Родился 8 февраля 1950 года в пос. Джаныбек Уральской области Казахской ССР. В 1967 году был призван в Советскую армию и направлен в Ташкентское высшее танковое командное училище,
которое окончил с отличием в 1971 году и получил назначение в Закавказский военный округ.
С 1977 по 1980 год учился в Академии бронетанковых войск, после окончания которой командовал танковым полком 24-й учебной дивизии. С 4 декабря 1987 по 29 марта 1991 года находился в командировке в Эфиопии в качестве советника командира дивизии.
В1991–1993 гг. — слушатель Военной академии Генерального штаба ВС СССР.
В 1995–1998 гг. — начальник штаба 1-й гвардейской танковой армии. В 1999–2001 гг. — старший военный начальник воинского контингента миротворческих сил РФ в Южной Осетии. Выполнял задачи на территории государств Закавказья, в зоне вооруженного конфликта в Абхазии, Грузии. 4 мая 2000 года Е.Н. Чураеву присвоено звание генерал-майора, он награжден орденами Красной Звезды, «За военные заслуги», «За службу Родине в Вооруженных силах» 3-й степени и именным оружием. Уволен в запас 17 декабря 2001 года, живет в г. Смоленске.
ЗАЛОЖНИК ЭРИТРЕИ
Очнулся с невыносимой болью в затылке. Сквозь щели в каменной нише пробивался свет. Огляделся: место обитания напоминало пещеру циклопа. Волосы на голове слиплись от крови. Языком провел по распухшим деснам — все передние зубы выбиты.
Первое, что вспомнилось, — схватка с «сепаратами». Они внезапно спустились с горы, полоснули автоматной очередью, но Сандека успел заслонить грудью. Эфиопский охранник, не раздумывая, пожертвовал собой ради русского советника. Потом сзади обрушился удар — провал…
В Африке жара томительно-долгая, а ливни молниеносные. Долго собирал силы Народный фронт освобождения Эритреи (НФОЭ), провинции Эфиопии, и наконец, перешел в вооруженное наступление против правительственных войск. Когда загрохотали первые удары, он — подполковник Чураев — находился на переднем крае с командиром дивизии полковником Тошома и тот направил его, а с ним специалиста по артиллерии и переводчика с шестью охранниками на запасной КП, не зная, что его уже захватили эритрейские сепаратисты. Добирались туда на автомобиле ЗИЛ-131. Выстрелом из гранатомета их машина была подбита, сами чудом уцелели. Стали пробиваться в Аф-Абет, не зная, что он тоже в руках мятежников. Африканское солнце накалило горы до бела. Пешком по горным
дорогам, без связи с командованием, без еды и воды, они прошли несколько десятков километров до Аф-Абета, где с окраины их встретили пулеметным огнем, решили уходить по одному в трех направлениях, место встречи — в Молипсо. Поднялись в горы, но их явно выслеживали, зафлажили как волков, там и замкнули круг.
Каменная яма в горах, куда заключили пленника, днем раскалялась, как в печи, а ночью остывала, как в леднике. В такой же держали по соседству и его двух товарищей год, не давая с ними видеться, общаться. Четыре поста охраны. Рацион: утром и вечером — чай, в обед — чай и немного риса. Местом для сна служило каменное ложе — выступ, обмазанный глиной, к нему — два одеяла. На второй день плена с ним беседовал лидер НФОЭ Иссиас Афиорки, предложил стать советником их министра обороны, говоря при этом: «У нас социалистическая идеология, как у вас, и мы — гуманисты, соглашайтесь, оплата — 20 тысяч долларов в месяц, при условии — три месяца на фронте и месяц дома. Жить предлагаем на выбор в трех странах: Англия, Франция, США. Квартиру и машину предоставим без проблем, семью перевезем, назовите только выбранное место». Хороши гуманисты! Все зубы выбили. Согласия не дал, на условия не согласился.
Ему и двум его товарищам предлагали всякую помощь представители различных иностранных миссий, если они станут на них работать. Все трое отказались от их услуг.
На десятый день заключения его вывели на расстрел. Прогремели выстрелы, внутри все оборвалось, но расстрел оказался условным. Накатывала тоска, росло отчаяние. От одиночества, от неверия в освобождение: оно долго одолевало его. И думать не смел, что судьба, наконец, подарит ему удачу, а месяца через три стало все равно. Однажды, как на рожон, пошел на охранника — хотел, чтобы убил, — тот выстрелил ему под ноги, скрутил и снова — в каменный мешок. Смирился, старался отгонять дурные мысли, придумывал себе занятия, считал камни: их было 25 больших и 38 мелких, переставлял их, отодвигал и задвигал. Дни отмечал царапинами на стене, сколько их было с 1987 года, когда взяли в заложники, и по 1991 год, когда освободили?! Вынашивал план побега. Придумал себе болезнь — жаловался, что болит живот. Стали приносить какую-то жидкость в пузырьках, опустошая, заполнял их водой. Недоедал кусочки хлеба. В нише выковырял тайник, куда все это прятал, однажды охранники его нашли, и с тех пор прием пищи проходил только в их присутствии. Борьба надежды с отчаянием, веры с безверием продолжалась. Не знал, что безнадежности ожидания не выдержит жена — уйдет к другому. Не знал, что случайно от жены о его пленении узнала сестра его матери (в возрасте пяти лет он остался без матери и отца). Она более двух лет писала в адрес Президента и Министра обороны СССР, в Верховный Совет и Министерство иностранных дел. Если бы не она, о нем в нашей разваливающейся державе, возможно, и не вспомнили больше.
В начале 1991 года заложников вновь посетили иностранные представители, пытаясь склонить к сотрудничеству, но им это не удалось. Впрочем, после их отъезда им стали давать дополнительно по ложке рыбной консервы и по 5 сигарет в день. За полгода до освобождения принесли письма, за 3–4 месяца — стали приносить газеты и журналы на русском языке. Что-то явно сдвинулось с мертвой точки, они это почувствовали, воспрянули, поверив, что в судьбе их наступает счастливый перелом.
7 марта 1991 года их переправили в Судан, где продержали два дня с целью передачи иностранной миссии. К счастью, вмешалось советское посольство в Судане, потребовало заложников передать им. Сомнения в освобождении не отпускали до последней минуты. Не верилось, что после освобождения он у своих же не попадет в места не столь отдаленные — на Колыму, например. Весь обросший, Робинзон Крузо; «там бесплатно подстригут», — отшучивался.
25 марта их троих посадили в самолет, доставили в Хартум и там передали нашему послу. Сотрудники посольства радовались их возвращению, как радуются, наверное, за своих детей. Всех встречали жены с детьми и только его, к сожалению, никто не встречал.
Тогда он даже предположить не мог, что сам министр обороны Д.Т. Язов примет его в свои объятия, изможденного (изменившегося в весе с 80 до 55 кг), но не утратившего боевого блеска в глазах, наградит орденом Красной Звезды, вручит именное оружие и направит на учебу в Академию Генерального штаба.
И на командных, генеральских должностях он продолжал служить отечеству — на Дальнем Востоке и в Смоленске, в зонах грузино-абхазского и грузино-осетинского конфликтов. В 1999 г. он был назначен командующим Смешанными силами в зоне грузино-Осетинского конфликта, где по его инициативе осуществлялся «План деятельности руководства конфликтующих сторон по добровольной сдаче оружия». На очередной сессии Смешанной контрольной комиссии по урегулированию грузино-осетинского конфликта в докладе отмечалось: «В целом деятельность Совместных сил по поддержанию мира в зоне грузино-осетинского конфликта оценивается положительно.
За период, прошедший от последнего заседания Комиссии, обстановка в регионе все больше нормализуется, намечаются тенденции к возвращению беженцев и восстановлению экономики, в чем немалая заслуга миротворцев, как гаранта мира и стабильности.
По инициативе Командующего ССПМ генерал-лейтенанта Чураева Е.Н. был разработан и претворен в жизнь «План деятельности руководства конфликтующих сторон по добровольной сдаче оружия». За период действия программы население сдало более 800 единиц оружия и боеприпасов.
Отмечаем, что подобная программа не имеет аналогов в мире, и деятельность Командующего заслужила внимание международной общественности. Начиная с ноября 2000 г. группа батальона разминирования от Российской Федерации начала плановое уничтожение добровольно сдаваемых оружия и боеприпасов, которое проводится под наблюдением представителей правоохранительных органов, миссии ОБСЕ и других международных организаций.
Впервые за 8 лет деятельности ССПМ по предложению Командующего ССПМ было проведено совместное учение с боевой стрельбой, которое продемонстрировало руководству сторон и международным наблюдателям готовность сил к совместным действиям в экстремальных условиях. Создание совместных групп правоохранительных органов сторон и ССПМ, помощь в ремонте и охране водоводов, патрулирование наиболее взрывоопасных регионов, различные акции сближения грузинской и осетинской сторон способствовали укреплению мира и правопорядка.
Миссия ОБСЕ выражает Вам, господин Министр, признательность за работу генерал- лейтенанта Евгения Чураева на посту Командующего ССПМ и верит в то, что и в будущем на эту должность будут назначаться только высокопрофессиональные представители Вооруженных сил Российской Федерации».
Там люди поверили, что действительно пришли миротворцы и мир, наконец, возможен.
Президент Южной Осетии Л. Чибиров в письме Министру обороны России С. Иванову выразил признательность за работу генерал-лейтенанта Чураева Е.Н, которое закончил так: «Воистину Великая Россия и ее доблестные Вооруженные силы могут гордиться такими офицерами».

Москва. Министр обороны СССР маршал Язов Д.Ф. Вручает награды и благодарит за мужество и героизм майора Кувалдина (справа), полковника Калистратова и полковника Чураева. Три года офицеры провели в плену у эритрейских сепаратистов. 1 апреля. 1991 год.

Москва. Приёмная Министра обороны СССР. Подполковник Чураев, подполковник Калистратов и старший лейтенант Кувалдин. 1 апреля. 1991 год
Роза Исхакова (Файзуллина): Точно, после вызволения из плена. Здесь уже и Лариса с детьми встречают Калистратова Ю.- мужа и отца.

Москва. Министр обороны СССР маршал Язов Д. Ф. Подполковник Чураев и подполковник Калистратов. 1 апреля. 1991 год.
Роза Исхакова(Файзуллина): Это наверно, когда их вернули из плена? Имею ввиду Калистратова Ю.