Каштан для кавказских лесов – реликтовый вид местной флоры. Каштановые леса занимают значительную часть юго-западного склона Кавказских хребтов. Вкусные калорийные плоды всегда входили в рацион местной фауны, их издревле употребляли в пищу автохтонные племена, и, если хотите, сегодня каштан часть нашей культуры: каштановый мёд уникален, а осенью воздух в наших краях насыщается сладковато-ореховым запахом, он тоже часть нашей жизни. В трудные годы Великой Отечественной войны каштан спасал от голода жителей Причерноморья, раненых в госпиталях. Школьники и взрослые отправлялись в осенний лес, чтобы собрать, запастись каштаном впрок. (Игорь Горев)
Притихший огород, натопленная баня, Субботний вечерок - как теплое пальто. Рассказ про старину заводит баба Маня, Уводит далеко, ведь ей уже под сто. Но сколько ни живи, а Русь всегда тревожна, В ладони у нее то меч, то крепкий гвоздь. Четыре ночи шли напуганной Вороньжей* Отряды Колчака - так штык идет насквозь. Презрительным орлом, надменным офицером Смотрела ночь, гордясь созвездием погон На тихих стариков, запуганных и серых, На ребятишек, баб - по виду не мадонн. Стояла эта Русь ягненком очумелым. Хотели есть Колчак, Чапаев и Махно. Ты, Маня, за кого - за красных, серых, белых? Да только не обидь - ей, в общем, все равно. В ограде круглый стол, варенье, чайник, блюдца. Собачий теплы
Как нежно прикасался снег К красивым девственным ветвям! Он хоронил их в бездне нег, Ещё живых, в угоду снам… Благоговея и дрожа, Скрывая в тихих стонах страсть, Плывя куда-то в миражах Ему природа отдалась. И к ощущеньям неземным Прислушиваясь, уж плыла Куда-то в сны своей весны И за собой его вела. А он, сей властью упоён, Владея, тоже стал рабом Её покорностью смирён Её желаньям покорён. Себя в слиянии забыв Они исчезли для себя Из мира глупого живых Где раньше жили не любя. (Самосад)
А вас не пробивала пуля В далёком грозовом июле, Когда фашистская армада Сквозь фронт ломилась на рокады? Не пробивала... И не надо! Минуй меня свинцовый посвист, Бинтов ржавеющих охвостья, Осколок возле миокарда И смерть до финиша у старта! Жить и без войн не очень просто... В тревожном зареве рассвета Горело жертвенное лето, Сгорали судьбы и знамёна, И шли на запад эшелоны. Я был тогда юнцом зелёным. Четыре года продавилось Сквозь бесконечную немилость Всевышнего за синим небом В хламиде из лоскутьев крепа. А мне мечталось: хлеба, хлеба! Отец вернулся, бравый витязь, Прокуренный, войной побитый, Медали да сплошные шрамы, И о друзьях погибших память. А мёртвые не имут сраму! В сел
Мне тебя подарил листопад Безмятежную, юную, нежную Много зим, много вёсен назад И любовь в моём сердце по-прежнему Оживает осенней порой, Будто нет ни дождей и ни холода! Так отрадно мне рядом с тобой, Будто снова мы юны и молоды! По аллее идём не спеша, И над нами листва тихо кружится. На тебя я смотрю, чуть дыша Отражаются звёздочки в лужицах Мне тебя подарил листопад Моё счастье, любовь и смятение! Засыпает листвою наш сад, Дарит осень нам вновь наслаждение! (Марина Попенова)
Солнце выгородит пень, от него протянет тень на восток, где тишина нитью не напряжена. Там давно не ждёт меня безусловная родня, для неё я блеф, мираж, так сказать, ни ваш, ни наш. Мне хотелось бы побыть напряжённее, чем нить, но мираж и есть мираж, списанный роднёй в тираж... (Игорь Белкин)