Я тебя никому не отдам Юля сидела у окна и скучала. День тянулся очень долго, лето было в самом разгаре, люди стремились на пляж, к морю, поэтому посетителей в такой сезон почти не было. Она мечтала лишь о том, чтобы рабочий день скорее закончился, и она поспешила бы домой, чтобы приготовить мужу ужин и встретить его в новом платье, которое купила в обед на распродаже. Раздался резкий телефонный звонок. Юля ответила на автомате: «Парикмахерская Пантера, слушаю вас!» «Юлька, - это была ее сестра, голос которой не был, как обычно, оптимистичным, - Твой Рамиль… Он погиб…» «Ты дура, Надя? Как так можно шутить? Ты вообще в своем уме?» «Юлечка, я понимаю, что тебе сложно поверить, но это так, сейч
- Алло мам, ты пенсию получила? - послышался родной голос в телефоне у Анны Васильевны. - Да сынок, получила, только врач мне выписал лекарства больше обычного, сердце совсем пошаливает, — оправдываясь ответила Васильевна. - Мне платеж за машину надо внести, я потом куплю тебе лекарства с аванса, — не унимался сынок - Как знаешь Витенька... Анне Васильевне было уже за 70, всю жизнь она проработала учителем по математике. Единственного сына Виктора очень любила, поэтому не могла ему отказывать и по сей день. Во всем себя ущемляла. А Виктор по-прежнему считал, что мать ему должна, несмотря на то, что ему четвертый десяток пошел. Муж Анны Васильевны покинул ее еще 20 лет назад, любили они друг
МАМУ Я ВАМ НЕ ОТДАМ... Эту историю рассказала общительная женщина, с которой мы вместе ехали в одной маршрутке в Алушту. В разговоре она упомянула бабушку Фатиму. Заметив моё удивление, светловолосая синеглазая Оля улыбнулась и сказала: – Да-да, вы не ослышались, именно Фатима. Бабуля – крымская татарка, мой дед ей жизнью обязан. Если бы не она – кто знает, что с ним стало бы и каким бы он вырос. И я с интересом стала расспрашивать. …В довоенные годы в одном селе близ Алушты жила большая дружная крымско-татарская семья. У молодых супругов Асана и Фатимы подрастало трое ребятишек – шестилетняя Реяна, пятилетняя Эльзара и четырёхлетняя Севиль. Рядом с ними стоял домик соседей – Анны и Петра
ПРИБЛУДА Общий семейный приговор вынесла старшая дочь – Сонька. Замуж по вредности характера и большим претензиям к женихам она так и не вышла, и к тридцати годам превратилась в желчную мужененавистницу. Этакая язва желудка, мужской кошмар во плоти. – Приблуда. – сказала, как припечатала. Младшая дочь, Юля, смешливая толстушка, одобрительно усмехнулась. Мать промолчала. Но по ее угрюмому лицу было ясно, что невестка и ей не понравилась. А что тут могло понравиться?! Единственный сын, опора и надежда, сходил в армию, и привез оттуда жену. И у этой, так называемой жены, ни отца с матерью, ни денег. Ничегошеньки. То ли в детдоме росла, то ли по родне мыкалась. Ничего не известно. Толик отмалч
Когда Аксинья выходила замуж молоденькой девчонкой за Прохора по большой любви, даже и не подозревала о своей дальнейшей жизни в богатом доме. Хоть она и знала, что отец Прохора из зажиточных и нравом крутой, слышала от своих родителей, которые жили в бедности. Мать плакала: - Эх, дочка, доля наша женская такая. Я бы на твоем месте не пошла в невестки к Игнату. Ведь он зверь по натуре, никому ничего не прощает и спуску не дает. Как ты там в его доме жить-то будешь. Заладила – люблю, да люблю Прохора. А вдруг Прохор за тебя не заступится, вдруг не пойдет поперек отца. - Мама, ну что ты такое говоришь, Прохор мне обещал, что не даст меня никому в обиду. Значит и отцу тоже. Знаю я дядю Игната