретиться с женщинами. Деревушка была небольшая, плохо защищенная, и Аука могли прийти ночью и перебить как индейцев племени Кечуа, так и этих двух женщин своего племени. В том, что эти опасения были не без основания, мы вскоре убедимся.
Нападение индейцев Аука на деревушку
Спустя несколько дней по прибытии женщин в деревушку, Кечуа стали слышать подозрительные звуки по ночам. Иногда ночью собаки начинали лаять как бы на людей и тогда жители выбегали с оружием, но никого не находили. Затем они заметили следы Аука на сыром песке на берегу реки. Можно только удивляться, как индейцы могут различать следы ног другого племени от своих. Ночные беспокойства продолжались :и стало очевидным, что Аука бродят где-то поблизости от селения и следят за его жителями.
В этом районе, на некотором расстоянии от деревушки, миссионеры со станции Арахуно построили себе .дом. В один из дней Аука напали на этот дом и, как говорится, растащили его по клочкам. Разбили и поломали все, что только смогли и оставили дом ободранным. Миссионера, на его счастье, как раз не было дома в это время: он упал и повредил себе плечо и уехал в Арахуно лечиться. Бог таким образом спас его от неминуемой гибели. Иногда по Божьему допущению мы переживаем непонятные нам испытания, но в плане Божием они необходимы для нашего же блага.
Индейцы продолжали находить следы присутствия Аука вблизи деревушки и ожидали, что будет дальше и как поступят Аука с бежавшими от них женщинами. Как и следовало ожидать, несчастье случилось не с женщинами, а с ними самими. Небольшая их группа, увлекшись ловлей рыбы в реке, удалилась от своего селения дальше, чем следует, и подверглась внезапному нападению. Как из-под земли, выскочили Аука, убили одного индейца, пронзив его двадцатью копьями и взяв в плен его жену. Остальные Кечуа спаслись бегством и, вернувшись в селение, забрали свои скудные пожитки и убежали в Арахуно, захватив с собою двух :женщин племени Аука.
Бетти Эллиот, узнав обо всем происшедшем прилетела в Арахуно и взяла этих двух индианок Аука к себе на станцию, где она работала с мужем и оставалась там и после его гибели.
Для всех стало ясным, что необходимо устроить встречу Дайюмы с этими двумя женщинами, но получилась неожиданная задержка: Дайюма серьезно заболела. Она так ослабела, что Рахиль боялась за ее жизнь и много молилась, чтобы Бог сохранил жизнь Дайюмы. Рахиль весьма обрадовалась, когда узнала, что Бетти Эллиот привезет двух женщин к ней на станцию. Теперь эти женщины были в безопасности от преследований своего кровожадного племени и будут оставаться там, пока Дайюма не восстановит сил, и тогда все вместе попытаются вернуться в свою родную деревню.
Пока женщины были еще разлучены, то связь между ними была посредством наговоренных лент, в которых Дайюма задавала много вопросов относительно ее племени и в особенности ее семьи; но ответы этих женщин были сдержанными и многое ими умалчивалось. Чаще всего эти женщины говорили: "Если все это так интересует Дайюму, то пусть она приедет сама и тогда мы поговорим с нею".
То, что Дайюма разговаривала с ними через ленту, вызывало в них подозрительность. Все же Дайюма смогла узнать от них, что мать ее еще жива, а брат ее любимый убит. Узнала она и о том, что молодая женщина, вступившая в разговор с миссионерами при первой встрече их с Аука, была родная ее сестра.
Пока все это происходило, Рахиль старалась использовать каждую возможность, чтобы говорить Дайюме о Христе и утешать ее Его любовью. Рахиль постоянно молилась о том, чтобы Господь сделал эту девушку первой Своей посланницей для ее племени с вестью о том, что Христос умер и за это дикое племя. Когда здоровье девушки стало улучшаться и появилась надежда на выздоровление, в ней самой произошла удивительная перемена: в ее мертвую и темную душу проник свет воскресения и новой жизни во Христе...
Наконец, настал день, когда Дайюма поправилась от своей болезни уже настолько, что могла проделать продолжительное путешествие для свидания с двумя женщинами из своего племени. Пролетая на маленьком, аэроплане над джунглями, Дайюма радовалась при виде знакомых ей мест, где она выросла, и, которые были дороги для нее. Она с большим волнением ожидала, момента встречи с двумя женщинами Аука, хотя одна тревожная мысль и беспокоила ее; Аука могли не узнать ее, после многих лет и притом одетой в европейскую одежду, и язык ее не был уже теперь таким чистым. Однако все ее опасения быстро рассеялись, когда аэроплан приземлился, и она увидела этих двух женщин. Она тотчас же опознала их, как и они ее. Там они стояли под жарким солнцем, не спуская глаз друг с друга, и Дайюма осаждала их вопросами о ее матери и доме-Чае за часом пролетали в неумолкаемых расспросах: ее интересовали все происшедшие перемены со времени ее бегства. Вести из родного дома всколыхнули в душе Дайюмы тревожные чувства и она недоверчиво спросила: "А мать хочет видеть меня?" "Конечно", в один голос отвечали те, "все эти года она только того и ждала, чтобы видеть тебя! Она посылала многих разыскивать тебя и привести домой. Она сказала даже, что приготовит обед и нажарит много рыбы для тебя! Она никогда не теряла надежды снова увидеть тебя!"
Слушая эти радостные вести, по щекам Дайюмы катились крупные слезы умиления, а в душе нарастало сильное желание вернуться домой. Она не успокоится, пока не увидит свою мать и сестру. Ведь прошло уже двенадцать долгих томительных лет, как бежала она из родного дома)
Дорога домой
Настал день, когда Дайюма с двумя Аука женщинами собралась идти домой. Их привезли на аэроплане обратно в Арахуно, откуда они должны были пешком отправиться в страну Аука. С небольшим багажом, уложенным в сетчатые мешки, надеваемые на голову и спускающимися на спину, они отправились в путь. Дайюма понесла небольшие, новенькие блестящие ножницы, как подарок своей матери. Она знала, что они очень пригодятся для стрижки волос, потому что раковины, .применяемые Аука для этой дели, очень тупы и весьма неаккуратно выполняют эту работу. Дайюма знала, что мать ее будет в восторге, когда она покажет ей, как ими необходимо пользоваться и для других целей. Она также предвкушала удовольствие, которое она будет испытывать при виде большого количества нажаренной рыбы по случаю ее возвращения.
Миссионеры, молча наблюдавшие за их приготовлениями к отправке, были настроены не очень весело, .думая, что может быть они видят этих женщин в последний раз: кто знает, как примет их родное племя? Каждый молился, чтобы день встречи был новым днем в история племени Аука. За все годы, проведенные с Рахилью, Дайюма многое узнала о Христе и открыто свидетельствовала, что Христос является личным ее Спасителем. Рахиль была в неописуемом восторге слыша это и сознавая, что это первая душа из племени Аука, рожденная в великую семью Божию. Христос смыл с ее сердца всякое желание теперь мстить кому-либо, и •теперь единственной целью и желанием ее было занести свет Евангелия в мрачные души обитателей джунглей.
Когда они постепенно скрылись из вида, идя по тропинке, ведущей в джунгли, Рахиль в своем сердце горячо молилась, чтобы Дайюма нашла в сердцах своих родственников подходящую почву, на которой семена жизни во Христе могли бы произрасти в жизнь вечную. Во время отсутствия Дайюмы было решено, чтобы миссионерский аэроплан время от времени пролетал над территорией Аука, тем самым напоминая Дайюме,. что миссионеры из Арахуно ждут от нее вестей, а также и ее возвращения.
В ожидании вестей от Дайюмы, жизнь в Арахуно, казалось, протекала еще медленнее, чем прежде. Миссионеры ежедневно молились о Дайюме, чтобы племя встретило ее радушно и чтобы дверь для проповеди Евангелия каким-либо путем была открыта в эту страну. Легко себе представить радость, охватившую сердца миссионеров и то облегчение, которое они почувствовали в своих сердцах, когда почти через месяц они услышали голоса в джунглях и увидели Дайюму возвращающейся в Арахуно с большой группой индейцев Аука! На этот раз это были в большинстве женщины и дети, являвшиеся послами от своего племени. Выслушав все то, что Дайюма рассказала им обо всем происшедшем, миссионеры удивлялись милости Божией, проявленной к Дайюме за это время и как Бог помогал ей. Особенно они были обрадованы известием, что* племя Аука просило миссионеров вернуться к ним и, что племя начало даже строить дом для них по указаниям Дайюмы, и он будет уже готов ко времени их прихода Для тех, которые так долго ждали и так много потрудились такое приглашение было крайне желательным, но в то же время и сомнительным: неужели Аука перестали быть кровожадными, даже не зная Христа? И кто может предугадать, как они примут их?
Опасное путешествие
Наступил долгожданный день, когда миссионерам представилась возможность посетить страну индейцев Аука. Было решено, что первыми туда отправятся Рахиль Сэйнт и Бетти Эллиот со своей маленькой, четырехлетней дочерью. Они должны были взять с собой небольшой радиопередатчик, другие материалы, одежду и подарки для племени. Миссионеркам надлежало решить трудный вопрос: какие крайне необходимые вещи взять с собой, чтобы жить среди дикарей, привыкших к примитивным условиям? Многого они не могли взять, оставалась надежда, что впоследствии в случае необходимости аэроплан доставит и сбросит им все необходимое. Для девочки был приготовлен специальный маленький стул, который, при помощи лямок, прикреплялся на спине индейца из племени Кечуа, затем усаживали девочку и привязывали ее к стулу. Когда все приготовления были закончены, большая группа людей, состоящая из миссионерок, нескольких индейцев Кечуа и пришедших накануне Аука, двинулись в путь по тропинке недавно проложенной пришедшими Аука. Особенно забавную картину представляла девочка, качавшаяся из стороны в сторону на спине индейца, с трудом продиравшегося сквозь колючие кусты, унизанными миллионами шипов и вязнувшего по колени в болотистых джунглях. Часто приходилось переходить вброд через ручьи и речки, со скользким дном и такими же берегами; часто с трудом приходилось взбираться на берег, представлявшим собою сплошную стену колючек. Если вы никогда не бывали в джунглях, вы не можете представить этого, - хуже колючей проволоки! Приходилось идти под проливным дождем или под немилосердно палящими лучами солнца, спать на берегу рек, на песке кишащем жалящими и кусающими насекомыми. Проливные тропические дожди по ночам превращали маленькие ручейки в полноводные реки и вода, выходившая из берегов,, подступала к спящим путникам и грозила смыть и унести их с собою. Проснувшись, они находили себя в воде; пожитки, какие имели с собою, - плавающими в воде, не говоря уже о том, что вещи и без того были насквозь мокрыми от предыдущих дождей.
Впоследствии, когда я слышал этот рассказ из уст самой Бетти и сопоставлял слышанное с теми трудностями, которые пришлось испытать самому, путешествуя по джунглям, сердце мое сжималось при одной, мысли о том, что пришлось перенести им и в особенности этой маленькой девочке. Сколько нужно мужества, решимости и самоотверженной любви, чтобы всецело довериться Христу, при горящем желании и любой ценой дать возможность диким людям, насельникам диких джунглей, услышать благую весть о Спасителе!
Не стыдно ли будет тем из нас, кто, сидя спокойно :в мягком кресле и удобном доме, не желает пошевелить даже пальцем, чтобы помочь делу благовестил ни в своей стране, ни среди язычников? Не искуплены ли мы той же дорогой ценой, как и другие? Разве у нас не одна и та же надежда в вечности? Почему же бывает так, что одни жертвуют всем, а другие - ничем?! Ю, если бы Господь зажег наши холодные сердца новым огнем и мы непременно отплатили бы Ему в какой-то мере за великую цену нашего спасения.
По мере того, как все более и более углублялись -они в территорию Аука, Дайюма предупредила миссионерок, чтобы они распустили свои волосы на случай -.нападения Аука: женщин они не тронут. Индейцы племени Кечуа держали свои ружья наготове; теперь они плыли уже в челнах. Плывя по реке, Дайюма указывала на знакомые ей места, связанного с воспоминаниями проведенного здесь детства. Указывала также и на места, где Аука проявляли свою кровожадность за последние годы. Помимо своего желания, миссионеркам приходилось отгонять мысли о возможной опасности. "Вот, здесь, - показала Дайюма, - родилась моя сестра, которую погибшие миссионеры называли Делайла". В этом месте пришлось оставить челны и продолжать путешествие пешком до деревни. После нескольких поворотов тропинки деревня словно выросла перед ними. Она состояла из нескольких хижин, покрытых ветвями и длинной сухой травой. Около хижин стояли Аука. Солнце, проникавшее сквозь ветви деревьев, освещало их бронзовые тела. После убийства миссионеров Аука покинули прежнее становище и подвинулись ближе к поселению на реке Оглан. Миссионерки несколько ободрились, увидев, что Аука встречают их •с улыбками на лице.
Жизнь среди аука
Более радушного приема трудно было и ожидать, когда Аука привели в построенный ими для миссионерок "дом". Края крыши опускались так низко, что нужно было низко наклониться, чтобы войти внутрь. Индейцы Аука сравнительного невысокого роста, но хорошего и крепкого телосложения. Большинство строений не имеет стен, а, следовательно, ни окон, ни дверей. Единственной мебелью в хижине был висящий гамак, который служит для Аука и столом, и стулом, и постелью. Вся посуда состояла из нескольких глиняных горшков, главным образом для воды. Все приготовление пищи заключается в жарении ее непосредственно :на огне. Посреди хижины находится очаг, постоянно поддерживаемый и за этим очагом заботливо следят. Огонь и дым от огня предохраняет в доме от насекомых и диких зверей, а по ночам, которые иногда бывают довольно холодными, очаг служит для согревания. -Миссионерки по ночам чувствовали нужду и в одежде и в одеялах, а Аука не нуждались в этом. Если их ноги были в тепле, то остальная часть тела не страдала от холода. Поэтому гамак подвешивается очень близко к очагу, и когда Аука спят, то ноги их свешиваются над очагом. Пока огонь согревает их, они спят; коль скоро огонь угасает, Аука просыпается, подбрасывает топлива, ложится опять в гамак и тотчас же засыпает, как ни в чем не бывало.
Не было никакой возможности укрыться от посторонних глаз, хотя бы на минуту. Аука не спускали глаз белых пришельцев. Это особенно тяготило женщин-миссионерок. К тому же ни днем ни ночью не было покоя от бесчисленных насекомых, которые лезли в глаза, кусали лицо и руки. Прежде чем кусок пищи достигал рта, он был уже покрыт мелкими мушками, которых нужно было постоянно отгонять. Индейцы тоже страдают от насекомых и весь день так же отмахиваются от них. С раннего детства они свыкаются с этим и принимают это как неизбежное зло, но и на их теле можно видеть следы укусов и волдыри от расчесывания.
Миссионеры также заметили, что индейцы не подвержены многим болезням цивилизованного человека. Они, повидимому, никогда не страдали от простуды, которую миссионерки принесли им, что несколько охладило отношения между ними. У европейцев, постоянно страдающих от простуды, уже выработался некоторый иммунитет против нее, и для многих из них простуда явление обычное, не такое уж серьезное; но для Аука, никогда не болевших простудой, болезнь проявлялась во всей силе, с непривычным для них страданием. Вообще же Аука обладают замечательным здоровьем. Чистый, здоровый воздух, солнце и постоянное занятие охотой и рыбной ловлей, требующие силы и энергии, выработали из них физически крепких людей. Они, например, могут нести на спине 50-60 фунтов груза по трудной дороге целый день и усталость словно не касается их.
Как результат постоянной вражды и войны среди племени, на теле многих из них можно видеть следы ранений от копий, ко и эти серьезные раны заживают на них почти бесследно. Одна женщина показывала следы ран от копья, пронзившего насквозь ее бок, и все же она полностью оправилась от этого. Безусловно, Аука весьма здоровы физически и сильны. Будучи весьма примитивны в своем духовном развитии, Аука чувствует себя полновластным хозяином джунглей. Возможно, что ни одно из других индейских племен не могло так хорошо читать следы в джунглях, как Аука. Вряд ли какое другое племя могло соперничать с Аука в охоте, рыбной ловле или в путешествиях по джунглям с такой же быстротою и легкостью. Его нагое, ничем не прикрытое тело, скользившее сквозь заросли джунглей, делало его непревзойденным властелином тропических лесов. И для индейцев и для европейцев Аука были предметом страха больше, чем многие другие свирепые индейские племена, обитатели диких джунглей. В течение многих столетий Аука бдительно охраняли простиравшиеся на сотни миль границы своих владений, и многие, пытавшиеся проникнуть в них, поплатились за это своей жизнью.
Миссионерки, которым не раз приходилось наблюдать с какой ловкостью Аука бросают свои длинные копья в крупных животных и как метко попадают их стрелы в мелкую дичь, как незаметно, ползком, подкрадываются индейцы к своей жертве, они не удивлялись тому, что Аука наводят страх на своих врагов. При всех своих качествах Аука, как и другие индейцы или как всякое другое человеческое существо, нуждались в Евангельской вести спасения, которую только Христос мог вселить в их сердца. И вот к этим кровожадным индейцам пришли две слабые женщины-миссионерки с маленькой девочкой, имея единственную надежду на Господа, о Котором некогда псалмопевец сказал:""Ты крепкая защита от врагов".
Жизнь среди Аука временами была нелегкой и требовала большого терпения, которое может дать только Христос. Жить так, как живут они и есть то, что едят они - весьма трудное дело для цивилизованного человека. Пища их довольно однообразная. Хотя главным их занятием является охота и рыбная ловля, они также возделывают и землю. Они, например, выращивают крупные корни белой маниоки, которая прекрасно растет в джунглях и заменяет им хлеб и картофель. Аука редко едят мясо или рыбу без того, чтобы не заедать их крупными кусками маниоки.
Нелегко было для миссионерок есть мясо обезьян, жареных на открытом огне вместе с шерстью! Хотя мясо и не было плохим, но запах жареной шерсти, пропитавшего мясо, отбивал всякий аппетит. Также нелегко было отдирать зубами мясо от костей, как это делают Аука. Если охота была удачной, то мяса бывало много, если же нет, то обходились и без него.
В начале миссионерки надеялись жить в джунглях .жизнью Аука, но вскоре они убедились, что это невозможно. Например, при изобилии пищи индейцы едят очень много, если же пищи нет, то могут обходиться без нее в течение продолжительного времени. Поэтому было решено, что аэроплан время от времени будет доставлять им необходимую европейскую пищу. Таким образом, пришлось иметь отдельный запас пищи. Миссионерки по радио сообщали на станцию о своих нуждах, а аэроплан привозил и сбрасывал на парашюте все необходимое. Индейцам очень понравилась эта процедура и они ожидали аэроплана с нетерпением. Они пробовали пищу, привозимую для миссионерок, но она им не очень понравилась. Если аэроплан доставлял мясо,, то приходилось делить его со всеми Аука, потому что и они всегда делились, если охота была удачной.
В своих записках Бетти отмечает; "Я не могла заметить среди них гордости, зависти или жадности. То что мужчины могли добыть на охоте или на рыбной ловле, они делили поровну между всеми семьями, не забывая и вдов с их сиротами. Им приходилось тратить много времени каждый день на то, чтобы снабдить пищей всю группу, но они не ленились делать это".
За мелкою дичью Аука охотились при помощи "воздушных ружей". Это - трубки длиною около девяти футов; силою своих легких индейцы продували сквозь трубку маленькие стрелки, сделанные из того же дерева, что и трубка, то есть из особого рода пальмы,, которая носит название "чонта". Чтобы стрела была более действенной, ее острие смазывали особым ядом, парализовавшим нервную систему птиц и животных. Этот яд не проникает в кровь, поэтому они могли употреблять без опасения в пищу дичь подстреленную таким способом. Яд приготовлялся из особых вьющихся растений, изобилующих в джунглях. Сок выжимался из растения и затем на слабом и медленном огне сгущали его, не доводя до кипения. Когда сок достаточно загустеет, стрелки клали в него, поворачивали их несколько раз, пока они не покрывались довольно толстым слоем массы коричневого цвета. В таком виде яд сохраняет свою силу несколько месяцев. Прежде чем употреблять их, Аука при помощи острых челюстей рыбы надрезают кончик стрелки так, что он легко отделяется при соприкосновении с дичью от самой стрелы и остается в теле. Если это обезьянка, то она старается вытащить стрелку из тела, но кончик остается и яд производит свое действие очень быстро даже на крупных обезьян. Охотясь на людей, Аука пользуются только длинными копьями.
Группа Аука, в которой очутились миссионерки, не была многочисленной, всего около шестидесяти душ. Они имели между собой тесную связь, хотя и не было заметно, чтобы кто-нибудь возглавлял ее или пользовался особым авторитетом. Главной единицей такой организации являлась, семья. Муж является главой семьи и, по словам Дайюмы, мужья не бьют своих жен, хотя те иногда и не считают себя обязанными повиноваться им. Особенных брачных церемоний нет. Обычно при праздновании удачной охоты и обильного угощения, молодым соединяют руки, заставляют их потанцевать и посидеть рядком в гамаке. На этом вся церемония оканчивается, но браки бывают крепкими и мужья остаются верными своим женам.
Особенно строгой дисциплины в семьях незаметно, хотя иногда детей крепко наказывают, постегав их колючими ветками. Такое наказание обычно постигает детей за леность при работе на полях. Эти ветки с мелкими колючками, щедро применяемые по всему телу, не исключая и лица, оставляют заметные следы, но боль бывает продолжительной и весьма жгучей, подобно нашей -крапиве. Наказание заключается не в силе удара" а в жгучести колючек.
Другие случаи неповиновения обычно остаются безнаказанными. Пожилые женщины заставляют молодых работать, но те не всегда повинуются им. Иногда пожилые женщины привлекали к работе и Бетти вместе с другими молодыми женщинами, не особенно считаясь с тем, что она белая.
В повседневной жизни Аука не было заметно особого проявления любви ни к женам ни к детям, как это бывает у цивилизованных народов. Однако, Бетти говорит, что она видела одну мать плачущей, когда та рассказывала ей о страданиях своего сына, укушенного змеей, хотя сын и выздоровел от этого укуса. Другая мать плакала всякий раз, когда упоминалось о смерти ее дочери, хотя это было уже давно, задолго до прибытия миссионерок. Возможно, что выражения их печали носят несколько иной характер, чем у цивилизованных людей и, невидимому, тесно связаны с внутренней жизнью семьи.
Дети Аука, как и все другие дети, любят играть. Одним из наиболее любимых занятий является метание копий. В этом дети соперничают друг с другом. Очень часто, заметив какой-либо предмет плывущий по реке, они вступают в состязание: кто первый попадет в него. Все это, конечно, служит к развитию способности быть метким стрелком как в метании копья, так и в стрельбе из "воздушного ружья" по дичи в лесах и по рыбе в реках. К чисто детским забавам относится их искусстве поймать большого тропического шмеля, привязать его на длинную нитку, отодранную от ствола пальмы и играть с ним, как дети европейцев играют с игрушечными аэропланами. Наигравшись досыта, они прицепляют к шмелю кусочек хлопка или какой-либо другой яркий предмет и отпускают его на свободу, следя за его полетом, пока шмель не скроется из глаз. Из воздушных трубок они стреляют маленьких птиц, но не пользуясь ядовитыми стрелами. Если им удастся подстрелить птичку, не причинив ей особенного вреда, они стараются приручить ее и проводят много времени в ловле разных насекомых и букашек для ее прокормления. Они также строят для птичек домики и прикрепляют их высоко на деревьях, чтобы мелкие всевозможные хищники, в изобилии бегающие и ползающие по земле, не смогли достать их, а также и потому, чтобы птички имели некоторую защиту от проливных тропических дождей.
Маленькая дочка Бетти скоро поладила с детьми и играла с ними и незнание языка не составляло для нее особых трудностей, так как несложный язык быстро усваивается детьми. Она очень скоро научилась от детей Аука разводить огонь, перочинным ножом вырезывать из дерева разные мелкие вещи, чему, конечно, ее никогда не учили бы дома. В джунглях она мало чем отличалась от детей Аука, проводила с ними целые дни на речке, купаясь, ловя рыбу или делая маленькие воздушные ружья и копья. Дети Аука приняли ее в свою среду без малейшего возражения.
Подобно тому, как в других странах женщинами уделяется много времени на шитье и вязанье, так и женщины Аука, большую часть своего времени проводят за изготовлением ручным, примитивным способом грубых ниток из дикого хлопка или из листьев пальмы, скручивая их и делая из них гамаки, а также рыболовные сети. Приготовление ниток для крепкого гамака занимает не меньше года. Поэтому с гамаками обходятся очень бережно.
Любимым времяпрепровождением среди Аука было сидеть внутри хижины и вспоминать те или иные случаи на охоте, когда копьем удавалось им ранить та или иное животное. Обо всем рассказывалось с мельчайшими подробностями от начала до самого конца пока не удавалось им убить животное и иногда безо всякой надобности.
На вопрос: "Зачем вы убили его?", ответ был один: "Иначе оно убило бы нас". Они знали один закон; око за око и зуб за зуб. Им чужд был закон любви и милосердия, в познании которых они нуждались.
Миссионерка пишет; "Я нашла, что Аука очень разумные люди и то, что для них необходимо они знают очень хорошо. С книгой природы они знакомы во всех ее мелочах. С их точки зрения мы выглядим малоспособными находить дорогу в джунглях по мало заметным признакам, которые для них ясны, как день. Они находят следы там, где я не вижу никаких. Мое образование было мало пригодным для жизни в джунглях я я чувствовала себя беспомощной и невежественной там, где для Аука было все совершенно ясным и понятным. Мне стало понятным, что знание и мудрость только тогда ценны, когда они имеют непосредственное соприкосновение с тем миром, среди которого мы живем, В джунглях их мудрость и знание превосходили мое. В джунглях я чувствовала себя невежественным дикарем, а они были как бы просвещенными людьми".
Наблюдая жизнь Аука, миссионеры видели много любопытного. Например; их способность спать как будто по заказу. Стоило огню несколько затухнуть, как кто либо из Аука уже вставал и подбрасывал топлива. Когда некоторые из них уходили на охоту, на остальных это не производило никакого действия, и они продолжали спать. Не так было с миссионерками. Постоянное подбрасывание дров в костер и ходьба по хижине, мешали им уснуть в течение всей ночи, и они не получали необходимого отдыха.
Бетти рассказывает, что однажды ночью она плохо спала и взглянув на костер, вблизи которого спала ее дочь, увидела нечто похожее на свернутую в кружок веревку. Когда она спустилась с гамака, чтобы посмотреть поближе, кружок развернулся и исчез в темноте. Это была змея, которая приползла к огню погреться и устроилась рядом с крепко спавшей девочкой.
Жизнь среди Аука не была безопасной и по другой причине. Дальше, по течению реки, жило более многочисленное племя Аука, с которым данное племя было во вражде, и убийства были нередки. Эти две группы одного и того же племени были смертельными врагами.
"Они все убийцы", говорили Аука миссионеркам о другой группе. "Если кто попадется к ним в руки, они отрубают тому человеку руки, ноги и голову; они ужасные люди; мы убиваем их только потому, что они убивают нас".
Поэтому днем и ночью можно было ожидать нападения противника. Враг мог напасть в любое подходящее для него время. Возможно, что по этой причине часть Аука не ложилась спать, а стояла или бродила вокруг своего селения, чутко прислушиваясь к каждому подозрительному звуку или шороху ночи.
Миссионеры чувствовали эту скрытую опасность и думали о том времени, когда обе группы примирятся у ног Спасителя. В своих молитвах они всегда упоминали и другую группу. Благодаря влиянию миссионерок, Аука, среди которых они жили, прекратили практику бессмысленных убийств, но о той, другой группе, слышно было, что они продолжают нападать на каждого, случайно попавшего на их территорию. Убийство все еще являлось их занятием.
Изучение языка
Рахиль и Бетти все свое время проводили в изучении языка. Конечно, это не была классная комната, где они спрашивали, а им бы отвечали и объясняли. День проходил в том, что они чутко прислушивались к разговору Аука между собой и старались уловить какое-либо новое слово, новое произношение, причем все это заносили в свои записные книжки, с которыми никогда не расставались. Изучать язык и понимать его, когда говорят Аука, было делом нелегким и усложнялось оно еще тем, что Аука не признавали того, что другие не понимают их. В таких случаях они говорили: "А, они просто глухие!"
Причину непонимания они приписывали глухоте. Миссионерки не могли найти в их языке слова "понимать", они заменяли его словом "слышать". Они даже посоветовали Бетти обрезать свои длинные волосы, закрывавшие ее уши и тогда, по их мнению, она будет понимать их лучше. Хотя Бетти и не согласилась на это, однако пошла на уступки: стянула волосы ближе к макушке на голове, чтобы уши были открыты и дала им понять, что дело не в этом только. Постепенно Аука убедились, что дело не в глухоте, когда их просили повторить одно и то же слово несколько раз. Некоторые из них даже стали помогать ей и знакомили с каким-либо словом и выражали свое удовольствие словами: "Теперь мы видим, что вы слышите нас хорошо!" Такая практика была большой помощью для миссионерок. Аука, подобно многим индейским племенам, говорят очень негромко и считают, что белые люди не говорят, а кричат. Повидимому, жизнь в джунглях, где много врагов, выработала в людях необходимость говорить, как можно тише, особенно при охоте на разную дичь.
По мере того, как знание языка у Рахили увеличивалось, она стала делать попытки разъяснить Аука истины Слова Божия, но эта задача была нелегкая. Что вы можете рассказать людям, никогда не видавшим овец ,, о Добром Пастыре? Когда Дайюма в первый раз увидела лошадь, она чуть было не упала в обморок, потому что она никогда не видела таких больших животных. Животных, живущих в джунглях, она знала и знала, что их надо бояться. Рахиль заметила также, что Дайюма говорила много медленнее, чем другие Аука, причиной тому вероятно было ее долгое отсутствие из племени; то, что говорили другие не легко было уловить. Бетти поражалась способности своей маленькой дочери, которая быстро улавливала язык Аука во время, игры с детьми. Время шло и девочка, совершенствуясь в языке, стала исправлять неправильное произношение своей матери. Острый детский слух девочки улавливал еле заметные интонации языка, которых Бетти не замечала и не слышала, хотя и старалась научиться правильному произношению.
Дайюма была бесценной помощью в изучении языка, в особенности, когда миссионерки стали знакомить индейцев с содержанием и смыслом Священного Писания. Она находила подходящие примеры в жизни Аука, в особенности для объяснения тех или иных мест Писания, для которых в языке Аука не находилось подходящих слов, понятий и истин, о которых Аука не имели ни малейшего представления. И язык и образ мышления у Аука был свой, особенный, и Дайюма быстро улавливала то, что им было непонятно. Она с большим терпением старалась .объяснить непонятное для. своих соплеменников, умело используя и стиль языка и особенности мышления Аука для выражения своих мыслей, повторяя снова и снова, пока, наконец, Аука не скажут; "Теперь мы слышим!", то есть понимаем.
Она объяснила им, что время измеряется неделями и что один день в неделе должен быть посвящен Богу. Она научила их закрывать глаза и склонять голову во время молитвы, подбирая подходящее выражение, вроде; "Сейчас мы будем спать", т. е. закроем глаза, и в это время она произносила продолжительную молитву, в то же время следя за слушателями - выполняют ли они ее указания и следуют ли ее примеру. Но часто случалось так, что слушатели занимались тем же самым, то есть следили друг за другом. Вскоре несколько гимнов было переведено на язык Аука, чтобы могли они петь их на воскресных собраниях. Но и здесь оказались трудности: Аука пели свои песни всего в пределах четырех нот, вместо восьми.,
Постепенно, шаг за шагом, в самых примитивных, первобытных условиях, Аука начали собираться и выполнять краткие религиозные службы, в самом сердце своей страны. Главная роль в разъяснении Библейских повествований выпала на долю Дайюмы, которой приходилось делать их понятными на языке Аука. Заметно было, что она обладала хорошей памятью: довольно верно передавала места из Писания и их значение, которые она прежде изучила, живя в течение целого ряда лет вместе с Рахилью. Дайюма явилась драгоценным посланником Божиим для своего племени, и многие труды и молитвы Рахили за нее оказались не напрасными. Дайюма рассказывала своим единоплеменникам о возможности новой жизни во Христе, которую она сама испытала и, что в действительности это было чудом Божиим в ее личной жизни.
Как произошла трагедия на реке Курарай, выяснилось
Самым убедительным доказательством того, что Библия есть книга дарованная Богом, служит тот факт, что она может изменять жизнь людей. Апостол Павел указывал на эту способность Богодухновенного Слова: "Ибо я не стыжусь благовествования Христова, потому что оно есть сила Божия ко спасению всякому верующему, во первых Иудею, потом и Еллину" (Римл. 1:16).
Слово Божие, день за днем терпеливо объясняемое на примитивном и бедном языке Аука, производило свое действие: смягчало сердца дикарей подобно тому, как оно уже произвело перемену в сердце Дайюмы, удалив из него чувство мести. Это не явилось вдруг или ярко выразилось каким-либо другим проявлением в их жизни, но постепенно, слово за словом, немножко здесь и немного там, по едва заметным действиям, можно было видеть, что Аука переходят от власти смерти в новую жизнь во Христе. У некоторых появилась великая жажда к слушанию Слова Божия, а другие относились скептически, но постепенно один за другим все они превращались из безжалостных убийц в смиренных детей Божиих, рожденных от нетленного семени, от Слова Божия.
Пять миссионеров погибли не напрасно! Благодаря их усилиям совместно с другими, возрождение стало возможным для Аука, и для них открылись врата Небесного Царства. Вместо прежних излюбленных рассказов о прошлых успешных убийствах, обычных темах вокруг горящего костра, теперь они беседовали о подвигах Моисея, Давида, Илии и других. День за днем они узнавали больше о том имени, Которое превыше всякого другого имени, драгоценном имени Иисуса. Для них становился реальным все более и более факт и о том, что Кровь Иисуса Христа, пролитая на Голгофе, может соделать самого грязного человека белее снега, и что Его Кровь может омыть всякий грех, даже с рук запачканных в человеческой крови. По мере того, как Аука слушали и перемена, совершаемая сверхъестественной силой, происходила в их сердцах, - они постепенно стали раскрывать историю трагического события, происшедшего на реке Курарай, где пять миссионеров пожертвовали своей жизнью. Аука стали рассказывать об этом миссионеркам, которым очень хотелось знать все подробно, но они не расспрашивали их, чтобы не вызвать в индейцах ложного подозрения, что миссионерки пришли к ним для того, чтобы отомстить им за смерть своих мужей. Настало такое время, когда в сердцах Аука произошла такая перемена, что они полюбили миссионерок и сами стали полностью доверять им, и уже без опасения могли рассказать им обо всем.
Одним из главных руководителей группы индейцев, совершивших эти убийства, был Аука по имени Гикита, признавшийся в том, что за свою жизнь он убил уже двенадцать человек. Он и рассказал со всеми подробностями эту печальную историю.
Что рассказал Гикита
Когда пять миссионеров начали делать свои полеты над деревней Аука и сбрасывать для них подарки с аэроплана, в однобразной жизни этого племени произошла большая перемена. Они уже с нетерпением стали ожидать появления маленького самолета над их деревней. Постепенно страх их исчезал, они стали делить подарки между собою, и в свою очередь старались сами сделать какой-либо подарок. Некоторые из них считали, что здесь есть какая-то связь с исчезновением Дайюмы и появилась надежда, что Дайюма найдется. Один из Аука решил, что по спущенной веревке с аэроплана он взберется на аэроплан и полетит искать Дайюму. Нужно сказать, что Аука ловки и сильны, и они лазают по деревьям, как обезьяны. Поэтому, когда аэроплан в следующий раз появился над деревней, молодой Аука ухватился за веревку, обвязал себя ею и приготовился было лезть в аэроплан. Однако, пилот Нафанаил Сэйнт предвидел это и к концу веревки нарочно привязал слабую веревку. Когда веревка от тяжести тела сильно натянулась, слабая часть ее оборвалась и обескураженный Аука остался на земле. Затем миссионерам удалось найти подходящее место для посадки на берегу реки Курарай и они начали подвозить свое оборудование.
Аука не могли не заметить их деятельности на берегу и это было главной темой их разговоров вокруг костров. В разрешении вопроса: зачем прилетели сюда белые люди? - мнения их расходились. Они издавна привыкли бояться белого человека и даже подарки не могли избавить их от этого страха. Более того, среди них господствовало убеждение, что белые люди людоеды, и это явилось главной причиной, побудившей их совершить убийство.
Однако, мать Дайюмы видела в этом подходящий случай осведомиться о своей дочери и убедила сестру Дайюмы и ее тетку пойти к белым людям и расспросить их об этом. Когда эти две женщины отправились с данным им поручением, один молодой Аука, которого в своих заметках миссионеры называли Жоржем, проследил за женщинами и присоединился к ним. Для этого у него была веская причина: он желал взять себе в жену сестру Дайюмы и боялся, как бы она не улетела с неизвестными пришельцами. Хотя он уже имел одну жену и мать Делайлы, так звали девушку, была против этого брака, он все же решил, что Делайла будет его женой. Она была младшей из двух женщин, заснятых на фотографии, а Жорж был молодой Аука, бывший с ними.
Женщины разговаривали с миссионерами и спрашивали о Дайюме, Делайла настолько осмелилась, что просила миссионеров взять ее с собой, но те, к сожалению, ничего не могли понять. Вечером женщины и молодой Аука вернулись в деревню. Разговоры вокруг костров приняли резкий характер. Женщины говорили, что это хорошие люди, а Жорж настаивал, что они плохие и опасные люди и что их следует уничтожить. "Сейчас их, правда, всего пять человек, но скоро к ним присоединяться другие, они придут заберут землю Аука, а людей съедят". Он так настойчиво и с такой ненавистью говорил об этом, что убедил некоторых из них и те решили убить миссионеров.
На следующий день, рано утром они начали уже приготовлять свои копья для нападения, и чем более трудились над этим, тем больше озлоблялись. Они проработали весь день в субботу и часть ночи и к следующему утру были уже готовы. Они горели жаждой убийства и сгорали от нетерпения, чтобы пойти и совершить задуманное зло. Все же среди племени нашлись люди, несогласные с ними, говорившие, что это хорошие люди и не желали принимать участия в убийстве.
Затем Гикита рассказал, как было произведено нападение на стоянку миссионеров. Когда они внезапно напали на них, одного миссионера им удалось убить сразу. (Повидимому, это было его тело, впервые замеченное с аэроплана и которое потом унесла река и его не могли найти). Когда миссионеры увидели, что один из них убит, они схватили ружья ,и начали стрелять в воздух. Они не стреляли в Аука, но один из них все же был задет пулей, рикошетом отскочившей от крыла аэроплана. Когда открылась стрельба, Аука испугались и убежали в джунгли. Гикита был опытным человеком в кровопролитии и снова собрал молодых Аука. Они скрывались среди деревьев на берегу и оттуда бросали свои копья и стрелы в миссионеров, не давая им отдыха, пока у тех не кончился запас патронов и им нечем было пугать индейцев. После чего миссионеры отступили к реке, последнему напрасному убежищу.
В это время, рассказывают Аука, произошло нечто из ряда вон выходящее. Пока продолжалось метание копий в живые цели в реке, и в некоторых местах вода уже покраснела от крови, один из миссионеров отделился от группы, побежал к аэроплану, открыл дверцу и влез в него. Из окошка в аэроплане он видел, что Аука продолжают избивать его товарищей, стоявших в реке. Тогда он снова открыл дверцу, вылез из аэроплана и весь облитый кровью пошел и присоединился к своим товарищам и умер вместе с ними.
Я не раз представлял себе эту картину и удивлялся геройству и выдержке погибших. Несомненно, в этот последний час, эти люди взывали к Богу о помощи, но в плане Божием, повидимому, было допустить их самопожертвование, чтобы они положили свои души за Христа, Которого они любили и Которому служили. Если Богу угодно было принять их жертвы, каково может быть Его отношение к тем из нас, кто не желает пойти, ни на какую жертву ради Христа?
Спасение мы получаем даром, но не дешевой ценой, Спасение мы. получаем бесплатно, но оно куплено дорогой ценой; со времени Голгофы на страницах человеческой истории всегда можно заметить следы миссионеров и детей Божиих, пожертвовавших своей жизнью за дело Христово. Так оно продолжается и до настоящего времени. Как прискорбно наблюдать, что в то время, как многие из верующих жертвуют своей жизнью, остальной равнодушный христианский мир ничего не делает, чтобы продвинуть дело Христа!
Рассмотрим, как велико было их самопожертвование. В их руках было оружие, пользуясь которым, они, возможно, смогли бы спасти свои жизни. Они могли застрелить некоторых из Аука и, несомненно, остальные от испуга убежали бы. Таким образом, жизнь их была, бы в безопасности. Как поступили бы вы на их месте? Неужели для спасения вашей жизни нужно было бы убить несколько человек? Миссионеры предпочли умереть, зная, что они обладают вечным спасением, чем убить этих темных дикарей, ввергнув их души в ад и лишив их возможности услышать Евангелие и приобрести спасение. Они предпочли умереть и дать Аука шанс жить и познать жизнь вечную.
Один человек так сказал о них: "Приняв Христа, они уже раньше умерли для себя, и смерть их на берегу реки только подтвердила этот факт". Да, такая жертва напоминает нам о Голгофе. Как знаменательно то, что они пощадили жизнь многих Аука! Сегодня некоторые из этих убийц познали путь спасения и стали детьми. Божиими.
Аука рассказали также миссионеркам о том, что некоторые из их племени были весьма опечалены после того, как возвратившиеся сообщили им о своем злодеянии. Один молодой Аука даже не выдержал и заплакал. Позднее он пошел на берег реки и срубил то дерево, на котором был домик. Дерево упало поперек берега, чтобы аэроплан не мог спускаться и не привозил людей стать жертвой Аука.
Затем они рассказали историю о молодом Аука, по имени Жорж, который впервые встретил миссионеров, на берегу и принес плохие известия о них. Аука рассказали о том, что у него был план убить некоторых из своего племени, кто был против того, чтобы он женился на Делайлу, но план его был раскрыт. Его родная сестра заподозрила его в этом и, крадучись последовала за ним, когда он решил выполнить свой план и убить стоявших ему поперек дороги. Она ползла за ним и в. последний момент, схватила его и громко закричала, и дала этим возможность предназначенным жертвам спастись. Этим он навлек на себя всеобщее осуждение и: жители деревни решили избавиться от него. По их жестокому обычаю, предварительно ранив его, решили зарыть его живьем в могилу. Вырыв неглубокую яму, они вначале набросали на него веток и палок, а затем забросали землей, так что стоны обреченного были слышны еще несколько часов, пока жизнь не оставила его. Жестокий закон был выполнен и тяжкий конец постиг того, кто принес ложные сведения о погибших миссионерах. Жестокой ценой он уплатил за свой злой поступок против детей Божиих.
Каковы были переживания Бетти и Рахиль, когда они слушали эти рассказы из уст Аука, можно только предполагать. Теперь они знали каков был конец их близких, но своего отношения к Аука они не переменили. Они любили их той любовью, какую только Христос может вложить в сердце человека. Они имели такую любовь, какую я и вы должны иметь к погибающим людям. Бог услышал их молитвы и молитвы Других, знавших обо всем этом, и Аука пришли к сознанию своей вины и были спасены. Теперь они знали, что- значит поступать несправедливо и глубоко сожалели об этом. Они обладали теперь надеждой, что некогда •они встретятся с этими пятью мужами в небесах, когда они достигнут этой блаженной страны и будут беседовать с ними. Разве это не чудо?! В конце концов Евангелие проникло в страшную тьму кровожадных Аука.
Эпилог
Сегодня вы можете видеть небольшую церковь недалеко от берега реки Курарай. Она выглядит не богато и убранство в ней самое простое. Эту церковь составляют искупленные души индейцев племени Аука, которые любят Бога и поклоняются Спасителю. Двадцать восемь Аука были спасены и приняли крещение, и в числе их было пять тех, которые убили миссионеров. В числе их был и Гикита, руководивший всем этим. Несомненно, эта Церковь основана на крови. В первую очередь на Крови, пролитой на Голгофе ради их спасения, а затем на крови пяти миссионеров, принесших им весть спасения-
Какой драгоценностью является эта Церковь в очах Отца Небесного! Семя, брошенное в землю, умерло, чтобы принести много плода.
Не так давно, на одном из их простых воскресных собраний, один из молодых спасенных, бывший участник в убийстве миссионеров, встал и сказал собранию, что сегодня ночью Господь явился ему во сне и сказал, чтобы он пошел к Аука, живущим в нижнем течении реки и рассказал им о Спасителе. Господь также весьма ясно сказал ему, чтобы он шел не один, а имел бы спутника. Когда он закончил, то встал Гикита и сказал, что если не окажется никого другого, то он готов пойти с ним. Те же самые Аука, несколько лет тому назад бросавшие копья в миссионеров, теперь были готовы быть миссионерами сами. Велики и чудны дела Божий! Сегодня Аука читают Евангелие от Марка, переведенное на их язык. Работа среди них продолжается. Хотя Бетти Эллиот пришлось покинуть это племя, чтобы дать образование своей маленькой дочери, Рахиль Сэйнт продолжает жить среди них вместе с неразлучной Дайюмой. Некогда девушка Дайюма убежала из племени, спасая свою жизнь, теперь вернувшись с Рахилью, своей старшей сестрой во Христе, она принесла им' свет Евангелия.
Дорогие друзья, рассказав эту историю, я уверен, что она коснулась ваших сердец и побуждает вас доверить свою жизнь Христу всецело. Это высшая цель, какую вы можете приобресть в этой жизни, и это единственная возможность, путем которой вы можете принести в жизни много добра и угодить Богу. Я думаю, что вам понятно, что только жертвуя всем, вы можете принести к Богу других. Если вы уже спасены, то это случилось не без того, что кто-то другой, может быть совсем посторонний для вас человек, имея любовь Божию, рассказал вам о Спасителе. Теперь и ваша священная обязанность нести спасительную весть другим, пока весь мир не узнает, что Христос умер для того, чтобы сделать людей свободными и обратить их от тьмы к свету. (Издательство Славянского Евангельского Общества )
Следующая публикация
Нет комментариев